Ведь они бесстрастно взирали в течение многих лет, как Батиста заливал кровью Кубу, когда не было практически дня, чтобы на обочинах дорог, на заброшенных участках морского берега не обнаруживались трупы садистски замученных патриотов.
Фидель Кастро надеялся, что американцы сами поймут правду, если им дать возможность присутствовать на процессах над военными преступниками. С этой целью в Гавану была приглашена группа американских журналистов, которая освещала ход судебного разбирательства над одним из самых опасных военных преступников, майором Coco Бланко, снискавшим себе черную славу палача провинции Ориенте. Процесс проходил в большом спортивном зале в присутствии многих тысяч зрителей. Перед революционным судом выступили в качестве свидетелей жертвы, чудом оставшиеся в живых после пыток в застенках, родственники убитых и замученных. Показания раскрыли чудовищную картину изуверства батистовских властей и лично обвиняемого. Он был приговорен к смертной казни, и американские операторы сняли весь процесс, включая приведение приговора в исполнение. Но даже это более чем красноречивое свидетельство объективности и законности судебного разбирательства было обращено против революционной Кубы. Из выродков типа Coca Бланко хозяева американских средств массовой информации старательно делали мучеников и в таком виде подавали их на рынок потребителю.
21 января 1959 г. на огромном митинге, собравшем более миллиона кубинцев, Фидель Кастро дал резкую отповедь любителям вмешиваться в чужие дела под фарисейской маской защитников «законности». Он сказал, что никто в США не поднимал голоса в защиту жертв, даже когда палачи Батисты врывались в иностранные посольства, чтобы расстрелять очередную группу патриотов. «Кампания поднимается против Кубы потому, что она хочет быть свободной». Фидель обратился к участникам митинга с просьбой поднять руки, если народ одобряет проводимые революционные процессы над преступниками, на совести каждого из которых не менее пяти убитых революционеров. «Господа представители дипломатического корпуса, господа журналисты всех стран американского континента (на митинге присутствовало 380 иностранных журналистов), — сказал Фидель, указывая на безбрежное море взметнувшихся рук, — суд в составе миллиона кубинцев, принадлежащих к разным социальным классам и придерживающихся различных взглядов, высказал свое мнение».
Фидель, верный своей наступательной тактике, выдвинул на митинге требование к США выдать военных преступников, укрывшихся на их территории и в других государствах, где влияние США носит доминирующий характер.
Пока еще конфликт между США и Кубой не разгорелся на правительственном уровне. Действуя по заведенному правилу, США сначала привели в действие прессу и конгрессменов, которым было поручено создать то, что потом назовут «общественным мнением», а уж на него опирается затем правительство в своих официальных шагах. Хотя пока Белый дом молчал, атмосфера в отношениях между двумя странами тем не менее быстро приобретала грозовой характер.
За эти дни успел возникнуть еще один острый вопрос: о судьбе военной миссии США в Гаване. Еще 10 января на пресс-конференции Фидель сказал: «По моему мнению, нам не нужна эта миссия. Она оказалась бесполезной. Она научила солдат Батисты только тому, как надо проигрывать войну... Мы считаем, что она нас ничему не научит».
Пришлось американцам выводить с Кубы свою миссию, игравшую роль важного инструмента их политического влияния на обстановку в стране.
В высказываниях Фиделя Кастро продолжала нарастать и укрепляться патриотическая тема. Ведя как бы диалог с многотысячным митингом, собравшимся 3 февраля 1959 г. в городе Гуантанамо, Фидель говорил о возможных репрессалиях США и вероятных ответах на них кубинцев: «Если они предпримут экономические санкции, пусть предпринимают. Мы найдем решения. Мы сможем затянуть потуже пояса. Откажемся от всего излишнего, будем сами производить одежду, шить обувь из кож нашего скота. Но если надо будет 20 лет ходить босиком, мы пойдем и на это, потому что наши славные предшественники — мамбисес — босыми вели освободительную войну в течение 10 лет».
13 февраля возник первый правительственный кризис: подал в отставку премьер-министр Миро Кардона, который считал, что курс революции не соответствовал его политическим взглядам. Так оно и было на самом деле. Пути кубинской революции и правых оппортунистов типа Миро Кардоны действительно стали основательно расходиться. Началась та самая полоса социально-экономических преобразований, те революционные рытвины и ухабы, при которых из революционной повозки один за другим вываливались представители бывших буржуазных оппозиционных партий.
Уход Миро Кардоны не создал никакой угрозы стабильности революционного процесса. 16 февраля на этот пост был назначен Фидель Кастро. Это решение было встречено с огромным облегчением подавляющим большинством кубинского народа.
В своем заявлении при вступлении на пост премьер-министра Фидель Кастро заверил народ в том, что уже ведется разработка радикальной аграрной реформы, что будут приняты все меры по улучшению положения широких народных масс, завершится чистка государственного аппарата. Он предложил сразу же сократить размеры жалованья министрам правительства, чтобы нахождение на этом высоком посту было только высоким служением родине, а не преследовало цель личного обогащения. Он закончил свое выступление твердыми и суровыми словами: «Народ должен отдавать себе отчет, что путь, лежащий перед нами, труден и долог, в борьбе наши рубахи не раз взмокнут от пота, и надо об этом не только помнить, но и следить за тем, чтобы не испарился энтузиазм...»
Взяв на себя обязанности премьер-министра, Фидель Кастро вынужден был в известной мере изменить и свой образ жизни. Если раньше он редко мог провести целый день на одном месте, он непрерывно находился в движении, нередко выступая по два-три раза в день, то теперь его новое положение требовало от него огромной жертвы — необходимости сидеть и работать в кабинете. Но зато, если раньше правительство практически не приняло ни одного радикального закона, то теперь развитие революции резко ускорилось. 3 марта 1959 года было решено взять под контроль государства Кубинскую телефонную компанию, являвшуюся американской монополией.
Были приняты немедленные меры по облегчению положения беднейших категорий городского населения, т. е. рабочего класса. Еще 26 января 1959 г. был одобрен закон, запрещавший выселение по суду или в административном порядке лиц, которые задолжали с уплатой квартирной ренты.
Ускорилась работа по роспуску старой армии;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Фидель Кастро надеялся, что американцы сами поймут правду, если им дать возможность присутствовать на процессах над военными преступниками. С этой целью в Гавану была приглашена группа американских журналистов, которая освещала ход судебного разбирательства над одним из самых опасных военных преступников, майором Coco Бланко, снискавшим себе черную славу палача провинции Ориенте. Процесс проходил в большом спортивном зале в присутствии многих тысяч зрителей. Перед революционным судом выступили в качестве свидетелей жертвы, чудом оставшиеся в живых после пыток в застенках, родственники убитых и замученных. Показания раскрыли чудовищную картину изуверства батистовских властей и лично обвиняемого. Он был приговорен к смертной казни, и американские операторы сняли весь процесс, включая приведение приговора в исполнение. Но даже это более чем красноречивое свидетельство объективности и законности судебного разбирательства было обращено против революционной Кубы. Из выродков типа Coca Бланко хозяева американских средств массовой информации старательно делали мучеников и в таком виде подавали их на рынок потребителю.
21 января 1959 г. на огромном митинге, собравшем более миллиона кубинцев, Фидель Кастро дал резкую отповедь любителям вмешиваться в чужие дела под фарисейской маской защитников «законности». Он сказал, что никто в США не поднимал голоса в защиту жертв, даже когда палачи Батисты врывались в иностранные посольства, чтобы расстрелять очередную группу патриотов. «Кампания поднимается против Кубы потому, что она хочет быть свободной». Фидель обратился к участникам митинга с просьбой поднять руки, если народ одобряет проводимые революционные процессы над преступниками, на совести каждого из которых не менее пяти убитых революционеров. «Господа представители дипломатического корпуса, господа журналисты всех стран американского континента (на митинге присутствовало 380 иностранных журналистов), — сказал Фидель, указывая на безбрежное море взметнувшихся рук, — суд в составе миллиона кубинцев, принадлежащих к разным социальным классам и придерживающихся различных взглядов, высказал свое мнение».
Фидель, верный своей наступательной тактике, выдвинул на митинге требование к США выдать военных преступников, укрывшихся на их территории и в других государствах, где влияние США носит доминирующий характер.
Пока еще конфликт между США и Кубой не разгорелся на правительственном уровне. Действуя по заведенному правилу, США сначала привели в действие прессу и конгрессменов, которым было поручено создать то, что потом назовут «общественным мнением», а уж на него опирается затем правительство в своих официальных шагах. Хотя пока Белый дом молчал, атмосфера в отношениях между двумя странами тем не менее быстро приобретала грозовой характер.
За эти дни успел возникнуть еще один острый вопрос: о судьбе военной миссии США в Гаване. Еще 10 января на пресс-конференции Фидель сказал: «По моему мнению, нам не нужна эта миссия. Она оказалась бесполезной. Она научила солдат Батисты только тому, как надо проигрывать войну... Мы считаем, что она нас ничему не научит».
Пришлось американцам выводить с Кубы свою миссию, игравшую роль важного инструмента их политического влияния на обстановку в стране.
В высказываниях Фиделя Кастро продолжала нарастать и укрепляться патриотическая тема. Ведя как бы диалог с многотысячным митингом, собравшимся 3 февраля 1959 г. в городе Гуантанамо, Фидель говорил о возможных репрессалиях США и вероятных ответах на них кубинцев: «Если они предпримут экономические санкции, пусть предпринимают. Мы найдем решения. Мы сможем затянуть потуже пояса. Откажемся от всего излишнего, будем сами производить одежду, шить обувь из кож нашего скота. Но если надо будет 20 лет ходить босиком, мы пойдем и на это, потому что наши славные предшественники — мамбисес — босыми вели освободительную войну в течение 10 лет».
13 февраля возник первый правительственный кризис: подал в отставку премьер-министр Миро Кардона, который считал, что курс революции не соответствовал его политическим взглядам. Так оно и было на самом деле. Пути кубинской революции и правых оппортунистов типа Миро Кардоны действительно стали основательно расходиться. Началась та самая полоса социально-экономических преобразований, те революционные рытвины и ухабы, при которых из революционной повозки один за другим вываливались представители бывших буржуазных оппозиционных партий.
Уход Миро Кардоны не создал никакой угрозы стабильности революционного процесса. 16 февраля на этот пост был назначен Фидель Кастро. Это решение было встречено с огромным облегчением подавляющим большинством кубинского народа.
В своем заявлении при вступлении на пост премьер-министра Фидель Кастро заверил народ в том, что уже ведется разработка радикальной аграрной реформы, что будут приняты все меры по улучшению положения широких народных масс, завершится чистка государственного аппарата. Он предложил сразу же сократить размеры жалованья министрам правительства, чтобы нахождение на этом высоком посту было только высоким служением родине, а не преследовало цель личного обогащения. Он закончил свое выступление твердыми и суровыми словами: «Народ должен отдавать себе отчет, что путь, лежащий перед нами, труден и долог, в борьбе наши рубахи не раз взмокнут от пота, и надо об этом не только помнить, но и следить за тем, чтобы не испарился энтузиазм...»
Взяв на себя обязанности премьер-министра, Фидель Кастро вынужден был в известной мере изменить и свой образ жизни. Если раньше он редко мог провести целый день на одном месте, он непрерывно находился в движении, нередко выступая по два-три раза в день, то теперь его новое положение требовало от него огромной жертвы — необходимости сидеть и работать в кабинете. Но зато, если раньше правительство практически не приняло ни одного радикального закона, то теперь развитие революции резко ускорилось. 3 марта 1959 года было решено взять под контроль государства Кубинскую телефонную компанию, являвшуюся американской монополией.
Были приняты немедленные меры по облегчению положения беднейших категорий городского населения, т. е. рабочего класса. Еще 26 января 1959 г. был одобрен закон, запрещавший выселение по суду или в административном порядке лиц, которые задолжали с уплатой квартирной ренты.
Ускорилась работа по роспуску старой армии;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129