И он же не двойки, не единицы пятёрки ставил! Понимаете, я всё время рассказывала дома про наш класс. И вот как-то рассказала про Кума Цыбулю, про ту историю с яблоками. Андрюха и говорит: "Знаешь, а его надо отметить. Давай ему пятёрку поставим". И вывел на листке из моей тетради пятёрку с хвостиком. Он почему-то так пятёрки пишет. И сказал, чтобы я тайком подложила Куму Цыбуле на парту и никому чтобы ничего не говорила. Ну, я и молчала... Только не думайте, только не думайте, что он и мне написал. Нет! Это уж я не знаю кто, это уж кто-то другой.
- А я знаю кто, - сказала Шурочка. - То есть не знаю, а догадываюсь.
- Аллочка? Правда? - подняла на неё глаза Тая.
- По-моему, да...
Люба почему-то покраснела, потом умоляюще посмотрела на девочек:
- Только вы не говорите ему, ладно? Пусть он думает, что никто не знает. Он так хочет, чтобы была тайна.
- Конечно, конечно, - покраснела Тая.
- Не скажем. Пусть думает, - кивнула Шурочка. Так перестала существовать первая тайна четвёртого "А" класса. А через полчаса совсем случайно раскрылась и вторая. Те две милицейские машины, сопровождавшие автобусы, проводив их к лагерю, с утра поехали назад в Киев. А под вечер приехали опять. Поскольку взрослая бригада, к которой присоединились и шофёры автобусов, ещё свою работу не закончила, милицейским машинам пришлось ждать. И конечно же, их окружили хлопцы. Ну какие бы они были хлопцы, если бы не окружили милицейские машины и не воспользовались бы случаем поговорить о разных уголовных делах, об отчаянных погонях и преследованиях!
И вот Игорь Дмитруха, между прочим, спросил белобрысого, с пшеничными усиками автоинспектора-лейтенанта, который стоял, опершись на капот машины:
- Скажите, а вы случайно не знаете, нашли того хлопца, который сумку с деньгами в милицию подбросил?
- Представь себе, что как раз случайно знаю, - улыбнулся лейтенант. - Друг мой в том райотделе работает. Нашли. Её, оказывается, несколько человек видело. Описали, и по словесному портрету нашли. Кстати, девочка, а не хлопец. Не из вашей, правда, школы. Вообще из другого района, из Дарницы. Случайно в том скверике была. У неё там бабушка напротив живёт. Скромная такая, застенчивая, говорит, девочка. Не помню точно, как зовут. Но нашли. Он мне как раз вчера говорил.
- Ха-ха! - расплылся в улыбке Игорь Дмитруха. - Из другой школы! Девочка! Ха-ха! А они думали, что из ихнего передового "А". Разогнались!.. А это чужая. Конечно! Я так и думал. Не мог никто из ихнего такое сделать. Не те кадры. Мелкота!
Спасокукоцкий и Кукуевицкий весело захихикали. А Галушкинский и Монькин даже захохотали.
- А вот и те, те кадры! Неправда! - закричал Валя Тараненко.
- Обознался! Геройский кадр! Ха-ха! - презрительно бросил Дмитруха под дружный хохот "бешников".
Валя втянул голову в плечи. Хлопцы-"ашники" промолчали. Как-то тяжело говорить о самих себе, что мы, мол, не такие. А девочек из "А" поблизости не было. И потому в этом игровом эпизоде, как любят говорить спортивные комментаторы, "бешники" были сверху.
И хоть было понятно, что "бешники" берут реванш за сегодняшнее поражение, настроение у наших хлопцев малость подупало. Неприятно, когда кто-то сомневается в твоей способности совершить благородный поступок.
Наконец этот необыкновенный трудовой день кончился...
Лагеря не узнать!
Всё кругом чисто. Белые корпуса светятся чистыми окнами в лучах заходящего солнца.
Над эстрадой - красный транспарант с белыми буквами: "Приветствуем первую смену! Радостного вам труда! Весёлого вам отдыха!"
А на большущей клумбе высажено цветами: "Добро пожаловать!"
Любо глянуть, какая всюду красота. И особенно - когда это дело твоих рук. Автобусы уже заполнены. Вот бежит последний пассажир - шестилетний Андрюха, который где-то было затерялся, чем очень взволновал Глафиру Павловну. Родители почему-то волновались значительно меньше. Вот уже и он сидит на переднем сиденье у окна.
Прощально пропела сирена милицейской машины.
Автоколонна двинулась.
Шурочка и Тая прилепились к окну.
Вот сейчас... сейчас... вот...
- Ой! Смотрите! Смотрите! - удивлённо вскрикнула Оля Татарчук.
На обочине дороги, на пыльной земле, виднелась уже знакомая нам нацарапанная сучком надпись: "Весь четвёртый "А" - и большая пятёрка с хвостиком.
Все повытягивали шеи, выглядывая из окон. Сидящие с другой стороны повскакивали с мест, а некоторые даже вскочили на сиденья.
По лесной ухабистой дороге автобус двигался медленно, и потому все успели заметить.
Но не проехали они и сто метров, как снова автобус взорвался криками.
На обочине было написано: "Весь четвёртый "Б", и тоже стояла здоровенная пятёрка с хвостиком.
Автобус четвёртого "А" ехал первым после милицейской машины. Следом за ним ехал автобус четвёртого "Б".
И все "ашники" обернулись назад.
Там уже тоже увидели надпись, и в их автобусе поднялась такая же самая удивлённая суета.
Шурочка и Тая взглянули друг на друга, а потом на переднее сиденье.
Ещё никто, кроме них, не знал Андрюхиной тайны. И Шурочка громко, на весь автобус, сказала:
- И правильно! Они сегодня тоже абсолютно заслужили. - Ага! Правильно! Заслужили! - закричали девочки. Хлопцы молча переглянулись. Валя Тараненко пожал плечами:
- Может, и заслужили, не будем злопамятными... - Потом подумал и добавил: - Будем благородными. И хлопцы одобряюще загудели. Это всё-таки приятно - быть благородными. А Шурочка сказала, опять же таки громко, на весь автобус:
- Я не знаю, кто ставит эти пятёрки с хвостиком, но это мудрый и добрый человек.
- Да здравствует его мудрость! - подхватила Тая.
- И доброта! - закончила Шурочка. Они снова взглянули друг на друга и улыбнулись. Андрюха этого не видел.
Сидя на переднем сиденье, он солидно хмурил брови и надувал губы. Глядя на него, никто бы не подумал, что он имеет какое-то отношение к тем надписям на дороге...
1984 г.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26