Кое-кто лежал скорчившись, другие раскинув руки и ноги – все в самых невероятных позах. Лица искривлены идиотскими гримасами-улыбками…
– Вот… Вот как раз свободные подстилки… Сядем, покурим… – собутыльник посадил Пуола осторожно, как маленького, дал прикурить и прикурил сам.
Пуол еще и обычные сигареты не привык курить. Купил, правда, одну коробку, сосал для форса и солидности, хотя начинало тошнить и кружилась голова. А тут от жадности чмокал и чмокал, пока не потерял сознания.
А может, это не было потерей сознания? Какие-то сны-галлюцинации, бред. Он как бы плавал в розовом тумане, не ощущая своего тела. Казалось, что каждая клеточка организма растворялась в сладкой расслабленности. Он как бы со стороны наблюдал за своим телом, а оно разваливалось на части, и каждая часть вырастала до ужасных размеров и взрывалась, как ракета фейерверка в день коронации султана. Потом казалось, что это горят-вспыхивают ассигнации – доллары, франки, фунты стерлингов, динары. Жгучие искры падают на голову Пуола и тоже взрываются. Какие-то взрывы звучат справа и слева, даже голова болтается, чуть не слетает с плеч. Кто-то бьет не жалея – по одной щеке, по другой, даже колет в мозгу, кажется, раскалывается на части голова…
Захлопал глазами, с трудом приходя в сознание. Но еще ничего не воспринимал, и тот человек, что стоял согнувшись над ним, казался призраком, расплывчатым пятном. «Где я? Что со мной?» – похоже, пробормотал Пуол, собравшись с силами, но его схватили загрудки, встряхнули так, что чуть не оторвалась голова. Его посадили, опять стали бить по щекам, и в голове мучительно загудели колокола, в глазах поплыли разноцветные круги.
Ах, лучше было бы и не приходить в себя… Тот незнакомец больше не бил, а в голове все равно бухало молотом, кололо в затылок и в виски, глаза чуть не вылезали из орбит, в желудок будто свинца налили, язык распух, едва ворочался в смердючей слюне. Обхватил голову руками. Страшная слабость и боль сковали все тело…
О зубы стукнула какая-то посудина… Почувствовал запах воды и схватил банку обеими руками, пил теплую, пахнущую железом воду, хотелось пить и пить, пока не лопнет. В голове немного прояснилось… А глаза еще видели точно сквозь москитную сетку, и Пуол не узнавал человека, что тормошил его, а теперь поил водой, хотя лицо его казалось знакомым.
Банку отобрали, бросили под ноги, Пуола подхватили под локти, подняли. Из подвала вывели с трудом, и под стеной на тротуаре его дико, до желчи рвало, выворачивая нутро. Когда немного отпустило и он смог разогнуться, ноги его подгибались от слабости.
Вели его долго, запутанной дорогой. Время от времени провожатый встряхивал его за воротник, чтоб скорей приходил в себя. Пуол понял: ведут к Чжану, на расправу… Откуда-то еще взялись силы, сорвал повязку с глаз и бросился бежать.
Догнали, рубанули ребром ладони по шее, и Пуол упал без сознания. Когда пришел в себя, его снова встряхнули, отобрали складной нож, завязали глаза.
Перед Чжаном Пуола бросили, как мешок с тряпьем или какую-то падаль. Он лежал, не хотелось вставать. Освещение в комнате было слабое, только в углу горел красный ночник, и Пуол подумал, что это хорошо, не будут видеть, какое у него измученное лицо. Услышал грозно-протяжное:
– Ну-у-у?..
И тогда Пуол вскочил, стал на колени, пополз к положенной на кресло, в розовых бинтах Чжановой ноге.
– Я ни в чем не виноват. Я хотел, как лучше!
Чжан толкнул костылем, его резиновым набалдашником, Пуола в плечо: «Сиди там!» А тот, что неотступно стоял за его спиной, дернул назад за другое плечо.
– Рассказывай… – голос у Чжана был такой, что надеяться на снисхождение было нельзя.
Рассказывал, сбивался, снова начинал сначала, не забыл похвалить себя за хитрость: раскусил полицейских агентов! И так обманул!
– Так, это все чудесно… Человек дошел куда надо… Только не тот, что с розовой косынкой.
Пуол услышал это, и ему опять стало плохо до дурноты.
– Чуде-есно, что ты проявил находчивость и осмотрительность. И чудесно, что тебя послали пустить сыщика по ложному следу. А для настоящего дела ты не подходишь: доверил постороннему человеку пароль, доверил секреты. Представь, чем все могло бы кончиться, если б и вправду шло так, как разыгралось? Ты как будто спасал себя для дальнейшего дела, а по существу – предал это дело, дрожа за свою шкуру. Что заслуживает такой человек?
– Смерть! – коротко бросил из-за спины Пуола тот человек, который привел его сюда и сейчас стоял как охранник.
Пуол с ужасом оглянулся на него. На этот раз лицо его показалось еще более знакомым. И голос знакомый! Где-то встречался этот человек на дороге. Но где?
– Перепоручив свое дело первому встречному-поперечному, ты начал выкидывать фокусы, зачем-то лазил по крышам, по чердакам, бегал по лестницам… – точно обвинитель, который выносит приговор, чеканил Чжан.
– Я заметал следы… Возможно, могли и за мною следить.
– Следили. Ты привел «хвоста» к самой квартире, раскрыл явку.
– Не может этого быть! – задрожал Пуол всем телом, из глаз сыпанули слезы. – Дайте… воды!
Охранник подошел к окну, налил стакан воды, подал Пуолу. Пуол выпил ее жадно – текло по подбородку, по шее. Поставил стакан на стол.
– Так оно и есть, – сказал охранник. – Я следил и за тобою и за тем, кто следил за тобою от самого порта.
– Не может этого быть! Не может быть! Я оглядывался!..
– Может. «Кораллы для вашей крали! Черный коралл!» Помнишь?
Пуол зарыдал.
– Что заслуживает человек, который приводит «хвост», проваливает конспиративную квартиру? – повторил Чжан.
– От такого человека избавляются, – откликнулся из-за спины китаец-лоточник.
– Ты и себя лично раскрыл, там уже знают твои приметы.
– Они меня не могут знать! – Пуол даже взвизгнул, говоря это.
– Янг знает, твой земляк, а ты отдал его полиции. Он выложит им все. Так вот, ты для нас уже не только не нужен, а даже вреден. От таких людей избавляются.
– Их убивают, – уточнил лоточник.
– Нам это легко сделать – как плюнуть и растереть. – При этих словах Чжана лоточник схватил Пуола пятерней за волосы, дернул назад, отчего шея выпучилась. Китаец поднял крис, пощекотал горло острым лезвием.
Пуол завыл истошным голосом…
Он уже чувствовал себя наполовину мертвым. Его можно было и не убивать, просто выкинуть под забор, там и сдох бы. Даже долго плакать-скулить не хватало сил.
– Так где, говоришь, ты его нашел? – спросил Чжан лоточника.
– На Рекриэйшнстрит, в подвале, с наркоманами. Надумал спрятаться от нас.
– Запомни, молодой человек, как первую заповедь. Виновные перед «Белой змеей» нигде не спрячутся и всегда понесут наказание. Мы не из тех, что прощают… Ишь ты, в подвалы добрался… Широко шагаешь, козявка, гляди – штаны лопнут!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Вот… Вот как раз свободные подстилки… Сядем, покурим… – собутыльник посадил Пуола осторожно, как маленького, дал прикурить и прикурил сам.
Пуол еще и обычные сигареты не привык курить. Купил, правда, одну коробку, сосал для форса и солидности, хотя начинало тошнить и кружилась голова. А тут от жадности чмокал и чмокал, пока не потерял сознания.
А может, это не было потерей сознания? Какие-то сны-галлюцинации, бред. Он как бы плавал в розовом тумане, не ощущая своего тела. Казалось, что каждая клеточка организма растворялась в сладкой расслабленности. Он как бы со стороны наблюдал за своим телом, а оно разваливалось на части, и каждая часть вырастала до ужасных размеров и взрывалась, как ракета фейерверка в день коронации султана. Потом казалось, что это горят-вспыхивают ассигнации – доллары, франки, фунты стерлингов, динары. Жгучие искры падают на голову Пуола и тоже взрываются. Какие-то взрывы звучат справа и слева, даже голова болтается, чуть не слетает с плеч. Кто-то бьет не жалея – по одной щеке, по другой, даже колет в мозгу, кажется, раскалывается на части голова…
Захлопал глазами, с трудом приходя в сознание. Но еще ничего не воспринимал, и тот человек, что стоял согнувшись над ним, казался призраком, расплывчатым пятном. «Где я? Что со мной?» – похоже, пробормотал Пуол, собравшись с силами, но его схватили загрудки, встряхнули так, что чуть не оторвалась голова. Его посадили, опять стали бить по щекам, и в голове мучительно загудели колокола, в глазах поплыли разноцветные круги.
Ах, лучше было бы и не приходить в себя… Тот незнакомец больше не бил, а в голове все равно бухало молотом, кололо в затылок и в виски, глаза чуть не вылезали из орбит, в желудок будто свинца налили, язык распух, едва ворочался в смердючей слюне. Обхватил голову руками. Страшная слабость и боль сковали все тело…
О зубы стукнула какая-то посудина… Почувствовал запах воды и схватил банку обеими руками, пил теплую, пахнущую железом воду, хотелось пить и пить, пока не лопнет. В голове немного прояснилось… А глаза еще видели точно сквозь москитную сетку, и Пуол не узнавал человека, что тормошил его, а теперь поил водой, хотя лицо его казалось знакомым.
Банку отобрали, бросили под ноги, Пуола подхватили под локти, подняли. Из подвала вывели с трудом, и под стеной на тротуаре его дико, до желчи рвало, выворачивая нутро. Когда немного отпустило и он смог разогнуться, ноги его подгибались от слабости.
Вели его долго, запутанной дорогой. Время от времени провожатый встряхивал его за воротник, чтоб скорей приходил в себя. Пуол понял: ведут к Чжану, на расправу… Откуда-то еще взялись силы, сорвал повязку с глаз и бросился бежать.
Догнали, рубанули ребром ладони по шее, и Пуол упал без сознания. Когда пришел в себя, его снова встряхнули, отобрали складной нож, завязали глаза.
Перед Чжаном Пуола бросили, как мешок с тряпьем или какую-то падаль. Он лежал, не хотелось вставать. Освещение в комнате было слабое, только в углу горел красный ночник, и Пуол подумал, что это хорошо, не будут видеть, какое у него измученное лицо. Услышал грозно-протяжное:
– Ну-у-у?..
И тогда Пуол вскочил, стал на колени, пополз к положенной на кресло, в розовых бинтах Чжановой ноге.
– Я ни в чем не виноват. Я хотел, как лучше!
Чжан толкнул костылем, его резиновым набалдашником, Пуола в плечо: «Сиди там!» А тот, что неотступно стоял за его спиной, дернул назад за другое плечо.
– Рассказывай… – голос у Чжана был такой, что надеяться на снисхождение было нельзя.
Рассказывал, сбивался, снова начинал сначала, не забыл похвалить себя за хитрость: раскусил полицейских агентов! И так обманул!
– Так, это все чудесно… Человек дошел куда надо… Только не тот, что с розовой косынкой.
Пуол услышал это, и ему опять стало плохо до дурноты.
– Чуде-есно, что ты проявил находчивость и осмотрительность. И чудесно, что тебя послали пустить сыщика по ложному следу. А для настоящего дела ты не подходишь: доверил постороннему человеку пароль, доверил секреты. Представь, чем все могло бы кончиться, если б и вправду шло так, как разыгралось? Ты как будто спасал себя для дальнейшего дела, а по существу – предал это дело, дрожа за свою шкуру. Что заслуживает такой человек?
– Смерть! – коротко бросил из-за спины Пуола тот человек, который привел его сюда и сейчас стоял как охранник.
Пуол с ужасом оглянулся на него. На этот раз лицо его показалось еще более знакомым. И голос знакомый! Где-то встречался этот человек на дороге. Но где?
– Перепоручив свое дело первому встречному-поперечному, ты начал выкидывать фокусы, зачем-то лазил по крышам, по чердакам, бегал по лестницам… – точно обвинитель, который выносит приговор, чеканил Чжан.
– Я заметал следы… Возможно, могли и за мною следить.
– Следили. Ты привел «хвоста» к самой квартире, раскрыл явку.
– Не может этого быть! – задрожал Пуол всем телом, из глаз сыпанули слезы. – Дайте… воды!
Охранник подошел к окну, налил стакан воды, подал Пуолу. Пуол выпил ее жадно – текло по подбородку, по шее. Поставил стакан на стол.
– Так оно и есть, – сказал охранник. – Я следил и за тобою и за тем, кто следил за тобою от самого порта.
– Не может этого быть! Не может быть! Я оглядывался!..
– Может. «Кораллы для вашей крали! Черный коралл!» Помнишь?
Пуол зарыдал.
– Что заслуживает человек, который приводит «хвост», проваливает конспиративную квартиру? – повторил Чжан.
– От такого человека избавляются, – откликнулся из-за спины китаец-лоточник.
– Ты и себя лично раскрыл, там уже знают твои приметы.
– Они меня не могут знать! – Пуол даже взвизгнул, говоря это.
– Янг знает, твой земляк, а ты отдал его полиции. Он выложит им все. Так вот, ты для нас уже не только не нужен, а даже вреден. От таких людей избавляются.
– Их убивают, – уточнил лоточник.
– Нам это легко сделать – как плюнуть и растереть. – При этих словах Чжана лоточник схватил Пуола пятерней за волосы, дернул назад, отчего шея выпучилась. Китаец поднял крис, пощекотал горло острым лезвием.
Пуол завыл истошным голосом…
Он уже чувствовал себя наполовину мертвым. Его можно было и не убивать, просто выкинуть под забор, там и сдох бы. Даже долго плакать-скулить не хватало сил.
– Так где, говоришь, ты его нашел? – спросил Чжан лоточника.
– На Рекриэйшнстрит, в подвале, с наркоманами. Надумал спрятаться от нас.
– Запомни, молодой человек, как первую заповедь. Виновные перед «Белой змеей» нигде не спрячутся и всегда понесут наказание. Мы не из тех, что прощают… Ишь ты, в подвалы добрался… Широко шагаешь, козявка, гляди – штаны лопнут!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115