- Но без распоряжения мистера
Сен-Сира я не вправе что-либо предпринимать. Когда он вернется?
Вслед за грузчиками на платформу сошел жгучий брюнет с глазами,
словно черные блестящие пуговицы.
- Я - Джон Бэфут. Согласно завещанию Луиса Сараписа отвечаю за его
тело. Надо его немедленно оживить, таково указание покойного.
- Понятно, - кивнул Герб. - Что ж, не возражаю. Давайте сюда мистера
Сараписа, мы его мигом оживим.
- Холодно тут у вас, - заметил Бэфут. - Холодней, чем в зале.
- Да, мистер Бэфут, вы правы, - согласился Герб.
Грузчики выкатили гроб на платформу. Мельком взглянув на мертвеца -
крупного, серолицего - Герб подумал: "Типичный старый пират. Все-таки
хорошо, что он умер. Всем стало легче, хоть он и слыл благодетелем. Да и
кому в наше время нужна милостыня, тем более от него..."
Разумеется, он не стал делиться этими мыслями с Бэфутом, а молча
повернулся и пошел в подготовленную для Сараписа комнату.
- Через пятнадцать минут он заговорит, - пообещал Герб проявлявшему
нетерпение Бэфуту. - Не беспокойтесь, на этой стадии у нас не бывало
сбоев. В начале послежизни остаточный электрический заряд, как правило,
очень устойчив.
- Давайте об этом позже, - проворчал Бэфут. - Если возникнут
технические проблемы.
- Почему он так спешит с возвращением? - спросил Герб.
Бэфут промолчал, поморщившись.
- Извините. - Герб снова склонился над гробом и стал возиться с
проводами, надежно прикрепленными к катодным клеммам. - При сверхнизких
температурах электрический ток идет практически беспрепятственно, -
привычно объяснял он. - При минус ста пятидесяти сопротивление почти
нулевое. Поэтому сейчас мы услышим четкий и громкий сигнал, - заключил он,
ставя на место колпачок анода и демонстративно включая усилитель.
Слабый гул. И ничего больше.
- Ну? - буркнул Бэфут.
- Сейчас проверю, - растерянно промямлил Герб.
- Вот что, - тихо произнес Бэфут, - если, не дай Бог... - продолжать
не было необходимости - Герб знал, чем ему грозит неудача с оживлением
Сараписа.
- Он хочет участвовать в национальном съезде
демократо-республиканцев? - спросил Герб.
Съезд должен был начаться в Кливленде через месяц. В прошлом Сарапис
весьма активно участвовал в закулисной деятельности политических
группировок, как демократо-республиканской, так и либеральной.
Поговаривали, что в последней кампании демократо-республиканец Альфонс Гэм
был его ставленником. Красивый, элегантный Гэм имел все шансы на победу,
но удача оказалась не на его стороне.
- Ну? - поторопил Бэфут. - Что, еще не слыхать?
- М-м... похоже... - начал Герб.
- Понятно. - У Бэфута было мрачное лицо. - Если через десять минут он
не заговорит, я свяжусь с мистером Сен-Сиром, и мы заберем его отсюда, а
вас привлечем к суду за преступную небрежность.
- Я делаю, что могу. - Герб вспотел, пока возился с гробом. - Мистер
Бэфут, учтите, трупы замораживаем не мы. Может быть, тут не наша вина...
Сквозь ровный гул прорвалось потрескивание статики.
- Это что-нибудь значит? - спросил Бэфут.
- Нет, - поспешно ответил Герб. На самом деле это было дурным
признаком.
- Продолжайте, - бросил Бэфут. Он напрасно взял такой тон - Герберт
Шенхайт фон Фогельзанг и так мобилизовал все свои силы, знания и
многолетний профессиональный опыт. Но безуспешно - Луис Сарапис
безмолвствовал.
"Ничего у меня не выйдет, - со страхом осознал Герб. - И непонятно
почему. Что стряслось? Такой важный клиент - и такой прокол!"
Он возился с проводами, не решаясь поднять глаза на Бэфута.
Оуэн Ангресс, главный инженер радиотелескопа, установленного в
кратере Кеннеди на темной стороне Луны, обнаружил, что вверенная ему
аппаратура зарегистрировала загадочный сигнал, посланный со стороны
Проксимы, а точнее - из точки, находящейся в одной световой неделе от
Солнечной системы. Прежде этот район не представлял интереса для Комиссии
ООН по космическим коммуникациям, но то явление, с которым столкнулся Оуэн
Ангресс, было из ряда вон выходящим.
Он услышал человеческий голос, усиленный огромной антенной телескопа.
- ...наверное, стоит попробовать, - заявил голос. - Если я их знаю, а
я думаю, что знаю. Взять хотя бы Джонни. Он опустится, если я не буду за
ним приглядывать, зато он не такой пройдоха, как Сен-Сир. Предположим, я
смогу... - голос вдруг смолк.
"Что это?" - подумал ошарашенный Ангресс. И добавил шепотом:
- В одной пятьдесят второй светового года?
Он нарисовал на карте кружок. Ничего. Всего-навсего пылевые облака.
Откуда же сигнал? Может быть, ретранслирован радиопередатчиком,
находящимся где-нибудь поблизости? Или это просто эхо? Или компьютер
неверно установил координаты? Да, скорее всего, это ошибка компьютера,
нельзя же допустить, что некий индивидуум сидит у передатчика за пределами
Солнечной системы и рассуждает вслух. Абсурд!
"Сообщу-ка я об этом Уайткофу и советской Академии Наук, - решил
Ангресс. Уайткоф временно был назначен его руководителем; на следующий
месяц его сменит Джемисон из МТИ. - А может, это корабль дальнего
плавания?"
В этот миг голос снова просочился сквозь пространство:
- ...а Гэм - олух, продул выборы. Знает теперь, как нужно было
поступить, - да уж поздно. Эге! - Мысли побежали быстрей, слова зазвучали
отчетливее. - Я возвращаюсь? Прекрасно, самое время. Джонни, это ты?
Ангресс схватил телефонную трубку и набрал код Советского Союза.
- Говори, Джонни, - жалобно требовал голос. - Не молчи, сынок! У меня
столько всего в голове накопилось - не терпится рассказать. Надеюсь, съезд
еще не начался? Тут абсолютно не чувствуешь времени, не видишь ничего и не
слышишь. Погоди, вот попадешь сюда, тогда узнаешь... - Голос снова затих.
- Феномен, как сказал бы Уайткоф, - заключил Ангресс.
2
Вечером в телевизионных новостях рассказывали об открытии, сделанном
с помощью лунного радиотелескопа. Но Клод Сен-Сир не слушал диктора - он
принимал гостей.
- Да, - говорил он Гертруде Харви, - как это ни смешно, но я
собственной рукой написал завещание, внеся в него и тот пункт, по которому
с момента смерти Луиса, несмотря на все мои заслуги, автоматически
считаюсь уволенным. Я скажу вам, почему Луис так поступил: из-за своих
параноидальных подозрений. Втемяшил себе в голову, что этот пункт
застрахует его от... - Он помолчал, отмеривая и переливая в бокал с джином
порцию сухого вина. - От преждевременной гибели.
Клод ухмыльнулся. Гертруда, в несколько картинной позе сидевшая на
диване рядом с мужем, улыбнулась в ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Сен-Сира я не вправе что-либо предпринимать. Когда он вернется?
Вслед за грузчиками на платформу сошел жгучий брюнет с глазами,
словно черные блестящие пуговицы.
- Я - Джон Бэфут. Согласно завещанию Луиса Сараписа отвечаю за его
тело. Надо его немедленно оживить, таково указание покойного.
- Понятно, - кивнул Герб. - Что ж, не возражаю. Давайте сюда мистера
Сараписа, мы его мигом оживим.
- Холодно тут у вас, - заметил Бэфут. - Холодней, чем в зале.
- Да, мистер Бэфут, вы правы, - согласился Герб.
Грузчики выкатили гроб на платформу. Мельком взглянув на мертвеца -
крупного, серолицего - Герб подумал: "Типичный старый пират. Все-таки
хорошо, что он умер. Всем стало легче, хоть он и слыл благодетелем. Да и
кому в наше время нужна милостыня, тем более от него..."
Разумеется, он не стал делиться этими мыслями с Бэфутом, а молча
повернулся и пошел в подготовленную для Сараписа комнату.
- Через пятнадцать минут он заговорит, - пообещал Герб проявлявшему
нетерпение Бэфуту. - Не беспокойтесь, на этой стадии у нас не бывало
сбоев. В начале послежизни остаточный электрический заряд, как правило,
очень устойчив.
- Давайте об этом позже, - проворчал Бэфут. - Если возникнут
технические проблемы.
- Почему он так спешит с возвращением? - спросил Герб.
Бэфут промолчал, поморщившись.
- Извините. - Герб снова склонился над гробом и стал возиться с
проводами, надежно прикрепленными к катодным клеммам. - При сверхнизких
температурах электрический ток идет практически беспрепятственно, -
привычно объяснял он. - При минус ста пятидесяти сопротивление почти
нулевое. Поэтому сейчас мы услышим четкий и громкий сигнал, - заключил он,
ставя на место колпачок анода и демонстративно включая усилитель.
Слабый гул. И ничего больше.
- Ну? - буркнул Бэфут.
- Сейчас проверю, - растерянно промямлил Герб.
- Вот что, - тихо произнес Бэфут, - если, не дай Бог... - продолжать
не было необходимости - Герб знал, чем ему грозит неудача с оживлением
Сараписа.
- Он хочет участвовать в национальном съезде
демократо-республиканцев? - спросил Герб.
Съезд должен был начаться в Кливленде через месяц. В прошлом Сарапис
весьма активно участвовал в закулисной деятельности политических
группировок, как демократо-республиканской, так и либеральной.
Поговаривали, что в последней кампании демократо-республиканец Альфонс Гэм
был его ставленником. Красивый, элегантный Гэм имел все шансы на победу,
но удача оказалась не на его стороне.
- Ну? - поторопил Бэфут. - Что, еще не слыхать?
- М-м... похоже... - начал Герб.
- Понятно. - У Бэфута было мрачное лицо. - Если через десять минут он
не заговорит, я свяжусь с мистером Сен-Сиром, и мы заберем его отсюда, а
вас привлечем к суду за преступную небрежность.
- Я делаю, что могу. - Герб вспотел, пока возился с гробом. - Мистер
Бэфут, учтите, трупы замораживаем не мы. Может быть, тут не наша вина...
Сквозь ровный гул прорвалось потрескивание статики.
- Это что-нибудь значит? - спросил Бэфут.
- Нет, - поспешно ответил Герб. На самом деле это было дурным
признаком.
- Продолжайте, - бросил Бэфут. Он напрасно взял такой тон - Герберт
Шенхайт фон Фогельзанг и так мобилизовал все свои силы, знания и
многолетний профессиональный опыт. Но безуспешно - Луис Сарапис
безмолвствовал.
"Ничего у меня не выйдет, - со страхом осознал Герб. - И непонятно
почему. Что стряслось? Такой важный клиент - и такой прокол!"
Он возился с проводами, не решаясь поднять глаза на Бэфута.
Оуэн Ангресс, главный инженер радиотелескопа, установленного в
кратере Кеннеди на темной стороне Луны, обнаружил, что вверенная ему
аппаратура зарегистрировала загадочный сигнал, посланный со стороны
Проксимы, а точнее - из точки, находящейся в одной световой неделе от
Солнечной системы. Прежде этот район не представлял интереса для Комиссии
ООН по космическим коммуникациям, но то явление, с которым столкнулся Оуэн
Ангресс, было из ряда вон выходящим.
Он услышал человеческий голос, усиленный огромной антенной телескопа.
- ...наверное, стоит попробовать, - заявил голос. - Если я их знаю, а
я думаю, что знаю. Взять хотя бы Джонни. Он опустится, если я не буду за
ним приглядывать, зато он не такой пройдоха, как Сен-Сир. Предположим, я
смогу... - голос вдруг смолк.
"Что это?" - подумал ошарашенный Ангресс. И добавил шепотом:
- В одной пятьдесят второй светового года?
Он нарисовал на карте кружок. Ничего. Всего-навсего пылевые облака.
Откуда же сигнал? Может быть, ретранслирован радиопередатчиком,
находящимся где-нибудь поблизости? Или это просто эхо? Или компьютер
неверно установил координаты? Да, скорее всего, это ошибка компьютера,
нельзя же допустить, что некий индивидуум сидит у передатчика за пределами
Солнечной системы и рассуждает вслух. Абсурд!
"Сообщу-ка я об этом Уайткофу и советской Академии Наук, - решил
Ангресс. Уайткоф временно был назначен его руководителем; на следующий
месяц его сменит Джемисон из МТИ. - А может, это корабль дальнего
плавания?"
В этот миг голос снова просочился сквозь пространство:
- ...а Гэм - олух, продул выборы. Знает теперь, как нужно было
поступить, - да уж поздно. Эге! - Мысли побежали быстрей, слова зазвучали
отчетливее. - Я возвращаюсь? Прекрасно, самое время. Джонни, это ты?
Ангресс схватил телефонную трубку и набрал код Советского Союза.
- Говори, Джонни, - жалобно требовал голос. - Не молчи, сынок! У меня
столько всего в голове накопилось - не терпится рассказать. Надеюсь, съезд
еще не начался? Тут абсолютно не чувствуешь времени, не видишь ничего и не
слышишь. Погоди, вот попадешь сюда, тогда узнаешь... - Голос снова затих.
- Феномен, как сказал бы Уайткоф, - заключил Ангресс.
2
Вечером в телевизионных новостях рассказывали об открытии, сделанном
с помощью лунного радиотелескопа. Но Клод Сен-Сир не слушал диктора - он
принимал гостей.
- Да, - говорил он Гертруде Харви, - как это ни смешно, но я
собственной рукой написал завещание, внеся в него и тот пункт, по которому
с момента смерти Луиса, несмотря на все мои заслуги, автоматически
считаюсь уволенным. Я скажу вам, почему Луис так поступил: из-за своих
параноидальных подозрений. Втемяшил себе в голову, что этот пункт
застрахует его от... - Он помолчал, отмеривая и переливая в бокал с джином
порцию сухого вина. - От преждевременной гибели.
Клод ухмыльнулся. Гертруда, в несколько картинной позе сидевшая на
диване рядом с мужем, улыбнулась в ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16