Алексей тоже начинал работать у Логинова, а теперь Сергей, повторяя успехи брата, радовал Макара Петровича. Добрый Макар Петрович скуп на похвалы, но Серёжу он хвалит, потому что видит в младшем Векшегонове парня старательного, ищущего, неуспокоенного, как и Алексей.
Серёжа уже изведал гордость первой получки, первой вечеринки сверстников, пришедших вместе с ним на завод.
Все шло по-хорошему. Весело мечталось ребятам. Придёт день, и они составят свою молодёжную бригаду. А пока надо вникать, осваивать свою профессию и не терять времени даром.
Свободные часы Серёжа проводит с ружьём в лесу, на болоте.
Руфину он почти не видит. А если случается встретиться, «здравствуй» — и все. Она стала какой-то не такой после школы. Как полевая мышь. Все в нору да в нору. И вообще Дулесовы не то что Векшегоновы. Разные люди. Снаружи как будто все одинаково, а копни глубже — разница. Серёжа ничего не может сказать плохого о Дулесовых. Андрей Андреевич, отец Руфины, на хорошей славе кузнец, но как-то для себя… Не то что Сережин отец, Роман Иванович. Конечно, и его отец тоже старается заработать и радуется лишнему рублю, но это все между прочим и само собой, а не главным образом.
Может быть, Серёжа придирается и наговаривает? Может быть, он вспоминает и выискивает всякое такое, чтобы хуже думать о Руфине? Может быть. Но если даже это и так, то все равно он ничего не выдумывает, а просто обращает внимание на то, что раньше ему не хотелось замечать.
Руфа всегда держалась в школе обособленно. Даже в кругу подруг она выглядела сама по себе. Такой вспоминает её Серёжа. Но не обманывается ли он? Может быть, выделялась не она, а он выделял и видел только её, не замечая других? Да, конечно, в этом есть какая-то правда: она для него была самая красивая, самая умная, самая необыкновенная. Но…
Но почему, скажите, пожалуйста, у неё не было подруг? Таких друзей, какие есть у Серёжи, за которых он хоть в огонь, хоть в воду. Нужно ружьё — возьми. Велосипед — пожалуйста. Серёжа этим не хвалится перед самим собой. Он просто сравнивает. Почему же не сравнивать? Если есть на свете самокритика, так она же относится не только к плохому, но и к хорошему. Хорошее в себе тоже нужно замечать хотя бы для того, чтобы оно было ещё лучше.
Серёжа думает об Алексее. Алексея и Руфину даже нельзя сравнивать. Алёша — это человек, у которого нет ничего «моего». Это ненормально. Потому что мы пока ещё живём в такое время, когда ружьё — твоё, и велосипед с моторчиком — тоже твой, и твоя получка — тоже твоя. Нужно быть добрым, но не глупым. И среди друзей встречаются любители даровщинки. Поощрять их так же плохо, как и скопидомничать. Не жалко отдать лишнее удилище. Пожалуйста, возьми. Но если ты можешь сходить в лес и вырубить удилище, зачем же отдавать тебе своё? Это не услуга, а вред.
Серёже ещё трудно разобраться во всем, но если не пытаться это делать, он никогда и ни в чем не разберётся. Например, ему хочется знать, почему чуть ли не все считают Алексея и Руфину парой. А они не пара. Чтобы стать им парой, для этого либо Руфине нужно стать другой, либо Алексею уйти от самого себя. А это невозможно.
Вот если бы Серёжа был на месте Алексея, Руфина могла бы оказаться ему парой. Потому что у Серёжи другой характер. И он бы повёл за собой Руфину. А брат слишком мягок. Он может уступить даже кошке, когда та лезет на солнышко и ложится на его чертёж. Кошке нужно сказать «брысь отсюда» — и все, а он переносит чертёжную доску на другой стол. Конечно, у Алексея есть настойчивость, но только в работе. Из себя он может вить верёвки, а другим не может отказать даже в нахальной просьбе. Серёже хочется иногда внушить кое-что брату, он уже пробовал с ним говорить, но разве младший брат авторитет для старшего?
Сейчас мы можем и не придать большого значения размышлениям Серёжи, но не мешает, однако, помнить, что Серёжа больше нас знает своего брата и Руфину.
Руфина выглядит милой и самобытной. Это не частый цветок. Но у всякого цветка свои корни и своя наследственность… Поэтому нам необходимо знать хотя бы кое-что о матери Руфины.
Отец и дед Анны Васильевны — Жулановы — принадлежали к той благополучной, «выбившейся в люди» части рабочего люда Урала, которая заметно выделялась среди остальных. Свой дом, своя лошадь, корова, тройка свиней, дюжина кур, большой огород, покосные земли хотя и не возводили знатоков горячего доменного дела Жулановых в категорию богатеев, но все же, вольно или невольно, ставили их в разряд тех мелкопоместных мастеров, материальное преимущество которых размежевывало их с большинством собратьев по заводу.
А это многое определяло в сознании.
Анна Васильевна воспитывалась на традициях, в которых личная собственность, накопления, стремление больше заработать, не упустить свою удачу играли не последнюю роль. Хотя для Анны Васильевны все это и было только отголосками прошлого, но эти отголоски не умолкали в ней. Не умолкали настолько, что нашли отзвук в душе Руфины. Эти отзвуки жулановского скопидомства, пусть малой тенью, все же пришли с Анной Васильевной в дулесовский дом.
Прошлое, нередко притворяясь умершим, дремлет в нас. Дремлет, чтобы проснуться и заявить о себе при первом удобном случае.
Поэтому нам следует хотя бы прислушаться к сомнениям Серёжи. Дети иногда видят больше и чувствуют лучше, нежели взрослые.
Серёжу в семье считают по-прежнему мальчиком. И он был им ещё в июне, на школьном балу. Но теперь август. За эти недели так много произошло, что ему даже самому не верится, как он вырос и возмужал. Руфина открыла ему глаза на многое. За это Серёжа ей благодарен, но будет ли благодарна она себе за это?
Научившись смотреть шире, Серёжа научился и действовать. Действовать открыто и прямо. Он решил увидеть Руфину и поговорить с нею.
Встреча произошла на дулесовских мостках. Зады огорода Дулесовых выходили на берег пруда. На этих мостках полоскали бельё, ловили рыбу. Серёжа решил поудить с мостков. Он пришёл туда, когда Руфина каталась на лодке. Руфина обрадовалась, увидев Серёжу, и причалила к мосткам.
— Пришёл мириться? — спросила она ласково.
— А мы и не ссорились, — ответил Серёжа. — Я пришёл поговорить с тобою, Руфа.
— О чем?
— О брате.
— От него?
— От себя.
— Говори. Я слушаю.
— Руфа, ты любишь брата?
— Да, — ответила она.
— А он?
— Не знаю… А ты как думаешь, Серёжа?
— Я думаю, Руфа, что ты должна его разлюбить.
Руфина побледнела.
— Зачем?
— Он не будет счастлив с тобой…
— Что? Что ты сказал? С кем же он может быть счастлив, с кем?
— Я не знаю…
Руфина вышагнула из лодки на мостки, затем привязала к мосткам лодку, выпрямилась и сказала:
— Серёжа, я прошу тебя ловить рыбу в другом месте.
Серёжа наскоро смотал леску и ушёл, ничего не сказав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46