— А почему бы и нет? — пожал плечами Тимур. — Скажу тебе, очень неплохой способ хранения сбережений, ничуть не хуже, чем в банке.
— Трехлитровой? — ухмыльнулась я. Однако, как оказалось, мой восставший из мертвых супермен был совсем не склонен к иронии и самоиронии:
— Что тебя так веселит? Это мой НЗ, о котором никто, кроме меня, не знает… Ну и кроме тебя теперь.
Я даже немного обиделась:
— Хорошо-хорошо, отнесусь к твоему НЗ со всей возможной серьезностью. Тимур постарался сгладить острые углы:
— Да не сердись ты, я не хотел тебя обидеть. Просто сама понимаешь, в каком я сейчас состоянии, как говорится, не совсем адекватный… И ничего не бойся, это же минутное дело, возьмешь конверт и назад.
— Есть! — отчеканила я. — Можно идти? — Я вскочила с кровати.
— Куда? Ты же адреса не знаешь! — окликнул меня Тимур.
Честно сказать, адрес был мне известен — однажды, когда Тимур отлучился в ванную, я не сдержала женского любопытства, достала из кармана его пиджака паспорт и полистала, но поскольку признаться в этом я, по вполне понятным причинам, не могла, то теперь предпочла выслушать подробные инструкции Тимура. Кстати, тогда же, из паспорта, я узнала, что Тимур женат уже двадцать лет на женщине по имени Альбина, которая старше меня на десять лет. Впрочем, как я уже говорила, факта своей женитьбы он и не скрывал, просто имя моей счастливой соперницы никогда не произносилось вслух. Гм-гм, а Альбина, между прочим, означает «белая». Что ж, ей подходит, поскольку она блондинка. Во всяком случае, еще вчера, на кладбище, она была блондинкой.
Я поцеловала Тимура, посоветовала ему поспать и, захватив сумку, направилась в прихожую.
— Возьмешь конверт — и сразу назад.
За продуктами потом сходишь, — напутствовал меня Тимур.
Так точно, мой горячо любимый супермен!
Глава 5.
РОГАТЫЙ ПОКОЙНИК
Прежде чем вставить ключ в замочную скважину, я внимательно огляделась. Не очень-то мне хотелось попасть на глаза какой-нибудь бдительной Тимуровой соседке. Но на лестничной площадке было тихо и спокойно, такое ощущение, будто подъезд вымер, что, впрочем, неудивительно в такой-то час, когда все трудоспособное население строит капитализм и развивает рыночные отношения. Кстати, о рыночных отношениях. Я успела заметить между делом, что дом, в котором живет Тимур (по крайней мере, жил до собственных похорон), самый что ни на есть обыкновенный — панельная девятиэтажка, — а на стене, прямо возле дверей заветной квартиры, кто-то нацарапал неприличное слово из трех букв. Короче говоря, жилище Тимура отнюдь не святая святых, чего бы я там себе заочно ни вообразила.
Итак, я должна была ступить на территорию своей соперницы, прежде запретную для меня. Было ли мне страшно? А вот и нет, наоборот, я чувствовала себя необычайно спокойно, а легкий холодок под ложечкой только бодрил. Наконец я повернула ключ в замочной скважине и толкнула дверь…
В прихожей было идеально чисто, почти стерильно, помню, я еще заколебалась, соображая, не разуться ли мне. Потом решила, что это лишнее. Внезапно у меня участилось сердцебиение, я мысленно нарисовала себе картинку возвращения Тимура к семейному очагу из моих жарких и нетерпеливых объятий. Интересно, как это происходило? Он прятал глаза, торопливо ужинал и заваливался спать, объясняя долгое отсутствие срочными делами? Или садился к телевизору с бутылкой пива? Хотя так ли важно, в каком виде он возвращался к жене, важнее сам факт этого возвращения. Она его законная жена, и с этим ничего не поделаешь. Как ни крути, а у нее все права на Тимура, правда, на живого, а мертвому Тимуру, вернее, мертвому для всех, кроме меня, она не хозяйка. Он сам сделал выбор, когда явился «с того света» ко мне, а не к ней.
Этот вывод прибавил мне оптимизма, и я решительно двинулась вперед, на поиски желтого конверта, спрятанного в валенке. Осмотрелась и обнаружила, что выйти на лоджию можно с кухни, между прочим, оборудованной по последнему слову техники всякими там грилями и посудомоечными машинами, а также обставленной дорогой итальянской мебелью. Не кухня, а заветная мечта рядовой российской фемины. Меня так и подмывало заглянуть в холодильник, чтобы узнать, чем обычно потчевали моего супермена в те времена, когда он был еще «жив», но я удержалась от этого соблазна, прямиком направившись на застекленную лоджию, обшитую деревом и сверкающую чистотой, как и вся квартира. Похоже, несмотря на многочисленные хронические болезни, жена-вдова Тимура была отличной хозяйкой. Чего не скажешь обо мне… Да-да, придется мне это признать, положа руку на сердце. Но если на то пошло, женщина вам не пылесос, а вместилище грез и желаний, а потому в ней главное нежность и… некоторая чертовщинка. Главное, не переборщить с последним компонентом.
Да где же этот желтый конверт? Где-где? В валенке! А где валенок? Тимур сказал, что валенки в коробке из-под телевизора. Да вот же она, родимая, с латинской надписью «Панасоник», скромно стоит в уголке. Нагнувшись, я извлекла на свет божий валенки, между прочим, старые и изрядно поеденные молью, тряхнула сначала одним, потом другим… Желтый конверт плавно спикировал к моим ногам. Все, моя миссия выполнена. Заодно узнала, где состоятельные россияне прячут свои трудовые сбережения: в валенках! А что, свежо и оригинально.
Сунув желтый конверт в сумку, я засобиралась восвояси и вдруг услышала, как в прихожей громко хлопнула дверь. А вслед за этим раздался женский смех, тихий и мелодичный, будто трель серебряного колокольчика. Такого развития событий я не предполагала и от Тимура никаких инструкций на этот счет не получала. Поэтому я вжалась в стенку и стала молить бога временно обратить меня в веселый узор на обоях. А из прихожей донесся новый звук, в высшей степени неожиданный… Звук поцелуя! Потом еще один, затем почти голубиное воркование, что-то типа «сю-сю-сю» и «мур-мур-мур». Миленькое дельце, так мы не договаривались! Я стояла ни жива ни мертва и прикидывала, как мне отсюда выбираться. Если только выпрыгнуть с лоджии, но тогда Тимуру не видать своего желтого конверта. Третий этаж, конечно, не девятый, но и этого мне вполне достаточно, чтобы свернуть шею.
А в прихожей события развивались стремительно. Теперь там не только целовались, но и сладострастно постанывали, обменивались игривыми шлепками и шуршали шелком. Спустя минуту приятный женский голос отчетливо произнес:
— Фу, какой ты нетерпеливый. Не забывай, что я все-таки в трауре. На что томный басок возразил:
— Ты слишком молода и красива, чтобы оставаться вдовой.
Услышав такое, я прикусила язык, чтобы не заорать. Веселая у Тимура вдова, ничего не скажешь. Как говорится, покойник еще остыть не успел, а она ему уже замену подобрала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50