Казалось, мокрее быть уже не может, а вот и не так. Может, если вода за шиворот попадет. Неприятное ощущение, и ничего с этим не сделаешь?
Рядом чихнул Бол. Вытер нос грязным рукавом, вопросительно посмотрел на Таля. Тот усмехнулся и закрыл глаза. Надо все же разобраться с этой медитацией...
Ни на этот раз, ни на следующий у него ничего не получилось. Как обычно, проваливался в транс, как обычно, из него выходил. Все это уже порядком начинало ему надоедать. Наконец, измученный бесплодными попытками, он уснул.
— Ну чо, на, жрать будем, или как? — разбудил его грубый голос.
Ларгет с трудом разлепил отяжелевшие веки. Тело его затекло и порядком продрогло. Хорошо еще, пока не заболел. Вообще-то, любой сквозняк всегда валил Таля с ног, а тут третий день на дожде, без малейшей надежды согреться — и хоть бы что. Ларгет ощутил даже некую не вполне уместную в данной ситуации гордость. Вон здоровяк Бол — и тот чихает во всю. Хотя зимой без шапки разгуливает, идиот. Воспалением мозга два раза, конечно, не болеют, а вот простудой — пожалуйста.
Ухмыляющийся Руд ходил вдоль клеток, похлопывая рукоятью плети по ремню. Кашевары (впрочем, Ларгет сильно сомневался, сумеют ли эти отравители сделать хотя бы кашу) подтащили котлы с едой ближе к клеткам и принялись разливать неприятного цвета бурду в подставленные котелки. Запах упомянутой бурды был отвратителен и вызывал тошноту. Таль с ужасом подумал, каково же это на вкус. В этот раз кашевары, похоже, превзошли самих себя. За все три дня такой гадости им еще не давали.
Ларгет сквозь решетку протянул свою миску, и получил в нее порцию дряни. Рукам сразу стало теплее, только сейчас он понял, до какой степени замерз. Таль осторожно сделал глоток. Ничего. Гадость страшенная, но... Похоже, к плохому тоже привыкаешь. А нет, так плети надсмотрщиков приучат. Он не забыл, как в первый день плена его от подобной бурды вывернуло наружу, и как был за это избит. До сих пор спина ноет, на боку спать приходится. Хорошо еще не загноилась, вряд ли кто тут стал бы его лечить.
Новый глоток. Фу, какой все же отвратный вкус. Почти как запах. Но запах можно приглушить, если зажать нос. А как избавится от вкуса? Язык, что ли откусить? А чем тогда заклинания произносить? О безъязыких магах история как-то умалчивает... Или они просто не могли о себе рассказать?
Таль снова глотнул гадкого пойла, скривился. Из чего они это готовят, интересно? Это как же надо уметь не готовить, чтобы такую дрянь сделать! Дерьмо в чистом виде и то, наверное, вкуснее. Хотя лично он, Таль, его еще не пробовал.
Зато руки почти согрелись. И внутри как-то потеплело. А значит, еще глоток, последний. Все равно миска уже пустая. Уф, этот был самый отвратительный. Одно слово — подонки.
— Миску верни, — хмуро потребовал кашевар. Таль беспрекословно подчинился. Все равно, пользы от нее никакой. А спорить начнешь, без зубов останешься.
— Что, на, пожрали? Теперь, на, спать. Нам тоже отдыхать надо, на. Не давали бы за вас столько бабок, на, сейчас вы бы пешими топали, на. На одной веревке.
Спать Ларгету не хотелось. Он лежал, уставившись на затянутое облаками небо. На душе было так же уныло и беспросветно. И так же моросил дождь, стремясь вылиться из-под открытых век. Сегодняшний день не радовал. А завтрашний вдобавок еще и пугал. Ассисяй, по слухам, с магами расправлялись решительно — то ли убивали, то ли как-то лишали Силы.
Ларгет закрыл веки и представил в сознании золотой шар. Когда тот стал почти вещественным, мысленно же провел им вдоль тела. Блин его знает, что толкнуло его это сделать. Но неожиданно он почувствовал, как уходит холод, как мышцы наливаются странной мощью. Одновременно он почувствовал, как расходуется запасенная медитацией Сила.
Он оставил свое занятие, сердце его бешено колотилось. Неужели он открыл новое заклинание? Но разве это возможно — без слов, без жестов? Книги говорили, что нет. А книгам он верил. Любой маг верит, и он не исключение.
Таль вновь призвал золотой шар и на этот раз коснулся им спящего Бола. И услышал резкий порывистый вздох. Получается! Бол во сне почувствовал неожиданное тепло и откликнулся на него. Зашевелился, просыпаясь.
— Это ты? — услышал Таль недоверчивый голос. — Как? Я не понимаю! Нас этому не учили! Такое вообще невозможно.
Ларгет отпустил золотой шар, нельзя сохранять концентрацию и разговаривать одновременно. То есть, может, конечно, кто другой и сумел бы, а он, Таль, пока нет.
— Сам знаю, что так не бывает, — ворчливо откликнулся он. — Случайно получилось. От скуки. Без слов и жестов, понимаешь?
— Не понимаю. Не хочу понимать. Тебе нужен такой вот все понявший и свихнувшийся на этом? Как ты это делаешь?
— Представляю в сознании золотой шар, — честно сознался Таль. — Так ярко, что он кажется реальным. Теплый такой, почти горячий. А потом пускаю его, куда захочу.
Бол закрыл глаза и, видимо, решил повторить удачный опыт. Какое-то время он лежал неподвижно, судорожно дергая кадыком, потом открыл глаза и сел.
— Ни хрена, — с чувством произнес он. — То ли концентрации не хватает (а у меня ее всегда не хватает, даже когда с девчонкой в постели), то ли это — только твое.
— Выясним, — оптимистически ответил Таль, закрывая глаза. Он был совершенно счастлив от мысли, что сегодня уснет не стуча зубами от холода. Вот если бы еще золотой шар можно было есть! Но нельзя требовать слишком многого.
С этими оптимистическими мыслями он и уснул. Снился ему родовой замок, и отец на своем любимом коне по имени Ворон. С братом стреляли из лука в мишень во дворе. Он, Ларгет, постоянно мазал (вот глупый сон!), а брат хохотал и говорил: «Совсем ты в этой вашей Школе опустился! Маг недоделанный!» Я не недоделанный, возмущался Таль, делая очередной промах, а брат хохотал пуще прежнего. Внезапно черная туча нависла над замком. Ларгет видел ее отчетливо, как возможно только во сне. Черная, огромная, неотвратимая, клубящаяся по краям мгла. Синеватые молнии скользили в ее глубине, вились огненные смерчи.
«Бегите!» — хотел крикнуть Таль, но не мог издать ни звука. Туча зависла над замком, Ларгет оцепенел от ужаса. Отец и брат как раз подъезжали к воротам. И тут туча пролилась огнем. Не огненным дождем, а словно потоком огня. Фигуры отца и брата вспыхнули и беззвучно обуглились, заполыхал замок. И все это в полной тишине.
А потом туча надвинулась на него, замершего в ужасе и отчаянии. Огонь полился на него, он вскинул руки в отвращающем жесте неведомого заклинания, странные слова пришли на ум сами по себе, будто из глубин памяти. Вокруг бушевал огонь, а он стоял с поднятыми руками, бросая вызов клокочущему в ярости небу. Холодные злые молнии срывались с его пальцев, полосуя черное тело тучи, она выла и стонала, как живая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
Рядом чихнул Бол. Вытер нос грязным рукавом, вопросительно посмотрел на Таля. Тот усмехнулся и закрыл глаза. Надо все же разобраться с этой медитацией...
Ни на этот раз, ни на следующий у него ничего не получилось. Как обычно, проваливался в транс, как обычно, из него выходил. Все это уже порядком начинало ему надоедать. Наконец, измученный бесплодными попытками, он уснул.
— Ну чо, на, жрать будем, или как? — разбудил его грубый голос.
Ларгет с трудом разлепил отяжелевшие веки. Тело его затекло и порядком продрогло. Хорошо еще, пока не заболел. Вообще-то, любой сквозняк всегда валил Таля с ног, а тут третий день на дожде, без малейшей надежды согреться — и хоть бы что. Ларгет ощутил даже некую не вполне уместную в данной ситуации гордость. Вон здоровяк Бол — и тот чихает во всю. Хотя зимой без шапки разгуливает, идиот. Воспалением мозга два раза, конечно, не болеют, а вот простудой — пожалуйста.
Ухмыляющийся Руд ходил вдоль клеток, похлопывая рукоятью плети по ремню. Кашевары (впрочем, Ларгет сильно сомневался, сумеют ли эти отравители сделать хотя бы кашу) подтащили котлы с едой ближе к клеткам и принялись разливать неприятного цвета бурду в подставленные котелки. Запах упомянутой бурды был отвратителен и вызывал тошноту. Таль с ужасом подумал, каково же это на вкус. В этот раз кашевары, похоже, превзошли самих себя. За все три дня такой гадости им еще не давали.
Ларгет сквозь решетку протянул свою миску, и получил в нее порцию дряни. Рукам сразу стало теплее, только сейчас он понял, до какой степени замерз. Таль осторожно сделал глоток. Ничего. Гадость страшенная, но... Похоже, к плохому тоже привыкаешь. А нет, так плети надсмотрщиков приучат. Он не забыл, как в первый день плена его от подобной бурды вывернуло наружу, и как был за это избит. До сих пор спина ноет, на боку спать приходится. Хорошо еще не загноилась, вряд ли кто тут стал бы его лечить.
Новый глоток. Фу, какой все же отвратный вкус. Почти как запах. Но запах можно приглушить, если зажать нос. А как избавится от вкуса? Язык, что ли откусить? А чем тогда заклинания произносить? О безъязыких магах история как-то умалчивает... Или они просто не могли о себе рассказать?
Таль снова глотнул гадкого пойла, скривился. Из чего они это готовят, интересно? Это как же надо уметь не готовить, чтобы такую дрянь сделать! Дерьмо в чистом виде и то, наверное, вкуснее. Хотя лично он, Таль, его еще не пробовал.
Зато руки почти согрелись. И внутри как-то потеплело. А значит, еще глоток, последний. Все равно миска уже пустая. Уф, этот был самый отвратительный. Одно слово — подонки.
— Миску верни, — хмуро потребовал кашевар. Таль беспрекословно подчинился. Все равно, пользы от нее никакой. А спорить начнешь, без зубов останешься.
— Что, на, пожрали? Теперь, на, спать. Нам тоже отдыхать надо, на. Не давали бы за вас столько бабок, на, сейчас вы бы пешими топали, на. На одной веревке.
Спать Ларгету не хотелось. Он лежал, уставившись на затянутое облаками небо. На душе было так же уныло и беспросветно. И так же моросил дождь, стремясь вылиться из-под открытых век. Сегодняшний день не радовал. А завтрашний вдобавок еще и пугал. Ассисяй, по слухам, с магами расправлялись решительно — то ли убивали, то ли как-то лишали Силы.
Ларгет закрыл веки и представил в сознании золотой шар. Когда тот стал почти вещественным, мысленно же провел им вдоль тела. Блин его знает, что толкнуло его это сделать. Но неожиданно он почувствовал, как уходит холод, как мышцы наливаются странной мощью. Одновременно он почувствовал, как расходуется запасенная медитацией Сила.
Он оставил свое занятие, сердце его бешено колотилось. Неужели он открыл новое заклинание? Но разве это возможно — без слов, без жестов? Книги говорили, что нет. А книгам он верил. Любой маг верит, и он не исключение.
Таль вновь призвал золотой шар и на этот раз коснулся им спящего Бола. И услышал резкий порывистый вздох. Получается! Бол во сне почувствовал неожиданное тепло и откликнулся на него. Зашевелился, просыпаясь.
— Это ты? — услышал Таль недоверчивый голос. — Как? Я не понимаю! Нас этому не учили! Такое вообще невозможно.
Ларгет отпустил золотой шар, нельзя сохранять концентрацию и разговаривать одновременно. То есть, может, конечно, кто другой и сумел бы, а он, Таль, пока нет.
— Сам знаю, что так не бывает, — ворчливо откликнулся он. — Случайно получилось. От скуки. Без слов и жестов, понимаешь?
— Не понимаю. Не хочу понимать. Тебе нужен такой вот все понявший и свихнувшийся на этом? Как ты это делаешь?
— Представляю в сознании золотой шар, — честно сознался Таль. — Так ярко, что он кажется реальным. Теплый такой, почти горячий. А потом пускаю его, куда захочу.
Бол закрыл глаза и, видимо, решил повторить удачный опыт. Какое-то время он лежал неподвижно, судорожно дергая кадыком, потом открыл глаза и сел.
— Ни хрена, — с чувством произнес он. — То ли концентрации не хватает (а у меня ее всегда не хватает, даже когда с девчонкой в постели), то ли это — только твое.
— Выясним, — оптимистически ответил Таль, закрывая глаза. Он был совершенно счастлив от мысли, что сегодня уснет не стуча зубами от холода. Вот если бы еще золотой шар можно было есть! Но нельзя требовать слишком многого.
С этими оптимистическими мыслями он и уснул. Снился ему родовой замок, и отец на своем любимом коне по имени Ворон. С братом стреляли из лука в мишень во дворе. Он, Ларгет, постоянно мазал (вот глупый сон!), а брат хохотал и говорил: «Совсем ты в этой вашей Школе опустился! Маг недоделанный!» Я не недоделанный, возмущался Таль, делая очередной промах, а брат хохотал пуще прежнего. Внезапно черная туча нависла над замком. Ларгет видел ее отчетливо, как возможно только во сне. Черная, огромная, неотвратимая, клубящаяся по краям мгла. Синеватые молнии скользили в ее глубине, вились огненные смерчи.
«Бегите!» — хотел крикнуть Таль, но не мог издать ни звука. Туча зависла над замком, Ларгет оцепенел от ужаса. Отец и брат как раз подъезжали к воротам. И тут туча пролилась огнем. Не огненным дождем, а словно потоком огня. Фигуры отца и брата вспыхнули и беззвучно обуглились, заполыхал замок. И все это в полной тишине.
А потом туча надвинулась на него, замершего в ужасе и отчаянии. Огонь полился на него, он вскинул руки в отвращающем жесте неведомого заклинания, странные слова пришли на ум сами по себе, будто из глубин памяти. Вокруг бушевал огонь, а он стоял с поднятыми руками, бросая вызов клокочущему в ярости небу. Холодные злые молнии срывались с его пальцев, полосуя черное тело тучи, она выла и стонала, как живая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189