Причем девчонке, в отличие от него, это удалось. Правда, трое эльфов приобрели полосатый оттенок лица после ее когтей. У него, у Бола, когтей не было, а потому и результаты были куда скромнее. Вдобавок, те же эльфы, что стеснялись слегка врезать девушке, с Болом особо не церемонились, и пару-тройку пинков он заслуженно получил. Впрочем, быстро подошла Тиллатаэль и успокоила обоих. Да, дескать, будет жить. Недолго, конечно, и мучительно, но будет. Впрочем вы, люди, все так живете — недолго и мучительно. А он, может, вас обоих вместе взятых переживет, потому как показал себя крутым магом. Так что — отойдите и не мешайте.
Надо сказать, лечить эльфийка умела. Вмиг залатала раны, но на этом не успокоилась. Сев у обнаженного тела Таля (Лани, паршивка такая, так и пялиться, куда не надо, пользуясь бессознательным состоянием его друга), она начала делать странные движения руками и что-то напевать при этом на эльфийском. К разочарованию Бола, желавшего на халяву разжиться свеженьким эльфийским заклинанием, слов он не понял, потому как эльфийский почти не знал. Вдобавок, если бы запел он, бедняга Таль окончательно слетел бы с копыт. Если отсутствие слуха считать талантом, то Бол владел им в совершенстве.
Но теперь Ларгет, похоже, окончательно оправился. В смысле, от раны. В порядке, то есть. А с кем же это он, интересно, разговаривает?
— Может, и поеду, — ага, это Боресвет. Сомнений в голосе хоть отбавляй. Не особо он, видать, в школу рвется. Наверное, имел уже в детстве печальный опыт.
— Да тебя же никто там не заставляет остаться, — уговаривал Таль. — Посмотришь, с Мастером Коэто поговоришь. Такого воина, как он, еще поискать. Уж в Квармоле точно не найдешь, за Гардарики вашу не поручусь.
— Да? — в голосе воина появился интерес. — Что ж... Децил поглаголить я не прочь. Глядишь, и новому, в натуре, чему научусь. Все лучше, чем домой-то возвращаться.
— Почему? — полюбопытствовал Таль. Вовремя, надо сказать, полюбопытствовал, еще миг — и Бол сам бы спросил. Жутко интересно ведь, отчего это ему домой не хочется.
— Ты, пацан, женат когда-нибудь был? — вопросом ответил Боресвет.
— Нет, — озадаченно ответил Ларгет.
— Поперло тебе, в натуре. А я, тормоз гнилой, попал по жизни. Теперь не отмажешься, хоть кипятком в две струи писай. Рюхаешь, пацан?
Таль озадаченно рюхал. То есть, думал и понимал. Бол решил взять себе на заметку — женятся одни дураки. Хотя, возможно, женятся они еще будучи умными, а дураками становятся после. Надо бы это проверить экспериментально. Например, на Тале. Его, конечно, жалко, но все же не так, как самого Бола. Вдобавок, и подруга у него уже вроде как есть.
— То есть, жена тебя там ждет? — сообразил Ларгет. — Вот почему ты на мир посмотреть поехал? Чтобы домой не возвращаться?
— Угу, — мрачно ответил Боресвет. — Не знаю, как тут у вас, а у нас в Руси Голуньской развод законом чисто не предусмотрен. В Домострое так и записано, хрен с маслом — пожалуйста, а вот развод — ни-ни. В натуре, братан, так и сказано. Второй раз моя кикимора меня уже из дома не отпустит. Дура-дурой, а не отпустит. Так и придется до смерти не на мир, а на жену глядеть. Да я себе лучше буркалы выколю, в натуре!
— Вы бы потише бакланили, чуваки, — включился в диалог топор. — Хозяин проснется, всем кирдык будет. Вам хлебало разобьет, меня в болоте утопит...
— О чем это он, ты понял? — спросил Таль Боресвета.
— Ясен пень, — удивился тот. — А ты разве нет?
— Я в языках не очень, — сознался Ларгет. — Хуже меня в них разве что глухонемые шарят.
— Это точно, гоблин, — подал, наконец, голос Бол. — Я смотрю, ты все же ожил, несмотря на все старания эльфийских врачей? Бедняги так старались избавить мир от твоего надоедливого присутствия... и где результат, я вас спрашиваю?
— Послушай, добрый калека... — начал Таль.
— Я не калека, — возмутился Бол.
— Это, поверь, ненадолго, — успокоил его Ларгет. — Так вот, о чем я — почему бы тебе не поспать и не помолчать до утра. Мы тут о серьезных вещах говорим.
— Так уже утро, — возмутился Бол и ткнул пальцем в светлое небо. — Вон уже солнце из-за горизонта ползет. А вон Учитель идет вместе с Лани. Утро, я тебе отвечаю.
Таль немедленно обернулся. Бол не соврал, хотя с него сталось бы. Действительно, Учитель. Действительно, Лани. А что это у нее на руках такое, интересно? На щенка слегка похоже. Нет, это только она может, девчонка шальная. Отыскать щенка в башне некроманта. Или это зомби щенка? Боресвет говорил, зомби птиц он здесь уже видел...
— Привет! — голос радостный, щенка к груди прижимает. Да, повезло малышу... — Ты уже ожил? Эльфы говорили, жить будешь. Им, правда, никто не верил, они же народ такой, правды нипочем не скажут, даже если и не соврут.
— И тебе того же, — Ларгет неожиданно смутился. — А что это у тебя за живность такая?
— Это Гончая Тьмы, — торжественно сообщила девушка. — То есть, пока еще щенок Тьмы. Но Учитель говорит, через неделю она будет вполне умной и взрослой.
— А пока будет грызть мои сапоги и меч Боресвета, — подал голос Бол. Боресвет поспешно убрал меч подальше, неодобрительно покосившись на щенка.
— Очень удобный зверь, — сказал Учитель увлеченно. — Жрет все подряд, включая железо, и при этом совершенно не гадит. Мечта кинолога, Блин!
— Железо, говорите, жрет? — осведомился топор. — Знаете что, держите-ка эту штуку от меня подальше. Только каннибалов нам и не хватало...
Таль осторожно протянул руку к щенку. Тот зарычал настороженно и лязгнул зубами. Ларгет едва успел отдернуть ладонь
— Верный способ остаться без пальцев, — одобрил Учитель. — И эльфы вряд ли пришьют потом. Хотя... Блин их знает, остроухих, может, и пришьют.
— Это свой, — строго сказала Лани щенку. Тот недоверчиво посмотрел на нее и коротко тявкнул. То ли понял, то ли понял опять же, но не поверил.
— Как ты его назвала? — спросил Ларгет.
— Никак, — пожала плечами девушка.
— А что, оригинальное имя, — порадовался Бол. — Никак, как дела? Кусать не будешь?
Щенок перевел на него взгляд. Глаза у него были черные и внимательные, и слово «Буду» читалось в них так же ясно, как если б было написано на стене крупными буквами.
— Познакомь его с остальными, — приказал маг. — Иначе кто-нибудь точно без пальцев останется. Меня он уже знает, можешь не представлять.
Таль первым протянул руку, прямо скажем, не без опаски. Щенок Тьмы по имени Никак уже успел продемонстрировать потрясающую реакцию. Оставалось надеяться, что пальцы Ларгета все же не являются основой его меню.
— Это Ларгет, — сказала Лани щенку. — Он свой, понял? Кусать нельзя!
Щенок внимательно ее выслушал и потянулся к открытой ладони. Таль внутренне напрягся, но тот лишь понюхал руку. Затем лизнул, закрепляя знакомство.
— Видишь, какой умный? — просияла Лани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
Надо сказать, лечить эльфийка умела. Вмиг залатала раны, но на этом не успокоилась. Сев у обнаженного тела Таля (Лани, паршивка такая, так и пялиться, куда не надо, пользуясь бессознательным состоянием его друга), она начала делать странные движения руками и что-то напевать при этом на эльфийском. К разочарованию Бола, желавшего на халяву разжиться свеженьким эльфийским заклинанием, слов он не понял, потому как эльфийский почти не знал. Вдобавок, если бы запел он, бедняга Таль окончательно слетел бы с копыт. Если отсутствие слуха считать талантом, то Бол владел им в совершенстве.
Но теперь Ларгет, похоже, окончательно оправился. В смысле, от раны. В порядке, то есть. А с кем же это он, интересно, разговаривает?
— Может, и поеду, — ага, это Боресвет. Сомнений в голосе хоть отбавляй. Не особо он, видать, в школу рвется. Наверное, имел уже в детстве печальный опыт.
— Да тебя же никто там не заставляет остаться, — уговаривал Таль. — Посмотришь, с Мастером Коэто поговоришь. Такого воина, как он, еще поискать. Уж в Квармоле точно не найдешь, за Гардарики вашу не поручусь.
— Да? — в голосе воина появился интерес. — Что ж... Децил поглаголить я не прочь. Глядишь, и новому, в натуре, чему научусь. Все лучше, чем домой-то возвращаться.
— Почему? — полюбопытствовал Таль. Вовремя, надо сказать, полюбопытствовал, еще миг — и Бол сам бы спросил. Жутко интересно ведь, отчего это ему домой не хочется.
— Ты, пацан, женат когда-нибудь был? — вопросом ответил Боресвет.
— Нет, — озадаченно ответил Ларгет.
— Поперло тебе, в натуре. А я, тормоз гнилой, попал по жизни. Теперь не отмажешься, хоть кипятком в две струи писай. Рюхаешь, пацан?
Таль озадаченно рюхал. То есть, думал и понимал. Бол решил взять себе на заметку — женятся одни дураки. Хотя, возможно, женятся они еще будучи умными, а дураками становятся после. Надо бы это проверить экспериментально. Например, на Тале. Его, конечно, жалко, но все же не так, как самого Бола. Вдобавок, и подруга у него уже вроде как есть.
— То есть, жена тебя там ждет? — сообразил Ларгет. — Вот почему ты на мир посмотреть поехал? Чтобы домой не возвращаться?
— Угу, — мрачно ответил Боресвет. — Не знаю, как тут у вас, а у нас в Руси Голуньской развод законом чисто не предусмотрен. В Домострое так и записано, хрен с маслом — пожалуйста, а вот развод — ни-ни. В натуре, братан, так и сказано. Второй раз моя кикимора меня уже из дома не отпустит. Дура-дурой, а не отпустит. Так и придется до смерти не на мир, а на жену глядеть. Да я себе лучше буркалы выколю, в натуре!
— Вы бы потише бакланили, чуваки, — включился в диалог топор. — Хозяин проснется, всем кирдык будет. Вам хлебало разобьет, меня в болоте утопит...
— О чем это он, ты понял? — спросил Таль Боресвета.
— Ясен пень, — удивился тот. — А ты разве нет?
— Я в языках не очень, — сознался Ларгет. — Хуже меня в них разве что глухонемые шарят.
— Это точно, гоблин, — подал, наконец, голос Бол. — Я смотрю, ты все же ожил, несмотря на все старания эльфийских врачей? Бедняги так старались избавить мир от твоего надоедливого присутствия... и где результат, я вас спрашиваю?
— Послушай, добрый калека... — начал Таль.
— Я не калека, — возмутился Бол.
— Это, поверь, ненадолго, — успокоил его Ларгет. — Так вот, о чем я — почему бы тебе не поспать и не помолчать до утра. Мы тут о серьезных вещах говорим.
— Так уже утро, — возмутился Бол и ткнул пальцем в светлое небо. — Вон уже солнце из-за горизонта ползет. А вон Учитель идет вместе с Лани. Утро, я тебе отвечаю.
Таль немедленно обернулся. Бол не соврал, хотя с него сталось бы. Действительно, Учитель. Действительно, Лани. А что это у нее на руках такое, интересно? На щенка слегка похоже. Нет, это только она может, девчонка шальная. Отыскать щенка в башне некроманта. Или это зомби щенка? Боресвет говорил, зомби птиц он здесь уже видел...
— Привет! — голос радостный, щенка к груди прижимает. Да, повезло малышу... — Ты уже ожил? Эльфы говорили, жить будешь. Им, правда, никто не верил, они же народ такой, правды нипочем не скажут, даже если и не соврут.
— И тебе того же, — Ларгет неожиданно смутился. — А что это у тебя за живность такая?
— Это Гончая Тьмы, — торжественно сообщила девушка. — То есть, пока еще щенок Тьмы. Но Учитель говорит, через неделю она будет вполне умной и взрослой.
— А пока будет грызть мои сапоги и меч Боресвета, — подал голос Бол. Боресвет поспешно убрал меч подальше, неодобрительно покосившись на щенка.
— Очень удобный зверь, — сказал Учитель увлеченно. — Жрет все подряд, включая железо, и при этом совершенно не гадит. Мечта кинолога, Блин!
— Железо, говорите, жрет? — осведомился топор. — Знаете что, держите-ка эту штуку от меня подальше. Только каннибалов нам и не хватало...
Таль осторожно протянул руку к щенку. Тот зарычал настороженно и лязгнул зубами. Ларгет едва успел отдернуть ладонь
— Верный способ остаться без пальцев, — одобрил Учитель. — И эльфы вряд ли пришьют потом. Хотя... Блин их знает, остроухих, может, и пришьют.
— Это свой, — строго сказала Лани щенку. Тот недоверчиво посмотрел на нее и коротко тявкнул. То ли понял, то ли понял опять же, но не поверил.
— Как ты его назвала? — спросил Ларгет.
— Никак, — пожала плечами девушка.
— А что, оригинальное имя, — порадовался Бол. — Никак, как дела? Кусать не будешь?
Щенок перевел на него взгляд. Глаза у него были черные и внимательные, и слово «Буду» читалось в них так же ясно, как если б было написано на стене крупными буквами.
— Познакомь его с остальными, — приказал маг. — Иначе кто-нибудь точно без пальцев останется. Меня он уже знает, можешь не представлять.
Таль первым протянул руку, прямо скажем, не без опаски. Щенок Тьмы по имени Никак уже успел продемонстрировать потрясающую реакцию. Оставалось надеяться, что пальцы Ларгета все же не являются основой его меню.
— Это Ларгет, — сказала Лани щенку. — Он свой, понял? Кусать нельзя!
Щенок внимательно ее выслушал и потянулся к открытой ладони. Таль внутренне напрягся, но тот лишь понюхал руку. Затем лизнул, закрепляя знакомство.
— Видишь, какой умный? — просияла Лани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189