Со стороны же сцена эта напоминала бессмертную басню поэта Крылова про Слона и Моську: Василий был человеком почти кубическим, с линейными размерами по вертикали около двух метров. Кроме того, к огорчению противника он когда-то стал чемпионом Союза по боксу и считался человеком крайне спокойным… до определенного момента.
И вот, когда пьяный живчикв очередной раз попытался достать рукой до лица бывшего боксера-тяжеловеса, этот момент наступил. Василий не стал махать конечностями — он просто развернул «авторитетного» клиента, сгреб его за шкирку, слегка приподнял и понес к выходу. А там без лишних затей придал телу ускорение нижней правой, одетой в лакированный ботинок.
Разумеется, точных замеров никто не проводил, поэтому в книгу Гиннеса этот рекорд не занесли. Но метра два-три «крутой» точно демонстрировал, что летать умеют не только птицы и куриные окорочка Союзконтракта.
Приземлился он, как учили, точно — на все четыре точки опоры. Постоял задом кверху, навевая на собравшихся воспоминания об одной популярной сексуальной позе, потом вдруг подпрыгнул и заверещал:
— Да я!…Да я зону топтал… А ты!… Меня! По лицу! … Да я — в законе…
Вася качнулся вперед с явным желанием продолжить симфонию полета. Но клиент дожидаться не стал и с удивительной для двуногого существа резвостью скрылся за угол дома.
— Так ведь и не по лицу я его… — пробормотал обескураженно Василий.
— Молодец, — похвалил начальник службы безопасности.
— Классно сработано! — Не покривил душой и Андрей Иванович.
— Вернется он.. Чую…
Интуиция не подвела — минут через сорок Василия вызвали к выходу. Как и ожидалось, опять пришел тот самый бедолага.
Вернулся, понимаете ли, отомстить за поруганную честь. И не с пустыми руками пришел — с топором!
— Не жалко тебе? — Бывший тяжеловес покачал огромной, как танковая башня, головой.
— Чо? Мне — тебя?
— Топора не жаль тебе, спрашиваю?.
— Да я тебя, бля, на ремни!
Мужик широко размахнулся. Василий сделал шажок вперед и почти в верхней точке дуги перехватил топорище. Слегка дернул — и оружие оказалось у него в руках:
— Не балуйся!
Впрочем, мужик уже раскорячился на асфальте в своей любимой позе — той, которая ему, видимо, приглянулась ещё с прошлого посещения казино.
— Все, теперь беги. Достал ты меня… Поймаю — всю жизнь на четырех костях передвигаться будешь. — Василий говорил спокойно, и оттого словам его верилось ещё больше. — Пошел!
Мужик рванул с низкого старта — прямиком к проезжавшему по проспекту милицейскому «луноходу». Водитель даже еле успел затормозить, когда к нему на капот бросилось тело со странным и неожиданным в этих местах воплем:
— А-а-а! Помогите! Прошу политического убежища!…

* * *
— Здорово, Михалыч! Ты же, вроде, с утра обещал? — При появлении соседа по кабинету Вадим Блинов с удовольствием отодвинул от себя авторучку и лист бумаги, наполовину исписанный крупным красивым почерком.
— Не получилось, — вздохнул Олег. — Пришлось в санаторий смотаться.
Пожав ладонь Вадима, он прошел за свой стол.
— Чаю будешь?
— Давай, наливай… Я вон, печенья прикупил.
Несмотря на то, что Савицкого ещё в прошлом месяце полностью откомандировали в распоряжение оперативно-следственной группы, и формально он имел право у себя в отделе появляться только за зарплатой, все же то и дело возникала какая-нибудь причина появиться на рабочем месте.
— Как работается?
— Да по-разному… — Олег сел за стол и провел пальцем по стопке кодексов и справочников на сейфе. Судя по слою пыли, со времени последнего посещения Главка никто к его вещам не прикасался. Включая уборщицу… — Звонили мне?
— Постоянно… Если бы я за каждый звонок тебе по пять баксов брал — давно бы уже дачу на Канарах построил.
Разумеется, в виду отсутствия старшего коллеги, городской телефонный аппарат потихоньку перекочевал на стол Блинова:
— На вот, держи! Но большинство, конечно, не представлялось.
Перегнувшись, Вадим передал Савицкому несколько страничек старого отрывного календаря, который они оба обычно использовали для пометок.
— Ага, спасибо. Та-ак… — Олег пробежал глазами номера телефонов и фамилии дозвонившихся. Список был внушительный, но ничего заслуживающего внимания не обнаружилось. — Ерунда все.
Он посмотрел на рабочее место соседа:
— Чего сочиняешь-то?
— «Сообщенку»… — Блинов вынырнул из-под стола, доставая заварку и сахар. — Про вчерашний труп в общаге.
— Раскрыли? — Савицкий слышал в новостях по радио о женщине, зверски убитой неизвестным.
— Ага. Сразу же! Типичная «бытовуха» — мужик, её сожитель, когда протрезвел, даже отпираться не стал. Рассказал, как поругались по пьянке, как потом он ножик под шкаф запихнул… Теперь вот, сочиняю задним числом: «Источник в доверительной беседе с таким-то узнал, что тот намерен совершить убийство…»
Олег нисколько не удивился — начальство требовало, чтобы процент преступлений, выявленных и раскрытых с помощью сети негласных «помощников», неуклонно рос. Вот и приходилось сыщикам ради надуманных показателей тратить время на откровенную «липу».
— Смотри, осторожнее, — предостерег Савицкий менее опытного коллегу. — А то приедут проверяющие, всыпят по самые… дальше некуда.
— За что? — Замер с чайником Блинов.
— За то, что информацию получил вовремя, а преступление не предотвращено.
Вадим выругался, и с тоской посмотрел на листок с недописанным текстом:
— Ох, мать его! Тоже верно, ты прав — и так нельзя… Михалыч, ну кому это все надо? Мы на результат работаем, или зачем?
Савицкий пожал плечами:
— Теперь ещё ничего… Раньше вот, помню, когд я ещё в транспортной милиции работал, по линии ОБХСС каждый квартал итоги подводили, сколько чего выявлено. Плюс один, минус два…
— В каком смысле? — Вадим протянул соседу кружку. — Осторожнее!
— Спасибо… Допустим, в предыдущем году за третий квартал на Финляндском вокзале пять спекулянтов поймали. И одного взяточника. Всего, значит, шесть «палок». А в этом году спекулянтов только четверо, но зато взятки — две. Нормально вроде? Нормально… Да ничего подобного! — Олег размешал сахар и передал единственную в кабинете ложку соседу:
— Начальник отделения за лысину хватается: за двойной «рост» по взятке его, может быть, и похвалят немного, но вот за «снижение оперативных показателей в борьбе со спекуляцией на двадцать процентов» точно шкуру сдерут! Что делать? Вот он и звонит с Финляндского своего, допустим, на Витебский вокзал, такому же бедолаге, начальнику БХСС. А у того своя головная боль: хищений соцсобственности навыявляли больше, чем надо, спекуляция «на уровне», а вот взяточника — ни одного!
Савицкий хмыкнул:
— Уже вместе ребята связываются с Московским вокзалом, с аэропортом… И затевают этакий многоходовый обмен — ну, как теперь с квартирами… «Карточка» по взятке пишется выявленной на Витебском, лишнее хищение «перекидывают» в аэропорт, а тамошний начальник выставляет в регистрационную группу меньше на одну спекуляцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71