Короче говоря, они отличная пара, а мисс Сэтчер пустое место. Она не вписывается в этот альянс ни с какой стороны.
С минуту мы молчали. Глэдис вновь улыбнулась своей ослепительной улыбкой.
— Я отработала свой ланч?
— Извините. Я слишком давил на вас.
— Нет. Никаких коммерческих секретов я не выдала. Все эти подробности вы могли узнать и без моей помощи, затратив чуть больше времени. Почему бы не помочь обаятельному мужчине с необычной профессией. Я впервые вижу так близко живого детектива. Раньше мне приходилось лишь читать о них в дешевых изданиях в мягкой обложке или сопереживать им в остросюжетных фильмах. Я ничего не имею против вашей профессии, мне даже любопытно, как людям удается раскрывать запутанные дела.
— Это один из способов спастись от голода. Ужасный метод добывания хлеба.
Глэдис мягко и непринужденно сменила тему. Мы выпили немного вина. Когда принесли кофе, я еще раз вернулся к прежнему разговору. Никак у меня не получалось не жать на педаль.
— А что вы делали вчера утром? До моего появления в офисе концерна? Она неподдельно удивилась.
— До трех часов занималась новым проектом. Я, как посудомоечная машина, вычищаю объедки с тарелок. Документ должен быть предельно четким, исключать возможность разночтения. С чем связан ваш странный вопрос?
— Нет, не странный. Мне показалось, что я вас видел. На улице.
— Вообще я затворница. Работаю дома, одна, чтобы никто не мешал.
— Такое впечатление, что весь концерн работал вчера днем над проектом.
— Что вы имеете в виду?
— Не «что», а «кого». Хардинга. Его вчера тоже не было в офисе. Как я понял, и он занимался проектом.
Глэдис рассмеялась, показав прекрасные белые зубы. Она обладала какой-то магической непосредственностью.
— Боже упаси. Хардинг этим не занимается. Он типичный администратор.
— Где же тогда в эти часы сиял его гений?
— Ну, он мне неподотчетен. Во всяком случае, когда у меня возникли некоторые вопросы по поставкам, я ему звонила трижды, но дома его не застала.
— Хардинг тоже заметная фигура в высших сферах. Он придерживается моды?
— Вы имеете в виду секретаршу?
— Она миленькая.
— О Хардинге никто ничего не знает. Человек-сейф. Все тайны свои он держит за семью замками. Ровен, вежлив, не признает авторитетов. Мне кажется, у него не бывает неопределенного настроения, он всегда одинаково ровен. За пять лет работы я не слышала, чтобы Хардинг повысил голос или впал в уныние. Он стоит особняком, как неприступная скала.
— Как он уживается с Кейлебом?
— Прекрасно. Внешне. Но, по-моему, они не испытывают нежных чувств друг к другу. Но бизнес требует жесткой дисциплины. Личные симпатии или антипатии в таких случаях уходят на десятый план. Надо делать общее дело. И как можно лучше.
Мы еще немного поболтали, пылили кофе, после чего я отвез Глэдис на службу. Мы простились так, словно были старыми друзьями и должны вскоре встретиться снова. Меня устроивала такая позиция.
Если подвести короткую черту, то можно сделать кучу выводов. Главный из них-Кейлеба мог убить каждый. Хардинг не любит своего компаньона. В случае смерти Кейлеба он получает все. Меня настораживала его бессмысленная ложь. Его не было ни дома, ни в офисе в момент гибели Кейлеба. Он не занимался проектом и Кейлеб ему не звонил. Что он скрывает? С другой стороны, такой человек, как Хардинг, обеспечил бы себе безукоризненное алиби, а не пустился бы в бессмысленную ложь. Айлин Сэтчер также имеет достаточно веские причины, чтобы ненавидеть своего любовника. Но если она решила оставить ребенка, то убийство исключается. У Хэйзл тоже имелся повод для устранения мужа. Она оставалась подозреваемой номер один. Револьвер принадлежал ей, измена мужа превращала ее в посмешище в глазах общества. Ну, и наконец, страховка в три миллиона долларов. Таких денег хватит на всю жизнь. Но такому построению мешает одна мелочь: убийство Хэйзл. Если я найду ее убийцу, то он же окажется убийцей Кейлеба. В этом я не сомневался.
2
Я не забывал о человеке, который угрожал Кейлебу в ресторане «Глория». Он оставался загадкой или фантазией Хэйзл, точнее не скажешь, пока не проверишь. Такая проверка не займет много времени, и я заехал в «Глорию».
В дневные часы ресторан пустовал. Функционировал бар, но и тот не кишел публикой. Я прошел к стойке и устроился на высоком табурете.
Бармен разыгрывал из себя ковбоя, очевидно, ради того, чтобы при стандартной физиономии отличаться от других коллег. Клетчатая рубашка с красным платком на шее, кожаная жилетка и бронзовая бляха на выпуклом животе. Что касается шляпы с загнутыми полями, то она лежала на стопке, в ней он наверняка прятал свою лысину, когда бар заполнялся посетителями.
— Налей кофе, курчавый, — крикнул я и, подыгрывая обстановке, бросил на стойку металлический доллар.
Кофе не виски, но он охотно заполнил чашку дымящимся напитком и поставил ее перед моим носом.
Через пару табуретов сидела смлзлпиая девица с перемазанной физиономией и цедила какую-то дикую смесь. Нос ее был слишком коротким, а губы предназначались для трехслойных бутербродов. В общем, она вписывалась в интерьер и имела некоторые достоинства: длинные черные волосы и длинные белые ноги. В комплексе это выглядело, как яркое пятно на темном холсте. Несколько пустых рюмок стояли рядом с полной, на которой она сосредоточилась.
— Неплохое местечко, -заметил я вслух.
— Вечером не продохнешь, — безразлично ответил бармен.
Каждый из нас говорил сам с собой. Девица икнула и добавила: «Xa».
— Заведение не из дешевых, -поддержал я светский разговор.
— Умеренное. Повар классный и люди платят, — угрюмо похвастался бармен, разглядывая протертый стакан на просвет.
— Поди, одни завсегдатаи?
— Всякие встречаются. Но в основном свои.
— Я из залетных. Друга навестить приехал, а его в городе нет. Говорил он мне о вашей коробке. Эрвин Кейлеб. Слыхал?
Бармен стрельнул взглядом в мою сторону. Одной секунды ему хватило для окончательного вывода и отвечал он уже глядя на дно другого стакана:
— Не слыхал. Имена для меня пустое место.
— Странно. Он малый знатный. Приятеля его зовут Мейкоп.
Бармен едва не выронил стакан, но мышцы лица оставались неподвижными, как у восковой маски.
— Брось это, парень, -буркнул он злобно и холодно, — Не туда забрел.
— Налей еще, Рэд, — промурлыкала девица.
— Хватит с тебя. Проваливай.
Девица фыркнула, соскользнула с табурета и, покачиваясь, направилась к выходу, не забывая при этом вилять бедрами. Бармен вел себя странно. Имя «Мейкоп» его напугало так, будто он увидел на дне пустого стакана тарантула. Я осмотрелся. Зал пустовал. От ковбоя информации не добьешься, по ясно одно-Мейкоп не фантазия Хэйзл, а вполне реальное лицо, человек, наводящий страх на окружающих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
С минуту мы молчали. Глэдис вновь улыбнулась своей ослепительной улыбкой.
— Я отработала свой ланч?
— Извините. Я слишком давил на вас.
— Нет. Никаких коммерческих секретов я не выдала. Все эти подробности вы могли узнать и без моей помощи, затратив чуть больше времени. Почему бы не помочь обаятельному мужчине с необычной профессией. Я впервые вижу так близко живого детектива. Раньше мне приходилось лишь читать о них в дешевых изданиях в мягкой обложке или сопереживать им в остросюжетных фильмах. Я ничего не имею против вашей профессии, мне даже любопытно, как людям удается раскрывать запутанные дела.
— Это один из способов спастись от голода. Ужасный метод добывания хлеба.
Глэдис мягко и непринужденно сменила тему. Мы выпили немного вина. Когда принесли кофе, я еще раз вернулся к прежнему разговору. Никак у меня не получалось не жать на педаль.
— А что вы делали вчера утром? До моего появления в офисе концерна? Она неподдельно удивилась.
— До трех часов занималась новым проектом. Я, как посудомоечная машина, вычищаю объедки с тарелок. Документ должен быть предельно четким, исключать возможность разночтения. С чем связан ваш странный вопрос?
— Нет, не странный. Мне показалось, что я вас видел. На улице.
— Вообще я затворница. Работаю дома, одна, чтобы никто не мешал.
— Такое впечатление, что весь концерн работал вчера днем над проектом.
— Что вы имеете в виду?
— Не «что», а «кого». Хардинга. Его вчера тоже не было в офисе. Как я понял, и он занимался проектом.
Глэдис рассмеялась, показав прекрасные белые зубы. Она обладала какой-то магической непосредственностью.
— Боже упаси. Хардинг этим не занимается. Он типичный администратор.
— Где же тогда в эти часы сиял его гений?
— Ну, он мне неподотчетен. Во всяком случае, когда у меня возникли некоторые вопросы по поставкам, я ему звонила трижды, но дома его не застала.
— Хардинг тоже заметная фигура в высших сферах. Он придерживается моды?
— Вы имеете в виду секретаршу?
— Она миленькая.
— О Хардинге никто ничего не знает. Человек-сейф. Все тайны свои он держит за семью замками. Ровен, вежлив, не признает авторитетов. Мне кажется, у него не бывает неопределенного настроения, он всегда одинаково ровен. За пять лет работы я не слышала, чтобы Хардинг повысил голос или впал в уныние. Он стоит особняком, как неприступная скала.
— Как он уживается с Кейлебом?
— Прекрасно. Внешне. Но, по-моему, они не испытывают нежных чувств друг к другу. Но бизнес требует жесткой дисциплины. Личные симпатии или антипатии в таких случаях уходят на десятый план. Надо делать общее дело. И как можно лучше.
Мы еще немного поболтали, пылили кофе, после чего я отвез Глэдис на службу. Мы простились так, словно были старыми друзьями и должны вскоре встретиться снова. Меня устроивала такая позиция.
Если подвести короткую черту, то можно сделать кучу выводов. Главный из них-Кейлеба мог убить каждый. Хардинг не любит своего компаньона. В случае смерти Кейлеба он получает все. Меня настораживала его бессмысленная ложь. Его не было ни дома, ни в офисе в момент гибели Кейлеба. Он не занимался проектом и Кейлеб ему не звонил. Что он скрывает? С другой стороны, такой человек, как Хардинг, обеспечил бы себе безукоризненное алиби, а не пустился бы в бессмысленную ложь. Айлин Сэтчер также имеет достаточно веские причины, чтобы ненавидеть своего любовника. Но если она решила оставить ребенка, то убийство исключается. У Хэйзл тоже имелся повод для устранения мужа. Она оставалась подозреваемой номер один. Револьвер принадлежал ей, измена мужа превращала ее в посмешище в глазах общества. Ну, и наконец, страховка в три миллиона долларов. Таких денег хватит на всю жизнь. Но такому построению мешает одна мелочь: убийство Хэйзл. Если я найду ее убийцу, то он же окажется убийцей Кейлеба. В этом я не сомневался.
2
Я не забывал о человеке, который угрожал Кейлебу в ресторане «Глория». Он оставался загадкой или фантазией Хэйзл, точнее не скажешь, пока не проверишь. Такая проверка не займет много времени, и я заехал в «Глорию».
В дневные часы ресторан пустовал. Функционировал бар, но и тот не кишел публикой. Я прошел к стойке и устроился на высоком табурете.
Бармен разыгрывал из себя ковбоя, очевидно, ради того, чтобы при стандартной физиономии отличаться от других коллег. Клетчатая рубашка с красным платком на шее, кожаная жилетка и бронзовая бляха на выпуклом животе. Что касается шляпы с загнутыми полями, то она лежала на стопке, в ней он наверняка прятал свою лысину, когда бар заполнялся посетителями.
— Налей кофе, курчавый, — крикнул я и, подыгрывая обстановке, бросил на стойку металлический доллар.
Кофе не виски, но он охотно заполнил чашку дымящимся напитком и поставил ее перед моим носом.
Через пару табуретов сидела смлзлпиая девица с перемазанной физиономией и цедила какую-то дикую смесь. Нос ее был слишком коротким, а губы предназначались для трехслойных бутербродов. В общем, она вписывалась в интерьер и имела некоторые достоинства: длинные черные волосы и длинные белые ноги. В комплексе это выглядело, как яркое пятно на темном холсте. Несколько пустых рюмок стояли рядом с полной, на которой она сосредоточилась.
— Неплохое местечко, -заметил я вслух.
— Вечером не продохнешь, — безразлично ответил бармен.
Каждый из нас говорил сам с собой. Девица икнула и добавила: «Xa».
— Заведение не из дешевых, -поддержал я светский разговор.
— Умеренное. Повар классный и люди платят, — угрюмо похвастался бармен, разглядывая протертый стакан на просвет.
— Поди, одни завсегдатаи?
— Всякие встречаются. Но в основном свои.
— Я из залетных. Друга навестить приехал, а его в городе нет. Говорил он мне о вашей коробке. Эрвин Кейлеб. Слыхал?
Бармен стрельнул взглядом в мою сторону. Одной секунды ему хватило для окончательного вывода и отвечал он уже глядя на дно другого стакана:
— Не слыхал. Имена для меня пустое место.
— Странно. Он малый знатный. Приятеля его зовут Мейкоп.
Бармен едва не выронил стакан, но мышцы лица оставались неподвижными, как у восковой маски.
— Брось это, парень, -буркнул он злобно и холодно, — Не туда забрел.
— Налей еще, Рэд, — промурлыкала девица.
— Хватит с тебя. Проваливай.
Девица фыркнула, соскользнула с табурета и, покачиваясь, направилась к выходу, не забывая при этом вилять бедрами. Бармен вел себя странно. Имя «Мейкоп» его напугало так, будто он увидел на дне пустого стакана тарантула. Я осмотрелся. Зал пустовал. От ковбоя информации не добьешься, по ясно одно-Мейкоп не фантазия Хэйзл, а вполне реальное лицо, человек, наводящий страх на окружающих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63