Ворон пригубил вина и поставил бокал на стол.
- А теперь. Пожалуйста, расскажите, Петр Андреевич, что с моими родителями? Что-то такое ваш товарищ мне по дороге сказал странное, будьте, мол, мужественны... Что это значит?
От досады Ворон закусил губу и схватился за дужку очков, словно желая их снять, но вовремя остановился. В его жестах снова появилось нечто грозное, зловещее.
- Да он же пьян, Катенька, разве вы не заметили? У него просто белая горячка, вот и несет черт знает что. Все нормально, все будет нормально...
- Хорошо. Если нормально, Петр Андреевич, то разрешите мне позвонить родителям и сообщить им, что я у вас в гостях, - предложила Катя.
На губах Ворона опять появилась улыбка. "Почему он все время в очках с такими темными стеклами?" - подумала Катя. - "Совершенно не видно его глаз."
- Да, разумеется, разумеется, покушайте вот только. Вы же с дороги, устали. Куда спешить? Покушаете и позвоните. Ну... - Он стал пододвигать ей стоящие на столике яства.
- Извините, Петр Андреевич, но я хочу ясности. Я хочу позвонить, убедиться, что с ними все нормально, а потом мы бы с вами и покушали. Разрешите позвонить, - настаивала на своем Катя.
- Ох, Катенька, Катенька, девочка вы моя, - вздохнул Ворон, встал и начал ходить по комнате. - Не надо вам туда звонить. К сожалению, мой бестактный товарищ сказал вам правду. Именно для того вас сюда и привезли, чтобы слегка смягчить тот удар, который преподнесла вам жизнь, чтобы именно я, старый знакомый ваших родителей, сообщил вам скорбную весть.
- Что?! Какой удар? Какую скорбную весть?! Что все это значит?! - До Кати начал, наконец, доходить весь ужас происходящего. - Говорите, наконец, что с ними?!
- Катя, все мы ходим под Богом. Я должен вам сообщить, что произошло трагическое событие. Будьте мужественны, моя дорогая. Вчера в полдень ваши родители погибли в автокатастрофе. Крепитесь, девочка моя. - Откуда Ворон набрался таких красивых слов, он и сам себе объяснить бы не смог, наверное, из классической литературы, которую читал в молодости. В нем погиб прекрасный актер, он произносил такие высокие слова, что чуть сам не плакал от умиления. Очень бы в это момент подивились на него некоторые люди и отдали бы должное его перевоплощения.
- Вы говорите неправду! - заплакала Катя, кусая от отчаяния пальцы. Этого не может быть! Дайте мне телефон! Вы все лжете, вы нарочно мучаете меня! Зачем вам это?!
- Возьмите телефон, - предложил спокойным голосом Ворон и протянул ей телефонный аппарат.
Катя дрожащими пальцами набрала свой номер телефона. Подошла бабушка.
- Бабушка! Бабушка! - кричала в трубку Катя. - Что случилось? Что с мамой и папой?
- Катенька, Катенька, - плакала на том конце провода бабушка. - У нас такое несчастье! Где ты?! С тобой-то все в порядке? Машенька, моя Машенька, дочка моя... - Она захлебывалась слезами и не могла говорить. - Господи, за что мне все это?! Господи!!! Катюша, где ты? Откуда... ты? Приезжай, приезжай, тут дядя Леня и тетя Вера, приезжай скорее...
- Я приеду, бабушка, приеду скоро. - Катя сразу не могла оценить страшную суть происшедшего. - Я жива-здорова, не беспокойся. Скоро буду.
- Катенька, Катенька, подожди... - Бабушка хотела сказать ещё что-то, но Катя уже положила трубку.
Она долго сидела с остекленевшим взором и глядела в одну точку.
- Дорогая Катюша, - произнес, наконец, Ворон. - Примите мои глубочайшие соболезнования. Такое несчастье! Маша и Аркадий, такие замечательные люди, такие красивые, талантливые... Какая потеря! Давайте, помянем их добрым словом.
Он налил ей ещё вина.
- Давайте помянем ваших родителей и моих давних друзей Машу и Аркадия. Царство им небесное. Пусть земля будет им пухом. - Ворон протянул Кате бокал вина и поднял свой.
- Давайте, - тихо произнесла Катя. - Спасибо вам за теплые слова. А потом, пожалуйста, отвезите меня домой.
- Ну, разберемся, разберемся, выпейте, пожалуйста. Может быть, вам станет легче.
Катя взяла бокал и выпила его содержимое. Потом долго сидела и думала, слезы текли по её щекам. И вдруг почувствовала, что ей страшно хочется спать. Руки и ноги стали словно ватные, веки начали слипаться, она откинулась на спинку кресла и только усилием воли взяла себя в руки.
- Все, Петр Андреевич, - еле шевеля губами, произнесла она. - Отвезите меня теперь домой, там бабушка волнуется, там наши родственники. Я должна быть дома в такую минуту.
- Не беспокойтесь, Катенька. Я все сделаю, как надо. Все будет, как вы скажете. Сейчас подождите меня, я только отдам кое-какие распоряжения. Закусите пока, вам совершенно необходимо набраться сил в такую тяжелую минуту.
Ворон встал и вышел из комнаты, а Катя сидела, не шевелясь. Мысли путались в её голове, с ней происходило нечто странное. "Мамы больше нет, папы больше нет, я была в Ленинграде, Андрей остался там, в темноте, а я здесь... Что я здесь делаю? Зачем я здесь?..."
Когда через пять минут Ворон вошел в комнату, Катя спала крепчайшим сном, свернувшись калачиком на кресле. Он, сняв очки, несколько минут пристально смотрел на нее, о чем-то напряженно думая, а затем, тихо подошел к ней, взял на руки и отнес на диван. Подложил ей под голову подушку, накрыл шерстяным пледом, а сам сел в кресло и включил телевизор. Передавали "Новости". Ворон налил себе в бокал вина, выпил, пожевал виноградинку.
"Криминальные новости. Первого ноября на двадцать пятом километре Киевского шоссе был застрелен лейтенант ГАИ Орлов. Преступники с места происшествия скрылись. Их поиски пока результатов не дали. Просьба всех граждан, кто может что-либо сообщить по данному делу, позвонить по телефонам... или 02."
- Да, такие дела, - покачал головой Ворон и закурил сигарету...
8.
Получив от Зорича удар ногой в спину, Рыжий понял, что вряд ли у него получится так просто совладать с этим парнем, и что самым мудрым решением вопроса на благо общего дела будет с места происшествия слинять, не для кулачной драки они сюда приехали. Этот поступок одобрил бы и Ворон. Никого нет, машины нет. Его нет, и концы в воду. Задание они выполнили, а в кармане его куртки лежала вполне приличная сумма, данная ему Вороном. Деньги эти жгли ему карман, он не привык, чтобы у него что-то залеживалось, и он решил навестить свою подругу Люську, жившую совсем недалеко от него. Отсидевшись некоторое время в подъезде и убедившись, что преследователь, отчаявшись найти его, убрался восвояси, Рыжий вышел, с большим трудом поймал машину, купил по дороге две бутылки водки и поехал оттягиваться к Люське.
Когда он позвонил, ему долго не открывали. И странный шум за дверью не нравился ему. Было такое ощущение, что там пили и делали что-то еще, совсем неположенное.
- Кто там? - наконец раздался недовольный голос Люськи.
- Это я, Эдик. Открывай, Люсь, быстрее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114