Но на данный момент, как ты понимаешь, Юрий Данилыч, я делаю предложение от себя. Она о тебе ничего не знает. Я взял за основу реальные условия, на которые она пойдет. Завышать ставки бессмысленно. Это потолок!
— Я не купец и не торгуюсь. Меня эти условия устраивают. Встретимся через неделю, здесь же и обсудим детали.
— Лучше у меня на даче, так спокойнее. Деньги будут к сроку.
Корякин написал адрес своей дачи и ушел. Попов принялся за работу. Он следил за Котельниковым днем и ночью, гонялся за губернаторским мерседесом с мигалками на своих «жигулях» и через какое-то время знал о нем все. Но только один адрес вызвал у него интерес: офис на улице Герцена, куда губернатор всегда приезжал один и задерживался максимум на час. Ни в одной базе данных Котельникова этого адреса не было, но здание охранялось хорошо. Главный офис находился на втором этаже. Из подъезда жилого дома напротив Попов наблюдал в бинокль за кабинетом, куда приезжал губернатор. Окно кабинета имело решетку.
Появлялся губернатор обычно от шести до семи вечера, час сидел за столом и уходил.
Пришлось пойти на хитрость: дать взятку пожарным и устроить проверку.
Можно не пустить милицию, но только не пожарных. Часов в девять утра и нагрянули. Генерал надел мундир прапорщика и участвовал в проверке помещений на противопожарную безопасность. Пришлось очень долго убеждать охрану открыть заветный кабинет. Не хотели, но пришлось. Главное, Попов увидел там сейф и запомнил его марку, осмотрел стены, провода сигнализации и видеокамеру в левом углу под потолком. Выяснилось, что кабинет арендует некто Никита Котельников, возможно, сын, возможно, брат. Остальное Попова не интересовало. Схему помещений он получил от пожарников. На этом он считал свою часть работы завершенной. Стоило попотеть недельку за такой приличный гонорар!
Через неделю сделка состоялась. Его не обманули. Он получил и деньги, и номер округа, где должен был выдвинуть свою кандидатуру на выборы. Но лишь через год, а пока оставалось ждать и составлять предвыборные речи. Прошло еще две недели, и новый облом. Тут уж никакие нервы не выдержат! Встреча с Котельниковым перевернула все с ног на голову. Губернатор поручил поиски дневника тому, кто, по сути, его и украл! Либо старый лис догадался, чьих это рук дело, и решил дать отступного, вернув все на свои места, либо помнил, как генерал уже возвратил ему дневник после покушения. Ставка была слишком высока, чтобы проиграть партию.
Попов ехал на дачу к генералу Корякину. На что он рассчитывал, сказать трудно. Сделка завершена, обратного хода нет. А что мог сделать Корякин? Он всего лишь слуга миллиардерши.
Но с чего-то надо начинать, скрывать свои планы от Корякина не имеет смысла. У него целая армия головорезов, закончивших спецшколу Попова. А он знал, как и чему учат в его школе, сам же и учил будущих контрразведчиков.
Попов выбрал для поездки субботу и ранний час, когда люди видят самые сладкие сны. Впрочем, не все, конечно. Садовник проводил гостя к пруду, где бывший генерал в старой телогрейке ловил рыбу на удочку. Воздух стоял чистый, прозрачный, роса переливалась радугой в лучах восходящего солнца. Увидев Попова, Корякин удивился не меньше, чем Попов, когда к нему пришел бывший коллега.
— Каким ветром, Юрий Данилыч?! Я уж думал, более не свидимся.
— Дьявол нас одной веревочкой повязал.
— Я атеист. В духов не верю.
— В сорок четвертом генерал-полковника Куценко чуть под трибунал не отдали за разглашение государственной тайны. А он позвонил напрямую фельдмаршалу Грубберу и сказал: «Сдавай оружие и спасешь солдат. В шесть утра я начинаю наступление с юга, и тогда пощады не жди!» Наглец, конечно, но под трибунал его так и не отдали, потому что сдержал слово, данное врагу, и разбил его в пух и прах.
— Какой же он наглец, если его силы превышали вражеские вдвое? Вот если б наоборот. Так на каком фронте ты намерен наступать, Юрий Данилыч?
— Пришел за советом. Без тебя не решить.
— Наглец, конечно. Валяй дальше, слушаю.
— Котельников нанял меня найти дневник и вернуть ему. Ставка — пост гендиректора металлургического гиганта. А что это значит — тебе объяснять не надо.
— Да… Есть за что поломать копья. А если блефует?
— Он свой ход первым делает, а я отвечаю.
— Логично. Пришел бы ты, Юрий Данилыч, днем раньше, я бы тебе посочувствовал. Но в наше время нет постоянства. Человеческая жизнь, как пыльца ветром сдувается. Так и летаем с цветка на цветок, а в результате одни гибриды вырастают, мутанты и монстры. Был я у тебя, дело предлагал. Была у меня сила, а ты на мели сидел. В мгновение ока все переменилось. Теперь ты на пути к вершине, а я, видишь, на мели. Вода сапоги не прикрывает, и не знаю, что выловлю в мутной водице. Предлагай условия.
— Твои тебе и возвращаю. Сто тысяч не тронуты, а остальное — на твой выбор.
— Мне и этого хватит. Как ты там говаривал? Я уже стар на побегушках быть, но место укажу. То и от меня получишь. Только там не офис паршивый в развалюхе, а крепость. Грановская мне ныне никто! Ушел я от нее. Но десяток моих верных парней там остался. Помогут по старой памяти, но их мало. В усадьбе десятка три таких, можно голову свернуть. Мне гонорар потом заплатить, сочтемся, а для начала найди профессионалов. И не тех, кто кулаками размахивать может, а тех, кто головой работает: сигнализация, суперсейф в ее спальне, никаких ключей, цифровые коды и отпечатки ее пальцев. Одна промашка, и все кончено. Минер ошибается один раз. Не жалей денег на таких спецов, если ты их, конечно, найдешь.
— Полковника Корсакова помнишь?
— Талантливый был мужик, ему доверять можно, но он грязное белье разбирает.
— Слышал я от него о таких специалистах.
— Ладно, приезжай через пару дней. Я со своими свяжусь, обстановку проведаю, а ты с Корсаковым поговори. Сообща скумекаем, что к чему.
— Спасибо за понимание, Федор Иваныч.
Корякин усмехнулся, но промолчал. Не думал он, что так скоро ему выпадет возможность поквитаться со стервой, сидящей на золотых слитках. Уж она будет помнить, как генералов за шкирку в сточную канаву выкидывать. Сопли еще не утерла, а туда же лезет.
***
Два сержанта вокзальной милиции прогуливались по платформе и бросали короткие взгляды на пассажиров, приехавших из Казахстана. Оба проработали на вокзале по пять лет, и опыта у них хватало. Кого следует задержать, а кого нет, они определяли в долю секунды. Отпускали всех, разумеется, но после того, как снимали лишний груз с карманов в качестве дополнительной таможни. Бесправные пассажиры платили мзду и лишь тогда могли ступить на землю великой столицы.
Работенка непыльная и вполне устраивала сержантов, деньги сами плыли рекой. С местных щипачей взималась дань, с бомжатника шли доходы, одним словом, в кармане всегда хрустело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— Я не купец и не торгуюсь. Меня эти условия устраивают. Встретимся через неделю, здесь же и обсудим детали.
— Лучше у меня на даче, так спокойнее. Деньги будут к сроку.
Корякин написал адрес своей дачи и ушел. Попов принялся за работу. Он следил за Котельниковым днем и ночью, гонялся за губернаторским мерседесом с мигалками на своих «жигулях» и через какое-то время знал о нем все. Но только один адрес вызвал у него интерес: офис на улице Герцена, куда губернатор всегда приезжал один и задерживался максимум на час. Ни в одной базе данных Котельникова этого адреса не было, но здание охранялось хорошо. Главный офис находился на втором этаже. Из подъезда жилого дома напротив Попов наблюдал в бинокль за кабинетом, куда приезжал губернатор. Окно кабинета имело решетку.
Появлялся губернатор обычно от шести до семи вечера, час сидел за столом и уходил.
Пришлось пойти на хитрость: дать взятку пожарным и устроить проверку.
Можно не пустить милицию, но только не пожарных. Часов в девять утра и нагрянули. Генерал надел мундир прапорщика и участвовал в проверке помещений на противопожарную безопасность. Пришлось очень долго убеждать охрану открыть заветный кабинет. Не хотели, но пришлось. Главное, Попов увидел там сейф и запомнил его марку, осмотрел стены, провода сигнализации и видеокамеру в левом углу под потолком. Выяснилось, что кабинет арендует некто Никита Котельников, возможно, сын, возможно, брат. Остальное Попова не интересовало. Схему помещений он получил от пожарников. На этом он считал свою часть работы завершенной. Стоило попотеть недельку за такой приличный гонорар!
Через неделю сделка состоялась. Его не обманули. Он получил и деньги, и номер округа, где должен был выдвинуть свою кандидатуру на выборы. Но лишь через год, а пока оставалось ждать и составлять предвыборные речи. Прошло еще две недели, и новый облом. Тут уж никакие нервы не выдержат! Встреча с Котельниковым перевернула все с ног на голову. Губернатор поручил поиски дневника тому, кто, по сути, его и украл! Либо старый лис догадался, чьих это рук дело, и решил дать отступного, вернув все на свои места, либо помнил, как генерал уже возвратил ему дневник после покушения. Ставка была слишком высока, чтобы проиграть партию.
Попов ехал на дачу к генералу Корякину. На что он рассчитывал, сказать трудно. Сделка завершена, обратного хода нет. А что мог сделать Корякин? Он всего лишь слуга миллиардерши.
Но с чего-то надо начинать, скрывать свои планы от Корякина не имеет смысла. У него целая армия головорезов, закончивших спецшколу Попова. А он знал, как и чему учат в его школе, сам же и учил будущих контрразведчиков.
Попов выбрал для поездки субботу и ранний час, когда люди видят самые сладкие сны. Впрочем, не все, конечно. Садовник проводил гостя к пруду, где бывший генерал в старой телогрейке ловил рыбу на удочку. Воздух стоял чистый, прозрачный, роса переливалась радугой в лучах восходящего солнца. Увидев Попова, Корякин удивился не меньше, чем Попов, когда к нему пришел бывший коллега.
— Каким ветром, Юрий Данилыч?! Я уж думал, более не свидимся.
— Дьявол нас одной веревочкой повязал.
— Я атеист. В духов не верю.
— В сорок четвертом генерал-полковника Куценко чуть под трибунал не отдали за разглашение государственной тайны. А он позвонил напрямую фельдмаршалу Грубберу и сказал: «Сдавай оружие и спасешь солдат. В шесть утра я начинаю наступление с юга, и тогда пощады не жди!» Наглец, конечно, но под трибунал его так и не отдали, потому что сдержал слово, данное врагу, и разбил его в пух и прах.
— Какой же он наглец, если его силы превышали вражеские вдвое? Вот если б наоборот. Так на каком фронте ты намерен наступать, Юрий Данилыч?
— Пришел за советом. Без тебя не решить.
— Наглец, конечно. Валяй дальше, слушаю.
— Котельников нанял меня найти дневник и вернуть ему. Ставка — пост гендиректора металлургического гиганта. А что это значит — тебе объяснять не надо.
— Да… Есть за что поломать копья. А если блефует?
— Он свой ход первым делает, а я отвечаю.
— Логично. Пришел бы ты, Юрий Данилыч, днем раньше, я бы тебе посочувствовал. Но в наше время нет постоянства. Человеческая жизнь, как пыльца ветром сдувается. Так и летаем с цветка на цветок, а в результате одни гибриды вырастают, мутанты и монстры. Был я у тебя, дело предлагал. Была у меня сила, а ты на мели сидел. В мгновение ока все переменилось. Теперь ты на пути к вершине, а я, видишь, на мели. Вода сапоги не прикрывает, и не знаю, что выловлю в мутной водице. Предлагай условия.
— Твои тебе и возвращаю. Сто тысяч не тронуты, а остальное — на твой выбор.
— Мне и этого хватит. Как ты там говаривал? Я уже стар на побегушках быть, но место укажу. То и от меня получишь. Только там не офис паршивый в развалюхе, а крепость. Грановская мне ныне никто! Ушел я от нее. Но десяток моих верных парней там остался. Помогут по старой памяти, но их мало. В усадьбе десятка три таких, можно голову свернуть. Мне гонорар потом заплатить, сочтемся, а для начала найди профессионалов. И не тех, кто кулаками размахивать может, а тех, кто головой работает: сигнализация, суперсейф в ее спальне, никаких ключей, цифровые коды и отпечатки ее пальцев. Одна промашка, и все кончено. Минер ошибается один раз. Не жалей денег на таких спецов, если ты их, конечно, найдешь.
— Полковника Корсакова помнишь?
— Талантливый был мужик, ему доверять можно, но он грязное белье разбирает.
— Слышал я от него о таких специалистах.
— Ладно, приезжай через пару дней. Я со своими свяжусь, обстановку проведаю, а ты с Корсаковым поговори. Сообща скумекаем, что к чему.
— Спасибо за понимание, Федор Иваныч.
Корякин усмехнулся, но промолчал. Не думал он, что так скоро ему выпадет возможность поквитаться со стервой, сидящей на золотых слитках. Уж она будет помнить, как генералов за шкирку в сточную канаву выкидывать. Сопли еще не утерла, а туда же лезет.
***
Два сержанта вокзальной милиции прогуливались по платформе и бросали короткие взгляды на пассажиров, приехавших из Казахстана. Оба проработали на вокзале по пять лет, и опыта у них хватало. Кого следует задержать, а кого нет, они определяли в долю секунды. Отпускали всех, разумеется, но после того, как снимали лишний груз с карманов в качестве дополнительной таможни. Бесправные пассажиры платили мзду и лишь тогда могли ступить на землю великой столицы.
Работенка непыльная и вполне устраивала сержантов, деньги сами плыли рекой. С местных щипачей взималась дань, с бомжатника шли доходы, одним словом, в кармане всегда хрустело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76