Но, думаю, скоро все встанет на свои места. Жизнь слишком несправедлива к нам. Так продолжаться долго не может.
Анна отправилась в ванную переодеваться. Вышла она через десять минут и выглядела очень эффектно. Еще вчера Иннокентий, как истинный кавалер, отвел свою даму на вещевой рынок и купил все самое необходимое. Благодаря хорошему вкусу, Анна сумела выбрать на барахолке неплохую одежду. Они не забыли о парике и солнцезащитных очках. На красивой женщине и дешевый ширпотреб смотрелся неплохо.
— Не вовремя я родился, — глубокомысленно заявил Кешка.
— Ты не прав. Я умру, а у тебя еще останется куча времени для новых впечатлений. Нам надо пережить черную полосу, а потом вздохнуть с облегчением. А пока необходимо оставаться бдительными. Ты понял?
— Ладно, иди. Никуда я не денусь. А что касается бдительности, к тебе это тоже относится. И не забудь купить мне очки. Мне надоело видеть тебя в размазанном состоянии.
Анна вышла в коридор и услышала, как за ее спиной щелкнул замок. Она остановилась возле дежурной по этажу.
— Привет, Зоинька, как дела?
— Ба… Да тебя не узнать! Классная телка! Хоть сейчас на подиум.
— Я отлучусь на пару часов. Приглядывай за Кешкой. Главное, чтобы он никуда не уходил.
— Не беспокойся. Я найду с ним общий язык, он мальчуган толковый.
— Даже слишком. Это меня и беспокоит. Постараюсь обернуться как можно быстрее.
— Мужики вокруг штабелями падать будут!
Анна улыбнулась, надела темные очки и направилась к лестнице. В ту же минуту в холл гостиницы вошел мужчина лет тридцати пяти. Высокий, симпатичный, если не считать его колючего и подозрительного взгляда.
За администраторской стойкой дежурила Лидочка, женщина немолодая, но очень предприимчивая. В ее смену всегда имелись номера для зажиточных клиентов, готовых облегчить свой кошелек в пользу радушной, гостеприимной ключницы.
Молодой человек, очевидно, имел опыт в общении с гостиничными портье и решил не доставать свое удостоверение из нагрудного кармана, а использовал обаятельную улыбку как визитную карточку, с чем и подошел к стойке.
— Вы позволите задать вам пору безобидных вопросов?
Лидочка улыбнулась.
— Безобидные? Здесь отель, а не справочное бюро.
— Конечно. Вопросы бесплатные, ответы платные. За мелкое уточнение двадцать долларов, за исчерпывающий ответ — пятьдесят. Вас устраивает такая такса?
— Начнем с двадцати.
Молодой человек достал из кармана портмоне и вытащил уголок двадцатки. Лидочка осмотрелась и, подавшись вперед, положила локти на стойку.
— И что тебя интересует, дружок?
— Женщина с ребенком. Ей около тридцати, а мальчику восемь-девять. Нина Александровна Лаврушина.
В этот момент упомянутая дама спустилась по лестнице в холл. Лида заметила ее. Если бы гостиница была заселена до отказа, может, она ее и не узнала бы, но сейчас узнала, несмотря на парик из темных волос и очки. Такую по фигурке узнать можно. Парень тоже скользнул по ней взглядом, но его интересовали только ножки. «Значит, они не знакомы», — подумала Лидочка.
— На ваш вопрос есть ответ. Деньги вперед.
Двадцатка перекочевала из бумажника в лифчик пышной дамочки и пригрелась на теплой груди.
— Есть в нашем отеле такие гости.
— Теперь остается выяснить, в каком они проживают номере.
— Этот вопрос требует исчерпывающего ответа. Конкретного и точного.
На стойку упала пятидесятидолларовая купюра. В ту же секунду зазвонил внутренний телефон. Лидочка сняла трубку.
— Дежурный администратор слушает!
Детский голосок деловито произнес:
— Будьте любезны, пришлите, пожалуйста, в четыреста девятый номер клубничное мороженое с орехами.
— Непременно, уважаемый.
Она улыбнулась и положила трубку. Теперь и в книге регистрации копаться не придется. Лидочка согрела свою грудь еще одной купюрой, более высокого достоинства.
— Вот что, приятель. Женщины сейчас в номере нет. Она отошла. Думаю, ненадолго. Четыреста девятый номер. Мальчик один, ждет мороженое. Дежурная по этажу — бабенка любопытная. С ней тебе трудно будет договориться. Скажешь ей, что идешь в четыреста десятый к Игнатову. К тому часто ходит народ. Остальное меня не касается.
— Нет, кое-что касается. Если ты откроешь варежку и случайно вспомнишь обо мне, то сюда придут мои дружки и отгрызут тебе вымя вместе со всеми деньгами, примагниченными к нему. И помни, я родился лишенным чувства юмора. Прими сказанное за чистую монету.
Молодой человек криво усмехнулся и направился к лестнице. У Лидочки кровь застыла в жилах.
Анна попросила шофера остановиться возле красного дома на углу.
Расплатившись, она дождалась, пока машина уехала, а потом перешла улицу и зашла в подъезд другого дома. Егор Николасвич Поспехин встретил незнакомку с некоторым любопытством. Он знал, что у его отца всегда были красивые натурщицы, и даже завидовал ему. К сожалению, сын походил на мать, а она всегда выглядела серой мышкой.
— Это вы мне звонили?
— Да. Меня зовут Анна. Мы были друзьями с вашим отцом. Но я год отсутствовала в Москве, а когда вернулась и приехала к нему на дачу, то выяснилось, что там живут другие люди.
— Проходите, чего стоять на пороге!
Егор проводил Анну в комнату. После ее звонка у него нашелся наконец повод сделать уборку в квартире и немного разобрать вечный бардак, до которого никогда не доходят руки. Глядя на обстановку, трудно было поверить, что в квартире живет сын знаменитого художника, чьи картины скупают закордонные толстосумы.
— Хотите кофе? — спросил хозяин.
— Не откажусь, если его приготовление не займет много времени.
— Кофеварка на столе. Мы можем разговаривать, а кофе сам сварится. Вас интересует что-то конкретное?
— Безвременная кончина Ник-Ника. Извините, так я называла вашего отца, Егор Николаич.
— Боюсь, истинную правду никто уже не узнает. История темная. У меня есть кое-какие догадки, но лишь догадки, не более того. За месяц до смерти отца на лондонском аукционе продали две его картины за солидные деньги. Покупатель, как всегда, пожелал остаться неизвестным. Ну черт с ним. А через две недели к отцу приехал гость из Канады. Отец вызвал меня на дачу, и я служил в качестве переводчика на переговорах. Отец не знал французского языка, а я владею им свободно. Некий господин Рошаль, если, конечно, имя подлинное, просил продать ему четыре картины из серии «Русская старина». Две картины именно этой серии и были проданы в Лондоне. Отец отказался их продавать. Он сказал, что, пока эти работы не обойдут российские вернисажи, он их на торги не выставит. Серия написана на библейские сюжеты, но на фоне русской природы с деревнями, языческим населением. Очень любопытный каламбур, будто Христос сам крестил Русь в свое второе пришествие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Анна отправилась в ванную переодеваться. Вышла она через десять минут и выглядела очень эффектно. Еще вчера Иннокентий, как истинный кавалер, отвел свою даму на вещевой рынок и купил все самое необходимое. Благодаря хорошему вкусу, Анна сумела выбрать на барахолке неплохую одежду. Они не забыли о парике и солнцезащитных очках. На красивой женщине и дешевый ширпотреб смотрелся неплохо.
— Не вовремя я родился, — глубокомысленно заявил Кешка.
— Ты не прав. Я умру, а у тебя еще останется куча времени для новых впечатлений. Нам надо пережить черную полосу, а потом вздохнуть с облегчением. А пока необходимо оставаться бдительными. Ты понял?
— Ладно, иди. Никуда я не денусь. А что касается бдительности, к тебе это тоже относится. И не забудь купить мне очки. Мне надоело видеть тебя в размазанном состоянии.
Анна вышла в коридор и услышала, как за ее спиной щелкнул замок. Она остановилась возле дежурной по этажу.
— Привет, Зоинька, как дела?
— Ба… Да тебя не узнать! Классная телка! Хоть сейчас на подиум.
— Я отлучусь на пару часов. Приглядывай за Кешкой. Главное, чтобы он никуда не уходил.
— Не беспокойся. Я найду с ним общий язык, он мальчуган толковый.
— Даже слишком. Это меня и беспокоит. Постараюсь обернуться как можно быстрее.
— Мужики вокруг штабелями падать будут!
Анна улыбнулась, надела темные очки и направилась к лестнице. В ту же минуту в холл гостиницы вошел мужчина лет тридцати пяти. Высокий, симпатичный, если не считать его колючего и подозрительного взгляда.
За администраторской стойкой дежурила Лидочка, женщина немолодая, но очень предприимчивая. В ее смену всегда имелись номера для зажиточных клиентов, готовых облегчить свой кошелек в пользу радушной, гостеприимной ключницы.
Молодой человек, очевидно, имел опыт в общении с гостиничными портье и решил не доставать свое удостоверение из нагрудного кармана, а использовал обаятельную улыбку как визитную карточку, с чем и подошел к стойке.
— Вы позволите задать вам пору безобидных вопросов?
Лидочка улыбнулась.
— Безобидные? Здесь отель, а не справочное бюро.
— Конечно. Вопросы бесплатные, ответы платные. За мелкое уточнение двадцать долларов, за исчерпывающий ответ — пятьдесят. Вас устраивает такая такса?
— Начнем с двадцати.
Молодой человек достал из кармана портмоне и вытащил уголок двадцатки. Лидочка осмотрелась и, подавшись вперед, положила локти на стойку.
— И что тебя интересует, дружок?
— Женщина с ребенком. Ей около тридцати, а мальчику восемь-девять. Нина Александровна Лаврушина.
В этот момент упомянутая дама спустилась по лестнице в холл. Лида заметила ее. Если бы гостиница была заселена до отказа, может, она ее и не узнала бы, но сейчас узнала, несмотря на парик из темных волос и очки. Такую по фигурке узнать можно. Парень тоже скользнул по ней взглядом, но его интересовали только ножки. «Значит, они не знакомы», — подумала Лидочка.
— На ваш вопрос есть ответ. Деньги вперед.
Двадцатка перекочевала из бумажника в лифчик пышной дамочки и пригрелась на теплой груди.
— Есть в нашем отеле такие гости.
— Теперь остается выяснить, в каком они проживают номере.
— Этот вопрос требует исчерпывающего ответа. Конкретного и точного.
На стойку упала пятидесятидолларовая купюра. В ту же секунду зазвонил внутренний телефон. Лидочка сняла трубку.
— Дежурный администратор слушает!
Детский голосок деловито произнес:
— Будьте любезны, пришлите, пожалуйста, в четыреста девятый номер клубничное мороженое с орехами.
— Непременно, уважаемый.
Она улыбнулась и положила трубку. Теперь и в книге регистрации копаться не придется. Лидочка согрела свою грудь еще одной купюрой, более высокого достоинства.
— Вот что, приятель. Женщины сейчас в номере нет. Она отошла. Думаю, ненадолго. Четыреста девятый номер. Мальчик один, ждет мороженое. Дежурная по этажу — бабенка любопытная. С ней тебе трудно будет договориться. Скажешь ей, что идешь в четыреста десятый к Игнатову. К тому часто ходит народ. Остальное меня не касается.
— Нет, кое-что касается. Если ты откроешь варежку и случайно вспомнишь обо мне, то сюда придут мои дружки и отгрызут тебе вымя вместе со всеми деньгами, примагниченными к нему. И помни, я родился лишенным чувства юмора. Прими сказанное за чистую монету.
Молодой человек криво усмехнулся и направился к лестнице. У Лидочки кровь застыла в жилах.
Анна попросила шофера остановиться возле красного дома на углу.
Расплатившись, она дождалась, пока машина уехала, а потом перешла улицу и зашла в подъезд другого дома. Егор Николасвич Поспехин встретил незнакомку с некоторым любопытством. Он знал, что у его отца всегда были красивые натурщицы, и даже завидовал ему. К сожалению, сын походил на мать, а она всегда выглядела серой мышкой.
— Это вы мне звонили?
— Да. Меня зовут Анна. Мы были друзьями с вашим отцом. Но я год отсутствовала в Москве, а когда вернулась и приехала к нему на дачу, то выяснилось, что там живут другие люди.
— Проходите, чего стоять на пороге!
Егор проводил Анну в комнату. После ее звонка у него нашелся наконец повод сделать уборку в квартире и немного разобрать вечный бардак, до которого никогда не доходят руки. Глядя на обстановку, трудно было поверить, что в квартире живет сын знаменитого художника, чьи картины скупают закордонные толстосумы.
— Хотите кофе? — спросил хозяин.
— Не откажусь, если его приготовление не займет много времени.
— Кофеварка на столе. Мы можем разговаривать, а кофе сам сварится. Вас интересует что-то конкретное?
— Безвременная кончина Ник-Ника. Извините, так я называла вашего отца, Егор Николаич.
— Боюсь, истинную правду никто уже не узнает. История темная. У меня есть кое-какие догадки, но лишь догадки, не более того. За месяц до смерти отца на лондонском аукционе продали две его картины за солидные деньги. Покупатель, как всегда, пожелал остаться неизвестным. Ну черт с ним. А через две недели к отцу приехал гость из Канады. Отец вызвал меня на дачу, и я служил в качестве переводчика на переговорах. Отец не знал французского языка, а я владею им свободно. Некий господин Рошаль, если, конечно, имя подлинное, просил продать ему четыре картины из серии «Русская старина». Две картины именно этой серии и были проданы в Лондоне. Отец отказался их продавать. Он сказал, что, пока эти работы не обойдут российские вернисажи, он их на торги не выставит. Серия написана на библейские сюжеты, но на фоне русской природы с деревнями, языческим населением. Очень любопытный каламбур, будто Христос сам крестил Русь в свое второе пришествие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76