Журавлев остался в машине, а Метелкин направился к подъезду.
Шефнер принял детектива вне очереди. Вид у босса был не очень радостным. Впрочем, радоваться особо нечему. К нему не Санта-Клаус заявился с мешком подарков за спиной.
***
— Садитесь, господин Метлицкий, и выкладывайте грязное белье на стол.
Детектив сел на уже знакомый стул.
— Прошу выдать мне деньги. Если материал вас не устроит, то деньги останутся у вас. Но мы, как правило, не торгуем требухой. Наша фирма держит марку. Кстати, если вам понадобится наша помощь, всегда готовы. Не пожалеете.
Шефнер встал. Он и впрямь был очень высокого роста. Личность яркая и незабываемая.
Хозяин кабинета подошел к сейфу, открыл его ключом и достал из него деньги. От Метелкина не ускользнул тот факт, что в сейфе ничего, кроме денег, не было. Полки пустовали.
Пачка стодолларовых купюр упала на стол. Метелкин открыл свой портфель и выложил компромат перед заказчиком.
Шефнер долго разглядывал каждую фотографию, просматривал негативы, потом кивнул.
— Работа выполнена на совесть. Складывается впечатление, что моя жена вам позировала, а снимки вы делали в студии порножурнала для мужчин. Слишком гладко причесано.
— Качество гарантировано. Где это снималось, не имеет значения. Речь идет о фактах, а они налицо.
Метелкин взял со стола деньги и достал расписку, сделанную на бланке детективного агентства с печатью.
— При получении наличных мы оставляем расписки.
— Да, я помню. Вы говорили об этом.
— Вы уже видели свою жену после возвращения?
— Конечно, она меня встречала. А вчера я проводил ее в аэропорт. Она уехала в Германию по делам фирмы, потом полетит на юг Франции отдохнуть.
— Вы очень благодарный муж.
— Что делать… Надо было понимать, когда женился на женщине на двадцать с лишним лет моложе себя… Во всяком случае, я ей этих снимков показывать не собираюсь.
— Дело хозяйское. Нас это не касается.
— Вот здесь я с вами абсолютно согласен. Постарайтесь как можно быстрее забыть обо мне и моей жене.
Метелкин встал.
***
Журавлев давно уже вышел из машины и прошел вперед шагов на сто. Он это сделал сразу, как только заметил видеокамеры у центрального подъезда. Метелкин не удивился — они уже научились друг друга понимать.
Когда они вновь оказались вместе, Метелкин сказал:
— Деньги он отдал без сожаления, что очень странно. С этой минуты я перестал ему верить. Тут что-то нечисто. Они пытаются отделаться от нас. Шефнер утверждает, что вчера проводил Наташу на самолет и она улетела в Германию по делам, а позавчера она его встречала в аэропорту. Тут три варианта. Либо она нашла себе нового клиента, либо ее убрали, а может быть, мы обычные психи и делаем из мухи слона. Живет баба в свое удовольствие, трахается с мужиками, а от безделья время от времени ей в голову взбредают всякие фантазии, что на научном языке называется «вялотекущая шизофрения». Это и тебя касается. Только у тебя возникают сезонные обострения, когда в твою задницу втыкается шило, и ты начинаешь метаться по клетке в поисках алых парусов.
— У меня есть старые связи в аэропорту, — не слушая приятеля, рассуждал Журавлев. — Надо выяснить, улетала вчера Наталья Шефнер в Германию или нет. Я уверен в одном: если все ее подозрения верны хотя бы отчасти, то Шефнер нас в покое не оставит. В его деле свидетелей быть не должно.
— И что? Он нас уберет? Никто даже не догадывается, сколько человек на нас работают, кто подставной, а кто дело делает. Всех не уберешь. Скорее мы его уберем.
— Не ерепенься. Наша задача выяснить, с кем мы имеем дело. Противника нужно изучить, а потом искать метод борьбы с ним. Какой смысл вешать липучку от мух, если у тебя водятся тараканы.
— Вот здесь он находится в более выгодном положении, чем мы, примерно на полшага.
— Придется сократить расстояние, прибавим шагу и поиграем в активность. Самое время. Ты видел его сейф?
— Твоя затея пуста, потому что пуст сейф. Он ничего в нем не хранит.
Машина выехала на Новый Арбат.
***
Квартира в высотном доме на Котельнической набережной выглядела по-сталински старомодно. Громоздкая мебель, полки с книгами, а кабинет хозяина забит шкафами с выдвижными ящиками. Каждый такой ящик имел свой номер и индекс.
Журавлев бегло осмотрелся и заметил на одном из ящиков цифру «1148». Стало быть, их не меньше полутора тысяч.
Хозяин встретил гостя приветливо. Пожилой, подтянутый мужчина в бархатной куртке, подвязанной кушаком, шелковый стеганый воротник шалькой и атласное кашне на шее, скрывавшее морщины. На вид ему было более семидесяти, но держался он очень бодро. Поредевшая седая шевелюра прекрасно выглядела на фоне темно-синего бархата, удлиненный фасон прически под каре ассоциировал этого человека с каким-нибудь престарелым маэстро, но для музыкальных инструментов в доме не нашлось места. Да и личных телохранителей музыканты не имели. Дверь Журавлеву открыл человек-бык гигантских размеров и, перед тем как провести гостя в кабинет, скрупулезно ощупал его.
В кабинете пахло стариной и канцелярией, исключением был компьютер, выглядевший на фоне темной резной мебели как бельмо в глазу.
— Кажется, я обрел еще одного клиента в вашем лице, Вадим Сергеевич.
Генерал подошел к Вадиму и пожал ему руку. Это било крепкое рукопожатие, доказывавшее лишний раз, что Никанор Евдокимович Скворцов, несмотря на свой почтенный возраст, пребывает в отличной форме.
— Перед тем как звонить вам, уважаемый профессор, я прочел пару ваших книг по истории немецких войн и разведки. Впечатляет.
— Значит, вас интересует история? Очень хорошо. Обычно мои клиенты интересуются своими современниками. Впрочем, диапазон моих знаний намного шире, чем это представляется со стороны.
Скворцов указал на кушетку, обтянутую плюшем, и пригласил гостя сесть.
Когда они устроились напротив друг друга, хозяин сложил длинные ухоженные пальцы вместе и вопросительно посмотрел на молодого человека.
— Я весь внимание.
— Может быть, мои вопросы как-то коснутся вашей личной жизни, профессор, но только косвенно. Речь идет о молодой женщине, моем друге, которую вы знали.
Взгляд отставного генерала потускнел.
— Моя личная жизнь не является достоянием истории. И здесь я справок не даю.
— Речь идет о Наташе, в девичестве Куликовой, по мужу Шефнер. Когда я видел ее в последний раз, она была очень обеспокоена и опасалась за свою жизнь. По ее мнению, Ханс Шефнер что-то затевает на территории России, а Наташа в некоторой степени представляет собой помеху.
— Иностранцы ничего не могут затевать в России. Они находятся под пристальным наблюдением. Это не реально.
— Я того же мнения. Но тем не менее Наташа исчезла. Со слов ее мужа, она уехала в Германию по делам фирмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Шефнер принял детектива вне очереди. Вид у босса был не очень радостным. Впрочем, радоваться особо нечему. К нему не Санта-Клаус заявился с мешком подарков за спиной.
***
— Садитесь, господин Метлицкий, и выкладывайте грязное белье на стол.
Детектив сел на уже знакомый стул.
— Прошу выдать мне деньги. Если материал вас не устроит, то деньги останутся у вас. Но мы, как правило, не торгуем требухой. Наша фирма держит марку. Кстати, если вам понадобится наша помощь, всегда готовы. Не пожалеете.
Шефнер встал. Он и впрямь был очень высокого роста. Личность яркая и незабываемая.
Хозяин кабинета подошел к сейфу, открыл его ключом и достал из него деньги. От Метелкина не ускользнул тот факт, что в сейфе ничего, кроме денег, не было. Полки пустовали.
Пачка стодолларовых купюр упала на стол. Метелкин открыл свой портфель и выложил компромат перед заказчиком.
Шефнер долго разглядывал каждую фотографию, просматривал негативы, потом кивнул.
— Работа выполнена на совесть. Складывается впечатление, что моя жена вам позировала, а снимки вы делали в студии порножурнала для мужчин. Слишком гладко причесано.
— Качество гарантировано. Где это снималось, не имеет значения. Речь идет о фактах, а они налицо.
Метелкин взял со стола деньги и достал расписку, сделанную на бланке детективного агентства с печатью.
— При получении наличных мы оставляем расписки.
— Да, я помню. Вы говорили об этом.
— Вы уже видели свою жену после возвращения?
— Конечно, она меня встречала. А вчера я проводил ее в аэропорт. Она уехала в Германию по делам фирмы, потом полетит на юг Франции отдохнуть.
— Вы очень благодарный муж.
— Что делать… Надо было понимать, когда женился на женщине на двадцать с лишним лет моложе себя… Во всяком случае, я ей этих снимков показывать не собираюсь.
— Дело хозяйское. Нас это не касается.
— Вот здесь я с вами абсолютно согласен. Постарайтесь как можно быстрее забыть обо мне и моей жене.
Метелкин встал.
***
Журавлев давно уже вышел из машины и прошел вперед шагов на сто. Он это сделал сразу, как только заметил видеокамеры у центрального подъезда. Метелкин не удивился — они уже научились друг друга понимать.
Когда они вновь оказались вместе, Метелкин сказал:
— Деньги он отдал без сожаления, что очень странно. С этой минуты я перестал ему верить. Тут что-то нечисто. Они пытаются отделаться от нас. Шефнер утверждает, что вчера проводил Наташу на самолет и она улетела в Германию по делам, а позавчера она его встречала в аэропорту. Тут три варианта. Либо она нашла себе нового клиента, либо ее убрали, а может быть, мы обычные психи и делаем из мухи слона. Живет баба в свое удовольствие, трахается с мужиками, а от безделья время от времени ей в голову взбредают всякие фантазии, что на научном языке называется «вялотекущая шизофрения». Это и тебя касается. Только у тебя возникают сезонные обострения, когда в твою задницу втыкается шило, и ты начинаешь метаться по клетке в поисках алых парусов.
— У меня есть старые связи в аэропорту, — не слушая приятеля, рассуждал Журавлев. — Надо выяснить, улетала вчера Наталья Шефнер в Германию или нет. Я уверен в одном: если все ее подозрения верны хотя бы отчасти, то Шефнер нас в покое не оставит. В его деле свидетелей быть не должно.
— И что? Он нас уберет? Никто даже не догадывается, сколько человек на нас работают, кто подставной, а кто дело делает. Всех не уберешь. Скорее мы его уберем.
— Не ерепенься. Наша задача выяснить, с кем мы имеем дело. Противника нужно изучить, а потом искать метод борьбы с ним. Какой смысл вешать липучку от мух, если у тебя водятся тараканы.
— Вот здесь он находится в более выгодном положении, чем мы, примерно на полшага.
— Придется сократить расстояние, прибавим шагу и поиграем в активность. Самое время. Ты видел его сейф?
— Твоя затея пуста, потому что пуст сейф. Он ничего в нем не хранит.
Машина выехала на Новый Арбат.
***
Квартира в высотном доме на Котельнической набережной выглядела по-сталински старомодно. Громоздкая мебель, полки с книгами, а кабинет хозяина забит шкафами с выдвижными ящиками. Каждый такой ящик имел свой номер и индекс.
Журавлев бегло осмотрелся и заметил на одном из ящиков цифру «1148». Стало быть, их не меньше полутора тысяч.
Хозяин встретил гостя приветливо. Пожилой, подтянутый мужчина в бархатной куртке, подвязанной кушаком, шелковый стеганый воротник шалькой и атласное кашне на шее, скрывавшее морщины. На вид ему было более семидесяти, но держался он очень бодро. Поредевшая седая шевелюра прекрасно выглядела на фоне темно-синего бархата, удлиненный фасон прически под каре ассоциировал этого человека с каким-нибудь престарелым маэстро, но для музыкальных инструментов в доме не нашлось места. Да и личных телохранителей музыканты не имели. Дверь Журавлеву открыл человек-бык гигантских размеров и, перед тем как провести гостя в кабинет, скрупулезно ощупал его.
В кабинете пахло стариной и канцелярией, исключением был компьютер, выглядевший на фоне темной резной мебели как бельмо в глазу.
— Кажется, я обрел еще одного клиента в вашем лице, Вадим Сергеевич.
Генерал подошел к Вадиму и пожал ему руку. Это било крепкое рукопожатие, доказывавшее лишний раз, что Никанор Евдокимович Скворцов, несмотря на свой почтенный возраст, пребывает в отличной форме.
— Перед тем как звонить вам, уважаемый профессор, я прочел пару ваших книг по истории немецких войн и разведки. Впечатляет.
— Значит, вас интересует история? Очень хорошо. Обычно мои клиенты интересуются своими современниками. Впрочем, диапазон моих знаний намного шире, чем это представляется со стороны.
Скворцов указал на кушетку, обтянутую плюшем, и пригласил гостя сесть.
Когда они устроились напротив друг друга, хозяин сложил длинные ухоженные пальцы вместе и вопросительно посмотрел на молодого человека.
— Я весь внимание.
— Может быть, мои вопросы как-то коснутся вашей личной жизни, профессор, но только косвенно. Речь идет о молодой женщине, моем друге, которую вы знали.
Взгляд отставного генерала потускнел.
— Моя личная жизнь не является достоянием истории. И здесь я справок не даю.
— Речь идет о Наташе, в девичестве Куликовой, по мужу Шефнер. Когда я видел ее в последний раз, она была очень обеспокоена и опасалась за свою жизнь. По ее мнению, Ханс Шефнер что-то затевает на территории России, а Наташа в некоторой степени представляет собой помеху.
— Иностранцы ничего не могут затевать в России. Они находятся под пристальным наблюдением. Это не реально.
— Я того же мнения. Но тем не менее Наташа исчезла. Со слов ее мужа, она уехала в Германию по делам фирмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94