Вы будете на месте? В течение тридцати минут вам позвонит начальник ГУВД города Кутаиси. Доложит.
И ведь действительно позвонил! И «доложил». Выясняется такая картина: двое грабителей при задержании оказали вооруженное сопротивление. Застрелили сержанта милиции, затем швырнули гранату. В результате взрыва один из них получил ранение. Разыскиваются МВД Грузии.
Вот тебе и раз, думаю! Не обманула Мата Хари... Теперь уже я в свою очередь докладываю начальнику ГУВД Кутаиси: оба орелика у нас, в Ленинграде. Дайте по телетайпу ориентировку, приметы.
Вах, батоне дорогой, уже даю. И группу высылаю — брать будем.
Ориентировка пришла, с описанием Маты Хари абсолютно сходится. И биографии у обоих орлов — караул! — грабежи, разбои, ношение оружия. Плюс ко всему теперь еще и убийство сотрудника милиции. Прямо скажем: не каждый день такие ориентировки приходят. Тем более что на дворе у нас девяностый год... Конечно, по нынешним нашим представлениям, тишайшие времена.
Я сажусь и пытаюсь сообразить, что же в этой ситуации можно сделать. А проблема, собственно, вот в чем: есть два преступника, которых обнаружили мы, но отдаем их грузинам. И в результате в зачет нам ничего не идет. Ноль получается, пустышка. А над нами висит меч статотчетности. Но галочка-то появится у грузин в Кутаиси.
И тогда я иду на аферу. Я провоцирую кутаисских лихоимцев на преступление в Ленинграде. Собственно, нет никакого сомнения, что они сами к этому готовы и пойдут на грабеж или разбой, как только у них будет хорошая наводка. Значит, надо им эту наводку дать.
И я через свою агентессу подбрасываю им адрес одной валютной проститутки. Действуй, Марина, Мата Хари моя ненаглядная... А дальше все пошло, как в плохом кино. Я написал рапорт: так, мол, и так, есть оперативная информация о том, что находящиеся в розыске Чачуа и Кипиани собираются совершить квартирный разбой.
— О, — говорит мне начальство, — молодец, Женя! Готовь операцию, а мы поддержим всеми средствами. И наружку обеспечим, и оружие.
Почему я говорю про оружие? Да потому, что в то время постоянное ношение пистолета еще не было узаконено. Табельный ПМ можно было получить только под конкретную операцию после написания соответствующего рапорта. Глупо? Конечно, глупо, но так было. Более того, на Лиговке, где находилась спецслужба, не было оружейной комнаты, и наши пушки хранились на Литейном. Так что оружие как бы есть, но в то же время его нет.
...Итак, я написал рапорт, получил добро и начал продумывать операцию. Не успел выкурить сигарету, как позвонила Мата Хари.
— Все, — говорит, — о'кей. Они клюнули. Собираются идти на дело.
— Отлично, — отвечаю, — а когда?
— Сейчас.
— Как — сейчас?
— Вот так. Поедят и поедут, часа через два будут там.
Такого поворота событий я, разумеется, никак не ожидал. Да и вообще — ТАК дела не делают... без разведки, с ходу... Короче — караул! Ребятки-то, вижу, вконец отмороженные. И вполне вероятно, дело кончится кровью. А у нас ничего не готово... Дело к вечеру, Саня Карцев уже изрядно пьян, Димка уехал на переговорный пункт. С кем ехать?
А убийцы собираются на разбой.
По моей, между прочим, наводке.
Бегу к заместителю начальника, товарищу Братынскому. Он раньше в ОВИРе служил, нашего дела совсем не знает и знать не хочет. Чисто тыловая крыса, чиновник...
Прибегаю, объясняю, прошу:
— Станислав Михалыч, нужно две машины, трех-четырех оперов, «браслеты», оружие, радиостанции.
— Нет, — отвечает товарищ Братынский, — транспорта. Все в разгоне.
— А вон же, — говорю, — «Волга» под окном стоит
— Я на ней в прокуратуру сейчас еду. На совещание.
Ну, думаю, сука, там разбой, там человек в реальной опасности, а он — в прокуратуру! На совещание!
— Ладно, — говорю, — а оружие?
— Пиши, Женя, рапорт. А я по дороге заскочу на Литейный, подпишу. Ты тем временем подтягивайся... получишь свое оружие и поедешь.
— Вы что, издеваетесь? Там убийцы. Они уже, поди, чаек допили, на разбой собираются! Скоро будут в адресе.
— Плохо работаете, Кондрашов. Некачественно планируете операции, а потом начинаете горячку пороть.
Ну, спасибо, товарищ Братынский, за помощь... А стрелки часов бегут, и, как это всегда бывает при цейтноте, бегут как-то особенно быстро. Я вышел от гражданина начальника в коридор, закурил и подвел итоги: я один, оружия у меня нет, транспорта нет, а убийцы собираются на дело. Навел их я.
Нет, думаю, так не пойдет. Поймал в коридоре Ромку Иванова и Димона.
— Оружие, — говорю, — есть, мужики?
— Да откуда?
Объясняю им ситуацию: помогайте! Ребята — без вопросов — идут со мной. Нас уже трое. На улице вижу, как упырь Братынский загружает в служебную «Волгу» свой солидный портфель и не менее солидную задницу. Желаю больших успехов на совещании, Станислав Михалыч! Передавайте горячий привет прокурору... «Волга», рыча двигателем, уезжает. А во двор вкатывается Игорь Лялин на своей «копеечке»-развалюхе. И мы летим в Купчино, в адрес к нашей проститутке... Стрелки бегут, сколько у нас времени в запасе, мы не знаем. А вот то, что эти кутаисские герои могут пойти на любую крайность, знаем точно... Стрелки бегут.
Все, что можно сделать в этой ситуации, так это предупредить проститутку, чтобы дверь никому не открывала. Это может полностью сорвать операцию, но другого выхода уже нет.
Прошу Игоря тормознуть у ближайшего телефона-автомата. И в тот самый момент, когда я уже опустил монетку в прорезь, у меня вдруг появляется блестящая мысль: проще выманить путану из дому, чем «запирать» ее внутри... Тем более что я знаю, как это сделать. Мой агент рассказывал, что она часто «дружит» с испанскими морячками... А у меня в «Жигулях» Димон сидит, который по-испански шпарит весьма прилично.
— Давай, — говорю, — Дима, впаривай ей что хочешь, но из хаты вытащи обязательно и без промедления.
Димон звонит этой подруге и, путая язык Сервантеса с великим и могучим, назначает срочную встречу. Страстью, мол, горю испанской, прекрасная моя Дульсинея. Срочно приезжай.
Путанка клюнула, и нам всем стало немного легче. Вроде и стрелки стали двигаться чуть медленнее. Но расслабляться все равно некогда. Едем... Мы едем, но не имеем ни малейшего представления, чем же может дело обернуться. Разумеется, можно было махнуть на все рукой — человека-то мы из-под удара вывели! — и пойти пить водку. Приедет бригада кутаисская, заберет своих Чачуа с Кипиани — и все! Плюнули и забыли. Хрен с ней, со статистикой.
Но нет! Я уже не могу отдать этих уродов просто так. Меня уже зацепило, и я должен их взять. Не ради статистики, а для себя. Такая натура дурная... Мы едем, и вдруг на одном перекрестке я вижу знакомые морды: четверо фарцовщиков с «Галеры» спорят оживленно о чем-то возле белой «восьмерки». Стоп, машина!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
И ведь действительно позвонил! И «доложил». Выясняется такая картина: двое грабителей при задержании оказали вооруженное сопротивление. Застрелили сержанта милиции, затем швырнули гранату. В результате взрыва один из них получил ранение. Разыскиваются МВД Грузии.
Вот тебе и раз, думаю! Не обманула Мата Хари... Теперь уже я в свою очередь докладываю начальнику ГУВД Кутаиси: оба орелика у нас, в Ленинграде. Дайте по телетайпу ориентировку, приметы.
Вах, батоне дорогой, уже даю. И группу высылаю — брать будем.
Ориентировка пришла, с описанием Маты Хари абсолютно сходится. И биографии у обоих орлов — караул! — грабежи, разбои, ношение оружия. Плюс ко всему теперь еще и убийство сотрудника милиции. Прямо скажем: не каждый день такие ориентировки приходят. Тем более что на дворе у нас девяностый год... Конечно, по нынешним нашим представлениям, тишайшие времена.
Я сажусь и пытаюсь сообразить, что же в этой ситуации можно сделать. А проблема, собственно, вот в чем: есть два преступника, которых обнаружили мы, но отдаем их грузинам. И в результате в зачет нам ничего не идет. Ноль получается, пустышка. А над нами висит меч статотчетности. Но галочка-то появится у грузин в Кутаиси.
И тогда я иду на аферу. Я провоцирую кутаисских лихоимцев на преступление в Ленинграде. Собственно, нет никакого сомнения, что они сами к этому готовы и пойдут на грабеж или разбой, как только у них будет хорошая наводка. Значит, надо им эту наводку дать.
И я через свою агентессу подбрасываю им адрес одной валютной проститутки. Действуй, Марина, Мата Хари моя ненаглядная... А дальше все пошло, как в плохом кино. Я написал рапорт: так, мол, и так, есть оперативная информация о том, что находящиеся в розыске Чачуа и Кипиани собираются совершить квартирный разбой.
— О, — говорит мне начальство, — молодец, Женя! Готовь операцию, а мы поддержим всеми средствами. И наружку обеспечим, и оружие.
Почему я говорю про оружие? Да потому, что в то время постоянное ношение пистолета еще не было узаконено. Табельный ПМ можно было получить только под конкретную операцию после написания соответствующего рапорта. Глупо? Конечно, глупо, но так было. Более того, на Лиговке, где находилась спецслужба, не было оружейной комнаты, и наши пушки хранились на Литейном. Так что оружие как бы есть, но в то же время его нет.
...Итак, я написал рапорт, получил добро и начал продумывать операцию. Не успел выкурить сигарету, как позвонила Мата Хари.
— Все, — говорит, — о'кей. Они клюнули. Собираются идти на дело.
— Отлично, — отвечаю, — а когда?
— Сейчас.
— Как — сейчас?
— Вот так. Поедят и поедут, часа через два будут там.
Такого поворота событий я, разумеется, никак не ожидал. Да и вообще — ТАК дела не делают... без разведки, с ходу... Короче — караул! Ребятки-то, вижу, вконец отмороженные. И вполне вероятно, дело кончится кровью. А у нас ничего не готово... Дело к вечеру, Саня Карцев уже изрядно пьян, Димка уехал на переговорный пункт. С кем ехать?
А убийцы собираются на разбой.
По моей, между прочим, наводке.
Бегу к заместителю начальника, товарищу Братынскому. Он раньше в ОВИРе служил, нашего дела совсем не знает и знать не хочет. Чисто тыловая крыса, чиновник...
Прибегаю, объясняю, прошу:
— Станислав Михалыч, нужно две машины, трех-четырех оперов, «браслеты», оружие, радиостанции.
— Нет, — отвечает товарищ Братынский, — транспорта. Все в разгоне.
— А вон же, — говорю, — «Волга» под окном стоит
— Я на ней в прокуратуру сейчас еду. На совещание.
Ну, думаю, сука, там разбой, там человек в реальной опасности, а он — в прокуратуру! На совещание!
— Ладно, — говорю, — а оружие?
— Пиши, Женя, рапорт. А я по дороге заскочу на Литейный, подпишу. Ты тем временем подтягивайся... получишь свое оружие и поедешь.
— Вы что, издеваетесь? Там убийцы. Они уже, поди, чаек допили, на разбой собираются! Скоро будут в адресе.
— Плохо работаете, Кондрашов. Некачественно планируете операции, а потом начинаете горячку пороть.
Ну, спасибо, товарищ Братынский, за помощь... А стрелки часов бегут, и, как это всегда бывает при цейтноте, бегут как-то особенно быстро. Я вышел от гражданина начальника в коридор, закурил и подвел итоги: я один, оружия у меня нет, транспорта нет, а убийцы собираются на дело. Навел их я.
Нет, думаю, так не пойдет. Поймал в коридоре Ромку Иванова и Димона.
— Оружие, — говорю, — есть, мужики?
— Да откуда?
Объясняю им ситуацию: помогайте! Ребята — без вопросов — идут со мной. Нас уже трое. На улице вижу, как упырь Братынский загружает в служебную «Волгу» свой солидный портфель и не менее солидную задницу. Желаю больших успехов на совещании, Станислав Михалыч! Передавайте горячий привет прокурору... «Волга», рыча двигателем, уезжает. А во двор вкатывается Игорь Лялин на своей «копеечке»-развалюхе. И мы летим в Купчино, в адрес к нашей проститутке... Стрелки бегут, сколько у нас времени в запасе, мы не знаем. А вот то, что эти кутаисские герои могут пойти на любую крайность, знаем точно... Стрелки бегут.
Все, что можно сделать в этой ситуации, так это предупредить проститутку, чтобы дверь никому не открывала. Это может полностью сорвать операцию, но другого выхода уже нет.
Прошу Игоря тормознуть у ближайшего телефона-автомата. И в тот самый момент, когда я уже опустил монетку в прорезь, у меня вдруг появляется блестящая мысль: проще выманить путану из дому, чем «запирать» ее внутри... Тем более что я знаю, как это сделать. Мой агент рассказывал, что она часто «дружит» с испанскими морячками... А у меня в «Жигулях» Димон сидит, который по-испански шпарит весьма прилично.
— Давай, — говорю, — Дима, впаривай ей что хочешь, но из хаты вытащи обязательно и без промедления.
Димон звонит этой подруге и, путая язык Сервантеса с великим и могучим, назначает срочную встречу. Страстью, мол, горю испанской, прекрасная моя Дульсинея. Срочно приезжай.
Путанка клюнула, и нам всем стало немного легче. Вроде и стрелки стали двигаться чуть медленнее. Но расслабляться все равно некогда. Едем... Мы едем, но не имеем ни малейшего представления, чем же может дело обернуться. Разумеется, можно было махнуть на все рукой — человека-то мы из-под удара вывели! — и пойти пить водку. Приедет бригада кутаисская, заберет своих Чачуа с Кипиани — и все! Плюнули и забыли. Хрен с ней, со статистикой.
Но нет! Я уже не могу отдать этих уродов просто так. Меня уже зацепило, и я должен их взять. Не ради статистики, а для себя. Такая натура дурная... Мы едем, и вдруг на одном перекрестке я вижу знакомые морды: четверо фарцовщиков с «Галеры» спорят оживленно о чем-то возле белой «восьмерки». Стоп, машина!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77