Анатолий, широко расставляя ноги, как моряки в качку, добрался до своего купе. Его соседи были на месте. Тетка все еще изучала свои журналы, а поляк, воткнув себе в ушную раковину крохотный динамик портативного приемника и глядя на проплывающую за окном антенну, сосредоточенно крутил регулятор настройки. Давыдов удивился: миссионер нетрадиционной конфессии оказался еще и радиолюбителем. Понятное дело, поймать на обычный FM-приемник ему ничего не удастся, так как ретранслятор многоканальный, но диапазон его трансляции установить можно попытаться.
— Я думал, возле такой большой антенны радио должно работать, — сообщил сосед, обнаружив интерес попутчика к его увлечению радиоделом. Давыдов уселся на свободную полку. Сосед продолжил теребить свой приемник.
— Нет ничего, — обескуражено подвел он итог своим упражнениям.
— Наверное, диапазон не совпадает, — уверенно сообщил Анатолий, — можно ваш приемник посмотреть?
— Да, конечно, — поляк протянул его Анатолию. Давыдов глянул на приемник. Ничего особенного, с виду обычная «Сонька», если не считать того, что для переносного приемника чересчур широкий диапазон приема. Анатолий включил его и стал крутить настройку, в этот момент дверь в купе отъехала в сторону и из коридора вовнутрь заглянул пузатый лысоватый дядечка, на плечах у него красовались погоны с зеленой окантовкой, двумя звездами вдоль и эмблемой с двумя скрещенными АКМ. Обычный прапорщик-погранец, идентифицировал посетителя Давыдов. Гость выдохнул в купе аромат «Примы» и пива, изучил знаки различия на погонах у Анатолия и сообщил:
— Добрый вечер.
— Добрый, — насмешливо ответил Давыдов.
— Чем можем служить пану пограничнику? — осведомился сосед.
— А, вы это… что здесь делаете? — растерянно обвел купе и пассажиров глазами прапорщик. Из коридора донеслось:
— Петро, куда ты лезешь? Это вообще не наш вагон! Кто-то сгреб гостя в охапку и потащил по коридору. Давыдов закрыл за визитерами дверь и снова стал изучать приемник.
— Вы часом не бывший военный? — поинтересовался он у соседа.
— Пан Станислав проповедник, а не солдат, — вступилась за пассажира тетка.
— Одно другому не мешает, — пожал плечами Анатолий, — я смотрю, пан отлично разбирается в знаках различия.
— То просто, у ваших пограничников погоны зеленые.
— Да, это просто, — согласился Давыдов, про себя отметив, что иностранец не только четко определил принадлежность прапорщика к определенному ведомству, но и явно не отнес его к офицерскому корпусу. А для этого в знаках различия нужно разбираться несколько больше, чем пытался изобразить попутчик.
— Выправка у вас, как у бывшего военного.
Собеседник улыбнулся:
— Я служил, но не долго, до распада Варшавского договора.
— И до кого дослужились?
— По-вашему, до старшего лейтенанта.
— А род войск какой? Если не секрет, конечно, — уточнил Давыдов.
— Самый массовый — пехота.
— Вот видите, а вы сердились, — обратился майор к соседке. — А как вас правильно называть согласно иерархии?
— Мы не католики, официального сана у меня нет, мы называем таких, как я, — проводник.
— А вы говорили — проповедник, — не отказал себе в возможности зацепить собеседницу Анатолий.
Та сердито поджала губы:
— Пан Станислав — святой человек. Именно это я и имела в виду.
— То не так, — священник покачал головой, — я просто служитель Господа.
Давыдов вернул «Sony» владельцу, ему удалось четко поймать по меньшей мере четыре станции, и потребовалось для этого совсем не много времени, у приемника присутствовала функция автопоиска, тиранить его в режиме ручной настройки не было никакой необходимости. Про себя майор решил, что на всякий случай сообщит по команде о странном представителе «Истинной церкви».
Встречал его сам Андронов. За время отсутствия Давыдова Владимир Иванович раздобрел, заплыл жирком, голова подернулась сединой, но глаза смотрели по-прежнему задиристо и молодо.
— А мы уж думали, тот или не тот, — стиснул он Анатолия в объятиях, — слышали, что в штабе какой-то Давыдов объявился, да думали: ты или не ты? Может, однофамилец. Звонить и выяснять вроде неудобно, все-таки начальство. Вот, думаю, приедешь, и посмотрим.
— Я это, тот самый, никакой не однофамилец. И уж совсем не начальство, а представитель летучей ремонтной бригады, — отшутился Анатолий.
— Вот и добро. Я на машине, так что до места доберемся с комфортом. У тебя это все?
Подполковник кивнул на сумку.
— Все, я налегке.
— Тогда пошли, машина на стоянке.
— Спасибо за поездку, — обернулся Давыдов к стоящей у выхода из вагона проводнице.
— Счастливого пути, — ответила та.
— До видзення, пан майор, — донеслось из тамбура. Давыдов посмотрел поверх головы проводницы, на верхней ступеньке стоял и приветливо улыбался его сосед по купе.
— Билет не забыл? — спросил у Анатолия подполковник. — За командировку придется отчитываться.
— А? Что? — переспросил тот. Проповедник сбил его с толку. Странный он все же какой-то. — Нет, все в порядке. — Анатолий похлопал себя по карману с кошельком и билетами.
Машиной у Андронова оказался желтый «Москвич-412», по внешнему виду — трудяга и помощник.
— Ты чего такой завешенный? — спросил Владимир Иванович, выруливая со стоянки на привокзальную улицу. — Дома все в порядке?
— Дома более-менее, — кивнул майор, — сосед попался в купе странный.
Анатолий, не переставая глазеть по сторонам — все же, почитай, почти десять лет здесь не был, — рассказал о поляке. Вид за окнами был знакомый, вот столовая железнодорожников и дом отдыха поездных бригад. А вот эти домики со спутниковыми тарелками вроде как новые.
— Может, это и шпиономания, но уж больно он мне показался странным.
— Черт его знает! Ты ж говоришь — он бывший военный, поэтому и такой эрудированный насчет погон и родов войск, потом погранцов он не раз видел, через границу же ездит. Хотя, по нынешним временам, кто здесь только не болтается. А уж конфессий развелось на любой вкус. По всей Карелии молельные дома пооткрывали, едут со всей Европы, и заметь, средства у них на это есть. Школы в поселках закрывают, а эти ребятишки, наоборот, обосновались уже почти в каждом населенном пункте. Ведут агитацию.
— И за что агитируют?
— А сразу и не поймешь. Андреев свернул влево, и здание вокзала скрылось из виду. Машина выехала на главную улицу поселка Лоухи. Возле местного узла связи показалось внушительное сооружение: кирпичная коробка, заканчивающаяся с одной стороны башенкой с островерхой крышей и крестом наверху.
— Вот, смотри, — комбат мотнул головой влево, — кирха не кирха, костел не костел, а не поймешь что. Наши православные с миру по рублику на часовню собирают, а эти вон какое сооружение отгрохали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
— Я думал, возле такой большой антенны радио должно работать, — сообщил сосед, обнаружив интерес попутчика к его увлечению радиоделом. Давыдов уселся на свободную полку. Сосед продолжил теребить свой приемник.
— Нет ничего, — обескуражено подвел он итог своим упражнениям.
— Наверное, диапазон не совпадает, — уверенно сообщил Анатолий, — можно ваш приемник посмотреть?
— Да, конечно, — поляк протянул его Анатолию. Давыдов глянул на приемник. Ничего особенного, с виду обычная «Сонька», если не считать того, что для переносного приемника чересчур широкий диапазон приема. Анатолий включил его и стал крутить настройку, в этот момент дверь в купе отъехала в сторону и из коридора вовнутрь заглянул пузатый лысоватый дядечка, на плечах у него красовались погоны с зеленой окантовкой, двумя звездами вдоль и эмблемой с двумя скрещенными АКМ. Обычный прапорщик-погранец, идентифицировал посетителя Давыдов. Гость выдохнул в купе аромат «Примы» и пива, изучил знаки различия на погонах у Анатолия и сообщил:
— Добрый вечер.
— Добрый, — насмешливо ответил Давыдов.
— Чем можем служить пану пограничнику? — осведомился сосед.
— А, вы это… что здесь делаете? — растерянно обвел купе и пассажиров глазами прапорщик. Из коридора донеслось:
— Петро, куда ты лезешь? Это вообще не наш вагон! Кто-то сгреб гостя в охапку и потащил по коридору. Давыдов закрыл за визитерами дверь и снова стал изучать приемник.
— Вы часом не бывший военный? — поинтересовался он у соседа.
— Пан Станислав проповедник, а не солдат, — вступилась за пассажира тетка.
— Одно другому не мешает, — пожал плечами Анатолий, — я смотрю, пан отлично разбирается в знаках различия.
— То просто, у ваших пограничников погоны зеленые.
— Да, это просто, — согласился Давыдов, про себя отметив, что иностранец не только четко определил принадлежность прапорщика к определенному ведомству, но и явно не отнес его к офицерскому корпусу. А для этого в знаках различия нужно разбираться несколько больше, чем пытался изобразить попутчик.
— Выправка у вас, как у бывшего военного.
Собеседник улыбнулся:
— Я служил, но не долго, до распада Варшавского договора.
— И до кого дослужились?
— По-вашему, до старшего лейтенанта.
— А род войск какой? Если не секрет, конечно, — уточнил Давыдов.
— Самый массовый — пехота.
— Вот видите, а вы сердились, — обратился майор к соседке. — А как вас правильно называть согласно иерархии?
— Мы не католики, официального сана у меня нет, мы называем таких, как я, — проводник.
— А вы говорили — проповедник, — не отказал себе в возможности зацепить собеседницу Анатолий.
Та сердито поджала губы:
— Пан Станислав — святой человек. Именно это я и имела в виду.
— То не так, — священник покачал головой, — я просто служитель Господа.
Давыдов вернул «Sony» владельцу, ему удалось четко поймать по меньшей мере четыре станции, и потребовалось для этого совсем не много времени, у приемника присутствовала функция автопоиска, тиранить его в режиме ручной настройки не было никакой необходимости. Про себя майор решил, что на всякий случай сообщит по команде о странном представителе «Истинной церкви».
Встречал его сам Андронов. За время отсутствия Давыдова Владимир Иванович раздобрел, заплыл жирком, голова подернулась сединой, но глаза смотрели по-прежнему задиристо и молодо.
— А мы уж думали, тот или не тот, — стиснул он Анатолия в объятиях, — слышали, что в штабе какой-то Давыдов объявился, да думали: ты или не ты? Может, однофамилец. Звонить и выяснять вроде неудобно, все-таки начальство. Вот, думаю, приедешь, и посмотрим.
— Я это, тот самый, никакой не однофамилец. И уж совсем не начальство, а представитель летучей ремонтной бригады, — отшутился Анатолий.
— Вот и добро. Я на машине, так что до места доберемся с комфортом. У тебя это все?
Подполковник кивнул на сумку.
— Все, я налегке.
— Тогда пошли, машина на стоянке.
— Спасибо за поездку, — обернулся Давыдов к стоящей у выхода из вагона проводнице.
— Счастливого пути, — ответила та.
— До видзення, пан майор, — донеслось из тамбура. Давыдов посмотрел поверх головы проводницы, на верхней ступеньке стоял и приветливо улыбался его сосед по купе.
— Билет не забыл? — спросил у Анатолия подполковник. — За командировку придется отчитываться.
— А? Что? — переспросил тот. Проповедник сбил его с толку. Странный он все же какой-то. — Нет, все в порядке. — Анатолий похлопал себя по карману с кошельком и билетами.
Машиной у Андронова оказался желтый «Москвич-412», по внешнему виду — трудяга и помощник.
— Ты чего такой завешенный? — спросил Владимир Иванович, выруливая со стоянки на привокзальную улицу. — Дома все в порядке?
— Дома более-менее, — кивнул майор, — сосед попался в купе странный.
Анатолий, не переставая глазеть по сторонам — все же, почитай, почти десять лет здесь не был, — рассказал о поляке. Вид за окнами был знакомый, вот столовая железнодорожников и дом отдыха поездных бригад. А вот эти домики со спутниковыми тарелками вроде как новые.
— Может, это и шпиономания, но уж больно он мне показался странным.
— Черт его знает! Ты ж говоришь — он бывший военный, поэтому и такой эрудированный насчет погон и родов войск, потом погранцов он не раз видел, через границу же ездит. Хотя, по нынешним временам, кто здесь только не болтается. А уж конфессий развелось на любой вкус. По всей Карелии молельные дома пооткрывали, едут со всей Европы, и заметь, средства у них на это есть. Школы в поселках закрывают, а эти ребятишки, наоборот, обосновались уже почти в каждом населенном пункте. Ведут агитацию.
— И за что агитируют?
— А сразу и не поймешь. Андреев свернул влево, и здание вокзала скрылось из виду. Машина выехала на главную улицу поселка Лоухи. Возле местного узла связи показалось внушительное сооружение: кирпичная коробка, заканчивающаяся с одной стороны башенкой с островерхой крышей и крестом наверху.
— Вот, смотри, — комбат мотнул головой влево, — кирха не кирха, костел не костел, а не поймешь что. Наши православные с миру по рублику на часовню собирают, а эти вон какое сооружение отгрохали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69