Хотя не исключено, что стволы — за пазухами, под рубашками.
Короче, талантливые ребятишки, достойное поколение современной неразберихи.
— Вышли на дело, малявки? — с доброжелательной иронией спросил Николай. Он представить себе не мог, что его собираются грабануть. Да и что возьмешь у бедно одетого человека? — На кого нацелились?
— На тебя, фрайер, — густым, взрослым, басом ответил подросток с трубой. — Сам очистишь карманы, или тебе помочь?
Неожиданная ярость охватила Родимцева. Мало ему преследующих убийц и фээсбэшников — школьники пытаются достать. Ну, он сейчас им покажет, так покажет, что впредь закаются приближаться ближе ста метров!
Дальнейшее для малолеток позже вспоминалось разве только в дурном сне. Об»ект охоты превратился в охотника. Резким ударом ребром ладони по шее свалил главаря. Тот упал, как подкошенный, разрывая на груди рубашку. Пригнувшись, пропустил встречный удар владельца кастета, ударил его головой. Одновременно кулак врезался в солнечное сплетение. Отпрыгнул в сторону, развернулся и носком босоножки достал обладателя ножа. Точно в пах. Два оставшихся, испуганно по щенячьи повизгивая, рванули в темноту.
В качестве спортивных судей — два милиционера. Впечатления — прятались за деревьями, выжидая исхода короткой схватки. Возможно, и так. Убегающих малолеток не тронули, на хрипящих и ползающих по земле — нуль внимания. Зато сноровисто скрутили Родимцева, застегнули за спиной наручники.
— За что? Я ведь оборонялся. Эта мелкотня решила ограбить.
— Вечером мамочке поплачься, зараза! — один из милиционеров приложился палкой по пояснице, второй в это время сноровисто опорожнял карманы, — Посидишь в обез»янике — ещё что-нибудь придумаешь.
Старший патруля снова залез в только-что опорожненный карман Родимцева и вытащил пакетик в целофановой обертке.
— Говоришь, ни в чем неповинен, да? А это что у тебя — наркотик. Явное преступление!
Доказывать, что у него не было никакого наркотика, что пакетик подброшен, что он требует немедленного присутствия адвоката — зряшная потеря сил и нервов. Ибо невиновность недоказуема, у патрульных — полная власть, им поверят, парню — ни за что. Только посмеются.
Так и получилось.
Николай стоял перед столом дежурного по отделению. На столе — документы и бумажки, выскобленные из его карманов. Даже пачка сигарет с заправленной в неё зажигалкой. Рядом, в качестве решающего вещественного доказательства — пакетик с героином.
Дежурный равнодушно перелистал паспорт, более внимательно оглядел штамп регистрации. Не раскрывая, переложил с места на место военный билет. Похоже, решение уже принято, приговор подписан, проверка — чистая формальность.
И вдруг его глаза широко раскрылись. Он увидел визитную карточку с золотым обрезом. Будто не доверяя себе, несколько раз перечитал вслух.
— Вера Борисовна Ольхова… Ольхова?… Откуда у тебя?
— Верочка — моя сводная сестра. Дала на всякий случай, — с невинным видом оболганного пацана, нашелся Родимцев.
— Не брешешь? Гляди, парень, ежели придумал, так обработаем — сам смерти запросишь… Значит, говоришь, сводная сестричка? А кем она доводится господину Ольхову?
Глупый вопрос, но Родимцев принял его, как вратарь принимает одинадцатиметровый.
— Конечно, дочерью… Не верите? Тогда разрешите позвонить.
Лейтенант осторожно отложил в сторону визитную карточку. Будто побоялся причинить ей боль.
— На один звонок по закону имеешь право. Звони.
Господи, истово молился неверующий парень, сделай так, чтобы случайная знакомая оказалась дома! В трезвом состоянии. Боже, сотвори чудо, пусть она узнает парня, с которым чокалась в уличном кафе! Ибо Вера Борисовна — единственная надежда снова не попасть на лагерные нары.
То ли перегруженный людскими молитвами Бог услышал мольбу несчастного беглеца, то ли Родимцеву просто повезло, но в трубке раздался чуть хриповатый от чрезмерного курения женский голос.
— Вас слушают.
— Верочка! — ликующе закричал Николай. — Узнаешь, кто с тобой говорит?
Лейтенант подморгнул сержанту, тот обещающе покачал палкой. Дескать, не узнает банковская дочь фрайера — так его отделаем, что короткое словечко «мама» выдаст в три приемы.
Вторая удача! Вера Борисовна узнала звонившего.
— Как же мне тебя не узнать, младенчик. Конечно, узнала! Откуда звонишь, какие планы?
Окончательно успокоенный парень насмешливо поглядел на сразу поскучневшего лейтенанта. Перевел взгляд на его подчиненного, который оставил в покое черную дубинку, подошел к стене и принялся изучать давным давно изученые инструкции и об»явления.
— Тут у меня возникли проблемы с милицией. Не пугайся, ничего страшного, думаю — разберутся… Ты ночуешь дома?
— Да… Какое отделение?
Родимцев вопросительно поглядел на дежурного. Тот понял и прошептал нужные данные. Николай продублировал их Ольховой.
— Выезжаю!
Глава 6
Обстановка в прокуренной комнате изменилась. Лейтенант выгнал начальника патруля. И все же освобожденный от наручников задержанный посажен, до появления сводной сестрички, в обез»яник. Сидящие там алкаши переселены в камеру.
Ольхова вошла, будто не в отделение милиции — в отцовский офис к подобострастным клеркам. Оглядевшись, придвинула ногой стул, уселась, аккуратно одернув сверхкороткое платьице. Вопросительно подняла брови. Дескать, что произошло, за какие-такие неблаговидные поступки задержан этот человек.
Лейтенант, наоборот, поднялся.
— Видите ли, Вера Борисовна, задержанный Родимцев зверски избил гуляющих пацанов. Мало того, у него в кармане обнаружен героин…
— Сколько?
— Не меньше двух граммов…
— Я спрашиваю не о наркоте, которую вы ему подсунули, — презрительно отмахнулась девушка. И снова, с нажимом, повторила. — Сколько?
Лейтенант отвел взгляд, принялся перекладывать на столе какие-то папки. По молодости лет и отсутствию должного опыта он не решался назвать сумму. А чего, спрашивается, бояться? Уголовного дела не заведено, сержант, получив часть выкупа, будет помалкивать.
Николай из обез»янника с интересом наблюдал за беседой. Будто об»ектом торга был не он, а кто-нибудь другой. Тот же взлохмаченный алкаш, только-что переселенный в камеру.
— Трехсот баксов достаточно?
— Видите ли, Вера Борисовна, сержант нашел героин…
— Это ваши проблемы… Четыресто?
— К тому же, зачинщик драки. Покалечил трех подростков…
— Послушайте, лейтенант, мне некогда. Называйте свою цену и расстанемся… В противном случае мне придется обратиться за помощью к отцу.
Дежурный не просто побледнел — посерел. Он отлично понимал, что его ожидает, если всесильный олигарх снимет трубку и позвонит тому же заместителю министра. Или — самому министру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Короче, талантливые ребятишки, достойное поколение современной неразберихи.
— Вышли на дело, малявки? — с доброжелательной иронией спросил Николай. Он представить себе не мог, что его собираются грабануть. Да и что возьмешь у бедно одетого человека? — На кого нацелились?
— На тебя, фрайер, — густым, взрослым, басом ответил подросток с трубой. — Сам очистишь карманы, или тебе помочь?
Неожиданная ярость охватила Родимцева. Мало ему преследующих убийц и фээсбэшников — школьники пытаются достать. Ну, он сейчас им покажет, так покажет, что впредь закаются приближаться ближе ста метров!
Дальнейшее для малолеток позже вспоминалось разве только в дурном сне. Об»ект охоты превратился в охотника. Резким ударом ребром ладони по шее свалил главаря. Тот упал, как подкошенный, разрывая на груди рубашку. Пригнувшись, пропустил встречный удар владельца кастета, ударил его головой. Одновременно кулак врезался в солнечное сплетение. Отпрыгнул в сторону, развернулся и носком босоножки достал обладателя ножа. Точно в пах. Два оставшихся, испуганно по щенячьи повизгивая, рванули в темноту.
В качестве спортивных судей — два милиционера. Впечатления — прятались за деревьями, выжидая исхода короткой схватки. Возможно, и так. Убегающих малолеток не тронули, на хрипящих и ползающих по земле — нуль внимания. Зато сноровисто скрутили Родимцева, застегнули за спиной наручники.
— За что? Я ведь оборонялся. Эта мелкотня решила ограбить.
— Вечером мамочке поплачься, зараза! — один из милиционеров приложился палкой по пояснице, второй в это время сноровисто опорожнял карманы, — Посидишь в обез»янике — ещё что-нибудь придумаешь.
Старший патруля снова залез в только-что опорожненный карман Родимцева и вытащил пакетик в целофановой обертке.
— Говоришь, ни в чем неповинен, да? А это что у тебя — наркотик. Явное преступление!
Доказывать, что у него не было никакого наркотика, что пакетик подброшен, что он требует немедленного присутствия адвоката — зряшная потеря сил и нервов. Ибо невиновность недоказуема, у патрульных — полная власть, им поверят, парню — ни за что. Только посмеются.
Так и получилось.
Николай стоял перед столом дежурного по отделению. На столе — документы и бумажки, выскобленные из его карманов. Даже пачка сигарет с заправленной в неё зажигалкой. Рядом, в качестве решающего вещественного доказательства — пакетик с героином.
Дежурный равнодушно перелистал паспорт, более внимательно оглядел штамп регистрации. Не раскрывая, переложил с места на место военный билет. Похоже, решение уже принято, приговор подписан, проверка — чистая формальность.
И вдруг его глаза широко раскрылись. Он увидел визитную карточку с золотым обрезом. Будто не доверяя себе, несколько раз перечитал вслух.
— Вера Борисовна Ольхова… Ольхова?… Откуда у тебя?
— Верочка — моя сводная сестра. Дала на всякий случай, — с невинным видом оболганного пацана, нашелся Родимцев.
— Не брешешь? Гляди, парень, ежели придумал, так обработаем — сам смерти запросишь… Значит, говоришь, сводная сестричка? А кем она доводится господину Ольхову?
Глупый вопрос, но Родимцев принял его, как вратарь принимает одинадцатиметровый.
— Конечно, дочерью… Не верите? Тогда разрешите позвонить.
Лейтенант осторожно отложил в сторону визитную карточку. Будто побоялся причинить ей боль.
— На один звонок по закону имеешь право. Звони.
Господи, истово молился неверующий парень, сделай так, чтобы случайная знакомая оказалась дома! В трезвом состоянии. Боже, сотвори чудо, пусть она узнает парня, с которым чокалась в уличном кафе! Ибо Вера Борисовна — единственная надежда снова не попасть на лагерные нары.
То ли перегруженный людскими молитвами Бог услышал мольбу несчастного беглеца, то ли Родимцеву просто повезло, но в трубке раздался чуть хриповатый от чрезмерного курения женский голос.
— Вас слушают.
— Верочка! — ликующе закричал Николай. — Узнаешь, кто с тобой говорит?
Лейтенант подморгнул сержанту, тот обещающе покачал палкой. Дескать, не узнает банковская дочь фрайера — так его отделаем, что короткое словечко «мама» выдаст в три приемы.
Вторая удача! Вера Борисовна узнала звонившего.
— Как же мне тебя не узнать, младенчик. Конечно, узнала! Откуда звонишь, какие планы?
Окончательно успокоенный парень насмешливо поглядел на сразу поскучневшего лейтенанта. Перевел взгляд на его подчиненного, который оставил в покое черную дубинку, подошел к стене и принялся изучать давным давно изученые инструкции и об»явления.
— Тут у меня возникли проблемы с милицией. Не пугайся, ничего страшного, думаю — разберутся… Ты ночуешь дома?
— Да… Какое отделение?
Родимцев вопросительно поглядел на дежурного. Тот понял и прошептал нужные данные. Николай продублировал их Ольховой.
— Выезжаю!
Глава 6
Обстановка в прокуренной комнате изменилась. Лейтенант выгнал начальника патруля. И все же освобожденный от наручников задержанный посажен, до появления сводной сестрички, в обез»яник. Сидящие там алкаши переселены в камеру.
Ольхова вошла, будто не в отделение милиции — в отцовский офис к подобострастным клеркам. Оглядевшись, придвинула ногой стул, уселась, аккуратно одернув сверхкороткое платьице. Вопросительно подняла брови. Дескать, что произошло, за какие-такие неблаговидные поступки задержан этот человек.
Лейтенант, наоборот, поднялся.
— Видите ли, Вера Борисовна, задержанный Родимцев зверски избил гуляющих пацанов. Мало того, у него в кармане обнаружен героин…
— Сколько?
— Не меньше двух граммов…
— Я спрашиваю не о наркоте, которую вы ему подсунули, — презрительно отмахнулась девушка. И снова, с нажимом, повторила. — Сколько?
Лейтенант отвел взгляд, принялся перекладывать на столе какие-то папки. По молодости лет и отсутствию должного опыта он не решался назвать сумму. А чего, спрашивается, бояться? Уголовного дела не заведено, сержант, получив часть выкупа, будет помалкивать.
Николай из обез»янника с интересом наблюдал за беседой. Будто об»ектом торга был не он, а кто-нибудь другой. Тот же взлохмаченный алкаш, только-что переселенный в камеру.
— Трехсот баксов достаточно?
— Видите ли, Вера Борисовна, сержант нашел героин…
— Это ваши проблемы… Четыресто?
— К тому же, зачинщик драки. Покалечил трех подростков…
— Послушайте, лейтенант, мне некогда. Называйте свою цену и расстанемся… В противном случае мне придется обратиться за помощью к отцу.
Дежурный не просто побледнел — посерел. Он отлично понимал, что его ожидает, если всесильный олигарх снимет трубку и позвонит тому же заместителю министра. Или — самому министру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72