слишком
опасной представлялась ему встреча с Тут-Мекри. Затем в
голове варвара возникла идея: вновь, как в Кешане,
использовать таланты Мюриэлы, прием на сей раз девушке
предстояло сделаться воплощением богини Небетет. Киммериец
полагал, что жрецы не смогут ничего возразить, если Небетет
повелит им передать часть хранившихся в святилище богатств
тем, на кого она укажет. Была у него и еще одна неплохая
мысль: добросердечная богиня могла бы посоветовать королю
назначить его, Конана, главнокомандующим пунтийской армией.
Мюриэла совершенно не одобряла планов киммерийца, но
память о страшных событиях в Кешане когда только чудо
спасло их от мучительной смерти, была еще слишком свежа.
Разве стоило надеяться, что жрецы в Кассали поддадутся на
уловку, не обманувшую их собратьев из Алкменона? К тому же,
если Тут-Мекри успел обосноваться при королевском дворе, он
немедленно предупредит и короля, и жрецов - история с
перевоплощением была ему отлично знакома.
Конан разделял опасения девушки, но лишь отчасти.
- Нам еще повезло, что караванщик Нахор предупредил о
стигийце, - буркнул он. - Клянусь бородой Крома, мало кто
умеет так втереться в доверие к людям, ничего не подозревая,
заявились в королевский дворец! И столкнулись там с Тут-Мекри
нос к носу... Живыми нас бы оттуда не выпустили!
- Я и говорю, Конан, - озабоченно промолвила девушка, -
что если мы снова вылезем с этой историей, головы нам не
сносить. Давай лучше уберемся отсюда! И поскорей! Нахор как
раз предложил тебе службу в охране своего каравана...
- Убраться отсюда? Да ни за что на свете! Здесь к нам в
руки сами просятся несметные сокровища, а ты прелагаешь мне
за гроши охранять какой-то вонючий караван?!
Сразу же после заката солнца киммериец и Мюриэла
подъехали к склону холма, на котором возвышалось святилище
богини Небетет. В вечернем сумраке в окнах храма не было
видно ни единого огонька, а вокруг царило полное безмолвие.
Почему-то эта тишина наполнила душу коринфянки мрачными
предчувствиями.
То, как выглядит храм, тоже не понравилось девушке:
здание из белого мрамора круглой формы с куполом наверху
показалось ей похожим на череп - сходство усиливали тяжелые
запертые ворота, выполненные в форме оскаленного рта с
торчащими клыками, и два больших окна на втором этаже,
напоминающие пустые глазниц. По спине коринфянки пробежала
легкая дрожь.
- Видишь, ворота заперты, Конан... Мы не смоем попасть
внутрь!
- Почему не сможем? Мы войдем в этот храм, даже если мне
придется проломить его стену секирой!
Спешившись и бросив поводья спутнице, Конан внимательно
осмотрел ворота и выяснил, что они заперты на огромный,
позеленевший от времени бронзовый засов. Напрягая силы,
киммериец попытался сдвинуть с места тяжелую створку, но
усилия его оказались тщетными - ворота не поддавались.
Однако неудача Конана не обескуражила; человек, считавшийся
в юности одним из самых ловких воров Заморы, так или иначе
найдет способ проникнуть сквозь любую запертую дверь.
Достав из притороченной к седлу сумки моток веревки с
тяжелым железным крюком, киммериец отошел за угол и широко
размахнулся. Мюриэле, очутившейся одной в этом мрачном
месте, сразу же стало не по себе. Но через недолгое время
она услышала, как Конан окликает ее. От неожиданности
девушка едва не свалилась с коня. Затем, подняв голову, она
увидела, что Конан, с веревкой на плече, высовывается в
одном из окон и машет ей рукой.
- Держи веревку, Мюриэла! только позаботься сначала о
лошадях. Их нужно привязать покрепче и понадежней: кто
знает, сколько времени мы здесь пробудем.
Веревка заканчивалась петлей, и коринфянке осталось
только покрепче за нее ухватиться. Киммериец, быстро
перебирая руками, стал затаскивать ее наверх - с такой
скоростью, что у девушки закружилась голова. Но она лишь
зажмурила глаза и крепче стиснула похолодевшие пальцы.
Через несколько мгновений, показавшихся ей очень долгими,
Мюриэла почувствовала на своих плечах руки Конана. Затем
киммериец подхватил ее и втащил в окно.
Они стояли в небольшой, совершенно пустой комнате с
голыми стенами и высоким беленым потолком. В дальнем ее
углу виднелась полуоткрытая крышка люка.
- Нам сюда, - показывал на это темное отверстие, сказал
Конан. - Только будь осторожней - там лестница, и очень
крутая.
Спустившись по винтовой лесенке, они очутились в главном
зале святилища. Это было просторное помещение, высокий
купол которого поддерживали массивные мраморные колонны.
- Не думаю, что чернокожие могли построить такой храм,
- заметил, оглядываясь, киммериец. - Посмотри только на
эти огромные колонны! Да и такого мрамора в здешних местах
отродясь не было.
- Как же, по-твоему, он здесь очутился, этот храм? - с
удивлением спросила девушка.
- Трудно сказать, - пожал плечами варвар. - Когда-то
один немедиец - а человек он был ученый - рассказывал мне,
что в давние времена бесследно исчезали не только здания и
города, но и целые страны. Нет, следы, конечно, остаются -
развалины да руины, а иногда и какая-нибудь постройка,
особо прочная и крепкая. В своих скитаниях мне приходилось
видеть камни древних городов, и я думаю, что этот храм -
все, что осталось от неведомого погибшего народа... - Он
помолчал в задумчивости и добавил: - Странно, с чего бы
меня потянуло на болтовню? Давай-ка займемся делом. Нам
нужно раздобыть что-то вроде факела - иначе, когда зайдет
луна, мы ничего не разглядим.
Осмотревшись вокруг, Конан заметил висевшие на цепях
между колоннами медные светильники. Сняв один из них с
крюка, и заглянув внутрь, он присвистнул.
- Интересно! Внутри - свежее масло, да и фитиль тоже
новый! Похоже, кто-то внимательно следит за лампами.
Хотелось бы знать - кто?
Ударив несколько раз кресалом по кремню, киммериец
поджег трут, а от него - фитиль. В зале сделалось светлей, и
теперь можно было различить широкий помост с тремя ведущими
на него ступенями, расположенный у противоположной стены
святилища. На нем высилось выточенное из слоновой ости
изваяние - человеческая фигура в полный рост.
1 2 3 4 5 6 7 8