Имя ее ( ЗСП (Зона свободного предпринимательства). Мы долго ломали голову как именовать «светлое будущее», но так и не смогли выбраться из словарного запаса радостных стереотипов прошлого, поэтому и объявили территорию, на которой допускался разгул смерча свободного предпринимательства, «зоной».
По замыслу «патрона», именно «свободное предпринимательство» способно было в кратчайшие сроки уничтожить все завоевания социализма и сделать основное поголовье жителей города нищими. Он тут же поручил мне подготовить необходимый пакет документов по этой «зоне» для представления правительству.
За считанные дни были изготовлены проекты необходимых правовых актов, включая постановление правительства и само положение о «зоне свободного предпринимательства». Заложенный в них смысл был прост: путем делегирования местной власти разнообразных полномочий оторваться от лихорадящей экономики страны и на какое-то время перейти в автономный режим хозяйствования с возможностью обращать для внутренней пользы большую часть полученного в регионе дохода, что уже многажды апробировано аналогами существующих в мире свободных экономических территорий.
Докладывая Собчаку эти материалы, я из соображений осторожности, в случае положительного решения правительства, предложил не проводить широкомасштабный эксперимент сразу над целым городом, а взять небольшой участок, к примеру, морского порта, где опробовать основные структурные элементы предлагаемой экономической конструкции. После чего, с учетом полученного эффекта, продолжить развитие вовлекаемой по периметру площади. Нечто подобное давно существует в Гамбурге, на небольшом островке в центре города, между одним из железнодорожных вокзалов и морским портом, но дальнейшее развитие та «зона» не получила, так и оставшись скорее музеем экономических экспериментов, а не необходимостью германского рынка. «Патрон» мои разглагольствования слушал без интереса, как без особого внимания просмотрел красиво оформленные на мощном компьютере предлагаемые проекты, затем, откинувшись на спинку стула и засунув руки в карманы брюк, стал экзаменовать меня по интересующим его вопросам, касающимся гарантий сохранения капиталов и собственности иностранцев. Эта часть положения о «зоне» была разработана мною сознательно сильно, но мутно, дабы иностранец никогда не смог у нас стать полным хозяином, как на плантациях аборигенов Африки. Собчаку же это явно не понравилось, и из дальнейшего разговора я понял, что он сильно сомневается в привлекательности предлагаемых условий для капиталиста. Добросовестно скопировав из аналогичных западных документов подводные рифы, защищающие национальные интересы страны, я продолжал отстаивать свою точку зрения, пока не сообразил: у Собчака, вероятно, уже есть «приватные» заказы его заграничных знакомых и компаньонов на скупку недвижимости в Ленинграде, но только со 100%-ной гарантией необратимости сделки и невозможностью изменить первоначальные условия. Таким образом, национальные и государственные интересы были ему глубоко безразличны, а мои разговоры на эту тему неуместны.
Впоследствии Собчак это неоднократно доказывал, например, бурно ратуя за скорейшее принятие Верховным Советом закона о частной собственности на землю. При этом публично упрекая как сам парламент, так и Президента СССР в нерешительности и «преступном» нежелании сделать всех сограждан сразу богатыми и потому счастливыми.
Это, как и многое другое, было самой обычной ложью с целью привлечения на свою сторону всех безумно грезящих наконец разбогатеть, чтобы при поддержке этих «мечтателей» получить право всюду выступать и требовать свое от имени миллионов, тем самым добиваясь быстрого роста лицевого счета в зарубежном банке. Ведь желавших скупить за бесценок земли России среди импортных партнеров Собчака было полно. Они готовы были платить Собчаку любой «провизион» за помощь в осуществлении своих сделок. Но отсутствие закона о частной собственности на землю делало такой заработок по распродаже страны пока нереальным. Отчего он чудовищно раздражался и неоднократно высказывал мысль о быстрейшем разгоне Верховного Совета.
Даже не дочитав мой проект до конца, Собчак подписал сопроводительные документы и направил меня в Москву к И. Силаеву, возглавлявшему правительство РСФСР, для получения всех согласований, необходимых Совету Министров СССР.
В доме, кем-то названном «белым», неразбериха была полнейшая, и документы, переданные по команде Силаева в только что образованный комитет с диковинным названием «по антимонопольной политике», тотчас попали в руки ленинградских депутатов, которые, не найдя собственных фамилий в числе авторов документов по «зоне», были сильно этим оскорблены и сразу предали мой проект на своей очередной сессии анафеме, обозвав «зоной Шутова», после чего под руководством А.Чубайса сменили фамильный титульный лист и разом приняли его в целом.
Тема эта была тогда наимоднейшая. От Находки до Ужгорода вся депутатская братва новой популяции металась с самозабвенной идеей «вольных городов». Полагаю, по причине массового психоза возжелав растащить «великую страну» по кирпичам. Процесс, к счастью, тогда заглох сам собой и не пошел.
Одновременно в Исполкоме «регенерацией экономики» и изобретением новых «околорыночных концепций» занималась группа энтузиастов под управлением А. Чубайса, впервые в жизни испытывающего административное наслаждение. Этот рыжеволосый парень в замы к А. Щелканову попал чистым роком, трудясь до этого в институте, где даже написал никчемную кандидатскую диссертацию. Анатолий Чубайс, пользуясь поддержкой значительной части депутатского корпуса, совпадающей с ним по возрасту, полу, волосатости и образу мыслей, обладал редким в наше время даром внимательно слушать не перебивая, а потом от своего имени повторять услышанное. Он умел быть незаметным, но твердым, как асфальт, в доверенных ему новациях. И если судить по выбранному им кабинету, имел мощную тягу начинающего приватизатора к прекрасному. Хотя характерно заостренная в верхней части форма раковин чубайсовских ушей, особенно правого, убедительно свидетельствовала о его не людском происхождении.
Захваченный ирреальными идеями, сам Чубайс, будучи объектом дурных подстрекательств, иногда в спокойном, доброжелательном разговоре все же давал себя убедить в том, что городская экономика ( капризный, тонкий инструмент и не прощает фантазии непрофессиональных настройщиков, после чего пытался доказать обратное всей своей, порой бурной, деятельностью.
Когда при ликвидации Исполкома Собчак быстренько спровадил его в неведомо для чего созданный «Леонтьевский центр» по неприменимым в России исследованиям, было ясно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131