Такое значение имел и тот факт, что противник, совершив глубокий прорыв на побережье Финского залива, не воспользовался своим превосходством для того, чтобы связать наши войска на центральной части перешейка и перерезать их коммуникации на участке дефиле между озером Муолаанярви и рекой Вуокси. Если бы так случилось, мы были бы лишены даже малейшей возможности отвода центра фронта. То же самое относится к перегруппировкам, выполненным во время отступления, целью которых было усиление западного участка перешейка за счёт войск восточной его части. Вместо того чтобы с помощью гибкого манёвра разбить противника, русские слепо упёрлись в тот географический рубеж, что представлял собой Выборг. Отсутствие оперативной фантазии и гибкости, что было характерно для боевых действий русских во время Зимней войны, проявилось и сейчас и позволило нам выполнить такой же манёвр на отступление.
Когда русским стало ясно, что нам удалось построить оборонительные позиции в дефиле восточнее Выборга, план наступления был расширен и в него включили наступательные операции через Выборгский залив и против Вуосальми. Высвобождение войск для этой цели и их доставка к полю боя потребовали определённого времени, а это служит объяснением и тому, что операции против линии Выборг-Купарсаари-Тайпале не были осуществлены на первой наиболее упорной стадии наступления на этом направлении в последнюю неделю июня. Если бы так случилось, удержаться нам было бы ещё труднее.
Наступление в Восточной Карелии, по сравнению с наступательными действиями на Карельском перешейке, велось более гибко. Как операцию по высадке десанта, так и захват промежуточных позиций следует считать действиями, заслуживающими признания с военной точки зрения.
Наши силы на этой стадии подверглись исключительно трудному испытанию. Это было следствием не только огромного превосходства противника в силах, но и того, что продолжавшаяся почти три года позиционная война, во время которой мы были вынуждены использовать войска для строительства укреплений и отпускать солдат в родные места для приведения в порядок домашних дел, притупила их привычку к военным действиям. Красная же Армия, наоборот, с 1942 года шла от победы к победе и приобрела тем самым исключительный опыт наступления. У наших же молодых призывников, кроме того, отсутствовал военный опыт, ибо большая часть личного состава приняла крещение огнём только в июне 1944 года.
В ходе этого наступления мы также познали, чем объяснялись победы русского оружия на немецком фронте. Сила военной техники русских крылась в массированном применении отборных войск и оборудования, против чего мы на местности в направлении Выборга, пригодной для действия танков и артиллерии, не могли устоять. Поскольку у нас не было в достатке бронетанковых сил и противотанкового оружия до тех пор, пока мы не получили из Германии довольно солидную партию противотанковых ружей, силами пехоты невозможно было бороться с танками, особенно новой модели Т-34. Когда же в нашем распоряжении появилось как тяжёлое, так и лёгкое вооружение для борьбы с танками и бои шли на выгодной местности, мы убедились, что, несмотря ни на что, можно отбивать атаки противника, обладающего современным оружием. Упорные сдерживающие бои на центральной части Карельского перешейка, и борьба за линию Выборг-Купарсаари-Тайпале являются хорошими примерами этого.
Уже в момент отступления на Карельском перешейке я выражал уверенность в том, что продвижению противника можно воспрепятствовать, как только войска привыкнут доверять новому оружию. Помню один случай, который явился действительно поворотным моментом в этом отношении. При появлении русских танков на участке близ Лейпясуо несколько бесстрашных воинов из 4-й дивизии, среди них были и командиры и рядовые, решительно двинулись навстречу стальным чудовищам и несколькими прицельными выстрелами из «бронетанкового кулака» лишили первого из них возможности двигаться. Остальные тут же повернули и убежали. С этого дня вера войск в новое оружие окрепла. Подавленное настроение в течение нескольких суток сменилось доверием, и снова появилось желание сражаться. Это полная смена настроения решающим образом повлияла на то, что наступление противника удалось, в конце концов, остановить уже на довольно побитом последнем рубеже обороны.
Хотя те части, которые находились под огнём с самого начала наступления русских, были сильно измотаны, всё же армия, занявшая оборону на линии Выборг-Купарсаари-Тайпале, была более боеспособной по сравнению с теми войсками, которые вышли на эту линию во время Зимней войны. Благодаря подкреплению, прибывшему из Восточной Карелии, сейчас у нас было больше свежих войск, к тому же ряды пополнились и за счёт обученных во время позиционной войны призывников. Да и материальное состояние сейчас было иным.
Веря в возможность стабилизации обстановки и в то, что так можно открыть путь к мирным переговорам, руководство государства с полным правом могло отвергнуть требование русских о безоговорочной капитуляции, хотя войска и продолжали упорно сражаться.
Наши оборонительные силы непоколебимо стояли на месте и тем самым обеспечивали стране возможность попытаться с помощью дипломатических средств выйти из сложившейся ситуации.
У руля государства
Перед концом июля 1944 года стало ясно, что усилия, направленные на стабилизацию обстановки, были удачными. Соглашение с Риббентропом выполнило свою задачу. Сейчас надо было подготовить выход Финляндии из войны, но до этого должна была состояться смена главы государства. 28 июля президент Рюти в сопровождении министров Вальдена и Таннера прибыл в Ставку для того, чтобы сообщить мне о своём решении уйти в отставку. Как президент, так и оба министра настойчиво просили меня согласиться стать главой государства. На этот раз я посчитал своим долгом испить эту чашу.
Сначала разговор шёл о новом введении поста регента или альтернативно о том, чтобы я получил полномочия президента пожизненно. Я, однако, не хотел для себя никаких исключений. Заявил, что если я приму на себя управление государством, то даю гарантию в том, что, выведя страну из войны, отойду в сторону. После того как министр Таннер спросил, на какой срок я мог бы принять на себя этот пост, я ответил, что если мне будет оказано такое огромное доверие, что я буду избран на пост главы государства, то можно поверить, что у меня хватит мужества покинуть его, когда моя задача будет выполнена. Поскольку я болен и весьма изнурён многолетним бременем работы и ответственности, я против своего желания обещал возложить на себя новую тяжёлую задачу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164