Чему-чему, а скрывать свои чувства маги обучаются в первую очередь. Уж поверь. Но внутри он такой, как все. В нем тоже бушует огонь. И рано или поздно он вырвется на свободу. И тогда у нас точно будет шанс застать его врасплох. А сейчас надевай латы, Эрик. Мы должны выжить».
6
Дорогу указывал маг. Из леса в лес, из перелеска в перелесок, от одной прогалины до другой, через овраг и холмы он двигался уверенно, не запинаясь и ни на мгновение не теряя направления. Так, словно родился и вырос в этих местах.
Иногда, правда, чаще на взгорке или холме, он останавливался на несколько минут и подолгу прислушивался к чему-то внутри себя. Эрик сильно подозревал, что маг теряется и что они давно уже ходят кругами, но из-за своей дьявольской гордыни Берсень скорее загонит их вусмерть, нежели признает свою ошибку. Эрик и Диана ехали шагах в десяти от Берсеня, говорили о всякой ерунде. Эрик рассказывал о своей жизни в столице, о светских раутах, жаловался на постоянно растущие цены на драгоценности и модную одежду, на интриги недоброжелателей, не называя, впрочем, конкретных имен и титулов. Диана в свою очередь поделилась местными слухами, посетовала на почти полное отсутствие у нее клиентов…
Разговор, однако, был вялым и путаным, ибо ни Эрик, ни Диана друг к другу особо не прислушивались. Собственно, они и разговаривали-то через силу. Единственно ради желания показать хотя бы самим себе, что они не с магом, они сами по себе.
И все же кое-что из сказанного Дианой в конце концов достигло сознания Эрика.
– Баронесса, кажется, вы сказали – нет клиентов? – вскинул бровь Эрик. – Если я не ошибаюсь, вроде бы раньше вы говорили про обширную практику.
Диана поморщилась.
– Ну откуда у меня обширная практика? – со вздохом призналась она. – Я еще учусь в университете. Но – рента позволяет – открыла юридическое бюро еще год тому, но… Это никому не нужно. Я надеялась отстаивать в суде права несправедливо обвиненных, но… Ко мне обращаются одни воры и бандиты.
– А вы не хотите их защищать?
– Конечно нет.
– Эдак вы разоритесь, баронесса.
– У меня рента… – Она пожала плечами. – Я хотела, чтобы восторжествовал закон… Возможно, я была слишком молода и наивна, но… Так уж вышло.
– Теперь я понимаю, почему вы оказались за решеткой, – улыбнулся Эрик. – С такими взглядами…
– Что такого в моих взглядах? – нахмурилась она.
– Вы роете себе могилу, баронесса. Чем сильнее власть закона, тем слабее власть короля, а значит, и власть аристократии, это очевидно. Так что, защищая закон, вы посягаете на королевскую власть.
– Какая глупость! – фыркнула Диана. – И заблуждение. Законы укрепляют государство и общество, это всем известно, а значит, закон укрепляет и власть короля!
Эрик рассмеялся.
– Вы очаровательны, когда спорите, баронесса. Но я не хочу спорить. Вы действительно слишком молоды.
– Вот как? – Диана стиснула поводья. – Говоря «молодость», вы подразумеваете «глупость», не так ли, виконт?
– Ради всего святого, не сердитесь, Диана, я не хотел вас обидеть, просто… Просто вы, юная и красивая девушка, и вдруг интересуетесь такими вопросами.
– По-вашему, я должна интересоваться только модными платьями и ценами на побрякушки, а потом толковать об этом битый час, как это делали вы?!
Диана раскраснелась, глаза ее заблестели, и Эрик замолчал, опасаясь сболтнуть лишнее. Ни одна из его любовниц, подружек и просто знакомых и слов-то таких не знала – «закон», «государство», «общество».
– Молчите, сударь?! – сердито бросила Диана. – И правильно делаете! Все лучше, чем нести всякую чушь!
Она собралась было подстегнуть лошадь, но впереди маячила спина Берсеня, рядом с которым находиться хотелось еще меньше, и Диана решила остаться. Только отвернулась, презрительно кривя губы.
Эрик пожал плечами. Что ему эта сумасшедшая провинциальная барышня? Пусть обижается сколько хочет. Признаться, она стала раздражать его. Своими невнятными взглядами, манерой судить обо всем на свете, не зная толком ни о чем, хотя… Чего еще ждать от адвокатессы? Приличный человек в юристы не пойдет.
Лес незаметно изменился. Все чаще попадались могучие, кряжистые дубы и буки. Исчез подлесок, его заменил шелестящий ковер из прошлогодних листьев. По земле поползли толстые, узловатые корни, похожие на щупальца. Кроны сплетались почти в сплошную завесу, погружая лес в полумрак.
Берсень замедлил ход, наконец остановился и вскинул руку. Эрик и Диана послушно застыли на месте.
– Шлем, – не поворачивая головы, уронил Берсень. – И перчатки.
Эрик невольно оглянулся. В лесу застыла странная тишина. Умолкли пигалицы, минутой раньше оглушавшие пронзительным щебетом, да и ветер, казалось, затаился среди ветвей.
– Быстрее, – процедил маг, по-прежнему уставясь куда-то в лес. – И поменьше крути башкой, дубина.
Эрик торопливо нахлобучил шлем, застегнул ремень, надел кольчужные перчатки.
– А теперь все на землю.
– Может… – начал было Эрик, но маг оборвал его:
– На землю, я сказал.
Они все спешились, Берсень что-то пошептал каждой лошади на ухо, затем резко свистнул, гаркнул, и животные галопом умчались в глубь леса.
– Потом соберем, – буркнул Берсень. – Когда все закончится.
– Что закончится? Берсень не ответил.
– Возьми, – Он вытащил из-за голенища нож и передал его девушке. Проверил, как выходит клинок из ножен, перехватил двумя руками посох. – Эрик, отойди подальше и постарайся не задеть мечом Диану. А ты… – Берсень посмотрел на девушку, поморщился, увидев, как она с брезгливостью вертит нож. – Держись за мной, и вот что… – Он сорвал с себя плащ и застегнул его на Диане, несмотря на ее слабые протесты.
– Но он… он дурно пахнет, – жалобно сказала она.
– Сейчас станет еще дурнее, – усмехнулся Берсень.
Вынув из дорожной сумки какую-то склянку, маг побрызгал из нее на плащ. Диана фыркнула, замахала ладонью перед носом.
– Это ужасно!
– Возможно, это отпугнет их, – заметил Берсень, взгляд его вновь устремился в глубину леса.
– Да кого их-то? – проворчал Эрик. – Сколько уже стоим, где твои чудовища или кто там еще?
Спокойствие, с которым он произнес эти слова, удивили его самого. Было, конечно, легкое волнение. Участилось сердцебиение. Дрогнули коленки. Но… ничего более Эрик не ощущал. Словно тело боялось само по себе. Без участия души. А душа…
Страха не было. Было ли это следствием бодрящего заклятия Берсеня? Или результатом их долгого общения?
Или, может, эта храбрость – от «великого воина»?..
«Я здесь, приятель, – отозвался Дитус. – Ты прав, пока я с тобой, тебе не угрожает никто и ничто. Жаль, конечно, что я ограничен слабостью твоего тела, а ты все никак не выберешь время для тренировок, но… Что может быть лучшим упражнением, нежели настоящий бой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
6
Дорогу указывал маг. Из леса в лес, из перелеска в перелесок, от одной прогалины до другой, через овраг и холмы он двигался уверенно, не запинаясь и ни на мгновение не теряя направления. Так, словно родился и вырос в этих местах.
Иногда, правда, чаще на взгорке или холме, он останавливался на несколько минут и подолгу прислушивался к чему-то внутри себя. Эрик сильно подозревал, что маг теряется и что они давно уже ходят кругами, но из-за своей дьявольской гордыни Берсень скорее загонит их вусмерть, нежели признает свою ошибку. Эрик и Диана ехали шагах в десяти от Берсеня, говорили о всякой ерунде. Эрик рассказывал о своей жизни в столице, о светских раутах, жаловался на постоянно растущие цены на драгоценности и модную одежду, на интриги недоброжелателей, не называя, впрочем, конкретных имен и титулов. Диана в свою очередь поделилась местными слухами, посетовала на почти полное отсутствие у нее клиентов…
Разговор, однако, был вялым и путаным, ибо ни Эрик, ни Диана друг к другу особо не прислушивались. Собственно, они и разговаривали-то через силу. Единственно ради желания показать хотя бы самим себе, что они не с магом, они сами по себе.
И все же кое-что из сказанного Дианой в конце концов достигло сознания Эрика.
– Баронесса, кажется, вы сказали – нет клиентов? – вскинул бровь Эрик. – Если я не ошибаюсь, вроде бы раньше вы говорили про обширную практику.
Диана поморщилась.
– Ну откуда у меня обширная практика? – со вздохом призналась она. – Я еще учусь в университете. Но – рента позволяет – открыла юридическое бюро еще год тому, но… Это никому не нужно. Я надеялась отстаивать в суде права несправедливо обвиненных, но… Ко мне обращаются одни воры и бандиты.
– А вы не хотите их защищать?
– Конечно нет.
– Эдак вы разоритесь, баронесса.
– У меня рента… – Она пожала плечами. – Я хотела, чтобы восторжествовал закон… Возможно, я была слишком молода и наивна, но… Так уж вышло.
– Теперь я понимаю, почему вы оказались за решеткой, – улыбнулся Эрик. – С такими взглядами…
– Что такого в моих взглядах? – нахмурилась она.
– Вы роете себе могилу, баронесса. Чем сильнее власть закона, тем слабее власть короля, а значит, и власть аристократии, это очевидно. Так что, защищая закон, вы посягаете на королевскую власть.
– Какая глупость! – фыркнула Диана. – И заблуждение. Законы укрепляют государство и общество, это всем известно, а значит, закон укрепляет и власть короля!
Эрик рассмеялся.
– Вы очаровательны, когда спорите, баронесса. Но я не хочу спорить. Вы действительно слишком молоды.
– Вот как? – Диана стиснула поводья. – Говоря «молодость», вы подразумеваете «глупость», не так ли, виконт?
– Ради всего святого, не сердитесь, Диана, я не хотел вас обидеть, просто… Просто вы, юная и красивая девушка, и вдруг интересуетесь такими вопросами.
– По-вашему, я должна интересоваться только модными платьями и ценами на побрякушки, а потом толковать об этом битый час, как это делали вы?!
Диана раскраснелась, глаза ее заблестели, и Эрик замолчал, опасаясь сболтнуть лишнее. Ни одна из его любовниц, подружек и просто знакомых и слов-то таких не знала – «закон», «государство», «общество».
– Молчите, сударь?! – сердито бросила Диана. – И правильно делаете! Все лучше, чем нести всякую чушь!
Она собралась было подстегнуть лошадь, но впереди маячила спина Берсеня, рядом с которым находиться хотелось еще меньше, и Диана решила остаться. Только отвернулась, презрительно кривя губы.
Эрик пожал плечами. Что ему эта сумасшедшая провинциальная барышня? Пусть обижается сколько хочет. Признаться, она стала раздражать его. Своими невнятными взглядами, манерой судить обо всем на свете, не зная толком ни о чем, хотя… Чего еще ждать от адвокатессы? Приличный человек в юристы не пойдет.
Лес незаметно изменился. Все чаще попадались могучие, кряжистые дубы и буки. Исчез подлесок, его заменил шелестящий ковер из прошлогодних листьев. По земле поползли толстые, узловатые корни, похожие на щупальца. Кроны сплетались почти в сплошную завесу, погружая лес в полумрак.
Берсень замедлил ход, наконец остановился и вскинул руку. Эрик и Диана послушно застыли на месте.
– Шлем, – не поворачивая головы, уронил Берсень. – И перчатки.
Эрик невольно оглянулся. В лесу застыла странная тишина. Умолкли пигалицы, минутой раньше оглушавшие пронзительным щебетом, да и ветер, казалось, затаился среди ветвей.
– Быстрее, – процедил маг, по-прежнему уставясь куда-то в лес. – И поменьше крути башкой, дубина.
Эрик торопливо нахлобучил шлем, застегнул ремень, надел кольчужные перчатки.
– А теперь все на землю.
– Может… – начал было Эрик, но маг оборвал его:
– На землю, я сказал.
Они все спешились, Берсень что-то пошептал каждой лошади на ухо, затем резко свистнул, гаркнул, и животные галопом умчались в глубь леса.
– Потом соберем, – буркнул Берсень. – Когда все закончится.
– Что закончится? Берсень не ответил.
– Возьми, – Он вытащил из-за голенища нож и передал его девушке. Проверил, как выходит клинок из ножен, перехватил двумя руками посох. – Эрик, отойди подальше и постарайся не задеть мечом Диану. А ты… – Берсень посмотрел на девушку, поморщился, увидев, как она с брезгливостью вертит нож. – Держись за мной, и вот что… – Он сорвал с себя плащ и застегнул его на Диане, несмотря на ее слабые протесты.
– Но он… он дурно пахнет, – жалобно сказала она.
– Сейчас станет еще дурнее, – усмехнулся Берсень.
Вынув из дорожной сумки какую-то склянку, маг побрызгал из нее на плащ. Диана фыркнула, замахала ладонью перед носом.
– Это ужасно!
– Возможно, это отпугнет их, – заметил Берсень, взгляд его вновь устремился в глубину леса.
– Да кого их-то? – проворчал Эрик. – Сколько уже стоим, где твои чудовища или кто там еще?
Спокойствие, с которым он произнес эти слова, удивили его самого. Было, конечно, легкое волнение. Участилось сердцебиение. Дрогнули коленки. Но… ничего более Эрик не ощущал. Словно тело боялось само по себе. Без участия души. А душа…
Страха не было. Было ли это следствием бодрящего заклятия Берсеня? Или результатом их долгого общения?
Или, может, эта храбрость – от «великого воина»?..
«Я здесь, приятель, – отозвался Дитус. – Ты прав, пока я с тобой, тебе не угрожает никто и ничто. Жаль, конечно, что я ограничен слабостью твоего тела, а ты все никак не выберешь время для тренировок, но… Что может быть лучшим упражнением, нежели настоящий бой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98