– Строков здесь уже не работает! А вы пока еще…
– Просто у вас получается – «работает», «не работает». Хотите доказать, что без него обойдетесь? Вот и давайте. Без меня. Между прочим, Строков эту станцию построил.
Показывая, что разговор окончен, Хакимов схватил бак с грязной водой и, выплеснув его с веранды, ушел за ведром.
* * *
Один Строков, виновник разгоревшихся в его отсутствие страстей, казался спокойным. Он всегда мало обращал внимания на внешнее положение вещей, справедливо полагая, что поражение в поединке с Быстровым потерпел гораздо раньше, задолго до того, как состоялось его формальное изгнание со станции. Не спеша он прошел через аул и подошел к дому Бобо-Кадыра.
Хозяин встретил его у ворот, где и положено встречать почетного гостя. Передал одному из сыновей повод осла, забрал из рук Строкова чемодан.
– Почему заранее не сказал? Плов сварить не успею!
– У тебя всего три барашка осталось. Обойдемся без плова. Лучше в шахматы сразимся да чаю попьем. У меня теперь много свободного времени.
– Неужто правду в ауле болтают…
– Все правда, Бобо-Кадыр. Я теперь на станции не начальник. Да дело не в том… Помнишь сель, в тридцать втором году?
– Кто ж его не помнит, пол-аула тогда снесло…
– А докуда он дошел, помнишь?
– Ниже ничего тогда не было, а то бы, конечно, запомнил…
– Да… Комбинат и поселок построили позже. Ладно. Неси шахматы.
Строков играл невнимательно, и Бобо-Кадыр вскоре обиделся.
– Нарочно ты мне сегодня проигрываешь, что ли?
Стали пить чай. Принесли виноград, конфеты и лепешки. Беседа текла неторопливая, о делах давно известных и не раз обговоренных. Она не мешала Строкову думать о своем.
«Как трудно бывает объясниться с человеком… – думалось Строкову. – У каждого своя жизнь, свой опыт, свое самолюбие, и твои слова застревают где-то по дороге, словно вязнут в грязи».
Совесть его чиста, он сделал все, что мог. Даже больше. Теперь настала пора уезжать. Как просто решают проблемы те, кто может сказать: «Это не мое дело». Вещи все здесь. Завтра утром в кишлак придет автобус. Можно ни с кем не прощаться. Зачем лишние слова? Ну свалится эта штука, когда его тут не будет. Скажут: «Строков был прав». Что с того? Он об этом даже не узнает…
Они сидели у самой ограды перед обрывом. Присмотревшись, можно было увидеть на дне ущелья мирную издали реку.
У самого поворота ущелья виднелись маленькие, совсем игрушечные домики. Их не станет в первую очередь… Он представил, как это будет. Как ринется вниз сорокаметровый вал камней и грязи, рожденный лавиной. Как выгнутся стены домов и рассыплются под ее напором. Рухнут крыши, мелькнут на секунду в грязевом потоке обломки зданий… Людей отсюда не увидишь, они слишком малы для такого бедствия, крошечные фигурки… И никто не сможет помочь, будет поздно.
Строков поставил на поднос чашку и с секунду молча смотрел на Бобо-Кадыра, За долгие годы они научились понимать друг друга. Можно и не говорить всего. Достаточно просьбы. У друга здесь не спрашивают: «Зачем тебе это нужно?»
«Ключи вот сдал, жалко, придется ломать замок…» – подумал Строков, стараясь оттянуть начало разговора.
* * *
Перед новолунием луна встает поздно. Глубокой ночью ее свет заливает мертвые в этот час скалы. Дорога на станцию кажется припорошенной снегом, но это лишь пыль. Два старика медленно бредут по дороге, сгибаясь под тяжестью поклажи. Их фигуры то появляются, то исчезают на фоне глубоких черных теней, отбрасываемых стенами ущелья.
У них много дел в эту ночь, пожалуй, слишком много для двух стариков.
Станция спала. Спали Быстров с Наташей. Спали Хакимов и водитель Хабиб. Даже Саида прикорнула у своей бессонной, подмигивающей разноцветными огоньками рации.
Печально скрипнула дверь склада, расположенного в дальнем углу двора, в сарайчике за колючей проволокой. Ветер пронесся по двору, замел чьи-то следы, загудел под крышами, хлопнул сломанной лопастью ветряка. За шумом ветра не слышно было осторожных шаркающих шагов.
Человек пересек двор. Подошел к входной двери. Долго шарил по ее поверхности, отыскивая язычок щеколды. Наконец дверь поддалась его усилиям. Прежде чем войти, он подул на замерзшие руки и оглянулся на восточный склон, стараясь определить время, оставшееся до восхода. Рядом с ним на земле лежал рюкзак, две пары горных ботинок, ледорубы. Сейчас Строков выглядел особенно нелепо в этой величественной горной стране в своем стареньком пальто, в надвинутой на лоб шляпе.
«Пожалуй, Бобо уже дома, – тихонько пробормотал он, – не потерял бы чего… Утром могут хватиться. Вроде мы все сделали как надо. Брали из нижних ящиков. Не заметят. Хорошо, кабы не понадобилась она, только кто ж его знает, как все обернется…» Он еще раз подул на руки и осторожно боком проскользнул в коридор. От резкого стука Наташа проснулась первой.
– Вставай, Сергей! Что-то случилось. Да проснись же!
Наконец Сергей поднялся, чиркнул спичкой. Огонек выхватил из темноты лицо Строкова, его шляпу, воинственно сдвинутую на затылок.
– Вы? Что случилось?
– Ничего не случилось. Мы с вами идем на лавиносбор.
– Вы что?… Вы знаете, сколько времени?
– Знаю. Пять часов. Чтобы вернуться засветло, приходится выходить рано. Утром снег крепче.
– А с чего вы взяли… И вообще вы же, кажется, уехали?
– Мы с вами договорились о том, что я уеду только после того, как сдам участки…
Быстров захлопнул дверь. Наташа привстала, шаря по тумбочке, стараясь найти одежду.
– Теперь ты убедилась? Он же просто сумасшедший!
Строков снова забарабанил в дверь, крича:
– Вы мне обещали!
Взбешенный Сергей опять вскочил с постели.
– Он у меня сейчас дождется, я емуне районное начальство!
– Ты бы выслушал его, Сережа…
Не обернувшись, Сергей распахнул дверь, исразу же в комнату ворвалось занудное бормотание Строкова, словно он там, за закрытой дверью, не останавливался ни наминуту.
– Мы договаривались, что сначала я сдам вам… Сергей вышел в коридор, хлопнув дверью. Стараясь сдержать тревогу, Наташа торопливо оделась. Нужно успеть вмешаться, постараться помочь Строкову. Похоже, у старика по-настоящему серьезное дело, заставляющее его совершать все эти нелепые поступки, за которыми, к сожалению, многие не могут ничего рассмотреть. Вот и Сергей тоже… Она не успела одеться. Сергей вернулся раньше. Она с тревогой всматривалась в него, пытаясь понять, что там между ними произошло, за закрытой дверью.
– Знаешь, я согласился…
– На что согласился?
– Пойти с ним в маршрут. Я готов пройти нетолько пятнадцать, тридцать, сто километров! Лишь бы от него избавиться!
– По-моему, правильно сделал.
– Да? А что мне оставалось? Он уже иХакимова сюда впутал, и тебя, и Сайду. Что я могу один против всех?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30