Мелкие острые ракушки кололи подошвы ног. Высоко задирая колени и поднимая фонтаны брызг, он пробежал несколько шагов и нырнул в набегающую навстречу волну. Шумно отфыркиваясь, вырвался на поверхность метрах в десяти от берега. Комков по-собачьи встряхнул головой, избавляясь от попавшей в уши воды, потом лег на спину и медленно поплыл в сторону улыбающегося солнца, прочь, в океан.
Решив, что удалился достаточно, он сделал «звездочку»: раскинул руки, ноги, набрал побольше воздуха и задержал дыхание. Комков лежал на воде, глядел широко распахнутыми изумленными глазами в небо и чувствовал ленивое движение океана, покачивающего его расслабленное тело. Он почему-то не сомневался, что это именно океан, а не море, не озеро… В небе не было ни облачка, и Андрею казалось, что там, наверху, над ним – тоже океан, другой, совершенно бездонный. У Комкова даже немного закружилась голова: ему вдруг представилось, что сейчас, вот-вот, он, обманув силы тяготения, понесется туда, в эту пронзительную голубую бездну…
Обратно он плыл энергичным кролем, быстро, как торпеда. Немного постоял на берегу, обсыхая на солнце, и пошел одеваться. Завтрак наверняка уже накрыли, а есть хотелось как из пушки.
Хоть и странный какой-то курорт, но все равно кайф, решил Комков, натягивая шорты. Последний раз они с Олегом так отдыхали в позапрошлом году, когда их отпуска совпали и они вместе махнули в санаторий, в Анапу. А в этот раз Черняк выгнал их отдыхать зимой – какие уж тут санатории…
И тут возведенная на реке памяти плотина дала трещину. Андрей замычал, обхватив ладонями виски, и медленно опустился на песок. Это было больно, очень больно. Образы теснились, мешали друг другу.
«Ты такой же, как и я… У тебя глаза нежалеющего убийцы» – эти слова Темной Богини почему-то особенно жгли. И еще ее облик. Красивая, стильно одетая девушка Алина все больше уступала Эллинэ в забрызганной кровью броне, тоже прекрасной и… одновременно внушающей ужас.
Куда ты меня затащила, Эллинэ? И где ты сама? У Комкова не было ответов на эти вопросы.
Вверх по лестнице Комков взбежал, почти не запыхавшись. Че-ерт, подумал он, глядя на совершенно одинаковые домики. И какой из них мой? Он только теперь понял, что именно с самого начала ему показалось неправильным: здесь не было никаких надписей. Ни слов, ни цифр, ни-че-го. Как в книге. Чисто интуитивно Андрей выбрал правильно: в комнате были неубранная постель и сервированный маленький столик возле нее.
– Мойте руки перед едой, – сказал Андрей. Он бросил футболку на постель и пошел мыть руки.
Завтрак был плотным: глазунья из пяти яиц, несколько ломтиков поджаренного хлеба, овощной салат, высокий бокал апельсинового сока и фруктовое мороженое на десерт. Андрей все мигом смолотил, и жизнь, несмотря на все загадки и «непонятки», показалась чуточку лучше.
Комков застелил постель и задумчиво поглядел на стол с грязной посудой. Он понятия не имел, куда все это девать.
– Так, пора бы этой голубоглазой и появиться, – сказал он.
И голубоглазая тут же появилась, словно подслушивала и ждала под дверью.
– Господин желает чего-то еще? – спросила она, быстро перекладывая тарелки и вазочки со столика к себе на поднос.
Андрей потребовал бритву, мыло, зубную щетку и зубную пасту.
– Хорошо, господин, – кивнула девушка.
– Да, киса-рыба, – позвал ее Андрей. Та послушно замерла в дверях в неудобной позе с заставленным подносом. – А где Госпожа?
– Госпожа будет завтра, – ответила служанка и вышла.
Вот так просто. Будет завтра.
Комков сел на кровать. Она будет завтра… Завтра…
Он помнил медленные ласкающие движения ее рук… Помнил ее голос. Помнил блеск ее глаз. Помнил ее запах. Он уже тосковал по ней…
Комков жаждал и боялся этой встречи.
Бритву и все остальное служанка принесла минут через пять. Как обычно, она поинтересовалась, не нужно ли господину чего-нибудь еще, и исчезла. Когда за ней захлопнулась дверь, Андрей подумал, что так и не догадался спросить ее имя. В девушке было что-то странное. Но что именно, Комков определить не смог. С виду все нормально: исполнительная симпатичная особа.
Андрей побрился, вычистил зубы. Из зеркала на него теперь смотрел другой человек, не тот, что был утром.
– Госпожа будет завтра, – повторил он и улыбнулся. Значит, завтра его жизнь здесь наконец приобретет смысл.
Сидеть весь день в номере не хотелось. Андрей решил побродить по округе.
У фонтана стоял коренастый мужчина в светлом комбинезоне и поливал водой из шланга разогретые на солнце камни небольшой площади. Мужчина посмотрел на Комкова пустыми глазами и молча кивнул. У него были классические монгольские черты лица. Черные волосы собраны в короткую косицу.
Комков машинально кивнул в ответ и поспешил пройти мимо. Надолго поворачиваться спиной к этому человеку не хотелось.
На этот раз он направился в другую сторону, на холм, куполообразную громадину, покрытую разнокалиберной зеленью, скорее даже не холм, а гору, на самом верху которой Андрей разглядел какое-то небольшое строение.
Солнце было уже близко к зениту и свирепствовало вовсю. Несмотря на то что мраморная лестница поднималась в полутемном тоннеле, образованном сросшимися и аккуратно подстригаемыми ветвями деревьев, дышать было тяжеловато. Комков уже через минуту стянул с себя пропитанную потом футболку.
– Зима, холода… – пропел он.
На скамеечке, что ли, посидеть? Где бы ее еще найти…
Строение оказалось высокой смотровой беседкой. Андрей взялся за перила и с отвращением сказал:
– Ненавижу лестницы! Ненавижу! – Ноги слегка гудели.
Однако последний пролет он буквально пролетел, потому что кое-что увидел. На маленьком складном столике стоял запотевший кувшин. Андрей схватился за него обеими руками, как утопающий за соломинку.
– О аллах, – отдуваясь, сказал Андрей, когда посуда наполовину опустела. Это был апельсиновый морс.
Комков поставил кувшин на место, подобрал с пола оброненную второпях футболку, сел на скамью и огляделся.
Здесь, в беседке, прохладный морской ветер немного спасал от жары. «Санаторий» Темной Богини был расположен на острове: со всех сторон был океан, огромный, голубой. Андрей на минуту закрыл глаза. Он представил себя там, вдалеке, в маленькой утлой лодочке. Толчки волн, соленые брызги, ветер и скрип уключин. А вокруг прекрасное, изменчивое чудовище, которое может быть и злым, и добрым. Совсем как Эллинэ…
Когда-то Андрей, начитавшись Сабатини, долго грезил морем, парусами, кораблями… Эх… Комков грустно усмехнулся. Куда уходят детские мечты? Хотел стать военным пилотом – не стал. Хотел стать моряком – тоже не сбылось. Стал просто солдатом. Нежалеющий убийца…
Комков посмотрел на уютную, еще минуту назад пустую бухту, и ему очень захотелось протереть глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Решив, что удалился достаточно, он сделал «звездочку»: раскинул руки, ноги, набрал побольше воздуха и задержал дыхание. Комков лежал на воде, глядел широко распахнутыми изумленными глазами в небо и чувствовал ленивое движение океана, покачивающего его расслабленное тело. Он почему-то не сомневался, что это именно океан, а не море, не озеро… В небе не было ни облачка, и Андрею казалось, что там, наверху, над ним – тоже океан, другой, совершенно бездонный. У Комкова даже немного закружилась голова: ему вдруг представилось, что сейчас, вот-вот, он, обманув силы тяготения, понесется туда, в эту пронзительную голубую бездну…
Обратно он плыл энергичным кролем, быстро, как торпеда. Немного постоял на берегу, обсыхая на солнце, и пошел одеваться. Завтрак наверняка уже накрыли, а есть хотелось как из пушки.
Хоть и странный какой-то курорт, но все равно кайф, решил Комков, натягивая шорты. Последний раз они с Олегом так отдыхали в позапрошлом году, когда их отпуска совпали и они вместе махнули в санаторий, в Анапу. А в этот раз Черняк выгнал их отдыхать зимой – какие уж тут санатории…
И тут возведенная на реке памяти плотина дала трещину. Андрей замычал, обхватив ладонями виски, и медленно опустился на песок. Это было больно, очень больно. Образы теснились, мешали друг другу.
«Ты такой же, как и я… У тебя глаза нежалеющего убийцы» – эти слова Темной Богини почему-то особенно жгли. И еще ее облик. Красивая, стильно одетая девушка Алина все больше уступала Эллинэ в забрызганной кровью броне, тоже прекрасной и… одновременно внушающей ужас.
Куда ты меня затащила, Эллинэ? И где ты сама? У Комкова не было ответов на эти вопросы.
Вверх по лестнице Комков взбежал, почти не запыхавшись. Че-ерт, подумал он, глядя на совершенно одинаковые домики. И какой из них мой? Он только теперь понял, что именно с самого начала ему показалось неправильным: здесь не было никаких надписей. Ни слов, ни цифр, ни-че-го. Как в книге. Чисто интуитивно Андрей выбрал правильно: в комнате были неубранная постель и сервированный маленький столик возле нее.
– Мойте руки перед едой, – сказал Андрей. Он бросил футболку на постель и пошел мыть руки.
Завтрак был плотным: глазунья из пяти яиц, несколько ломтиков поджаренного хлеба, овощной салат, высокий бокал апельсинового сока и фруктовое мороженое на десерт. Андрей все мигом смолотил, и жизнь, несмотря на все загадки и «непонятки», показалась чуточку лучше.
Комков застелил постель и задумчиво поглядел на стол с грязной посудой. Он понятия не имел, куда все это девать.
– Так, пора бы этой голубоглазой и появиться, – сказал он.
И голубоглазая тут же появилась, словно подслушивала и ждала под дверью.
– Господин желает чего-то еще? – спросила она, быстро перекладывая тарелки и вазочки со столика к себе на поднос.
Андрей потребовал бритву, мыло, зубную щетку и зубную пасту.
– Хорошо, господин, – кивнула девушка.
– Да, киса-рыба, – позвал ее Андрей. Та послушно замерла в дверях в неудобной позе с заставленным подносом. – А где Госпожа?
– Госпожа будет завтра, – ответила служанка и вышла.
Вот так просто. Будет завтра.
Комков сел на кровать. Она будет завтра… Завтра…
Он помнил медленные ласкающие движения ее рук… Помнил ее голос. Помнил блеск ее глаз. Помнил ее запах. Он уже тосковал по ней…
Комков жаждал и боялся этой встречи.
Бритву и все остальное служанка принесла минут через пять. Как обычно, она поинтересовалась, не нужно ли господину чего-нибудь еще, и исчезла. Когда за ней захлопнулась дверь, Андрей подумал, что так и не догадался спросить ее имя. В девушке было что-то странное. Но что именно, Комков определить не смог. С виду все нормально: исполнительная симпатичная особа.
Андрей побрился, вычистил зубы. Из зеркала на него теперь смотрел другой человек, не тот, что был утром.
– Госпожа будет завтра, – повторил он и улыбнулся. Значит, завтра его жизнь здесь наконец приобретет смысл.
Сидеть весь день в номере не хотелось. Андрей решил побродить по округе.
У фонтана стоял коренастый мужчина в светлом комбинезоне и поливал водой из шланга разогретые на солнце камни небольшой площади. Мужчина посмотрел на Комкова пустыми глазами и молча кивнул. У него были классические монгольские черты лица. Черные волосы собраны в короткую косицу.
Комков машинально кивнул в ответ и поспешил пройти мимо. Надолго поворачиваться спиной к этому человеку не хотелось.
На этот раз он направился в другую сторону, на холм, куполообразную громадину, покрытую разнокалиберной зеленью, скорее даже не холм, а гору, на самом верху которой Андрей разглядел какое-то небольшое строение.
Солнце было уже близко к зениту и свирепствовало вовсю. Несмотря на то что мраморная лестница поднималась в полутемном тоннеле, образованном сросшимися и аккуратно подстригаемыми ветвями деревьев, дышать было тяжеловато. Комков уже через минуту стянул с себя пропитанную потом футболку.
– Зима, холода… – пропел он.
На скамеечке, что ли, посидеть? Где бы ее еще найти…
Строение оказалось высокой смотровой беседкой. Андрей взялся за перила и с отвращением сказал:
– Ненавижу лестницы! Ненавижу! – Ноги слегка гудели.
Однако последний пролет он буквально пролетел, потому что кое-что увидел. На маленьком складном столике стоял запотевший кувшин. Андрей схватился за него обеими руками, как утопающий за соломинку.
– О аллах, – отдуваясь, сказал Андрей, когда посуда наполовину опустела. Это был апельсиновый морс.
Комков поставил кувшин на место, подобрал с пола оброненную второпях футболку, сел на скамью и огляделся.
Здесь, в беседке, прохладный морской ветер немного спасал от жары. «Санаторий» Темной Богини был расположен на острове: со всех сторон был океан, огромный, голубой. Андрей на минуту закрыл глаза. Он представил себя там, вдалеке, в маленькой утлой лодочке. Толчки волн, соленые брызги, ветер и скрип уключин. А вокруг прекрасное, изменчивое чудовище, которое может быть и злым, и добрым. Совсем как Эллинэ…
Когда-то Андрей, начитавшись Сабатини, долго грезил морем, парусами, кораблями… Эх… Комков грустно усмехнулся. Куда уходят детские мечты? Хотел стать военным пилотом – не стал. Хотел стать моряком – тоже не сбылось. Стал просто солдатом. Нежалеющий убийца…
Комков посмотрел на уютную, еще минуту назад пустую бухту, и ему очень захотелось протереть глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102