а вдруг ваш Бидо – подручный Лаба? В таком случае Лаба ведет двойную игру с Грюнфельдом. Хотя, честно говоря, мне это кажется совершенно неправдоподобным – насколько я мог судить, Лаба вполне предан хозяину.
– Если хотите, могу навести справки у Галлифе. Позвоню ему с утра пораньше.
– Прекрасная мысль. Перезвоните мне тогда в Челси, в студию мисс Фаунтли. Я буду там до полудня.
– О, я знаю номер. Не забывайте, мисс Фаунтли написала мой портрет. Если я правильно понял, вы предпочитаете не возвращаться домой? Неужели это так серьезно?
– По правде говоря, этот Грюнфельд – очень скверный тип. Один совет, Флик: после того как позвоните Галлифе, не занимайтесь больше этим делом. Если Грюнфельд пронюхает, что вы замешаны в это дело, у вас могут быть большие неприятности.
Леверсон улыбнулся.
– Дай я вам подобный совет, вы бы послали меня очень далеко, дорогой мой. Завтра я узнаю, с кем работает Било, – с Лаба или с другой бандой. Последнее кажется мне гораздо вероятнее.
Джон встал.
– А куда вы теперь? Надеюсь, спать?
– Пока нет, – лукаво улыбнулся Джон. – Сначала надо заехать в Ярд повидать суперинтенданта – у меня для него подарок.
Когда Джон приехал в Скотленд-ярд, Линч сидел один, окутанный густым облаком дыма.
– Тяжеловес только что подал рапорт, – проворчал он. – Так за вами следят? А это значит, что вы опять сунули нос в очередное осиное гнездо!
– Не очень-то вы любезны со мной, Линч! А я пришел с подарками. Во-первых, держите вот это...
Джон небрежно бросил на стол суперинтенданта два великолепных кольта.
– У кого вы их взяли?
– У пары очаровательных молодых людей – Лаба и Арамбура – можно не уточнять, что оба французы.
– Кажется, вы неплохо провели вечер, Мэннеринг?
– О, вечер был чудесный – захватывающий и полный всяких непредвиденных волнений.
– Вы были в кино?
– Гораздо лучше! Меня, как романтическую героиню, похитили в центре Лондона в половине восьмого вечера. Исходный пункт – моя собственная квартира, конечный – где-то в районе Ламбета. Машина, на которой меня везли, пересекла весь Лондон под носом у двух десятков полицейских, но те, конечно, не заметили ничего подозрительного. После этого некто Грюнфельд сделал мне не особенно честное предложение работать против вас и, хуже того, вести с вами двойную игру. Как вы понимаете, я отказался, – с самым добродетельным видом закончил Джон.
– Меньшего я от вас и не ожидал! – буркнул Линч.
– Мистер Грюнфельд страшно рассердился и пожелал отправить меня на дно Темзы, начинив предварительно свинцом. Мне это совсем не понравилось, и я нырнул в Темзу по собственной воле – без начинки, разумеется! Искупался и прибыл к вам... Но еще до водных процедур успел прихватить кое-что такое, что, может быть, вас заинтересует...
И Мэннеринг бережно положил на зеленое сукно стола восхитительную бриллиантовую Звезду.
– Где вы ее нашли? – воскликнул совершенно ошарашенный Линч.
– В пещере Али-Бабы или, точнее, в сейфе, который мистер Грюнфельд неосторожно забыл запереть, – беззастенчиво солгал Джон. – Но вся беда в том, что я никак не могу назвать вам место, где находится это проклятое подземелье.
– А что, если вы расскажете мне все это подробно?
И Мэннеринг принялся излагать свою одиссею. К счастью, все это показалось Линчу настолько невероятным, что он не заметил такой частности, как более чем странная рассеянность Грюнфельда, якобы оставившего сейф открытым. Он ограничился тем, что снял трубку и добрых пять минут обрушивал лавину приказов на управление речной полиции.
– Не хочу каркать, Линч, но сильно сомневаюсь, что вы их обнаружите.
– Как выглядят эти ваши бандиты?
Джон пустился в подробные описания. Когда он замолчал, супериндендант покачал головой.
– Все это мне ни о чем не говорит. Конечно, если они не англичане... Но почему вы меня сразу не предупредили? Вы ведь вернулись домой по меньшей мере два часа назад?
– Даже три, дорогой мой! Сначала я принял очень горячую ванну: если вы когда-нибудь купались в Темзе, то поймете, почему. Затем я рассказал обо всех своих приключениях мисс Фаунтли, которая, кстати сказать, в отличие от вас выслушала меня без всяких упреков. Честное слово, Линч, вы несправедливы! Я принес вам одно из пяти сокровищ, а вы не находите ничего лучшего, чем меня же ругать за опоздание на два часа! Когда я отыщу следующую Звезду, то подарю ее Лорне, и вы об этом даже не услышите!
– Если хотите извинений – вы их получите, – вздохнул Линч.
– Я хочу не извинений, а признания и понимания. Ладно, теперь вы знаете, кто убил ла Рош-Касселя. Вам остается только поймать убийцу.
Зазвонил телефон. Суперинтендант поднял трубку, выслушал и лаконично бросил:
– Прекрасно. Ведите сюда, я жду.
Он повесил трубку и весело посмотрел на Джона.
– В завершение вашего многотрудного вечера хочу вас порадовать, Мэннеринг. Мои люди отыскали-таки мадемуазель де ла Рош-Кассель.
– В канаве, на дне Темзы или на рельсах?
– Ошибаетесь, дорогой мой! В гостиной семейного пансиона в Стретхеме.
Появление мадемуазель де ла Рош-Кассель в кабинете суперинтенданта Линча по эффектности ничуть не уступало тому, которым Джон имел удовольствие любоваться у Лорны. Вихрем взметающаяся юбка, стук каблучков по плиткам и замечательно свежий вид для девушки, оказавшейся в полиции в два часа ночи, к тому же совсем недавно узнавшей об убийстве отца. В ее властном и решительном голосе на сей раз явственно звучал гнев.
– Не будете ли вы так любезны объяснить мне, по какому праву меня притащили сюда? Это переходит все границы! Вам бы следовало искать убийцу моего отца, а меня оставить в покое. Вы что, забыли, что я французская гражданка? Я требую прежде всего, чтобы вы позвонили консулу!
Линч смотрел на нее с восхищением. Еще немного – и он бы охотно согласился, что перед ним праправнучка короля Людовика Шестнадцатого.
– Мне бы хотелось задать вам всего несколько вопросов, мадемуазель, а затем вас доставят обратно.
Мари-Франсуаза гордо вздернула белокурую головку.
– Благодарю вас, – сухо сказала она, – я приехала с другом, и он меня отвезет.
Джон, остававшийся все это время в тени, незаметно вышел – ему было крайне любопытно взглянуть на этого друга. У подъезда Ярда действительно стоял "остин-хейли" стального цвета. За рулем нервно курил трубку молодой человек. Джон не стал раздумывать, француз он или англичанин: длинный выступающий подбородок, фарфорово-голубые глаза, неопределенного оттенка светлые волосы и твидовый костюм достаточно красноречиво свидетельствовали о его национальности.
– Вы позволите? – спросил Джон, открыв дверцу и усаживаясь на красное кожаное сиденье.
Молодой человек на мгновение остолбенел, но быстро взял себя в руки и, сильно растягивая слова, прогнусавил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Если хотите, могу навести справки у Галлифе. Позвоню ему с утра пораньше.
– Прекрасная мысль. Перезвоните мне тогда в Челси, в студию мисс Фаунтли. Я буду там до полудня.
– О, я знаю номер. Не забывайте, мисс Фаунтли написала мой портрет. Если я правильно понял, вы предпочитаете не возвращаться домой? Неужели это так серьезно?
– По правде говоря, этот Грюнфельд – очень скверный тип. Один совет, Флик: после того как позвоните Галлифе, не занимайтесь больше этим делом. Если Грюнфельд пронюхает, что вы замешаны в это дело, у вас могут быть большие неприятности.
Леверсон улыбнулся.
– Дай я вам подобный совет, вы бы послали меня очень далеко, дорогой мой. Завтра я узнаю, с кем работает Било, – с Лаба или с другой бандой. Последнее кажется мне гораздо вероятнее.
Джон встал.
– А куда вы теперь? Надеюсь, спать?
– Пока нет, – лукаво улыбнулся Джон. – Сначала надо заехать в Ярд повидать суперинтенданта – у меня для него подарок.
Когда Джон приехал в Скотленд-ярд, Линч сидел один, окутанный густым облаком дыма.
– Тяжеловес только что подал рапорт, – проворчал он. – Так за вами следят? А это значит, что вы опять сунули нос в очередное осиное гнездо!
– Не очень-то вы любезны со мной, Линч! А я пришел с подарками. Во-первых, держите вот это...
Джон небрежно бросил на стол суперинтенданта два великолепных кольта.
– У кого вы их взяли?
– У пары очаровательных молодых людей – Лаба и Арамбура – можно не уточнять, что оба французы.
– Кажется, вы неплохо провели вечер, Мэннеринг?
– О, вечер был чудесный – захватывающий и полный всяких непредвиденных волнений.
– Вы были в кино?
– Гораздо лучше! Меня, как романтическую героиню, похитили в центре Лондона в половине восьмого вечера. Исходный пункт – моя собственная квартира, конечный – где-то в районе Ламбета. Машина, на которой меня везли, пересекла весь Лондон под носом у двух десятков полицейских, но те, конечно, не заметили ничего подозрительного. После этого некто Грюнфельд сделал мне не особенно честное предложение работать против вас и, хуже того, вести с вами двойную игру. Как вы понимаете, я отказался, – с самым добродетельным видом закончил Джон.
– Меньшего я от вас и не ожидал! – буркнул Линч.
– Мистер Грюнфельд страшно рассердился и пожелал отправить меня на дно Темзы, начинив предварительно свинцом. Мне это совсем не понравилось, и я нырнул в Темзу по собственной воле – без начинки, разумеется! Искупался и прибыл к вам... Но еще до водных процедур успел прихватить кое-что такое, что, может быть, вас заинтересует...
И Мэннеринг бережно положил на зеленое сукно стола восхитительную бриллиантовую Звезду.
– Где вы ее нашли? – воскликнул совершенно ошарашенный Линч.
– В пещере Али-Бабы или, точнее, в сейфе, который мистер Грюнфельд неосторожно забыл запереть, – беззастенчиво солгал Джон. – Но вся беда в том, что я никак не могу назвать вам место, где находится это проклятое подземелье.
– А что, если вы расскажете мне все это подробно?
И Мэннеринг принялся излагать свою одиссею. К счастью, все это показалось Линчу настолько невероятным, что он не заметил такой частности, как более чем странная рассеянность Грюнфельда, якобы оставившего сейф открытым. Он ограничился тем, что снял трубку и добрых пять минут обрушивал лавину приказов на управление речной полиции.
– Не хочу каркать, Линч, но сильно сомневаюсь, что вы их обнаружите.
– Как выглядят эти ваши бандиты?
Джон пустился в подробные описания. Когда он замолчал, супериндендант покачал головой.
– Все это мне ни о чем не говорит. Конечно, если они не англичане... Но почему вы меня сразу не предупредили? Вы ведь вернулись домой по меньшей мере два часа назад?
– Даже три, дорогой мой! Сначала я принял очень горячую ванну: если вы когда-нибудь купались в Темзе, то поймете, почему. Затем я рассказал обо всех своих приключениях мисс Фаунтли, которая, кстати сказать, в отличие от вас выслушала меня без всяких упреков. Честное слово, Линч, вы несправедливы! Я принес вам одно из пяти сокровищ, а вы не находите ничего лучшего, чем меня же ругать за опоздание на два часа! Когда я отыщу следующую Звезду, то подарю ее Лорне, и вы об этом даже не услышите!
– Если хотите извинений – вы их получите, – вздохнул Линч.
– Я хочу не извинений, а признания и понимания. Ладно, теперь вы знаете, кто убил ла Рош-Касселя. Вам остается только поймать убийцу.
Зазвонил телефон. Суперинтендант поднял трубку, выслушал и лаконично бросил:
– Прекрасно. Ведите сюда, я жду.
Он повесил трубку и весело посмотрел на Джона.
– В завершение вашего многотрудного вечера хочу вас порадовать, Мэннеринг. Мои люди отыскали-таки мадемуазель де ла Рош-Кассель.
– В канаве, на дне Темзы или на рельсах?
– Ошибаетесь, дорогой мой! В гостиной семейного пансиона в Стретхеме.
Появление мадемуазель де ла Рош-Кассель в кабинете суперинтенданта Линча по эффектности ничуть не уступало тому, которым Джон имел удовольствие любоваться у Лорны. Вихрем взметающаяся юбка, стук каблучков по плиткам и замечательно свежий вид для девушки, оказавшейся в полиции в два часа ночи, к тому же совсем недавно узнавшей об убийстве отца. В ее властном и решительном голосе на сей раз явственно звучал гнев.
– Не будете ли вы так любезны объяснить мне, по какому праву меня притащили сюда? Это переходит все границы! Вам бы следовало искать убийцу моего отца, а меня оставить в покое. Вы что, забыли, что я французская гражданка? Я требую прежде всего, чтобы вы позвонили консулу!
Линч смотрел на нее с восхищением. Еще немного – и он бы охотно согласился, что перед ним праправнучка короля Людовика Шестнадцатого.
– Мне бы хотелось задать вам всего несколько вопросов, мадемуазель, а затем вас доставят обратно.
Мари-Франсуаза гордо вздернула белокурую головку.
– Благодарю вас, – сухо сказала она, – я приехала с другом, и он меня отвезет.
Джон, остававшийся все это время в тени, незаметно вышел – ему было крайне любопытно взглянуть на этого друга. У подъезда Ярда действительно стоял "остин-хейли" стального цвета. За рулем нервно курил трубку молодой человек. Джон не стал раздумывать, француз он или англичанин: длинный выступающий подбородок, фарфорово-голубые глаза, неопределенного оттенка светлые волосы и твидовый костюм достаточно красноречиво свидетельствовали о его национальности.
– Вы позволите? – спросил Джон, открыв дверцу и усаживаясь на красное кожаное сиденье.
Молодой человек на мгновение остолбенел, но быстро взял себя в руки и, сильно растягивая слова, прогнусавил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39