Продолжайте, пожалуйста.
Дандридж нервно сглотнул слюну. Он явился сюда вовсе не за тем, чтобы интриговать мистера Ганглиона – во всяком случае, улыбочка его совершенно неуместна.
– Дело было так, – начал Дандридж. – Я пошел на вечер в гольф-клуб и познакомился там с одной девушкой.
– Ах, девушка. – Мистер Ганглион придвинулся ближе к столу. – И разумеется, симпатичная, верно?
– Да.
– И вы, надо думать, проводили ее домой? – допытывался мистер Ганглион, глядя на Дандриджа с нескрываемым интересом.
– Нет. Вернее, я не уверен.
– Как это не уверены? Вы что же, сами не знаете, что делали?
– В том-то и беда. Я действительно не знаю, что делал. – Дандридж осекся. Неправда: знает. Фотографии ясно показывают, чем он занимался. – Собственно говоря, я имею об этом представление…
– Ну-ну? – наседал мистер Ганглион.
– Не знаю только, где это происходило.
– Уж не в поле ли?
Дандридж покачал головой:
– Нет, не в поле.
– На заднем сиденье?
– Нет. Я, понимаете, был без сознания.
– Вот, значит, как? Поразительно! Говорите, без сознания?
– Видите ли, перед отъездом я выпил кампари. Оно горчило, но ведь у кампари вообще горьковатый привкус, правда?
– Понятия не имею, какой вкус у кампари. Но верю вам на слово.
– И здорово горчило. Мы сели в машину, а дальше ничего не помню.
– Какая жалость, – разочарованно произнес мистер Ганглион, который, как видно, жаждал услышать более интимные подробности.
– Очнулся я в машине. Чувствую – в туалете какой-то непорядок.
– А что, поблизости был туалет? Ах, вы про одежду. Любопытно.
Дандридж смущенно заерзал. Начиналась самая неприятная часть истории.
– Потом мне прислали фотографии.
Почти угасший интерес мистера Ганглиона вспыхнул с новой силой.
– Что вы говорите! Прелестно. Фотографии, значит.
– И потребовали, чтобы я заплатил тысячу фунтов.
– Тысячу? И вы заплатили?
– Нет, – признался Дандридж. – Не заплатил,
– Вы считаете, фотографии этого не стоят?
Дандридж закусил губу и с досадой буркнул:
– Я вообще не знаю, чего они стоят.
– Они, надо думать, по-прежнему у вас, – заметил мистер Ганглион. – Отлично. Отлично. Позвольте мне самому составить о них представление, и я вам скажу, чего они стоят.
– Мне бы не хотелось… – начал Дандридж, но мистер Ганглион стоял на своем.
– Это же улика, – пояснил он. – Вот и посмотрим улику, оставленную шантажистами. Это очень важно.
– Снимки такие мерзкие, – колебался Дандридж.
– Я думаю! За тысячу-то фунтов. Небось, гадость неописуемая.
– Вот-вот, – подтвердил Дандридж. Почувствовав, что мистер Ганглион относится к его делу без предубеждения, он осмелел, раскрыл портфель и достал конверт. – Только не забудьте: я в тот момент был в бессознательном состоянии.
Мистер Ганглион понимающе закивал:
– Конечно, конечно.
Он открыл конверт и вынул снимки.
– Силы небесные! – ахнул он, взглянув на первую же фотографию.
Дандридж сидел как на иголках. Он устремил глаза в потолок и слушал, как мистер Ганглион, перебирая снимки, то возмущенно фыркает, то восхищенно крякает. Наконец адвокат в изнеможении откинулся на спинку кресла.
– Ну? – спросил Дандридж.
Мистер Ганглион окинул его недоверчивым взглядом.
– Всего тысяча фунтов? – спросил он. – А не больше?
Дандридж покачал головой.
– Ну что вам сказать. Вы чертовски легко отделались.
– Но я же не заплатил, – напомнил Дандридж.
У адвоката глаза полезли на лоб.
– Не запла… Вы хотите сказать, что пожалели тысячи фунтов, после такого вот… – Не находя слов, мистер Ганглион помахал одним особенно отвратительным снимком.
– Я не мог, – оправдывался Дандридж.
– Что значит, не могли?
– Шантажисты больше не объявлялись. Позвонили раз – и все. Второго звонка я так и не дождался.
– Понятно. – Мистер Ганглион снова воззрился на фотографии. – И кто эта милая барышня, вам, конечно, неизвестно.
– Ума не приложу. Я ее видел в первый и последний раз.
– Судя по всему, вам и одного раза хватило. Значит, больше ни писем, ни звонков?
– Некоторое время все было тихо. А вчера вечером звонит секретарша из Управления регионального планирования.
– Секретарша из Управления регионального планирования. – Мистер Ганглион схватился за карандаш. – Как фамилия?
– Нет, она тут совершенно ни при чем. Она позвонила просто кое-что сообщить. Оказывается, в Управление заходила леди Мод и просила мне передать, что у нее имеются фотографии, представляющие для меня интерес…
Он не договорил. Мистер Ганглион привстал в кресле и обжег Дандриджа яростным взглядом.
– Леди Мод? – взвизгнул он. – Вы являетесь ко мне с пачкой фотографий самого гнусного свойства, и у вас поворачивается язык утверждать, будто они имеют какое-то отношение к леди Мод Линчвуд? Драть вас надо за такие слова! Леди Мод Линчвуд – одна из самых уважаемых наших клиентов – милейшая, достойнейшая дама, отпрыск знатнейшего рода…
Он захлебнулся бешенством и вновь опустился в кресло.
– Но… – начал Дандридж.
– Никаких «но»! – отрезал мистер Ганглион, трепеща от гнева. – Вон отсюда! Еще одно слово, сэр, и я подаю на вас в суд за клевету. Вы меня поняли? Только посмейте где-нибудь повторить этот поклеп. Если я узнаю, что вы распускаете грязные слухи, я с вами церемониться не буду, слышите?
Еще бы не слышать. Подхватив портфель и выскочив на лестницу, Дандридж обнаружил, что негодующие вопли мистера Ганглиона слышны даже там. Только дома Дандридж спохватился, что оставил фотографии на столе мистера Ганглиона. Черт с ними. Возвращаться за этой мерзостью себе дороже.
Выставив посетителя, мистер Ганглион утихомирился. На столе, прихотливо переплетаясь, застыли в двухмерном пространстве фигурки Дандриджа и незнакомки в капюшоне. Адвокат поправил очки и с интересом просмотрел фотографии. Потом положил их в конверт, а конверт убрал в сейф. Не позволит он порочить доброе имя Хэндименов. Хотя, по правде говоря, эта история похожа на правду – с леди Мод станется. Удивительная женщина эта Мод, просто удивительная.
По пути в Лондон леди Мод успела проинструктировать Блотта насчет его новых обязанностей:
– Возьмете такси и будете караулить мужа возле его дома. Когда он выйдет, следуйте за ним. Глаз с него не спускайте, особенно вечерами. Мне надо узнать, у кого он бывает по ночам. Завернет в какой-нибудь подъезд – ступайте туда же и проследите, на каком этаже остановится лифт. Вам все понятно?
Блотт сказал – все,
– Только ни в коем случае не попадайтесь ему на глаза. – Она придирчиво оглядела Блотта. В новом темно-сером костюме садовника было не узнать. Однако осторожность не помешает. Надо будет заехать в «Харродз» и купить ему котелок.
– Если увидите его на улице с женщиной, езжайте за ними, а когда они расстанутся, следите за дамой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Дандридж нервно сглотнул слюну. Он явился сюда вовсе не за тем, чтобы интриговать мистера Ганглиона – во всяком случае, улыбочка его совершенно неуместна.
– Дело было так, – начал Дандридж. – Я пошел на вечер в гольф-клуб и познакомился там с одной девушкой.
– Ах, девушка. – Мистер Ганглион придвинулся ближе к столу. – И разумеется, симпатичная, верно?
– Да.
– И вы, надо думать, проводили ее домой? – допытывался мистер Ганглион, глядя на Дандриджа с нескрываемым интересом.
– Нет. Вернее, я не уверен.
– Как это не уверены? Вы что же, сами не знаете, что делали?
– В том-то и беда. Я действительно не знаю, что делал. – Дандридж осекся. Неправда: знает. Фотографии ясно показывают, чем он занимался. – Собственно говоря, я имею об этом представление…
– Ну-ну? – наседал мистер Ганглион.
– Не знаю только, где это происходило.
– Уж не в поле ли?
Дандридж покачал головой:
– Нет, не в поле.
– На заднем сиденье?
– Нет. Я, понимаете, был без сознания.
– Вот, значит, как? Поразительно! Говорите, без сознания?
– Видите ли, перед отъездом я выпил кампари. Оно горчило, но ведь у кампари вообще горьковатый привкус, правда?
– Понятия не имею, какой вкус у кампари. Но верю вам на слово.
– И здорово горчило. Мы сели в машину, а дальше ничего не помню.
– Какая жалость, – разочарованно произнес мистер Ганглион, который, как видно, жаждал услышать более интимные подробности.
– Очнулся я в машине. Чувствую – в туалете какой-то непорядок.
– А что, поблизости был туалет? Ах, вы про одежду. Любопытно.
Дандридж смущенно заерзал. Начиналась самая неприятная часть истории.
– Потом мне прислали фотографии.
Почти угасший интерес мистера Ганглиона вспыхнул с новой силой.
– Что вы говорите! Прелестно. Фотографии, значит.
– И потребовали, чтобы я заплатил тысячу фунтов.
– Тысячу? И вы заплатили?
– Нет, – признался Дандридж. – Не заплатил,
– Вы считаете, фотографии этого не стоят?
Дандридж закусил губу и с досадой буркнул:
– Я вообще не знаю, чего они стоят.
– Они, надо думать, по-прежнему у вас, – заметил мистер Ганглион. – Отлично. Отлично. Позвольте мне самому составить о них представление, и я вам скажу, чего они стоят.
– Мне бы не хотелось… – начал Дандридж, но мистер Ганглион стоял на своем.
– Это же улика, – пояснил он. – Вот и посмотрим улику, оставленную шантажистами. Это очень важно.
– Снимки такие мерзкие, – колебался Дандридж.
– Я думаю! За тысячу-то фунтов. Небось, гадость неописуемая.
– Вот-вот, – подтвердил Дандридж. Почувствовав, что мистер Ганглион относится к его делу без предубеждения, он осмелел, раскрыл портфель и достал конверт. – Только не забудьте: я в тот момент был в бессознательном состоянии.
Мистер Ганглион понимающе закивал:
– Конечно, конечно.
Он открыл конверт и вынул снимки.
– Силы небесные! – ахнул он, взглянув на первую же фотографию.
Дандридж сидел как на иголках. Он устремил глаза в потолок и слушал, как мистер Ганглион, перебирая снимки, то возмущенно фыркает, то восхищенно крякает. Наконец адвокат в изнеможении откинулся на спинку кресла.
– Ну? – спросил Дандридж.
Мистер Ганглион окинул его недоверчивым взглядом.
– Всего тысяча фунтов? – спросил он. – А не больше?
Дандридж покачал головой.
– Ну что вам сказать. Вы чертовски легко отделались.
– Но я же не заплатил, – напомнил Дандридж.
У адвоката глаза полезли на лоб.
– Не запла… Вы хотите сказать, что пожалели тысячи фунтов, после такого вот… – Не находя слов, мистер Ганглион помахал одним особенно отвратительным снимком.
– Я не мог, – оправдывался Дандридж.
– Что значит, не могли?
– Шантажисты больше не объявлялись. Позвонили раз – и все. Второго звонка я так и не дождался.
– Понятно. – Мистер Ганглион снова воззрился на фотографии. – И кто эта милая барышня, вам, конечно, неизвестно.
– Ума не приложу. Я ее видел в первый и последний раз.
– Судя по всему, вам и одного раза хватило. Значит, больше ни писем, ни звонков?
– Некоторое время все было тихо. А вчера вечером звонит секретарша из Управления регионального планирования.
– Секретарша из Управления регионального планирования. – Мистер Ганглион схватился за карандаш. – Как фамилия?
– Нет, она тут совершенно ни при чем. Она позвонила просто кое-что сообщить. Оказывается, в Управление заходила леди Мод и просила мне передать, что у нее имеются фотографии, представляющие для меня интерес…
Он не договорил. Мистер Ганглион привстал в кресле и обжег Дандриджа яростным взглядом.
– Леди Мод? – взвизгнул он. – Вы являетесь ко мне с пачкой фотографий самого гнусного свойства, и у вас поворачивается язык утверждать, будто они имеют какое-то отношение к леди Мод Линчвуд? Драть вас надо за такие слова! Леди Мод Линчвуд – одна из самых уважаемых наших клиентов – милейшая, достойнейшая дама, отпрыск знатнейшего рода…
Он захлебнулся бешенством и вновь опустился в кресло.
– Но… – начал Дандридж.
– Никаких «но»! – отрезал мистер Ганглион, трепеща от гнева. – Вон отсюда! Еще одно слово, сэр, и я подаю на вас в суд за клевету. Вы меня поняли? Только посмейте где-нибудь повторить этот поклеп. Если я узнаю, что вы распускаете грязные слухи, я с вами церемониться не буду, слышите?
Еще бы не слышать. Подхватив портфель и выскочив на лестницу, Дандридж обнаружил, что негодующие вопли мистера Ганглиона слышны даже там. Только дома Дандридж спохватился, что оставил фотографии на столе мистера Ганглиона. Черт с ними. Возвращаться за этой мерзостью себе дороже.
Выставив посетителя, мистер Ганглион утихомирился. На столе, прихотливо переплетаясь, застыли в двухмерном пространстве фигурки Дандриджа и незнакомки в капюшоне. Адвокат поправил очки и с интересом просмотрел фотографии. Потом положил их в конверт, а конверт убрал в сейф. Не позволит он порочить доброе имя Хэндименов. Хотя, по правде говоря, эта история похожа на правду – с леди Мод станется. Удивительная женщина эта Мод, просто удивительная.
По пути в Лондон леди Мод успела проинструктировать Блотта насчет его новых обязанностей:
– Возьмете такси и будете караулить мужа возле его дома. Когда он выйдет, следуйте за ним. Глаз с него не спускайте, особенно вечерами. Мне надо узнать, у кого он бывает по ночам. Завернет в какой-нибудь подъезд – ступайте туда же и проследите, на каком этаже остановится лифт. Вам все понятно?
Блотт сказал – все,
– Только ни в коем случае не попадайтесь ему на глаза. – Она придирчиво оглядела Блотта. В новом темно-сером костюме садовника было не узнать. Однако осторожность не помешает. Надо будет заехать в «Харродз» и купить ему котелок.
– Если увидите его на улице с женщиной, езжайте за ними, а когда они расстанутся, следите за дамой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67