– Но вообще-то, если не хочется разговаривать, лучше молчать.
– Сейчас Рублев придет – с ним весело станет, – с тоской пообещал Валерий. – Кстати, уже второй звонок…
– У тебя есть сигареты? – неожиданно спросила она.
Пораженный ее вопросом, он замотал головой и спросил:
– А ты что, куришь?
– Нет. Просто я хотела узнать, куришь ли ты…
– Даешь, – расплылся он в беспредельно широкой улыбке.
– А если б курила, то что?
– Да курят обычно еще те…
– Глупость какая, – не согласилась она с ним. – У меня мама курит. А я могу поклясться, что она очень порядочная женщина.
В это время зазвенел третий звонок.
– Пойдем в зал? – спросила она.
– Может, еще подойдет? – опять затосковал Валерий. – Неудобно без него…
Катя без слов вытянула из его руки билеты, подошла к кассе, где стояло несколько человек.
– Кому билеты? – громко обратилась она к ним. – Десятый ряд, середка!
– Ты чего?! – подбежал Валерий.
– Ничего! – даже не поглядев на него, ответила она и снова спросила очередь: – Кому билеты?!
– Ну и черт с ним! – в сердцах воскликнул Валерий, имея в виду инициатора – Колюню, схватил Катю за руку и потащил ее в кинозал, где уже медленно, как при обмороке, в глазах меркнул свет…
После кино Валерий решил позвонить Рублеву.
– У тебя нет двушки? – спросил он Катю.
Она порылась в сумочке.
– Одно серебро… Но я сейчас превращу его в медь! – пошутила она и остановила прохожего, чтобы тот разменял ей гривенник.
– Звони! – Ссыпала она все монетки в руку Валерия. – Телефон помнишь?
– А как же!…
Он вошел в будку телефона-автомата. Накрапывал дождь. Катя тоже вошла в будку и встала напротив него. И пока Валерий набирал номер, разговаривал с Рублевым, она заплетала волосы в косу и, не таясь, разглядывала его лицо. Ей нравился этот мальчишка. Даже тем, что неразговорчив, чуть важничает, тоже нравился. Лицо у него симпатичное. Чистое, спокойное. Нос почти сросся со лбом, как у древних римлян, подбородок чуть выдается вперед – где-то она читала, это признак сильной воли. А глаза у него почему-то невеселые, даже когда улыбается. Интересно, знает ли он сам, что немножко похож на артиста Богатырева, который ей очень понравился в «Мартине Идене»?…
– Ты чего не пришел? – начал Валерий свой разговор с вопроса. – Фильм, правда, старый, но смотреть можно.
– А ты не догадываешься, почему? – хмурым голосом ответил Колюня.
– Честно говоря, нет…
– Я и не собирался идти. Для тебя, байда, старался.
– А кто тебя просил об этом?!
– В классе уже все, кроме тебя, знают: она в тебя влюблена.
– Ори потише… – скосил Валерий глаза на Катю. Та с задумчивой улыбкой смотрела на него и заплетала косу.
– Она рядышком? – догадался Колюня. – Видишь: все на мази! Действуй дальше, паря…
– Захочу, тебя не спрошу…
– Но когда пойдете в загс, – продолжал язвить Колюня, – возьми меня своим свидетелем. Все-таки я вас свел. За одну парту посадил, в кино вдвоем отправил…
Стой Рублев рядом, он бы ему за такие шутки закатал. Но рядом стояла девчонка. Она тянула руку к трубке.
– С тобой Катя хочет поговорить, – сказал Валерий Колюне, но тот уже бросил трубку.
– А что ты ему хотела сказать? – не поднимая глаз, поинтересовался Валерий.
– Хотела попросить, чтобы он нас в гости позвал. Говорят, у него много хороших записей…
– У него всего навалом.
– А мне вдруг так захотелось музыки!…
– Я не пойду, – твердо сказал Валерий. – По-моему, он сегодня не с той ноги встал.
– А почему он не пришел в кино?
– Сказал, что для нас с тобой старался. Но я не верю в это.
Дождь уже перестал накрапывать.
– Странный он какой-то… – Катя вышла из будки, следом за ней и Валерий. – Что ни делает, все только хуже для себя. Вы с ним, я слышала, дружите… Что он за человек?
Валерий не ответил. То ли не захотел, то ли не расслышал ее вопроса.
– До скорого? – остановилась она на перекрестке.
– До свидания, – торопливо пожал ей руку Валерий и быстрым шагом пошел в противоположную сторону.
Катя чуть не плакала от обиды… Что за тип?! Кино смотрели вместе. А как проводить – даже не предложил! Она еще приняла его за Мартина Идена наших дней. Самый настоящий пень – вот он кто!
И у Валерия было тяжело на душе. Еще когда они выходили из Дома культуры, он подумал: надо проводить ее. В будке глянул на часы и увидел, что опаздывает. «Чтоб ровно через два часа был как штык!» – с таким условием мать отпустила его в кино. И если он не явится вовремя, крику будет – полная квартира. А он больше всего на свете не любит скандалов.
И вдруг его будто что-то толкнуло в спину. Обернулся и увидел, что Малышева понуро идет в свою сторону прямо по лужам. И не как-нибудь, а босиком! Без туфлей она стала совсем маленькой. Что было духу бросился следом за ней.
– Ты чего? – спросил он, поравнявшись. – Простудиться надумала?…
Она даже не взглянула на него.
– Слышишь?! Обуйся…
– Иди, куда шел…
Тут он заметил, что шпилька одной туфли обломилась и держится на честном слове. Остановил Катю, снял с себя кеды и опустился перед ней на колени, чтобы обуть ее.
– Не трогай меня! – стала она вырываться. И чуть не упала.
– Стой смирно!
– Я не корова, чтоб со мной так разговаривали!
Валерий только подбавил масла в огонь.
– Будешь брыкаться, – мрачно предупредил он, – на руках понесу.
– А по физии не хочешь?
– Бей, – поднял он к ней лицо, а сам продолжал впихивать ее ноги в свои кеды сорок третьего размера.
Она ударила.
– Еще, – попросил он.
И тогда она перестала вырываться. У дверей квартиры она сказала ему:
– Зайдем к нам. Я дам тебе сухие носки.
– Здесь подожду, – ответил он, глядя в потолок.
– Ну и чудик ты, – улыбнулась она и силком втолкнула его в квартиру.
Мать возилась на кухне.
– Ма! Я не одна! – просунулась туда Катя.
– Кто еще?
– Мальчишка из нашего класса, мы с ним в кино ходили. – И тихо напомнила: – Я тебе о нем рассказывала.
Мать выглянула из кухни. Строго оглядела Валерия с головы до ног.
– Это что, новая мода – ходить в одних носках? – спросила она его.
– Здравствуйте! – сказал Валерий, ничего не объясняя ей.
– Здравствуй, здравствуй… – закивала Катина мать. – По правде говоря, я представляла тебя другим. Калибром поменьше. И жгучим шатеном.
– Ты все перепутала, ма! – залилась смехом Катя. – Это Валерий Коробкин, мой сосед по парте.
– Предупреждать надо, – чуточку обиделась мать. И вернулась на, кухню.
Катя провела Валерия в комнаты, дала ему сухие носки, а сама побежала к матери.
– Скажи: он симпатичный?
Мать глянула с усмешкой:
– Красавец!
– Я серьезно!
– Хорошее лицо. Волевое…
– Ой, мамка! – задохнулась от удовольствия Катя, благодарно прижалась щекой к щеке. – Я решила: он будет моим другом.
– Как это – решила?
– Сегодня поняла, что и я ему нравлюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– Сейчас Рублев придет – с ним весело станет, – с тоской пообещал Валерий. – Кстати, уже второй звонок…
– У тебя есть сигареты? – неожиданно спросила она.
Пораженный ее вопросом, он замотал головой и спросил:
– А ты что, куришь?
– Нет. Просто я хотела узнать, куришь ли ты…
– Даешь, – расплылся он в беспредельно широкой улыбке.
– А если б курила, то что?
– Да курят обычно еще те…
– Глупость какая, – не согласилась она с ним. – У меня мама курит. А я могу поклясться, что она очень порядочная женщина.
В это время зазвенел третий звонок.
– Пойдем в зал? – спросила она.
– Может, еще подойдет? – опять затосковал Валерий. – Неудобно без него…
Катя без слов вытянула из его руки билеты, подошла к кассе, где стояло несколько человек.
– Кому билеты? – громко обратилась она к ним. – Десятый ряд, середка!
– Ты чего?! – подбежал Валерий.
– Ничего! – даже не поглядев на него, ответила она и снова спросила очередь: – Кому билеты?!
– Ну и черт с ним! – в сердцах воскликнул Валерий, имея в виду инициатора – Колюню, схватил Катю за руку и потащил ее в кинозал, где уже медленно, как при обмороке, в глазах меркнул свет…
После кино Валерий решил позвонить Рублеву.
– У тебя нет двушки? – спросил он Катю.
Она порылась в сумочке.
– Одно серебро… Но я сейчас превращу его в медь! – пошутила она и остановила прохожего, чтобы тот разменял ей гривенник.
– Звони! – Ссыпала она все монетки в руку Валерия. – Телефон помнишь?
– А как же!…
Он вошел в будку телефона-автомата. Накрапывал дождь. Катя тоже вошла в будку и встала напротив него. И пока Валерий набирал номер, разговаривал с Рублевым, она заплетала волосы в косу и, не таясь, разглядывала его лицо. Ей нравился этот мальчишка. Даже тем, что неразговорчив, чуть важничает, тоже нравился. Лицо у него симпатичное. Чистое, спокойное. Нос почти сросся со лбом, как у древних римлян, подбородок чуть выдается вперед – где-то она читала, это признак сильной воли. А глаза у него почему-то невеселые, даже когда улыбается. Интересно, знает ли он сам, что немножко похож на артиста Богатырева, который ей очень понравился в «Мартине Идене»?…
– Ты чего не пришел? – начал Валерий свой разговор с вопроса. – Фильм, правда, старый, но смотреть можно.
– А ты не догадываешься, почему? – хмурым голосом ответил Колюня.
– Честно говоря, нет…
– Я и не собирался идти. Для тебя, байда, старался.
– А кто тебя просил об этом?!
– В классе уже все, кроме тебя, знают: она в тебя влюблена.
– Ори потише… – скосил Валерий глаза на Катю. Та с задумчивой улыбкой смотрела на него и заплетала косу.
– Она рядышком? – догадался Колюня. – Видишь: все на мази! Действуй дальше, паря…
– Захочу, тебя не спрошу…
– Но когда пойдете в загс, – продолжал язвить Колюня, – возьми меня своим свидетелем. Все-таки я вас свел. За одну парту посадил, в кино вдвоем отправил…
Стой Рублев рядом, он бы ему за такие шутки закатал. Но рядом стояла девчонка. Она тянула руку к трубке.
– С тобой Катя хочет поговорить, – сказал Валерий Колюне, но тот уже бросил трубку.
– А что ты ему хотела сказать? – не поднимая глаз, поинтересовался Валерий.
– Хотела попросить, чтобы он нас в гости позвал. Говорят, у него много хороших записей…
– У него всего навалом.
– А мне вдруг так захотелось музыки!…
– Я не пойду, – твердо сказал Валерий. – По-моему, он сегодня не с той ноги встал.
– А почему он не пришел в кино?
– Сказал, что для нас с тобой старался. Но я не верю в это.
Дождь уже перестал накрапывать.
– Странный он какой-то… – Катя вышла из будки, следом за ней и Валерий. – Что ни делает, все только хуже для себя. Вы с ним, я слышала, дружите… Что он за человек?
Валерий не ответил. То ли не захотел, то ли не расслышал ее вопроса.
– До скорого? – остановилась она на перекрестке.
– До свидания, – торопливо пожал ей руку Валерий и быстрым шагом пошел в противоположную сторону.
Катя чуть не плакала от обиды… Что за тип?! Кино смотрели вместе. А как проводить – даже не предложил! Она еще приняла его за Мартина Идена наших дней. Самый настоящий пень – вот он кто!
И у Валерия было тяжело на душе. Еще когда они выходили из Дома культуры, он подумал: надо проводить ее. В будке глянул на часы и увидел, что опаздывает. «Чтоб ровно через два часа был как штык!» – с таким условием мать отпустила его в кино. И если он не явится вовремя, крику будет – полная квартира. А он больше всего на свете не любит скандалов.
И вдруг его будто что-то толкнуло в спину. Обернулся и увидел, что Малышева понуро идет в свою сторону прямо по лужам. И не как-нибудь, а босиком! Без туфлей она стала совсем маленькой. Что было духу бросился следом за ней.
– Ты чего? – спросил он, поравнявшись. – Простудиться надумала?…
Она даже не взглянула на него.
– Слышишь?! Обуйся…
– Иди, куда шел…
Тут он заметил, что шпилька одной туфли обломилась и держится на честном слове. Остановил Катю, снял с себя кеды и опустился перед ней на колени, чтобы обуть ее.
– Не трогай меня! – стала она вырываться. И чуть не упала.
– Стой смирно!
– Я не корова, чтоб со мной так разговаривали!
Валерий только подбавил масла в огонь.
– Будешь брыкаться, – мрачно предупредил он, – на руках понесу.
– А по физии не хочешь?
– Бей, – поднял он к ней лицо, а сам продолжал впихивать ее ноги в свои кеды сорок третьего размера.
Она ударила.
– Еще, – попросил он.
И тогда она перестала вырываться. У дверей квартиры она сказала ему:
– Зайдем к нам. Я дам тебе сухие носки.
– Здесь подожду, – ответил он, глядя в потолок.
– Ну и чудик ты, – улыбнулась она и силком втолкнула его в квартиру.
Мать возилась на кухне.
– Ма! Я не одна! – просунулась туда Катя.
– Кто еще?
– Мальчишка из нашего класса, мы с ним в кино ходили. – И тихо напомнила: – Я тебе о нем рассказывала.
Мать выглянула из кухни. Строго оглядела Валерия с головы до ног.
– Это что, новая мода – ходить в одних носках? – спросила она его.
– Здравствуйте! – сказал Валерий, ничего не объясняя ей.
– Здравствуй, здравствуй… – закивала Катина мать. – По правде говоря, я представляла тебя другим. Калибром поменьше. И жгучим шатеном.
– Ты все перепутала, ма! – залилась смехом Катя. – Это Валерий Коробкин, мой сосед по парте.
– Предупреждать надо, – чуточку обиделась мать. И вернулась на, кухню.
Катя провела Валерия в комнаты, дала ему сухие носки, а сама побежала к матери.
– Скажи: он симпатичный?
Мать глянула с усмешкой:
– Красавец!
– Я серьезно!
– Хорошее лицо. Волевое…
– Ой, мамка! – задохнулась от удовольствия Катя, благодарно прижалась щекой к щеке. – Я решила: он будет моим другом.
– Как это – решила?
– Сегодня поняла, что и я ему нравлюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27