За руль сел Ольшес, и автомобиль осторожно двинулся по узким улицам, заполненным шумными толпами степных людей. Мнимые кочевники расступались перед машиной, грозя кулаками и дротиками сидевшим в ней людям, а иногда и швыряя вслед комья грязи. Но Даниил Петрович не обращал внимания на эти мелкие демарши, пробираясь к выезду из Столицы. Время близилось к полудню, и на площадях уже лежали кучи сухой травы, приготовленные для возжигания праздничных священных костров. Возле этих стожков бродили охраняющие их воины с копьями и дубинами. В переулках и во дворах топтались низкорослые кривоногие лошадки, и вся Столица словно превратилась в огромную конюшню, в которой буйные грязные конюхи затеяли непонятную игру…
…У выезда на загородное шоссе толпились солдаты. Два молодых офицера в идеально пригнанных формах, сияя новенькими погонами и портупеями, при виде консульского автомобиля закричали, замахали руками – и поперек шоссе встали плотные ряды желтовато-коричневых мундиров. Ольшес остановил машину, оглянулся – Ласкьяри сидела позади. Девушка спросила:
– Откроешь окна? Ольшес кивнул.
– Пригнитесь, – приказала девушка и добавила, обращаясь к Ольшесу: – А тебе придется рискнуть.
– Нормально, – буркнул Ольшес.
Росинский, Хедден и Корсильяс пригнулись, Ольшес открыл все окна, и машина двинулась вперед, прямо на стену мундиров. Один из офицеров взмахнул рукой, солдаты вскинули винтовки, но едва лишь раздались первые выстрелы, как Ласкьяри, выбросив руку наружу, нажала спуск – и струя белого огня разметала коричневый барьер.
– Что вы делаете?! – в ужасе закричал Росин-ский выпрямляясь. – Ласкьяри, что вы делаете?!
– Молчите!
Позади всплеснулся вопль, сияющий день наполнился сухим щелканьем стрельбы, но Ольшес выжал из автомобиля все, на что тот был способен, и земляне стремительно унеслись по шоссе.
– Впереди еще заслон, – заговорила Ласкьяри. – Кроме того, через минуту-другую отец отдаст приказ поднять самолеты. Но вы уйдете. Вы мне говорили, что имеете право погибнуть ради спокойствия других. Так вот, у меня тоже есть такое право. Елисеев умер… а вы уйдете. И запомните, что я вам скажу. Не возвращайтесь к нам. Никогда. Ни через сто лет, ни через двести, слышите? Мы живем во тьме вашего прошлого, вы – во тьме нашего будущего… и мы никогда не станем настолько добры, чтобы общаться с вами. И вы нам не нужны. И мы вам тоже.
– Вы ошибаетесь, Ласкьяри, – тихо сказал Ро-синский. – Люди всегда нужны друг другу. А ваше зло – преходяще. Поверьте, мы это знаем достаточно хорошо, мы тоже прошли через это. Вы научитесь быть добрыми. Но может быть, это произойдет не слишком скоро…
– Этого никогда не будет, – отрезала Ласкьяри. – Потому что всегда в океане будут жить дарейты, и всегда будут люди, умеющие говорить с ними… а дарейты несут зло.
– Ты не права, девочка, – сказал Олыпесь. – В дарейтах нет зла. Но они не спешат, они ждут, когда вы сами это поймете. Они не хотят навязывать вам свое. Со временем вы разберетесь. Я говорил с ними.
– Ты говорил с дарейтами?!
– Да.
Впереди на дороге показался новый отряд – на этот раз усиленный танковым взводом. Росинский потребовал остановить машину, и Ольшес нажал на тормоз.
– Зачем вы остановились? – спросила Ласкьяри.
– Я, видите ли, очень боюсь, что ваш тандем снова решит прорываться со стрельбой, – пояснил Росинский.
– Не поняла.
– Вы, Ласкьяри, и наш дорогой Даниил Петрович что-то слишком слаженно действуете. Мне это не нравится.
– Вы можете предложить другой вариант?
– Нет. Но и стрельба, знаете ли, не выход.
– Это единственный выход, существующий в данный момент, – заверила Росинского девушка. – Иначе вы не доберетесь до корабля.
– Только ценой жизни солдат, которые тут ни при чем?
Танки тем временем выехали Ни шоссе и двинулись навстречу автомобилю, вспарывая асфальт. Ровное мощное гудение приближалось, и, словно эхо, позади возник гул иных моторов. Ласкьяри Хобернулась, взглянула на небо.
– Ну вот, – сказала она. – И самолеты тут как тут. Давай вперед! – толкнула она Ольшеса кулачком. – Не слушай ты их!
Ольшес глубоко вздохнул и, крикнув: «А ну, пригнись!» – рывком бросил машину вперед. Никто не успел ничего сказать, как Ласкьяри уже выстрелила. Ближайший танк огненным клубком скатился с шоссе и взорвался, второй тоже через секунду охватило пламенем, а третий затормозил и свернул, ткнувшись в кювет, чтобы пропустить несущийся на него автомобиль. Пехота разбежалась и залегла, и машина промчалась мимо растаявшего заслона, оставив за собой легкий шлейф пыли.
Ласкьяри все время оборачивалась и смотрела в небо, следя за черными силуэтами военных самолетов, они приближались, несмотря на сумасшедшую скорость машины. И наконец девушка сказала:
– Я должна выйти.
…Ольшес будто прирос к рулевому колесу, и его лицо окаменело, высохло – Даниил Петрович смотрел только вперед, прищурившись, прикусив губы… а остальные трое обернулись назад и не отрывали взглядов от самолетов. И вот… грохнуло, вспыхнуло в небе, и первый из шести самолетов исчез, за ним другой, третий… Вторая тройка описала плавный полукруг и стала удаляться.
А еще через секунду раздался звук, который земляне ни с чем не могли бы спутать, – это взорвался бластер.
– Как ты мог… – хрипло прошептал Корсиль-яс. – Как ты мог дать ей оружие…
Ольшес не ответил.
Росинский с усилием отвел глаза от огненного зарева над шоссе и повернулся к Олылесу.
– Вы… – начал было он… но увидел слезы на лице Даниила Петровича – и замолчал.

Часть третья
Глава 1
Ясным весенним утром, когда Даниил Петрович Ольшес явился в Управление Федеральной безопасности, его ждал сюрприз. Молодой инспектор, едва переступив порог, был призван под грозные очи высшего начальства.
Ольшес, очутившись в кабинете Командора, с нескрываемым любопытством огляделся по сторонам. Ему еще не приходилось бывать в этом святилище власти. Но ничего интересного он вокруг не увидел. Даже наоборот: Даниил Петрович был крепко разочарован. Потому что кабинет оказался самым обыкновенным и скучным. Стол, экраны, электронная картотека… могли бы и в коридоре побеседовать с тем же эффектом.
Однако, когда Командор заговорил, Ольшес мгновенно забыл о своих язвительных соображениях. на посторонние темы.
– Инспектор, ваш отчет изучен весьма тщательно, и он вызвал большой интерес. Думаю,; что и вам покажутся любопытными выводы комиссии. А они звучат следующим образом. Дарейты не являются коренными жителями океана Ауяны. Они попали туда с какой-то другой планеты.
Ольшес в буквальном смысле разинул рот:
– С другой?..
– Да, молодой человек. Все ваши записи исследованы всеми возможными способами и средствами, и иного вывода быть не может.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75