Йожеф Корн сидел на корме и бережно обнимал узкий ящик с деталями будущей установки. Ляо Шюн стоял у пульта управления и бесстрастно смотрел вперед, щуря узкие глаза до черных черточек. И только Коста Димич выглядел праздным миллионером на борту прогулочной яхты.
Изобрази он хоть малейшую занятость или озабоченность — Феликс не рискнул бы к нему обратиться, хотя и понимал, насколько это глупо. У медика Димича — теперь полноправного члена научного состава экспедиции — потрясающе получалось держать дистанцию между собой и простыми технарями. Разве что наивный, как ребенок, Брэд Кертис мог до сих пор видеть в нем карточного партнера…
Коста скосил взгляд и картинно пожал плечами.
— Резолюция по вскрытию на пятнадцать страниц. Если популярно — от кровоизлияния в мозг. Возможно, в результате стресса. Довольно-таки изношенный организм… при отсутствии внешних признаков старения.
— А корни? Что они собой представляют?
— Какие, к черту, корни, — Димич зевнул. — Не было у него никаких корней. Нормальная человеческая анатомия. Рубец на локте и еще несколько мелких ссадин по телу он мог получить где угодно. Мне сказали, что именно в этих местах у него крепились корни, — и пришлось поверить. Таким людям!..
Насмешка в адрес командира Нортона покоробила Феликса сильнее, чем он мог ожидать. Почему-то вспомнилась стайка черноглазых сыновей Косты на экране монитора… впрочем, это было чересчур давно — до посадки, до спящих. Сейчас все по-другому.
— Так, может, это… кровоизлияние произошло из-за того, что он утратил связь с землей?
Теперь снисходительная ухмылка медика Димича адресовалась лично ему.
— Все может быть. Но знаете, инженер Ли, мне приходилось констатировать немало таких вот смертей. Результат сильного нервного потрясения — и только. Человеческому организму много не надо…
— Но они ведь не люди! Черные брови домиком.
— Кто вам сказал?
Внизу замелькали крыши и узкие улочки: сверху все это напоминало детскую игрушку-лабиринт — не хватало только серебристого шарика. Ляо Шюн замедлил полет катера и плавно повел его на снижение; теперь Феликс мог различить отдельные фигурки спящих — словно небрежно разбросанные забытые куклы.
— Где вы в прошлый раз собирали установку, физик Корн? — полуобернувшись через плечо, спросил контактолог.
Катер покачнулся, и Йожеф Корн еще крепче прижал к сердцу запакованное оборудование. Ответил через минуту, когда полет выровнялся:
— Малый квадрат Е-тринадцать. Но если мое предположение верно, нам нет смысла привязываться к конкретному месту. Даже наоборот: для чистоты эксперимента я бы выбрал сейчас произвольную точку.
— Если так, — вклинился Коста Димич, — возьмите чуть правее, контактолог Шюн. Вон туда, где граница парка, видите?
Контактолог кивнул, не спрашивая у врача пояснений. Снижаясь, катер совершил широкий разворот; ветка дерева черкнула по лицу Феликса теплыми листьями. Затем аккуратно опустился на брусчатку у самой парковой ограды, и Ляо Шюн довольно улыбнулся: похоже, он по-настоящему гордился своими умениями пилота.
Чугунные пики решетки смотрели в небо, запятнанное сочной листвой. Спереди и сзади катера их симметрично подпирали музейными экспонатами спящие стражники в ржавых доспехах.
— Надо было садиться по ту сторону, — запоздало проворчал Коста, — там, где навигатор Нортон оставил продукты. А теперь за обедом что — через забор?
Йожеф Корн отрывисто называл номера деталей установки; Феликс разыскивал соответствующие бирочки на миниатюрных полиэтиленовых свертках — разворачивать их самостоятельно ему не доверили — и подавал физику. Под сухими длинными пальцами Корна серебристая стрекоза медленно отращивала второе крыло.
Свободные пока Ляо Шюн и Коста Димич отошли к ближайшему стражнику. Врач присел на корточки и ощупывал землю у его ног. Ищет корни, понял Феликс. Которых не было у того, мертвого.
Они негромко беседовали — разговор долетал обрывками, чередуясь с порывами ветра в древесных кронах.
— …собирался просканировать на метр в глубину. И уже приступал, когда этот ненормальный Чакра угнал катер с аккумулятором.
— Кстати, химику Чакре тоже так и не удалось взять пробы на анализ. Хотя, как он говорил, перекопал там почти…
— …вот. Стержневой, как я и думал…
— …что-то мистическое в этих корнях. Строго говоря, у нас даже нет объективных доказательств их существования. Только на уровне субъективного восприятия… —
— …и не говорите. Чувствую себя средневековым хирургом, разыскивающим в трупе душу. И, заметьте, Ляо, под эту проблему наш дорогой командир Брюни не выделил исследовательской группы. Как будто… летальный… нашли патологоанатома…
В голосе медика Димича зазвучали знакомые скандальные нотки, и Феликсу стало неинтересно. И надо же! — как раз в этот момент, когда он вроде бы полностью сосредоточился на деталях установки, очередной сверточек выскользнул из рук и, подпрыгивая, прокатился с полметра по брусчатке.
Физик Корн поднял глаза: взгляд убежденного убийцы, не нажимающего на спуск только ради удовольствия высказать жертве напоследок все, что накипело на сердце. Но тем не менее промолчал; съежившись, Феликс нагнулся за деталью.
— …что меня там не было. И по-человечески, и как ученому. Просто невыносимо жаль, — долетел удаляющийся голос Ляо Шюна.
Они с Костой уже оставили в покое спящего и прогуливались вдоль ограды; их фигуры дробились в пятнистой древесной тени. Налетел порыв ветра, и кроны зашумели, будто море. Совсем как на Земле…
— Не спите, инженер Ли. Номер двести восемь-ж. Установка уже была почти готова — во всяком случае, запчастей в коробке оставалось всего ничего. Она перестала напоминать стрекозу: теперь перепончатые «крылья», изгибаясь по краям, образовывали параболическую «тарелку» с шипом антенны посередине. На собранный из мелких зеркальных пятиугольников «фасеточный глаз» рецептора Корн надел непрозрачный пластиковый чехол. Толстые перекрученные провода, проходя сквозь черную коробку стандартного дешифратора, ныряли под монитор — лабораторный, довольно массивный. Ли протянул последний сверток; деталь встала на свое место. Физик пробежался пальцами по клавиатуре — проверка готовности, антенна тоненько загудела, — и тут же отменил команду.
— Можно начинать? — отрывисто спросил Ляо Шюн.
Феликс и не заметил, как они с доктором вернулись. Невысокий Коста чуть ли не полностью прятался за наклонной серебристой тарелкой — только смоляно-черный скальп наружу.
— Да, начинаем, — отозвался Йожеф Корн.
— Одну минуту. — Коста Димич шагнул вперед, задев при этом за край антенны. На лице физика снова вспыхнуло кил-лерское выражение, улегшееся только вместе с вибрацией тарелки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Изобрази он хоть малейшую занятость или озабоченность — Феликс не рискнул бы к нему обратиться, хотя и понимал, насколько это глупо. У медика Димича — теперь полноправного члена научного состава экспедиции — потрясающе получалось держать дистанцию между собой и простыми технарями. Разве что наивный, как ребенок, Брэд Кертис мог до сих пор видеть в нем карточного партнера…
Коста скосил взгляд и картинно пожал плечами.
— Резолюция по вскрытию на пятнадцать страниц. Если популярно — от кровоизлияния в мозг. Возможно, в результате стресса. Довольно-таки изношенный организм… при отсутствии внешних признаков старения.
— А корни? Что они собой представляют?
— Какие, к черту, корни, — Димич зевнул. — Не было у него никаких корней. Нормальная человеческая анатомия. Рубец на локте и еще несколько мелких ссадин по телу он мог получить где угодно. Мне сказали, что именно в этих местах у него крепились корни, — и пришлось поверить. Таким людям!..
Насмешка в адрес командира Нортона покоробила Феликса сильнее, чем он мог ожидать. Почему-то вспомнилась стайка черноглазых сыновей Косты на экране монитора… впрочем, это было чересчур давно — до посадки, до спящих. Сейчас все по-другому.
— Так, может, это… кровоизлияние произошло из-за того, что он утратил связь с землей?
Теперь снисходительная ухмылка медика Димича адресовалась лично ему.
— Все может быть. Но знаете, инженер Ли, мне приходилось констатировать немало таких вот смертей. Результат сильного нервного потрясения — и только. Человеческому организму много не надо…
— Но они ведь не люди! Черные брови домиком.
— Кто вам сказал?
Внизу замелькали крыши и узкие улочки: сверху все это напоминало детскую игрушку-лабиринт — не хватало только серебристого шарика. Ляо Шюн замедлил полет катера и плавно повел его на снижение; теперь Феликс мог различить отдельные фигурки спящих — словно небрежно разбросанные забытые куклы.
— Где вы в прошлый раз собирали установку, физик Корн? — полуобернувшись через плечо, спросил контактолог.
Катер покачнулся, и Йожеф Корн еще крепче прижал к сердцу запакованное оборудование. Ответил через минуту, когда полет выровнялся:
— Малый квадрат Е-тринадцать. Но если мое предположение верно, нам нет смысла привязываться к конкретному месту. Даже наоборот: для чистоты эксперимента я бы выбрал сейчас произвольную точку.
— Если так, — вклинился Коста Димич, — возьмите чуть правее, контактолог Шюн. Вон туда, где граница парка, видите?
Контактолог кивнул, не спрашивая у врача пояснений. Снижаясь, катер совершил широкий разворот; ветка дерева черкнула по лицу Феликса теплыми листьями. Затем аккуратно опустился на брусчатку у самой парковой ограды, и Ляо Шюн довольно улыбнулся: похоже, он по-настоящему гордился своими умениями пилота.
Чугунные пики решетки смотрели в небо, запятнанное сочной листвой. Спереди и сзади катера их симметрично подпирали музейными экспонатами спящие стражники в ржавых доспехах.
— Надо было садиться по ту сторону, — запоздало проворчал Коста, — там, где навигатор Нортон оставил продукты. А теперь за обедом что — через забор?
Йожеф Корн отрывисто называл номера деталей установки; Феликс разыскивал соответствующие бирочки на миниатюрных полиэтиленовых свертках — разворачивать их самостоятельно ему не доверили — и подавал физику. Под сухими длинными пальцами Корна серебристая стрекоза медленно отращивала второе крыло.
Свободные пока Ляо Шюн и Коста Димич отошли к ближайшему стражнику. Врач присел на корточки и ощупывал землю у его ног. Ищет корни, понял Феликс. Которых не было у того, мертвого.
Они негромко беседовали — разговор долетал обрывками, чередуясь с порывами ветра в древесных кронах.
— …собирался просканировать на метр в глубину. И уже приступал, когда этот ненормальный Чакра угнал катер с аккумулятором.
— Кстати, химику Чакре тоже так и не удалось взять пробы на анализ. Хотя, как он говорил, перекопал там почти…
— …вот. Стержневой, как я и думал…
— …что-то мистическое в этих корнях. Строго говоря, у нас даже нет объективных доказательств их существования. Только на уровне субъективного восприятия… —
— …и не говорите. Чувствую себя средневековым хирургом, разыскивающим в трупе душу. И, заметьте, Ляо, под эту проблему наш дорогой командир Брюни не выделил исследовательской группы. Как будто… летальный… нашли патологоанатома…
В голосе медика Димича зазвучали знакомые скандальные нотки, и Феликсу стало неинтересно. И надо же! — как раз в этот момент, когда он вроде бы полностью сосредоточился на деталях установки, очередной сверточек выскользнул из рук и, подпрыгивая, прокатился с полметра по брусчатке.
Физик Корн поднял глаза: взгляд убежденного убийцы, не нажимающего на спуск только ради удовольствия высказать жертве напоследок все, что накипело на сердце. Но тем не менее промолчал; съежившись, Феликс нагнулся за деталью.
— …что меня там не было. И по-человечески, и как ученому. Просто невыносимо жаль, — долетел удаляющийся голос Ляо Шюна.
Они с Костой уже оставили в покое спящего и прогуливались вдоль ограды; их фигуры дробились в пятнистой древесной тени. Налетел порыв ветра, и кроны зашумели, будто море. Совсем как на Земле…
— Не спите, инженер Ли. Номер двести восемь-ж. Установка уже была почти готова — во всяком случае, запчастей в коробке оставалось всего ничего. Она перестала напоминать стрекозу: теперь перепончатые «крылья», изгибаясь по краям, образовывали параболическую «тарелку» с шипом антенны посередине. На собранный из мелких зеркальных пятиугольников «фасеточный глаз» рецептора Корн надел непрозрачный пластиковый чехол. Толстые перекрученные провода, проходя сквозь черную коробку стандартного дешифратора, ныряли под монитор — лабораторный, довольно массивный. Ли протянул последний сверток; деталь встала на свое место. Физик пробежался пальцами по клавиатуре — проверка готовности, антенна тоненько загудела, — и тут же отменил команду.
— Можно начинать? — отрывисто спросил Ляо Шюн.
Феликс и не заметил, как они с доктором вернулись. Невысокий Коста чуть ли не полностью прятался за наклонной серебристой тарелкой — только смоляно-черный скальп наружу.
— Да, начинаем, — отозвался Йожеф Корн.
— Одну минуту. — Коста Димич шагнул вперед, задев при этом за край антенны. На лице физика снова вспыхнуло кил-лерское выражение, улегшееся только вместе с вибрацией тарелки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103