Разговоры о женитьбе смущали его, он краснел, как вареный осьминог, и непрерывно вытирал пот со лба. Мияко с удовольствием подтрунивала над ним, из-за чего Кодзэн еще сильнее обливался потом, а сидящие вокруг весело хохотали. А описывать то, что произошло через несколько минут, мне до сих пор мешает дрожь в руках…
Ни Кодзэн, ни Эйсэн не отличались пристрастием к спиртному. Выпив по одной чашечке, они перевернули их, взяли палочки и приступили к еде. Другие гости последовали их примеру. Осима с помощницами еле успевала подносить рис.
И вдруг посреди обычного в таких ситуациях гула послышались крики:
– А-а! Что!! Что со мной?!!
Я вскинул голову и увидел, что послушник Эйсэн из храма Мароодзи поддерживает совсем обессилевшего Кодзэна. Выронив палочки для еды, одной рукой Кодзэн опирался о татами, а другой хватался за горло и грудь:
– Ох!.. Тяже… Тяжело!.. Воды!.. Дайте… воды… Несколько человек бросились на кухню, остальные в ужасе привстали.
– Что с вами, Кодзэн-сан? Держитесь! Скоро вам будет лучше! – раздавались возгласы.
Староста приблизился к Кодзэну, внимательно вглядываясь в его лицо. И тут Кодзэн, вцепившись ногтями в татами, рухнул и забился в конвульсиях:
– Грудь… Тяжело…
Кровавая слюна брызнула на поднос с едой. Кто-то вскрикнул, часть гостей столпилась вокруг Кодзэна, некоторые выбежали из гостиной. Такова была картина третьего убийства.
Ненавижу уксус
Череда страшных событий продолжилась. Новое бессмысленное и безумное в своей бессмысленности убийство…
Увидев на подносе кровь, доктор Араи резко поднялся и крикнул:
– Доктор Куно! Помогите мне!
Услышав этот оклик, я взглянул на дядю Цунэми. Никогда не забуду его лица в тот момент. Продолжая сидеть, он вытянулся вперед, накрыв своим телом поднос с едой. Его лоб был в поту, глаза, казалось, вот-вот вылезут наружу, правая рука с зажатой в ней чашечкой для саке сильно дрожала. Я услышал, как чашечка хрустнула.
Голос доктора Араи, видимо, вернул дядю Цунэми к действительности, он достал платок и вытер лоб. Увидев на ладони кровь, суетливо забинтовал руку платком. Потом поднялся. Видно было, как у него дрожали колени.
Доктор Араи с удивлением взглянул на потрясенного Цунэми. Потом с профессиональной уверенностью начал осматривать Кодзэна.
– Пожалуйста, кто-нибудь, принесите мой портфель, он в прихожей.
На просьбу откликнулась Мияко. Доктор Араи сделал несколько уколов, затем сокрушенно покачал головой:
– Все. Бесполезно.
– Доктор, в чем причина смерти? – испуганно спросил староста деревни.
– Не могу ответить до вскрытия. Но странно, агония точно такая же, как была у Куя-сан. А вы что думаете, доктор Куно?
Тот, казалось, немного успокоился, но на вопрос своего коллеги никак не прореагировал. Все находившиеся в гостиной с подозрением взирали на него. И вдруг кто-то схватил меня за плечо и завопил:
– Это он! Это он подсыпал ему яду!
Я вздрогнул и резко повернулся. Эйсэн из храма Мароодзи тыкал в меня пальцем:
– Сволочь! Эта сволочь подбросила яд! Этот подлец убил родного деда! Потом своего брата! А сегодня хотел убить меня, но по ошибке убил настоятеля!
На лбу Эйсэна пульсировала вздувшаяся вена. Вытаращенные глаза налились кровью.
Кто-то, оттолкнув меня в сторону, встал между мной и беснующимся священнослужителем. Это была Харуё, моя старшая сестра.
– Эйсэн-сан, вы отдаете себе отчет в том, что говорите?! – гневно воскликнула она. – Чего ради Тацуя-сан стал бы убивать вас? Он к вам не имеет никакого отношения, как и вы к нему!
Эйсэн вздрогнул, глаза его сверкнули. Он оглядел гостиную, увидев, что все взгляды устремлены на него, еще раз сверкнул глазами, а потом вытер краем одеяния пот на лбу и неожиданно смущенно произнес:
– Я… Я прошу прощения.
– При чем тут прощение?! Я вас спрашиваю, господин Эйсэн, зачем Тацуя-сан стал бы покушаться на вас? Почему вы решили, что он пытался вас отравить?
Сестра, прерывисто дыша, вплотную приблизилась к нему. Эйсэн совсем стушевался и робко лепетал:
– Все, все… Страшная картина… совсем потерял голову… Сболтнул лишнее, забудьте, пожалуйста.
– Нельзя же терять голову до такой степени! Господин Эйсэн, четко ответьте на мой вопрос: какая связь между вами и Тацуя-сан?
– Сестра, – попытался я успокоить Харуё, – оставь его в покое. Не стоит так нервничать!
– Но ведь больно слышать такие обвинения. – И сестра, закрыв лицо руками, зарыдала.
Итак, почему Эйсэн поднял такой шум? Говорит, голова пошла кругом. Но все равно: он произнес то, что было у него на душе. Да, конечно, поняв, что Кодзэна отравили, он сильно испугался, подумал, что хотели отравить его. Но вот вопрос: кому и зачем нужны все эти отравления?
Эйсэн сказал: «Этот подлец убил родного деда! Потом брата! А сегодня хотел убить меня…»
Что дало ему основание так говорить? И кому на самом деле понадобилось убивать дедушку, брата, а теперь еще и священников? Сплошь неразрешимые загадки.
Смерть Кодзэна подняла в Деревне восьми могил новую волну страхов. Нечто таинственное и зловещее виделось в том, что две жертвы из трех принадлежали к роду Тадзими. Но ведь третья жертва не имела к нашему роду никакого отношения, разве что храм Рэнкоодзи, настоятелем которого был покойный Кодзэн, являлся семейным храмом! Если первые две смерти, пусть с большим трудом, еще можно как-то объяснить, то третья представлялась совершенно бессмысленной.
Весть о загадочной смерти священника всколыхнула всю деревню. И уже ночью из города N. понаехали полицейские во главе с инспектором Исокавои.
Скажу о нем несколько слов. Инспектор Исокава, умудренный опытом профессионал высочайшего класса, в прокуратуре префектуры получил прозвище «старый лис». В связи с тем, что обстоятельства смерти брата вызвали подозрения у полиции, он начал расследование и каждый день приезжал в деревню из города N, в котором временно поселился. Так что сейчас его появление было вполне закономерным. Интересно другое: среди сыщиков оказался уже знакомый мне Коскэ Киндаити. Я не без удивления отметил, что у коллег он явно пользуется огромным авторитетом. Далее сам инспектор Исокава был с ним подчеркнуто любезен. Вот что этим людям удалось выяснить.
Яд, которым был отравлен Кодзэн, скорее всего, оказался в уксусе, использовавшемся для заправки некоторых блюд. Относительно того, когда ядовитое вещество добавили в уксус, можно сделать следующие предположения.
Пока в гостиной читали сутры, два столика с угощениями и около двадцати подносов находились на кухне, готовые для подачи гостям, оставалось только бульон разлить. В основном в кухне хлопотали женщины, но и мужчины нередко заглядывали сюда – кто воды попить, кто взять стакан.
Следовательно, возможность подложить яд в еду на столике Кодзэна существовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Ни Кодзэн, ни Эйсэн не отличались пристрастием к спиртному. Выпив по одной чашечке, они перевернули их, взяли палочки и приступили к еде. Другие гости последовали их примеру. Осима с помощницами еле успевала подносить рис.
И вдруг посреди обычного в таких ситуациях гула послышались крики:
– А-а! Что!! Что со мной?!!
Я вскинул голову и увидел, что послушник Эйсэн из храма Мароодзи поддерживает совсем обессилевшего Кодзэна. Выронив палочки для еды, одной рукой Кодзэн опирался о татами, а другой хватался за горло и грудь:
– Ох!.. Тяже… Тяжело!.. Воды!.. Дайте… воды… Несколько человек бросились на кухню, остальные в ужасе привстали.
– Что с вами, Кодзэн-сан? Держитесь! Скоро вам будет лучше! – раздавались возгласы.
Староста приблизился к Кодзэну, внимательно вглядываясь в его лицо. И тут Кодзэн, вцепившись ногтями в татами, рухнул и забился в конвульсиях:
– Грудь… Тяжело…
Кровавая слюна брызнула на поднос с едой. Кто-то вскрикнул, часть гостей столпилась вокруг Кодзэна, некоторые выбежали из гостиной. Такова была картина третьего убийства.
Ненавижу уксус
Череда страшных событий продолжилась. Новое бессмысленное и безумное в своей бессмысленности убийство…
Увидев на подносе кровь, доктор Араи резко поднялся и крикнул:
– Доктор Куно! Помогите мне!
Услышав этот оклик, я взглянул на дядю Цунэми. Никогда не забуду его лица в тот момент. Продолжая сидеть, он вытянулся вперед, накрыв своим телом поднос с едой. Его лоб был в поту, глаза, казалось, вот-вот вылезут наружу, правая рука с зажатой в ней чашечкой для саке сильно дрожала. Я услышал, как чашечка хрустнула.
Голос доктора Араи, видимо, вернул дядю Цунэми к действительности, он достал платок и вытер лоб. Увидев на ладони кровь, суетливо забинтовал руку платком. Потом поднялся. Видно было, как у него дрожали колени.
Доктор Араи с удивлением взглянул на потрясенного Цунэми. Потом с профессиональной уверенностью начал осматривать Кодзэна.
– Пожалуйста, кто-нибудь, принесите мой портфель, он в прихожей.
На просьбу откликнулась Мияко. Доктор Араи сделал несколько уколов, затем сокрушенно покачал головой:
– Все. Бесполезно.
– Доктор, в чем причина смерти? – испуганно спросил староста деревни.
– Не могу ответить до вскрытия. Но странно, агония точно такая же, как была у Куя-сан. А вы что думаете, доктор Куно?
Тот, казалось, немного успокоился, но на вопрос своего коллеги никак не прореагировал. Все находившиеся в гостиной с подозрением взирали на него. И вдруг кто-то схватил меня за плечо и завопил:
– Это он! Это он подсыпал ему яду!
Я вздрогнул и резко повернулся. Эйсэн из храма Мароодзи тыкал в меня пальцем:
– Сволочь! Эта сволочь подбросила яд! Этот подлец убил родного деда! Потом своего брата! А сегодня хотел убить меня, но по ошибке убил настоятеля!
На лбу Эйсэна пульсировала вздувшаяся вена. Вытаращенные глаза налились кровью.
Кто-то, оттолкнув меня в сторону, встал между мной и беснующимся священнослужителем. Это была Харуё, моя старшая сестра.
– Эйсэн-сан, вы отдаете себе отчет в том, что говорите?! – гневно воскликнула она. – Чего ради Тацуя-сан стал бы убивать вас? Он к вам не имеет никакого отношения, как и вы к нему!
Эйсэн вздрогнул, глаза его сверкнули. Он оглядел гостиную, увидев, что все взгляды устремлены на него, еще раз сверкнул глазами, а потом вытер краем одеяния пот на лбу и неожиданно смущенно произнес:
– Я… Я прошу прощения.
– При чем тут прощение?! Я вас спрашиваю, господин Эйсэн, зачем Тацуя-сан стал бы покушаться на вас? Почему вы решили, что он пытался вас отравить?
Сестра, прерывисто дыша, вплотную приблизилась к нему. Эйсэн совсем стушевался и робко лепетал:
– Все, все… Страшная картина… совсем потерял голову… Сболтнул лишнее, забудьте, пожалуйста.
– Нельзя же терять голову до такой степени! Господин Эйсэн, четко ответьте на мой вопрос: какая связь между вами и Тацуя-сан?
– Сестра, – попытался я успокоить Харуё, – оставь его в покое. Не стоит так нервничать!
– Но ведь больно слышать такие обвинения. – И сестра, закрыв лицо руками, зарыдала.
Итак, почему Эйсэн поднял такой шум? Говорит, голова пошла кругом. Но все равно: он произнес то, что было у него на душе. Да, конечно, поняв, что Кодзэна отравили, он сильно испугался, подумал, что хотели отравить его. Но вот вопрос: кому и зачем нужны все эти отравления?
Эйсэн сказал: «Этот подлец убил родного деда! Потом брата! А сегодня хотел убить меня…»
Что дало ему основание так говорить? И кому на самом деле понадобилось убивать дедушку, брата, а теперь еще и священников? Сплошь неразрешимые загадки.
Смерть Кодзэна подняла в Деревне восьми могил новую волну страхов. Нечто таинственное и зловещее виделось в том, что две жертвы из трех принадлежали к роду Тадзими. Но ведь третья жертва не имела к нашему роду никакого отношения, разве что храм Рэнкоодзи, настоятелем которого был покойный Кодзэн, являлся семейным храмом! Если первые две смерти, пусть с большим трудом, еще можно как-то объяснить, то третья представлялась совершенно бессмысленной.
Весть о загадочной смерти священника всколыхнула всю деревню. И уже ночью из города N. понаехали полицейские во главе с инспектором Исокавои.
Скажу о нем несколько слов. Инспектор Исокава, умудренный опытом профессионал высочайшего класса, в прокуратуре префектуры получил прозвище «старый лис». В связи с тем, что обстоятельства смерти брата вызвали подозрения у полиции, он начал расследование и каждый день приезжал в деревню из города N, в котором временно поселился. Так что сейчас его появление было вполне закономерным. Интересно другое: среди сыщиков оказался уже знакомый мне Коскэ Киндаити. Я не без удивления отметил, что у коллег он явно пользуется огромным авторитетом. Далее сам инспектор Исокава был с ним подчеркнуто любезен. Вот что этим людям удалось выяснить.
Яд, которым был отравлен Кодзэн, скорее всего, оказался в уксусе, использовавшемся для заправки некоторых блюд. Относительно того, когда ядовитое вещество добавили в уксус, можно сделать следующие предположения.
Пока в гостиной читали сутры, два столика с угощениями и около двадцати подносов находились на кухне, готовые для подачи гостям, оставалось только бульон разлить. В основном в кухне хлопотали женщины, но и мужчины нередко заглядывали сюда – кто воды попить, кто взять стакан.
Следовательно, возможность подложить яд в еду на столике Кодзэна существовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71