Поэтому Римо решил, что в настоящее время достаточно и того, что он знает о преследователе и будет настороже на тот случай, если чужак приготовится нанести удар. Тогда Римо придется действовать, хотя бы для того, чтобы защитить себя.
А пока его главной задачей было наблюдать за доктором Стокуэллом и другими участниками экспедиции, пытаясь выяснить, кто из них более всего похож на человека, лелеющего собственные тайные замыслы. Наибольшие подозрения вызывал Чалмерс, но он был слишком прямолинеен в выражении своих чувств. Впрочем, это мог быть коварный отвлекающий маневр.
Доктор Стокуэлл был образцовым ученым, лошадкой в шорах, которая знает только свое пастбище... или это только казалось? Что двигало профессором – желание отвлечься от скучной преподавательской деятельности? А может, находка урана сулила доходы, в сравнении с которыми профессорский оклад в Джорджтауне выглядел жалкими крохами?
Римо подумал об Одри Морленд. Под маской естествоиспытателя скрывалась лукавая, сладострастная личность, которая была и навсегда останется тайной для многих ее приятелей. Не прячется ли за этими двумя лицами третья, алчная натура, с нетерпением дожидающаяся дня, когда будет выплачена награда, которая обеспечит Одри безбедное существование?
Помимо остальных, Римо не мог сбрасывать со счетов и Сибу Сандакана, официального соглядатая малайского правительства. Заместитель министра или его начальник нимало не затруднились бы отправить солдат следить за экспедицией на тот случай, если путешественники обнаружат что-нибудь – уран или динозавра, не важно, – а правительство впоследствии наложило бы на добычу руку, надеясь пополнить оскудевшую казну. А если Сандаканом овладеет жадность и он решит оставить находку себе, рассчитывая сбагрить ее на черном рынке? Кто помешает солдатам подчиниться приказу чиновника, коль скоро они уверены, что он действует по распоряжениям свыше?
Слишком много подозреваемых, сказал себе Римо. Однако мысль о том, что среди его спутников сразу двое или трое сообща замышляют темное дело, казалась ему маловероятной. Тем больше у настоящего лазутчика причин держать под рукой подкрепление.
Путешественники шагали несколько часов, останавливаясь через каждую милю-две пути для короткого отдыха, и наконец вышли на лужайку двадцати ярдов в ширину и около тридцати в длину. Римо услышал шелест воды, протекавшей невдалеке к северу от лужайки.
– Здесь мы устраивай лагерь на ночь, – сказал проводник и сбросил тяжелый рюкзак.
Глава 9
– Интересно, откуда в джунглях могла взяться такая прогалина? – промолвил Стокуэлл, снимая с плеч поклажу и обращая свой вопрос ко всем присутствующим.
Первым отозвался проводник.
– Говорят, когда-то давно здесь отдыхай большие великаны, – сказал он. – Во время сна они сбивай деревья.
– Великаны, – пробурчал Чалмерс. – Чушь собачья.
– Это явление легко объяснить составом почвы, – заявила Одри Морленд, ни дать ни взять ученый-ботаник в своей лаборатории. – Здесь имеет место недостаток питательных веществ либо отклонение в толщине плодородного слоя земли.
– Версия с великанами мне больше по душе, – сказал Стокуэлл. – Она более... романтичная, что ли.
– Здоровенный увалень храпит и сшибает деревья. Что же тут романтичного? – спросил Чалмерс.
– Вы меня не поняли, мистер Чалмерс. Романтика не имеет ничего общего с похотью или, скажем, потным телом. Особый душевный настрой, своеобразный ход мыслей...
– Нет уж, увольте. Я предпочитаю мыслить ясно и отчетливо.
Путешественники быстро поставили палатки. Одри запуталась в растяжках, и Римо пришел ей на помощь.
– Тут очень тесно, – сказала Одри, хмурясь.
– Так и должно быть, – заверил ее Римо. – У каждого из нас своя отдельная палатка.
– А вы думали, я соглашусь делить кров с кем-то еще? – спросила женщина, удивленно вытаращив глаза.
– Придется вам привыкать к тесноте.
– За мной дело не станет, – отозвалась Одри и пробралась к выходу, прижавшись к Римо грудью.
Он вышел следом, глядя на удаляющийся зад Одри, которая направилась к деревьям, покачивая бедрами.
– Одри! – тревожным голосом воскликнул доктор Стокуэлл.
– У меня возникла маленькая интимная потребность, Саффорд. Не беспокойтесь, со мной все будет в порядке.
Пайк Чалмерс смотрел вслед уходящей женщине, но, уловив взгляд Римо, с дерзким видом повернулся к нему, положив руку на револьвер. Словно ковбой, подумал Римо и опустил глаза, сделав вид, что не заметил вызова. Пускай забавляется. Пока.
Придет время – и ему, возможно, придется обращаться с Чалмерсом более жестко, но сейчас Римо не видел такой необходимости. Дай дураку веревку, а уж он найдет, как повеситься. Римо посадит англичанина на поводок, и пусть вешается, если ему так хочется.
Словно сговорившись, пятеро мужчин дождались возвращения Одри, которая справила «интимную потребность», и только после этого возобновили подготовку лагеря к ночлегу.
– Нам нужно сухое дерево для костра, – объявил Кучинг Кангар.
На поиски дров отправились доктор Стокуэлл и Сибу Сандакан.
– Будь осторожен, Саффорд, – предупредила Одри.
– Мы не будем заходить далеко, – отозвался профессор, приняв ее слова за проявление искренней заботы.
– Нет ли здесь поблизости реки? – осведомился Римо, старательно изображая неопытного новичка.
– Вон туда, – ответил проводник, тыча костлявым пальцем на север в сторону деревьев. – Недалеко.
– Я принесу воды, – сказал Римо, отыскав среди кухонной утвари кофейник.
– Я помогу вам, – вызвалась Одри. Она нашла еще одну емкость и отправилась следом за Римо.
Лагерь быстро пропал из виду, но Римо по-прежнему отчетливо слышал раздающиеся на лужайке голоса. В лесу обнаружилась другая тропинка, еще уже той, по которой они шли всю вторую половину дня. Вторая тропинка вела прямиком от лужайки к речке.
– Вы впервые в джунглях? – спросила Одри.
– В Азии – впервые, – солгал Римо. – Я порядком истоптал Западное полушарие.
– Искали там змей?
– И их тоже.
– Какая у вас интересная волнующая жизнь.
– В ней случаются свои тяготы.
– Могу себе представить.
«Это вряд ли», – подумал Римо, а вслух сказал:
– Трудно поверить, что вам так уж наскучило ваше существование. Судя по всему, вы не принадлежите к тому типу людей, которые продолжают упираться рогом даже тогда, когда обстоятельства загонят их в угол.
– Неужели? К какому же, по-вашему, типу я принадлежу?
– В душе вы – искательница приключений. Вам нравится ходить по лезвию бритвы.
– Но это еще не значит, что я готова пренебречь безопасностью.
– Да, разумеется. И все же...
– Что?
– Мне трудно представить, что вы удовлетворились бы спокойной рутинной работой.
– Что ж, это правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66