Может, вы, с вашей великой мудростью и необыкновенными личными достоинствами, преуспеете там, где мы потерпели поражение. Договоритесь, чтобы вам предоставили другую комнату, и мои люди перенесут сундуки. Я преклоняюсь перед вашим могуществом.
Чиун улыбнулся. Римо тихо пробормотал, что вот теперь-то Чиун может быть доволен: его оценили по заслугам. Чиун расцветал, когда ему отдавали такие почести, как сейчас капитан. Пятясь, капитан выбрался из комнаты. Чиун нацелил длинный ноготь на Римо.
— Будучи ассасином, ты должен в исполнении воли своего хозяина стремиться к совершенству. Твой президент хочет, чтобы ему доставили без хлопот эту машину, но он требует также и уважения от народа Бакьи и всего мира.
— Папочка, — сказал Римо. — Президент хочет всего лишь получить оружие Корасона, и чтобы все было проделано быстро и чисто. Ничего другого ему не нужно.
— В таком варианте недостает изящества, — сказал Чиун. — Это повадка вора.
— Я стоял рядом с тобой в Овальном зале и слышал все, что говорил президент.
Чиун улыбнулся.
— Если бы его устраивала примитивная работа, он выбрал бы в исполнители американца. Он мог бы дать задание тебе. Но нет, он избрал Мастера Синанджу, и поэтому его имя, как бы его ни звали, навсегда останется в истории.
— Ты что, не знаешь имени президента? — недоверчиво спросил Римо.
— Вы часто меняете своих президентов, — сказал Чиун. — Одного я запомнил. У него было очень забавное имя. Потом появился еще один. И еще. А одного убили какие-то дилетанты.
Чиун неодобрительно покачал годовой. Ему не нравилась склонность американцев к импровизированным убийствам, порожденным ненавистью. В этих убийствах не было стиля, чувствовалось, что их совершают варвары. Им не хватало того, что он, Чиун, им теперь продемонстрирует, — изящества, того, что привносит Синанджу — солнечный источник боевых искусств.
* * *
А находящийся по другую сторону главной улицы, в президентском дворце доктор Биссел Хантинг Джеймсончетвертый, вице-президент Британской Королевской Академии наук, даже не подозревал, что в его номер вселился новый постоялец. На нем и его приближенных были безукоризненной свежести летние брюки, синие блейзеры с эмблемой академии, белоснежные рубашки, галстуки выпускников привилегированных учебных заведений и пистолеты «вальтер Р-38» под пиджаками. Они держали в руках соломенные шляпы и одни во всей Бакье могли перейти в полуденный зной в подобной одежде главную улицу, не покрывшись испариной.
Казалось, люди этой породы получают при рождении встроенную систему охлаждения.
Доктор Джеймсон сделал заявление на изысканном английском языке, рождающемся как бы в глубине его существа и только звучащем через рот, на языке, в котором каждая гласная открыто заявляла о безусловном превосходстве говорящего над прочими людьми.
Итак, Британии не безразлична судьба Бакьи. Британия так же, как и Бакья, — остров. У Британии, как и у Бакьи, есть свои национальные интересы, а также проблемы с валютой. Объединившись, Британия и Бакья с помощью нового изобретения, хранящегося у президента, и английского опыта по производству секретного оружия могли бы вместе, рука об руку, шагать вперед, к светлому будущему.
Если бы на встрече присутствовал некто, не знающий, что Бахья — захудалый островок, на котором нет ничего, кроме трущоб и заброшенных плантаций сахарного тростника, а Англия — крупная индустриальная держава, переживающая трудные времена, то он решил бы, что у правительства Ее Величества и у теперешнего диктатора острова в Карибском море — общая история и общее будущее.
Корасон внимательно выслушал белого.
Они полностью заплатили сумму, которую с них потребовали за демонстрацию аппарата в действии. Заплатили золотом. Корасон любил золото. Оно вызывало у него доверие. Особенную нежность он испытывал к южноафриканскому крюгерранду.
Пересчитав деньги, казначей положил себе в карман две монеты. Корасону это понравилось. У него честный казначей. Вор прикарманил бы пятнадцать монет. Люди плетут небылицы о каких-то неподкупных, но Корасон в это не верил — все это сказки. Гринго тоже воровали, правда, они умели обстряпывать свои делишки более ловко: вы не успевали заметить, как исчезали монеты, пока они заверяли вас, что собираются вам помочь.
— Ради вас, — начал Корасон, — мы прямо сейчас уничтожим с помощью моего грозного оружия гнусного насильника.
— Ждем демонстрации с большим нетерпением, — отозвался доктор Джеймсон. — Мы немного знакомы с магией вуду, хотя, конечно, не столь сведущи, как вы, ваше превосходительство, но никогда раньше не слышали о таком «духе-хранителе», как тот, что находится в вашем ящике.
— У белых людей одно оружие, у черных и коричневых — другое. Вам никогда не понять наше. Я никогда не пойму, что такое — ваша атомная бомба, а вы — что такое мой дух-хранитель, — произнес важно Корасон, который сочинил эту фразу еще до прихода англичан, демонстрируя оружие русским. — Введите гнусного насильника, и пусть он почувствует силу гнева своего народа!
Члены английской делегации мигом повытаскивали из карманов мини-камеры и прочую аппаратуру. Ведь подчас даже общий вид может подсказать принцип действия оружия. Особенно у народа с не слишком высоким уровнем развития.
Таинственный аппарат Корасона, укрытый синим бархатом, стоял слева от диктатора, рядом с позолоченным троном, водруженным на невысокую платформу.
Вместо гнусного насильника перед собравшимися предстала пожилая негритянка в оранжевом платье и красной шали.
— Извините, насильника мы казнили рано утром, — смущенно объявил Корасон. — Женщина эта обвиняется в измене, заговоре с целью взорвать Сьюдад Нативидадо и других ужасных преступлениях.
Женщина сплюнула.
— Сэр, — шепнул на ухо Джеймсону его помощник. — Это хозяйка борделя. Троюродная сестра Корасона. Зачем ему убивать ее, да еще по высосанному из пальца обвинению?
Корасон видел, как помощник главного гринго что-то шептал на ухо своему начальнику. Он, со своей стороны, тоже кое-что хотел выяснить. Одно дело — преступники, и совсем другое — троюродная сестра, которая умеет вызывать духов и иногда присылает президенту из своего борделя красоток.
— Зачем нам казнить Хуаниту? — поинтересовался Корасон.
— Она использовала против вас колдовство, — заявил министр юстиции.
— Какое еще колдовство?
— Колдовство гор. И утверждала, что вы мертвец.
— Ложь! — возмутился Корасон.
— Конечно. Откровенная ложь, — поторопился поддакнуть министр юстиции. — Вы самый могущественный человек на земле. Вне всякого сомнения.
Корасон покосился на Хуаниту. Та знала женщин и знала мужчин. И колдовать умела. Что за странную игру она ведет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Чиун улыбнулся. Римо тихо пробормотал, что вот теперь-то Чиун может быть доволен: его оценили по заслугам. Чиун расцветал, когда ему отдавали такие почести, как сейчас капитан. Пятясь, капитан выбрался из комнаты. Чиун нацелил длинный ноготь на Римо.
— Будучи ассасином, ты должен в исполнении воли своего хозяина стремиться к совершенству. Твой президент хочет, чтобы ему доставили без хлопот эту машину, но он требует также и уважения от народа Бакьи и всего мира.
— Папочка, — сказал Римо. — Президент хочет всего лишь получить оружие Корасона, и чтобы все было проделано быстро и чисто. Ничего другого ему не нужно.
— В таком варианте недостает изящества, — сказал Чиун. — Это повадка вора.
— Я стоял рядом с тобой в Овальном зале и слышал все, что говорил президент.
Чиун улыбнулся.
— Если бы его устраивала примитивная работа, он выбрал бы в исполнители американца. Он мог бы дать задание тебе. Но нет, он избрал Мастера Синанджу, и поэтому его имя, как бы его ни звали, навсегда останется в истории.
— Ты что, не знаешь имени президента? — недоверчиво спросил Римо.
— Вы часто меняете своих президентов, — сказал Чиун. — Одного я запомнил. У него было очень забавное имя. Потом появился еще один. И еще. А одного убили какие-то дилетанты.
Чиун неодобрительно покачал годовой. Ему не нравилась склонность американцев к импровизированным убийствам, порожденным ненавистью. В этих убийствах не было стиля, чувствовалось, что их совершают варвары. Им не хватало того, что он, Чиун, им теперь продемонстрирует, — изящества, того, что привносит Синанджу — солнечный источник боевых искусств.
* * *
А находящийся по другую сторону главной улицы, в президентском дворце доктор Биссел Хантинг Джеймсончетвертый, вице-президент Британской Королевской Академии наук, даже не подозревал, что в его номер вселился новый постоялец. На нем и его приближенных были безукоризненной свежести летние брюки, синие блейзеры с эмблемой академии, белоснежные рубашки, галстуки выпускников привилегированных учебных заведений и пистолеты «вальтер Р-38» под пиджаками. Они держали в руках соломенные шляпы и одни во всей Бакье могли перейти в полуденный зной в подобной одежде главную улицу, не покрывшись испариной.
Казалось, люди этой породы получают при рождении встроенную систему охлаждения.
Доктор Джеймсон сделал заявление на изысканном английском языке, рождающемся как бы в глубине его существа и только звучащем через рот, на языке, в котором каждая гласная открыто заявляла о безусловном превосходстве говорящего над прочими людьми.
Итак, Британии не безразлична судьба Бакьи. Британия так же, как и Бакья, — остров. У Британии, как и у Бакьи, есть свои национальные интересы, а также проблемы с валютой. Объединившись, Британия и Бакья с помощью нового изобретения, хранящегося у президента, и английского опыта по производству секретного оружия могли бы вместе, рука об руку, шагать вперед, к светлому будущему.
Если бы на встрече присутствовал некто, не знающий, что Бахья — захудалый островок, на котором нет ничего, кроме трущоб и заброшенных плантаций сахарного тростника, а Англия — крупная индустриальная держава, переживающая трудные времена, то он решил бы, что у правительства Ее Величества и у теперешнего диктатора острова в Карибском море — общая история и общее будущее.
Корасон внимательно выслушал белого.
Они полностью заплатили сумму, которую с них потребовали за демонстрацию аппарата в действии. Заплатили золотом. Корасон любил золото. Оно вызывало у него доверие. Особенную нежность он испытывал к южноафриканскому крюгерранду.
Пересчитав деньги, казначей положил себе в карман две монеты. Корасону это понравилось. У него честный казначей. Вор прикарманил бы пятнадцать монет. Люди плетут небылицы о каких-то неподкупных, но Корасон в это не верил — все это сказки. Гринго тоже воровали, правда, они умели обстряпывать свои делишки более ловко: вы не успевали заметить, как исчезали монеты, пока они заверяли вас, что собираются вам помочь.
— Ради вас, — начал Корасон, — мы прямо сейчас уничтожим с помощью моего грозного оружия гнусного насильника.
— Ждем демонстрации с большим нетерпением, — отозвался доктор Джеймсон. — Мы немного знакомы с магией вуду, хотя, конечно, не столь сведущи, как вы, ваше превосходительство, но никогда раньше не слышали о таком «духе-хранителе», как тот, что находится в вашем ящике.
— У белых людей одно оружие, у черных и коричневых — другое. Вам никогда не понять наше. Я никогда не пойму, что такое — ваша атомная бомба, а вы — что такое мой дух-хранитель, — произнес важно Корасон, который сочинил эту фразу еще до прихода англичан, демонстрируя оружие русским. — Введите гнусного насильника, и пусть он почувствует силу гнева своего народа!
Члены английской делегации мигом повытаскивали из карманов мини-камеры и прочую аппаратуру. Ведь подчас даже общий вид может подсказать принцип действия оружия. Особенно у народа с не слишком высоким уровнем развития.
Таинственный аппарат Корасона, укрытый синим бархатом, стоял слева от диктатора, рядом с позолоченным троном, водруженным на невысокую платформу.
Вместо гнусного насильника перед собравшимися предстала пожилая негритянка в оранжевом платье и красной шали.
— Извините, насильника мы казнили рано утром, — смущенно объявил Корасон. — Женщина эта обвиняется в измене, заговоре с целью взорвать Сьюдад Нативидадо и других ужасных преступлениях.
Женщина сплюнула.
— Сэр, — шепнул на ухо Джеймсону его помощник. — Это хозяйка борделя. Троюродная сестра Корасона. Зачем ему убивать ее, да еще по высосанному из пальца обвинению?
Корасон видел, как помощник главного гринго что-то шептал на ухо своему начальнику. Он, со своей стороны, тоже кое-что хотел выяснить. Одно дело — преступники, и совсем другое — троюродная сестра, которая умеет вызывать духов и иногда присылает президенту из своего борделя красоток.
— Зачем нам казнить Хуаниту? — поинтересовался Корасон.
— Она использовала против вас колдовство, — заявил министр юстиции.
— Какое еще колдовство?
— Колдовство гор. И утверждала, что вы мертвец.
— Ложь! — возмутился Корасон.
— Конечно. Откровенная ложь, — поторопился поддакнуть министр юстиции. — Вы самый могущественный человек на земле. Вне всякого сомнения.
Корасон покосился на Хуаниту. Та знала женщин и знала мужчин. И колдовать умела. Что за странную игру она ведет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40