Луис Ламур
Калифорнийцы
Моему очень хорошему другу, Маури Грашину
Глава 1
Эйлин Малкерин остановилась у порога своего дома на ранчо в горах Малибу и устремила взгляд на извилистую тропу, убегавшую вдаль среди поросших кустарником холмов, усеянных огромными валунами и глыбами песчаника, туда, где почти у самого горизонта виднелась синяя полоска моря.
Вдоль фасада ее небольшого из необожженного кирпича домика под пологой крышей тянулась длинная веранда, на которую от угла до угла выходили дверь и два окна, сохранившие все признаки того, что в свое время предпринимались попытки сделать их побольше, чем задумывалось изначально. Два больших котла с водой, которая всегда оставалась холодной благодаря ветрам и постоянной тени на веранде, висели на цепях, прикрепленных к балкам. Ковшик, сделанный из тыквы, пристроился возле них на стене.
Слева, примерно в полутора сотнях футов от хозяйского дома, размещался загон, обнесенный забором из жердей. Рядом с ним — хлев под односкатной крышей и поилка для скота — деревянный желоб, сколоченный из неструганных досок.
В тенистом дворике перед домом росли две сикоморы, одна из них старая и раскидистая. У крыльца и чуть поодаль тянулись к солнцу несколько тополей. За домом поднималась дубовая рощица.
Мать двоих взрослых сыновей, Эйлин Малкерин выглядела очень молодо для своих лет, и незнакомец мог бы запросто принять эту поразительно красивую женщину за их сестру. Она была рождена ирландкой, и оставалась ею даже здесь, в Калифорнии.
— Ну что, Майкл, они уже едут? — спросила Эйлин сына.
— Еще нет.
— Скоро появятся, можешь не сомневаться. Зеке Вустон с нетерпением дожидался этого дня, с тех самых пор, когда твой отец прошелся по нему кнутом за то, что он ударил его лошадь.
— Зеке хитер… и опасен.
— Знаю. Но больше всего меня поразила записка Вальдеса. Я с самого начала подозревала, что сделка с ним принесет одни неприятности…
— Не вини Вальдеса. Он ведь не знал Вустона так, как мы, а времена настали тяжелые, ему понадобились деньги.
— Я его ни виню. Он неплохой человек, но наивный, привык видеть в людях только хорошее, слишком верит в мирскую добродетель.
Они стояли рядом в лучах полуденного солнца, глядя на дорогу. Эйлин Малкерин и ее сын Майкл, одетый в коричневую монашескую рясу.
— Жаль, что с нами сейчас нет Шона, — вздохнула она.
— И мне тоже.
— Он весь в отца, — продолжала она. — Ты, конечно, тоже на него похож. Но Шон взял бы на себя то, что для тебя, священнослужителя, может оказаться занятием неподобающим.
Он покачал головой.
— Уж не подумываешь ли ты случайно прибегнуть к оружию? Ни к чему хорошему это не приведет. Закон на их стороне.
— Шон обязательно придумал бы что-нибудь.
— Что тут еще придумаешь? Мы с Уином Стэндишем оба , ломали голову, но если у тебя нет денег…
— У меня их нет.
— Тогда они заберут ранчо. Давай прикинем, как быть дальше, куда тебе отправиться.
— Это мой дом. Ранчо пожаловано твоему отцу самим presidentу note 1 за службу в мексиканской армии. Я не позволю его у нас отобрать.
— Господи, тот президент уже умер. И я очень сомневаюсь, что нынешний вообще знает о нашем существовании. Мы с Уином написали ему, но ответа так и не пришло.
— А уж губернатор… Мичелторена на их стороне, он не за нас. Вот если бы Альварадо…
— Но он же никто!
— Согласна. Его отстранили от дел.
— Вустон на нас не остановится. Он слишком жаден. Ему захочется прибрать к рукам и другие участки вдоль побережья.
— А ты, случайно, не знаешь, зачем ему так понадобилась наша земля?
— Так он же контрабандист. Ему нужна Райская бухта, чтобы под покровом ночи вершить там свои неблаговидные делишки.
— Вряд ли дело только в этом. Он наверняка слышал истории о золоте.
Майкл взглянул на мать:
— Слушай, если это золото на самом деле существует, то почему же мы тогда сидим без гроша?
Она развела руками:
— О том месте знал только твой отец. Но он умер, так и не успев никому ничего рассказать.
— Но может, как-то в разговоре он намекнул, где оно находится?
— Нет… ничего не говорил. Уезжал из дому на несколько дней и пропадал где-то в пустыне. Мне так кажется. Никогда не повторял свой маршрут… каждый раз выбирал новую дорогу. Точно знаю одно — место, откуда он всегда приезжал с золотом, находится к северу отсюда. Я говорю «всегда», но вообще-то за все время он возвращался с сокровищем только дважды.
— Тогда куда же он так часто ездил?
— Он путешествовал. Твой отец двадцать с лишним лет отслужил в мексиканской армии. Благодаря большим способностям к языкам мог запросто объясниться почти с любым индейцем. У него повсюду были друзья.
Ты же сам знаешь, калифорнийцы в основном предпочитают не покидать пределов своих миссий или поселений. Они привыкли к жизни в обществе и не способны на какое-либо безрассудство. Но Хайме другой. Он любил эти горы и пустыни и мог на несколько дней исчезнуть из дому и отправиться в дальний путь лишь ради того, чтобы побывать в каком-нибудь еще не известном ему каньоне или же проехать по обнаруженной им в глуши древней тропе. Это так, мы часто отправлялись туда вместе с ним. Погоди-ка… я и в самом деле начинаю кое-что припоминать…
— Что же?
— Когда он возвращался с золотом, то, рассказывая о своем путешествии, упоминал, что дорога туда очень тяжелая… лошадей замучили… что-то в этом роде. И всегда говорил «мы». Значит, с ним ездил еще кто-то.
— Монтеро?
— Нет, Хесуса он оставлял дома. Твой отец очень доверял ему, потому что в свое время Хесус служил сержантом в той, старой, армии, когда он сам был в ней полковником. Нет, скорее всего, это был кто-то еще, о ком мы ничего не знаем.
— Гляди! — Майкл вскочил на ноги, указывая на далекое облачко пыли над дорогой.
— Это Уин. Даже когда твой кузен куда-либо очень сильно торопится, он выезжает словно генерал на параде.
Эйлин Малкерин положила руку на плечо Майклу.
— Ты замечательный сын, дорогой, хотя иногда я все же жалею о том, что тебе пришло в голову стать монахом. Так ловко управлялся с лассо и ружьем!
— Спасибо отцу, он научил. Я очень его любил. Он был таким хорошим!
Она улыбнулась:
— Да уж! Прекрасный, честный, прямодушный человек. Я помню тот день, когда впервые увидела его. На нем была форма. Он выглядел таким сильным, уверенным в себе, и мне показался самым настоящим идальго, хотя позже выяснилось, что наполовину в нем текла ирландская кровь. В то время он только-только возвратился из Чиуауа, после похода против апачей, а я приплыла на корабле из Ирландии.
У пристани ждал дилижанс, в нем мне предстояло добраться до дома моего дядюшки. Я разглядывала его, стоя на палубе у поручней. Случилось так, что Хайме оказался там в то же время по какому-то своему военному делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49