Вода пошла волнами, еще больше вспенилась и приобрела
розоватый оттенок. Взметнулся невысокий смерч.
Из воды на миг показалась рука, вся в крови, судорожно вытянутая,
страшная - и Кесслер навсегда исчез.
Тут вынырнул Сэмми, которого мощной подводной волной отбросило назад
к берегу. Он отчаянно боролся с течением, но вдруг громко охнул. Молит
бросился в ту сторону, куда относило Сэмми, прыгнул в реку, погрузившись в
воду по грудь, и за волосы потащил Сэмми к берегу. Потом он нагнулся,
подхватил его под мышки и выволок из воды.
Но не всего Сэмми, а лишь его часть - тело без голеней. Ниже колен
была только кровь, толчками извергающаяся из перерезанных сосудов.
- О, господи! - выдохнул Молит, чувствуя, как ему сводит
внутренности.
Он бережно опустил тело Сэмми на землю, бросился к походной аптечке и
с ощущением полной беспомощности окинул взглядом ее содержимое. В ней не
было никаких хирургических инструментов, а если б и были, он все равно не
знал, как ими пользоваться. Там был шприц, иглы к нему. Пузырьки с
какими-то лекарствами, жидкими и в виде затвердевшей массы. А каким
образом наполняют шприц, как и в какую часть тела делают укол? Какое лучше
применить лекарство?
Сэмми зашевелился и попытался сесть, лицо у него было белое и сонное,
как у человека, еще не вернувшегося к действительности,
- А Макси? - прошептал он. - Что с...?
- Она погибать, - сказал Малыш Ку, пристально глядя на Сэмми своими
глазами-щелочками. - Вы лежать тихо-тихо.
Сэмми снова напрягая, стараясь подчинить своей воле нижние
конечности, потом глянул вниз.
Вернулся Молит, и Малыш Ку сказал ему:
- Она терять сознание.
- Не имеет значения. Эти вот средства в аптечке единственное, что у
нас есть для оказания ему помощи. Подними-ка его правую культю, да
поживей. Тонкими пластиковыми трубочками он быстро соединил самые большие
кровеносные сосуды, потом их и обнаженные мышцы на срезе культи залепил
густой клейкой массой. Накладывать эту массу было довольно-таки трудно,
ибо стоило нанести ее на какой-нибудь участок раны, как за считанные
секунды она становилась твердой, как стекло. Первый ее слой прикрыл
рассеченную плоть и закрепил трубочки. На него один поверх другого
наложилось еще несколько быстро затвердевших слоев этой массы; и рана
оказалась под прочным защитным колпаком. Так же он обработал вторую
культю.
В экстренных случаях допускался и такой грубый, зато быстрый способ
оказания срочной помощи при тяжелом ранении. Но эта мера с натяжкой
годилась только для того, чтобы раненый продержался, пока его не доставят
в операционную с новейшим оборудованием, где им займутся руки
профессиональных хирургов.
Молит потянулся к аптечке за бинтами и мягкими прокладками. Не
потому, что они нужны были для ухода за ранами - ими можно было обернуть
обрубки ног Сэмми, чтобы уложить их поудобнее. Его протянутая рука замерла
в воздухе, так как в этот миг Малыш Ку выхватил пистолет - единственное
оставшееся у них оружие - и ровным голосом произнес:
- Речная дьявол!
Оглянувшись через плечо, Молит увидел торчащую из воды - огромную,
размером с небольшую лодку, плоскую голову в форме сердца, а на ней - два
белых, похожих на блюдца, немигающих глаза, которые смотрели на них
пристально и холодно. С рогоподобных выступов этой невообразимой морды
свисали тонкие нити водорослей. Челюсти чудовища совершали медленные
жевательные движения, словно оно еще не до конца насладилось вкусом
редкостного изысканного блюда.
Бешено застрочил автомат. Одно блюдце лопнуло, и из глазницы потекла
густая зеленая жидкость. Голова скрылась под водой и, судя по тому, как в
этом месте разбушевалась река, животное заметалось по дну.
Сэмми, которого громкий стрекот автоматной очереди вывел из обморока,
шевельнулся и поднял глаза на Молита и Малыша Ку.
- Мои ноги! Что-то оттяпало мне ноги. - И по-детски изумленно
добавил: - А я ведь почти ничего не почувствовал, Только слегка резануло
болью, как при судороге. Но из-за этого я лишился ног!
- Поправишься. - Молит продолжал бинтовать культю.
- Нет. На этой планете мне не поправиться. - По телу Сэмми прошла
дрожь, словно из жарких джунглей на него вдруг повеяло каким-то странным
холодом. - Со мной покончено. Вам лучше меня здесь оставить.
- То, что ты временно вышел из строя, не дает тебе права молоть
всякую ерунду. Так что заткнись! - резко оборвал его Молит.
Слало улыбнувшись ему, Сэмми промолвил:
- Груби сколько хочешь - меня ты этим не проведешь. Я же знаю, что
настал мой черед дать работу лопате.
- Мы понесем тебя, - отрезал Молит. - Для разнообразия. Рытьем могил
я сыт по горло. Выбрось-ка из твоей дурацкой башки, что ты можешь
заставить меня выкопать еще одну!
Молит, который теперь был за старшего, пришел к выводу, что река в
этом месте - препятствие для них непреодолимое. Будь их только двое, он и
Малыш Ку, он пошел бы на риск и попробовал перелететь на тот берег,
держась за какую-нибудь другую лиану. Но переправить туда Фини и Сэмми
было невероятно трудно, Проще вернуться к тропе, что вела на запад, и там
же поискать какую-нибудь другую, которая, может, потом повернет к северу.
Они срубили и обтесали две прямые ветки, и Малыш Ку натянул между
ними мягкую циновку, которую он сплел из похожей на камыш травы. Ловкость,
с которой при этом двигались его худые длинные пальцы, поразила
наблюдавшего за ним Молита. Очевидно, Малыш Ку обладал особым талантом к
подобным поделкам - работа была выполнена с такой быстротой и сноровкой,
что Молит и мечтать не мог когда-нибудь сравняться с ним в этом
мастерстве.
На таких самодельных, но удобных носилках Сэмми отправился в путь.
Рядом с ним лежало его мачете. Как бы ни сложились обстоятельства, не было
ни малейшего шанса на то, что он сможет применить его, но им не хотелось
расставаться с этим оружием. К тому же само его присутствие немного
подбадривало человека, которого несли на носилках: это как бы означало,
что те двое по-прежнему считают его полноценным членом их маленького
отряда. Но никто лучше его не знал, насколько это далеко от истины.
Итак, он беспомощно лежал на носилках, ловил взглядом успокаивающие
отблески солнечного света на лезвии мачете, смотрел, как над ним
проплывают ветви деревьев, безмолвно кусал нижнюю губу, чтобы не выдать,
насколько ему тяжело, и старался как-то отвлечься от жгучей боли в
обрубках ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16