До сего дня ему еще ни разу не приходилось вести столь серьезный разговор с женщиной. И ему очень не хотелось допустить сейчас какую-нибудь досадную ошибку.
— Одним словом, я хочу сказать, что больше не желаю разлучаться с вами, Джиллиан. И если вы согласитесь стать моей женой, я сочту себя самым счастливым мужчиной на всем белом свете.
Наконец-то он объяснился. Эта мысль не давала ему покоя с той самой минуты на балу во дворце, когда Джиллиан сказала ему о том, что ее хотят выдать за Гаррика Фитцуильяма. Дант не мог ее терять, А отсюда и выход: женитьба.
Он молчал, ожидая ее ответа.
— Джиллиан?
Дант скосил на нее глаза. Ресницы ее были опущены, дыхание было ровным и размеренным. Он улыбнулся. Все-таки заснула. Несколько раз в карете, уже начиная клевать носом, девушка через несколько мгновений вздрагивала и говорила, что это ничего, она нисколько не устала и ей совсем не хочется спать.
Вечное стремление доказать силу воли — этим качеством Джиллиан Дант восхищался больше всего. Точно так же она боролась с растерянностью в первый день их знакомства, когда проснулась в Уайлдвуде, на постели его матери, и поняла, что лишилась памяти. И именно благодаря такой настойчивости ей удалось освоить столь неудобный для женщин музыкальный инструмент, как бас-виола.
Дант сел поудобнее и сам заснул с улыбкой на губах.
Карета остановилась возле постоялого двора «Золотой гусь» сразу после восхода луны.
— Мы здесь заночуем, — сказал Дант, — а завтра будем спать уже в Уайлдвуде.
Дант не был уверен в том, что хозяин постоялого двора принял их за супружескую пару, но, наученный жизнью, старик, по крайней мере не задавал никаких вопросов. В любом случае он мог предложить им только одну комнату на двоих, ибо на постоялом дворе их было только две и вторая уже была занята каким-то джентльменом.
— Зато это наша лучшая комната, милорд, — сказал старик. Его звали Кратч, и он ходил с черной повязкой на глазу. Открыв дверь в комнату, он первым делом зажег подсвечник, стоявший на сундуке у самой двери. — Мы можем принести ужин сюда, если хотите. Можно, конечно, поесть и внизу, но как бы ребята не забаловали после нескольких кувшинчиков эля.
Дант кивнул;
— Очень хорошо, мистер Кратч. Принесите сюда. Джиллиан осмотрелась. Комната была на удивление опрятной. Постель выглядела свежей и была, похоже, без клопов. На грубом деревянном столе у окна, выходившего на двор, красовалась ваза с цветами. Вода в тазу была чистой.
— Что-нибудь еще, милорд? — спросил хозяин. Дант оглянулся на Джиллиан.
— Миледи?
— А можно будет принять ванну?
— Разумеется, — ответил хозяин и пошел к двери. — Я скажу Маргарет, это моя жена, чтобы она живо подогрела воды. Она только-только сварила лавандовое мыло, я могу распорядиться, чтобы вам принесли кусок.
— Спасибо, мистер Кратч.
Дверь за стариком закрылась, а Джиллиан все стояла и смотрела на нее. Наступила неловкая пауза. Девушка понимала, что ей нужно что-то сказать, но в голову лезли такие мысли… Значит, им придется спать на одной постели? Она представила себе, как проснется утром в объятиях Данта — хотя отдавала себе отчет в том, что не должна даже задумываться об этом, — и испытала прилив возбуждения.
Наконец заговорил сам Дант:
— Комнатка такая маленькая. Увы! Я впервые останавливаюсь здесь, так что не знал. Но ничего. Вы, конечно, ляжете здесь, а я пойду на конюшню к Стабсу.
— Нет.
Дант посмотрел на нее.
— Мы ведь уже не чужие люди, Дант. А кровать довольно широкая. На ней хватит места нам обоим. В карете и то было теснее, наверное. И потом, я доверяю вам, как никому другому. Словом, мне будет гораздо спокойнее, если вы останетесь здесь.
Дант был потрясен и в первую минуту даже не знал, что ему ответить на это. Она доверилась ему… «И я не имею права обмануть ее доверие».
Они молчали. Обоим было неловко. Спустя несколько мгновений в дверь постучали, и Дант пошел открывать.
— Мы принесли ванну для леди, — сказал молодой парнишка, которому было на вид лет пятнадцать.
Ему помогал другой такой же. Они занесли в комнату небольшую лохань, которая внешне годилась скорее для стирки белья. Потом один из них достал кусок мыла.
— Миссис Кратч велела передать вам. Вода уже почти согрелась, мы сейчас принесем. И они ушли.
— Я спущусь вниз, пока вы будете принимать ванну, — сказал Дант и ушел вслед за ними.
Дант сидел в битком набитом зале на первом этаже, неподвижно глядел на огонь в камине и поглаживал рукой кружку эля, который оказался сильно прокисшим. Он сидел и изо всех сил пытался отогнать от себя мысленный образ, видение, которое упрямо лезло ему в голову: обнаженная Джиллиан сидит в ванне у камина, отблески огня ласкают ее кожу, а вода стекает ручейком между грудей, по напряженным соскам, вниз по животу…
— Хотите что-нибудь еще, милорд? Перед ним неожиданно выросла служанка. Наклонившись взять пустой кувшин из-под эля, она нагло сунула свой бюст Данту прямо под нос.
Дант заерзал на стуле, пытаясь как-то ослабить то дикое напряжение, которое возникло у него от мыслей о Джиллиан. Он молча выждал, пока девушка вытрет тряпкой и без того чистую поверхность стола.
— Еще кувшинчик? — предложила она.
— Нет, — сказал Дант. Он поднялся из-за стола и дал служанке шиллинг. — Спасибо, эля с меня достаточно. Попросите мистера Кратча принести нам наверх вместе с ужином бутылку красного.
…Дант задержался перед дверью в комнату, прислушиваясь. Он думал услышать плеск воды, но не услышал ничего.
— Джиллиан?
Через несколько секунд задвижка щелкнула, и дверь открылась.
— А я уже думала, что вы все-таки решили податься на конюшню, милорд, — проговорила Джиллиан.
Дант замер на пороге, не спуская с нее глаз. Она отошла к камину, села на стул перед ним и стала сушить полотенцем волосы, мокрые после ванны. Вот она запустила пальцы во влажную густую волну и откинула ее с лица. На ней не было ничего, кроме ночной сорочки, и от нее пахло лавандой.
Дант натужно вздохнул.
— Я могу вернуться позже, если вы еще не закончили…
— Нет-нет, я уже все. К тому же миссис Кратч с минуты на минуту принесет наш ужин. — Она обернулась к Данту и улыбнулась. — Вы можете снять камзол, если, конечно, не думаете спать в нем.
Дант снял камзол и повесил его на спинку стула. Затем он вновь посмотрел на Джиллиан и оцепенел. Она выпрямилась перед камином, и под сорочкой ясно угадывались все линии ее тела: стройные ноги, бедра, груди… В комнате как будто стало жарче.
В дверь постучали. Это пришла хозяйка.
— Надеюсь, вашей светлости понравилось наше мыло, — сказала миссис Кратч. Она внесла два деревянных подноса, на которых было по чашке похлебки с мясом и овощами, хлеб, сыр и по куску яблочного пирога.
— Да, благодарю вас, — ответила Джиллиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Одним словом, я хочу сказать, что больше не желаю разлучаться с вами, Джиллиан. И если вы согласитесь стать моей женой, я сочту себя самым счастливым мужчиной на всем белом свете.
Наконец-то он объяснился. Эта мысль не давала ему покоя с той самой минуты на балу во дворце, когда Джиллиан сказала ему о том, что ее хотят выдать за Гаррика Фитцуильяма. Дант не мог ее терять, А отсюда и выход: женитьба.
Он молчал, ожидая ее ответа.
— Джиллиан?
Дант скосил на нее глаза. Ресницы ее были опущены, дыхание было ровным и размеренным. Он улыбнулся. Все-таки заснула. Несколько раз в карете, уже начиная клевать носом, девушка через несколько мгновений вздрагивала и говорила, что это ничего, она нисколько не устала и ей совсем не хочется спать.
Вечное стремление доказать силу воли — этим качеством Джиллиан Дант восхищался больше всего. Точно так же она боролась с растерянностью в первый день их знакомства, когда проснулась в Уайлдвуде, на постели его матери, и поняла, что лишилась памяти. И именно благодаря такой настойчивости ей удалось освоить столь неудобный для женщин музыкальный инструмент, как бас-виола.
Дант сел поудобнее и сам заснул с улыбкой на губах.
Карета остановилась возле постоялого двора «Золотой гусь» сразу после восхода луны.
— Мы здесь заночуем, — сказал Дант, — а завтра будем спать уже в Уайлдвуде.
Дант не был уверен в том, что хозяин постоялого двора принял их за супружескую пару, но, наученный жизнью, старик, по крайней мере не задавал никаких вопросов. В любом случае он мог предложить им только одну комнату на двоих, ибо на постоялом дворе их было только две и вторая уже была занята каким-то джентльменом.
— Зато это наша лучшая комната, милорд, — сказал старик. Его звали Кратч, и он ходил с черной повязкой на глазу. Открыв дверь в комнату, он первым делом зажег подсвечник, стоявший на сундуке у самой двери. — Мы можем принести ужин сюда, если хотите. Можно, конечно, поесть и внизу, но как бы ребята не забаловали после нескольких кувшинчиков эля.
Дант кивнул;
— Очень хорошо, мистер Кратч. Принесите сюда. Джиллиан осмотрелась. Комната была на удивление опрятной. Постель выглядела свежей и была, похоже, без клопов. На грубом деревянном столе у окна, выходившего на двор, красовалась ваза с цветами. Вода в тазу была чистой.
— Что-нибудь еще, милорд? — спросил хозяин. Дант оглянулся на Джиллиан.
— Миледи?
— А можно будет принять ванну?
— Разумеется, — ответил хозяин и пошел к двери. — Я скажу Маргарет, это моя жена, чтобы она живо подогрела воды. Она только-только сварила лавандовое мыло, я могу распорядиться, чтобы вам принесли кусок.
— Спасибо, мистер Кратч.
Дверь за стариком закрылась, а Джиллиан все стояла и смотрела на нее. Наступила неловкая пауза. Девушка понимала, что ей нужно что-то сказать, но в голову лезли такие мысли… Значит, им придется спать на одной постели? Она представила себе, как проснется утром в объятиях Данта — хотя отдавала себе отчет в том, что не должна даже задумываться об этом, — и испытала прилив возбуждения.
Наконец заговорил сам Дант:
— Комнатка такая маленькая. Увы! Я впервые останавливаюсь здесь, так что не знал. Но ничего. Вы, конечно, ляжете здесь, а я пойду на конюшню к Стабсу.
— Нет.
Дант посмотрел на нее.
— Мы ведь уже не чужие люди, Дант. А кровать довольно широкая. На ней хватит места нам обоим. В карете и то было теснее, наверное. И потом, я доверяю вам, как никому другому. Словом, мне будет гораздо спокойнее, если вы останетесь здесь.
Дант был потрясен и в первую минуту даже не знал, что ему ответить на это. Она доверилась ему… «И я не имею права обмануть ее доверие».
Они молчали. Обоим было неловко. Спустя несколько мгновений в дверь постучали, и Дант пошел открывать.
— Мы принесли ванну для леди, — сказал молодой парнишка, которому было на вид лет пятнадцать.
Ему помогал другой такой же. Они занесли в комнату небольшую лохань, которая внешне годилась скорее для стирки белья. Потом один из них достал кусок мыла.
— Миссис Кратч велела передать вам. Вода уже почти согрелась, мы сейчас принесем. И они ушли.
— Я спущусь вниз, пока вы будете принимать ванну, — сказал Дант и ушел вслед за ними.
Дант сидел в битком набитом зале на первом этаже, неподвижно глядел на огонь в камине и поглаживал рукой кружку эля, который оказался сильно прокисшим. Он сидел и изо всех сил пытался отогнать от себя мысленный образ, видение, которое упрямо лезло ему в голову: обнаженная Джиллиан сидит в ванне у камина, отблески огня ласкают ее кожу, а вода стекает ручейком между грудей, по напряженным соскам, вниз по животу…
— Хотите что-нибудь еще, милорд? Перед ним неожиданно выросла служанка. Наклонившись взять пустой кувшин из-под эля, она нагло сунула свой бюст Данту прямо под нос.
Дант заерзал на стуле, пытаясь как-то ослабить то дикое напряжение, которое возникло у него от мыслей о Джиллиан. Он молча выждал, пока девушка вытрет тряпкой и без того чистую поверхность стола.
— Еще кувшинчик? — предложила она.
— Нет, — сказал Дант. Он поднялся из-за стола и дал служанке шиллинг. — Спасибо, эля с меня достаточно. Попросите мистера Кратча принести нам наверх вместе с ужином бутылку красного.
…Дант задержался перед дверью в комнату, прислушиваясь. Он думал услышать плеск воды, но не услышал ничего.
— Джиллиан?
Через несколько секунд задвижка щелкнула, и дверь открылась.
— А я уже думала, что вы все-таки решили податься на конюшню, милорд, — проговорила Джиллиан.
Дант замер на пороге, не спуская с нее глаз. Она отошла к камину, села на стул перед ним и стала сушить полотенцем волосы, мокрые после ванны. Вот она запустила пальцы во влажную густую волну и откинула ее с лица. На ней не было ничего, кроме ночной сорочки, и от нее пахло лавандой.
Дант натужно вздохнул.
— Я могу вернуться позже, если вы еще не закончили…
— Нет-нет, я уже все. К тому же миссис Кратч с минуты на минуту принесет наш ужин. — Она обернулась к Данту и улыбнулась. — Вы можете снять камзол, если, конечно, не думаете спать в нем.
Дант снял камзол и повесил его на спинку стула. Затем он вновь посмотрел на Джиллиан и оцепенел. Она выпрямилась перед камином, и под сорочкой ясно угадывались все линии ее тела: стройные ноги, бедра, груди… В комнате как будто стало жарче.
В дверь постучали. Это пришла хозяйка.
— Надеюсь, вашей светлости понравилось наше мыло, — сказала миссис Кратч. Она внесла два деревянных подноса, на которых было по чашке похлебки с мясом и овощами, хлеб, сыр и по куску яблочного пирога.
— Да, благодарю вас, — ответила Джиллиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87