Голова у Катрионы раскалывалась. Вопросы, вопросы… Неужто Роберт и в самом деле не попросил бы ее стать его женой, если бы не узнал о ее матери? Хотел ли бы он по-прежнему близости с ней, если бы она оставалась дочерью простого фермера? Вопросы одолевали девушку, но гордость мешала ей задать их, потому что, кажется, она уже знала ответы.
Она не покажет ему своих истинных чувств, не станет его разочаровывать.
— Надо как можно быстрее вывести тебя в свет и объявить о нашей помолвке, — вновь заговорил герцог. — Чем больше людей узнает о твоем существовании, тем в большей безопасности ты окажешься, и сэр Деймон будет бессилен причинить тебе вред, если вдруг задумает внезапно нагрянуть в Лондон. Я уже договорился с моей тетушкой Эмилией — она приедет и поживет здесь некоторое время. Ты сегодня же с ней познакомишься. Тетушка будет сопровождать тебя на выходах в свет. Ее везде знают, и к ней хорошо относятся, поэтому вас примут в лучших домах. Ко всему прочему, она будет учить тебя. Вечером я уеду отсюда и поселюсь временно в доме моего брата, так что нежелательных расспросов не будет. Все слуги в доме будут в твоем распоряжении. Мерид останется здесь, чтобы составить тебе компанию. А пока ты будешь занята с портнихой, я позабочусь о том, чтобы в газетах напечатали объявления… — Роберт осекся, внезапно осознав, какие мысли обуревают Катриону, пока он излагает ей планы на будущее. Он стоит тут и говорит о всякой ерунде, забыв об одной очень важной детали: Катриона ведь пока не приняла его предложения. — Но ты так и не ответила мне, Катриона. Согласна ли ты стать моей женой?
Не успел он договорить, как в дверь постучали. Катриона хотела было ответить, но тут в библиотеку заглянул управляющий.
— Ваша светлость, — сообщил он, — прибыла портниха. Не сводя с девушки глаз, Роберт быстро ответил:
— Проводи ее в гостиную, Уиггин, и попроси мисс Мерид дождаться мисс Кэтрин там.
Ну вот опять! Опять он назвал ее этим именем — Кэтрин! Словно «Катриона» недостаточно хорошо для лондонского общества! Гнев поднимался в душе Катрионы, гнев и злость на эту неожиданную перемену.
— Так ты не ответила мне, — настойчиво повторил герцог. — Ты станешь моей женой?
Катриона посмотрела ему в глаза, пытаясь овладеть собой и хоть немного успокоить быстро бьющееся сердце.
— Да, Роберт, я стану твоей женой, — отозвалась она. — А разве у меня есть выбор? Но только ответь мне на один вопрос. — Она встала, довольная на этот раз тем, что из-под платья у нее выглядывают голые пальцы. — Кому ты все-таки делаешь предложение? Катрионе Макбрайан или мисс Кэтрин Данстрон?
Лишившись от удивления дара речи, Роберт молча наблюдал за тем, как Катриона босиком направилась в гостиную, где ее поджидали портниха и Мерид.
Глава 21
Отступив от зеркала, Катриона удивленно посмотрела на свое отражение. Но это была не она, нет, на нее смотрела незнакомка, мисс Кэтрин Данстрон.
Преображение, по крайней мере внешнее, свершилось — в этом можно не сомневаться. Стоя перед сверкающим зеркалом, Катриона едва узнавала саму себя. Ее волосы, если только она не повязывала их темной косынкой, обычно свободно спадали ей на плечи, а теперь… Теперь, аккуратно причесанные и завитые щипцами, они были уложены в затейливую прическу, напоминавшую те, что она видела у греческих статуй. Что и говорить, эти прически были красивы, но, на взгляд Катрионы, слишком уж вычурны. Впрочем, возившаяся с ее волосами горничная заявила, что именно так сейчас укладывают волосы дамы бомонда. Катриона промолчала, но про себя подумала, что это глупо.
Даже ее лицо изменилось, хотя с ним ничего не сделали. Салли заверила ее, что естественная красота — «это что-то!», добавив при этом, что она должна быть благодарна Господу за то, что тот даровал ей такой прекрасный цвет лица, а то остальные дамы — ох! — «чего только не делают, чтобы выглядеть посвежее да помоложе»!
Не слушая больше болтовню горничной, Катриона дождалась, пока та уйдет, а затем осмотрела свое новое платье. Оно было сшито из шелка самого темного оттенка синего цвета, какой только удалось купить. Портниха, мадам Давенон, отговаривала девушку покупать такую темную ткань, но безрезультатно. Катриона провела в обществе мадам и ее помощницы Мари-Анны почти шесть часов, и из их разговоров поняла, что те приехали в Лондон, спасаясь от террора. До этого мадам Давенон одевала многих представителей высшей французской знати, включая и печально известную Марию Антуанетту. Теперь, оказавшись вдали от родины, француженка не пала духом и продолжала свое дело, наряжая дам английского света в туалеты, сшитые по последней парижской моде. Поэтому мадам Давенон и убеждала Катриону, что самым модным в этом сезоне считался светлый, почти прозрачный шелк. Во всяком случае, именно его предпочитали все лондонские модницы.
Но Катриона настаивала: она хотела, чтобы платье сшили именно из темного шелка, хотя, по словам мадам Давенон, больше всего эта ткань подходила для подкладки гусарским ментикам. Однако Катриону это не волновало: она рассчитывала на определенный эффект, добиться которого можно было лишь в платье темно-синего цвета.
Узкий лиф, носить который было так непривычно, сильно сдавливал грудь девушки. Низкое декольте украшала широкая полоска бледных кружев. Едва увидев платье, Катриона попросила Мерид заменить кружева полоской яркой шотландки, той самой, что испокон веку с гордостью носили Макбрайаны — в сине-зеленую с белым клетку. Другой кусок такой же ткани послужил девушке шалью, которую она накинула поверх платья. Также Катриона попросила сестру спороть с подола и нижней юбки легкомысленные оборки, прикрывающие носки ее шелковых туфелек. Сделав это, девушка успокоилась, сочтя свой туалет удовлетворительным.
Отступив назад, Катриона оглядела свой костюм. Да, таким он ей нравился больше. Темный цвет она выбрала в знак траура по своим погибшим родителям; кружева и оборки не отвлекали внимания от яркой шотландки. На шею девушка повесила медальон, который ей дала Мэри. Причудливого плетения цепочка оказалась очень длинной, поэтому медальон свешивался до талии, поблескивая в мягком свете свечей. Но, конечно же, первой в глаза бросалась шаль из шотландки, потому что хоть до крови она и была дочерью сэра Чарлза и леди Кэтрин Данстрон, сердцем девушка по-прежнему считала своими родителями только супругов Макбрайан.
Тихий стук в дверь оторвал Катриону от раздумий. Обернувшись, она увидела Мерид.
Даже ее сестра изменилась. Тяжелая одежда из домотканой шерсти уступила место туалету из легкого муслина — не такому, конечно, роскошному, как у Катрионы, но все же куда более изысканному, чем те, что она носила прежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81