– Почему меня это не удивляет?
Он действительно очень хотел ее. Желание переполняло его, и он больше не мог удерживать его внутри. Оно рвалось наружу, вытесняя внутренний контроль.
– Тебе лучше уйти, – сказала Шейла, отступая от дверей. – Из-за тебя мне пришлось вылезти из ванны, и я хочу поскорее вернуться туда. Правда, ты можешь присоединиться ко мне…
Он закрыл ей рот поцелуем. Шейла чуть не задохнулась от удивления, но быстро пришла в себя и ответила на его поцелуй. Ее губы были сладкими и влажными, от них было невозможно оторваться. Обхватив голову Рафаэля руками, Шейла притянула его к себе.
Он прижал ее к двери. Ему хотелось слиться с ней, раствориться в ней. Колени подкашивались от волнения и нервного напряжения. Руки Рафаэля скользнули под махровую ткань халата и начали гладить обнаженное тело Шейлы. От ее гладкой, скользкой от воды кожи исходил легкий аромат.
Раф сдернул халат с ее плеч, но он упал только до локтей и теперь свисал, как шлейф. Оторвавшись от губ Шейлы, он с удовлетворением отметил, что они покраснели и распухли от его поцелуя.
Раф перевел взгляд ниже, и у него перехватило дыхание. Шейла стояла перед ним обнаженная и открытая для него.
Возбуждение и желание были настолько сильными, что вызывали почти болезненные ощущения.
Он накрыл руками ее груди и застонал, почувствовав под своими ладонями упругую твердость сосков. Он мял и массировал нежную плоть, пощипывая ее соски, пока они не покраснели. Раф видел, как обессиленная Шейла закрыла глаза, слышал ее учащенное дыхание и чувствовал, как она дрожит в его объятиях.
Он приподнял ее, и Шейла удивила его, крепко обвив ногами его талию. Чувствуя влажный жар ее лона, он продолжал гладить мокрую кожу, ласкать ее груди, бедра и живот.
Наклонив голову, Раф пощекотал языком набухший сосок и стал нежно покусывать его. Тело Шейлы выгнулось дугой, она застонала и, запустив пальцы в его волосы, притянула его еще ближе.
Он гладил ее груди и втягивал губами соски, пока они не стали ярко-розовыми и твердыми. Сердце бешено колотилось и кровь стучала в голове, когда его рука скользнула вниз, к ее лону. Оно сочилось влагой, и он чувствовал запах ее возбуждения. Раф раздвинул большим пальцем влажные складки и коснулся набухшего клитора.
Шейла на секунду замерла, жадно ловя ртом воздух. На ее щеках выступил лихорадочный румянец. Потом она принялась ерзать и изгибаться, возбужденная и полностью утратившая контроль над собой. Раф понимал, что она сейчас чувствует. Его пенис был твердым как камень, и он из последних сил сдерживал пульсирующее в его крови вожделение.
Он начал ласкать большим пальцем клитор Шейлы, одновременно покусывая сосок. Это быстро довело ее до оргазма. Прерывистые высокие вскрики довели его собственное возбуждение до предела. Потом тело Шейлы вздрогнуло, по нему прошла судорога, и горячая пульсация под его ладонью начала затихать.
Сердце Рафа забилось сильнее, когда она посмотрела на него затуманенным взглядом, в котором читалось удивление. Наконец-то она принадлежала ему. Он должен был немедленно перенести ее на кровать и доказать ей, что он – единственный в мире мужчина, который ей нужен.
О господи! Неожиданно на него навалились ужас и чувство вины. Он снова сделал это. Он прикоснулся к ней и не смог устоять.
Это необходимо немедленно прекратить. Он хотел ее больше, чем хотел сделать следующий вдох, но не мог быть с ней. Он никогда не прикоснется к этой женщине. По крайней мере, до тех пор, пока не станет единственным мужчиной в ее жизни.
Раф мягко снял ноги Шейлы со своей талии и усадил ее на пол. Она сразу же отвернулась и начала теребить пояс своего халата. Ему нестерпимо хотелось отобрать у нее этот пояс, чтобы халат окончательно упал и он увидел ее наготу, но он безжалостно подавил это желание.
– Ты пришел сюда для того, чтобы найти брата, – холодно поинтересовалась Шейла, отбрасывая волосы со лба, – или для того, чтобы продолжить то, что мы начали на вечеринке?
– Чтобы найти Луку. Я не ожидал, что ты окажешься настолько гостеприимной.
В глазах Шейлы вспыхнул гнев, но она не стала упрекать его и обвинять во всех смертных грехах. Вместо этого она отступила в сторону и открыла дверь.
– Я не знаю, где может находиться Лука.
Она не стала бы помогать ему, даже если бы знала, где он. Раф отрывисто кивнул и покинул квартиру Шейлы. Ему было тяжело покидать ее вот так, не оглядываясь.
Оклик Шейлы остановил его.
– Ты собираешься рассказать Луке и об этом тоже?
Рафаэль оглянулся через плечо.
– Позволь мне внести полную ясность в этот вопрос. Я не позволю, чтобы ты даже на пушечный выстрел приблизилась к моему брату.
Дверь со стуком захлопнулась, и Раф медленно двинулся прочь. Если бы он был до конца честным, то сказал бы, что хотел бы изолировать ее от всех мужчин на свете. Она должна была принадлежать только ему.
* * *
Раф плеснул холодную воду себе на лицо, оперся на края фарфорового умывальника и немигающим взглядом уставился на свое отражение в зеркале.
Он расскажет Луке обо всем. В подобном деле не могло быть компромиссов. Это был лишь вопрос времени.
Раф понимал, что после его рассказа их отношения с братом безнадежно испортятся. Он не только потеряет уважение Луки, но и должен будет ответить за свой поступок, приняв все последствия, которые он за собой повлечет.
Зачесывая назад свои темные волосы, Рафаэль решил, что должен немедленно обо всем рассказать Луке. Но было ли такое решение мудрым? Его отзывают в Вашингтон, и как минимум в течение недели он не сможет вернуться сюда. Если Шейла решит бороться, то за это время она сможет использовать все приемы обольщения, какие только есть в ее арсенале. С другой стороны, если не рассказать Луке всего прямо сейчас, Шейла может доставить им еще большие неприятности.
Естественно, в своих рассуждениях Рафаэль исходил из предпосылки, что Лука бросит Шейлу, как только узнает правду. Продолжая размышлять над этим, Раф вышел из туалета и направился к неприметной двери в административном здании, на которой не было никакой таблички.
А что, если Лука не захочет расставаться с Шейлой? Если он решит остаться с ней? На этот случай у Рафа не было предусмотрено никакого стратегического плана. Начнется самая настоящая война, в которой будут хороши все средства. Дело закончится тем, что его брат останется у разбитого корыта, потому что Шейла все равно будет принадлежать ему, Рафу.
Он постучал в дверь, которая открылась почти сразу же. На пороге стоял коренастый пожилой мужчина в сером костюме, с прилизанными седеющими рыжими волосами.
– Добрый день, ваше высочество.
– Добрый день, мистер Холт, – ответил Рафаэль, входя и помещение, представлявшее собой настоящий лабиринт разделенных перегородками кабинок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Он действительно очень хотел ее. Желание переполняло его, и он больше не мог удерживать его внутри. Оно рвалось наружу, вытесняя внутренний контроль.
– Тебе лучше уйти, – сказала Шейла, отступая от дверей. – Из-за тебя мне пришлось вылезти из ванны, и я хочу поскорее вернуться туда. Правда, ты можешь присоединиться ко мне…
Он закрыл ей рот поцелуем. Шейла чуть не задохнулась от удивления, но быстро пришла в себя и ответила на его поцелуй. Ее губы были сладкими и влажными, от них было невозможно оторваться. Обхватив голову Рафаэля руками, Шейла притянула его к себе.
Он прижал ее к двери. Ему хотелось слиться с ней, раствориться в ней. Колени подкашивались от волнения и нервного напряжения. Руки Рафаэля скользнули под махровую ткань халата и начали гладить обнаженное тело Шейлы. От ее гладкой, скользкой от воды кожи исходил легкий аромат.
Раф сдернул халат с ее плеч, но он упал только до локтей и теперь свисал, как шлейф. Оторвавшись от губ Шейлы, он с удовлетворением отметил, что они покраснели и распухли от его поцелуя.
Раф перевел взгляд ниже, и у него перехватило дыхание. Шейла стояла перед ним обнаженная и открытая для него.
Возбуждение и желание были настолько сильными, что вызывали почти болезненные ощущения.
Он накрыл руками ее груди и застонал, почувствовав под своими ладонями упругую твердость сосков. Он мял и массировал нежную плоть, пощипывая ее соски, пока они не покраснели. Раф видел, как обессиленная Шейла закрыла глаза, слышал ее учащенное дыхание и чувствовал, как она дрожит в его объятиях.
Он приподнял ее, и Шейла удивила его, крепко обвив ногами его талию. Чувствуя влажный жар ее лона, он продолжал гладить мокрую кожу, ласкать ее груди, бедра и живот.
Наклонив голову, Раф пощекотал языком набухший сосок и стал нежно покусывать его. Тело Шейлы выгнулось дугой, она застонала и, запустив пальцы в его волосы, притянула его еще ближе.
Он гладил ее груди и втягивал губами соски, пока они не стали ярко-розовыми и твердыми. Сердце бешено колотилось и кровь стучала в голове, когда его рука скользнула вниз, к ее лону. Оно сочилось влагой, и он чувствовал запах ее возбуждения. Раф раздвинул большим пальцем влажные складки и коснулся набухшего клитора.
Шейла на секунду замерла, жадно ловя ртом воздух. На ее щеках выступил лихорадочный румянец. Потом она принялась ерзать и изгибаться, возбужденная и полностью утратившая контроль над собой. Раф понимал, что она сейчас чувствует. Его пенис был твердым как камень, и он из последних сил сдерживал пульсирующее в его крови вожделение.
Он начал ласкать большим пальцем клитор Шейлы, одновременно покусывая сосок. Это быстро довело ее до оргазма. Прерывистые высокие вскрики довели его собственное возбуждение до предела. Потом тело Шейлы вздрогнуло, по нему прошла судорога, и горячая пульсация под его ладонью начала затихать.
Сердце Рафа забилось сильнее, когда она посмотрела на него затуманенным взглядом, в котором читалось удивление. Наконец-то она принадлежала ему. Он должен был немедленно перенести ее на кровать и доказать ей, что он – единственный в мире мужчина, который ей нужен.
О господи! Неожиданно на него навалились ужас и чувство вины. Он снова сделал это. Он прикоснулся к ней и не смог устоять.
Это необходимо немедленно прекратить. Он хотел ее больше, чем хотел сделать следующий вдох, но не мог быть с ней. Он никогда не прикоснется к этой женщине. По крайней мере, до тех пор, пока не станет единственным мужчиной в ее жизни.
Раф мягко снял ноги Шейлы со своей талии и усадил ее на пол. Она сразу же отвернулась и начала теребить пояс своего халата. Ему нестерпимо хотелось отобрать у нее этот пояс, чтобы халат окончательно упал и он увидел ее наготу, но он безжалостно подавил это желание.
– Ты пришел сюда для того, чтобы найти брата, – холодно поинтересовалась Шейла, отбрасывая волосы со лба, – или для того, чтобы продолжить то, что мы начали на вечеринке?
– Чтобы найти Луку. Я не ожидал, что ты окажешься настолько гостеприимной.
В глазах Шейлы вспыхнул гнев, но она не стала упрекать его и обвинять во всех смертных грехах. Вместо этого она отступила в сторону и открыла дверь.
– Я не знаю, где может находиться Лука.
Она не стала бы помогать ему, даже если бы знала, где он. Раф отрывисто кивнул и покинул квартиру Шейлы. Ему было тяжело покидать ее вот так, не оглядываясь.
Оклик Шейлы остановил его.
– Ты собираешься рассказать Луке и об этом тоже?
Рафаэль оглянулся через плечо.
– Позволь мне внести полную ясность в этот вопрос. Я не позволю, чтобы ты даже на пушечный выстрел приблизилась к моему брату.
Дверь со стуком захлопнулась, и Раф медленно двинулся прочь. Если бы он был до конца честным, то сказал бы, что хотел бы изолировать ее от всех мужчин на свете. Она должна была принадлежать только ему.
* * *
Раф плеснул холодную воду себе на лицо, оперся на края фарфорового умывальника и немигающим взглядом уставился на свое отражение в зеркале.
Он расскажет Луке обо всем. В подобном деле не могло быть компромиссов. Это был лишь вопрос времени.
Раф понимал, что после его рассказа их отношения с братом безнадежно испортятся. Он не только потеряет уважение Луки, но и должен будет ответить за свой поступок, приняв все последствия, которые он за собой повлечет.
Зачесывая назад свои темные волосы, Рафаэль решил, что должен немедленно обо всем рассказать Луке. Но было ли такое решение мудрым? Его отзывают в Вашингтон, и как минимум в течение недели он не сможет вернуться сюда. Если Шейла решит бороться, то за это время она сможет использовать все приемы обольщения, какие только есть в ее арсенале. С другой стороны, если не рассказать Луке всего прямо сейчас, Шейла может доставить им еще большие неприятности.
Естественно, в своих рассуждениях Рафаэль исходил из предпосылки, что Лука бросит Шейлу, как только узнает правду. Продолжая размышлять над этим, Раф вышел из туалета и направился к неприметной двери в административном здании, на которой не было никакой таблички.
А что, если Лука не захочет расставаться с Шейлой? Если он решит остаться с ней? На этот случай у Рафа не было предусмотрено никакого стратегического плана. Начнется самая настоящая война, в которой будут хороши все средства. Дело закончится тем, что его брат останется у разбитого корыта, потому что Шейла все равно будет принадлежать ему, Рафу.
Он постучал в дверь, которая открылась почти сразу же. На пороге стоял коренастый пожилой мужчина в сером костюме, с прилизанными седеющими рыжими волосами.
– Добрый день, ваше высочество.
– Добрый день, мистер Холт, – ответил Рафаэль, входя и помещение, представлявшее собой настоящий лабиринт разделенных перегородками кабинок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81