Гидеон задал мне вопрос – он хотел узнать, рада ли я за него. Да, конечно, я рада. Они созданы друг для друга, я знаю это. Но я боюсь борьбы, которая им предстоит. Я все время думаю, чем я могу им помочь? Наверное, надо просто быть рядом, всегда стараться понять и поддержать их. Кто, если не я, сделает это?!
Да, сегодняшний долгий день был днем откровений. После обеда Тамара отвела меня в сторонку и сказала, что они с Найгелом собираются завести третьего ребенка. Я была очень рада, надеюсь, их планы воплотятся в жизнь. Они мечтают о большой семье, в которой будет не меньше шести детей, так она сказала. Милая Тамара, такая невестка может быть мечтой любой свекрови. Я очень люблю ее. Как хорошо, что она счастлива с Найгелом и он с ней. У него такой тяжелый характер! Пока он не встретил Тамару, я боялась, что он никогда не найдет девушку, которая покорит его сердце. Он очень строг к другим людям, я бы даже сказала, жесток.
Но сегодня он был со мной гораздо мягче, чем в последнее время. Это тоже меня удивило. Может быть, все дело в Тамаре? Это она смягчает его. Он обожает ее и детей. Я благодарю Бога за счастливую семью моего сына.
В это Рождество я получила кучу подарков. Брюс преподнес мне прекрасный несессер, изготовленный Луи Картье в тридцатых годах. Это потрясающая вещь. Черная эмаль с инкрустацией из крошечных бриллиантов, рубинов и изумрудов. Брюс знает, что я коллекционирую старинные вещи, сделанные знаменитыми ювелирами, и не пожалел усилий, чтобы разыскать это произведение искусства. Он купил его в Риме.
Мама и Дерек подарили мне чудную шкатулку из шагреневой кожи. Мама сказал, что шкатулку как будто сделали специально для меня, так как ее крышку украшает золотая буква С. Я поставлю ее на письменный стол. Хлоя подарила мне бледно-лиловую кашемировую шаль необыкновенной красоты, а мальчики – серьги с аметистами, которые сделал Гидеон. Они приложили милую записочку с поздравлением. Я чувствую себя счастливой матерью.
А подарок от Найгела и Тамары меня просто потряс, это необыкновенная ценность. Они раньше никогда не дарили мне таких дорогих вещей. Это русская старинная икона в золотом окладе, украшенном драгоценными камнями. Я уверена, что это идея Тамары – подарить мне икону. Наверное, Тамара и отыскала ее. Однако Найгел был тоже очень рад, когда увидел, что я в восторге от их подарка.
Мои очаровательные внуки сделали подарки своими маленькими ручками. Арно нарисовал портрет Натали. Совершенно непохоже, но намерение было прекрасным. А Натали сделала из бумаги корзинку и наполнила ее поцелуями. Поцелуи она изобразила на длинной полоске бумаги, которую потом сложила и засунула в корзинку.
Это было прекрасное Рождество без споров и ссор. Все были довольны, даже Найгел был очень мил со всеми. Надеюсь, что он таким и останется.
По дороге домой Хлоя опять завела разговор о том, чтобы я разрешила ей приехать в Лондон на пасхальные каникулы. В марте у нее будет почти три свободных недели. А я все не могла решиться позволить ей одной лететь в Европу, сама не понимаю почему. Ведь Хлое уже восемнадцать, кроме того, она будет жить у мамы и Дерека. И все-таки я никак не могла ответить ей «да».
Я так счастлива, что Хлоя после Дня Благодарения в хорошем настроении. Она больше не возвращается к разговору о работе в «Джардин» и ведет себя разумно. Высказав мне свою идею, Хлоя терпеливо ждет моего решения.
Она необыкновенная девочка. Она всегда была особенной, с раннего детства. Господь послал мне такую радость! Хлоя никогда не создавала мне серьезных проблем. Гидеон ничего не сказал, когда Хлоя заговорила о том, что она хочет приехать в Лондон на весенние каникулы и поработать в «Джардин» вместе с ним. «Это решает мама», – вот его ответ. Но Гидеон очень любит Хлою и с удовольствием возьмет ее под свою опеку. Я уверена в этом.
Гидеон… Ленор… Я хорошо понимаю, как их тянет друг к другу. Мне знакомо это влечение, которое невозможно побороть. Я тоже пережила это.
С другой стороны, нельзя построить свое счастье на несчастье других. Боль, причиненная другим, обязательно вернется. Как бумеранг. Ты бросаешь его, и он, возвращаясь, ударяет в тебя и разбивает в кровь лицо.
Много лет прошло с тех пор, как я столкнулась с такой же проблемой. Тогда я твердо знала, что должна уйти в сторону. И забыть о прошлом. Но не смогла. Сколько раз гнездившаяся в душе боль потери пробивалась в сознание, а желание снова увидеть его становилось нестерпимым! Но проходило время, и я успокаивалась и заставляла себя не думать о нем. Рассудок побеждал. Но как я тоскую, как мучаюсь без него и сейчас!
Стиви отложила ручку, закрыла дневник и убрала его в шкаф. Она больше не хотела писать.
В эту ночь Стиви долго не могла уснуть. «Слишком много впечатлений для одного дня!» – решила она. Почти час Стиви вертелась с боку на бок, пока наконец не задремала.
И ей приснился он.
Все было так живо, ощущения настолько яркие, что, проснувшись на следующее утро, Стиви продолжала переживать то, что происходило во сне. Лежа в своей постели и наблюдая, как слабый утренний свет с трудом пробивается сквозь занавешенные окна, она боролась с остатками сна, пытаясь вернуться к реальности. Но сон окутывал ее, отнимая ясность сознания.
Стиви не смогла стряхнуть его, таким реальным он был. У Стиви было такое чувство, как будто ее любимый провел с ней ночь в этой спальне. Стиви ощущала его присутствие, окружающую его атмосферу властности и уверенности и даже, казалось, чувствовала запах его одеколона. Закрыв глаза, она увидела его снова. Темные выразительные глаза, чувственный рот, широкая открытая улыбка, ровные зубы, которые казались особенно белыми на всегда загорелом лице.
И она слышала его голос. Он говорил ей, как он ее любит. Она снова вернулась в сон. Они любили друг друга, любили истово, откровенно, самозабвенно. Стиви будто наяву ощутила эту идеальную гармонию, которая могла быть только с ним. Как ей не хватало его любви, как она страдала без него!
Против своей воли Стиви расплакалась. Слезы вытекали из-под плотно сжатых век и струились по щекам. Она зарылась лицом в подушку и рыдала из-за того, что навсегда потеряла его, а с ним и надежду на любовь. Она оплакивала ту прекрасную жизнь, которую они не прожили вместе.
Наконец слезы иссякли. Стиви поднялась с постели, накинула халат и пошла в кухню. Хлоя уже не спала. Напевая что-то ритмичное, она варила кофе.
– Доброе утро, мамочка! Ты будешь кофе? Боже мой!
Взглянув Стиви в лицо, пораженная Хлоя застыла.
– Что с тобой, мам?
– Ничего. Почему ты спрашиваешь?
– Ты такая бледная, как будто увидела привидение.
Стиви покачала головой, думая, что более неудачное выражение подобрать было бы трудно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71