Ренар говорил мне, что вы проявили к нему сочувствие. Это выходит за рамки ваших должностных обязанностей, не так ли?
Много ли вреда может причинить Кадроу тем, что знает об этом? Пот потек у Анни между лопатками вдоль по позвоночнику.
– Я просто из любопытства решила кое-что проверить, вот и все.
– Жаль, что больше никто из ваших коллег не разделяет ваших пристрастий. Судя по всему, никого не заинтересовало происшествие в доме Ренаров прошлым вечером.
– Вероятно, там не оказалось ничего интересного.
– В течение недели два человека открыто попытались причинить прямой вред Маркусу. Множество других людей ему угрожали. Список подозреваемых уже напоминает телефонный справочник, но, насколько мне известно, никого не допрашивали.
– Детективы слишком заняты в эти дни, мистер Кадроу.
– Если они будут так работать, то получат еще одно убийство, причем очень скоро, – предупредил адвокат. – В этом городе страсти накалились до предела.
Ричард Кадроу зашелся в приступе сухого кашля, так что ему снова пришлось прислониться к газетному автомату. Его энергия угасла, глаза потускнели.
Анни пошла прочь от него, понимая, что Кадроу прав, чувствуя то же самое напряжение в воздухе, предвещающее беду. Даже при солнечном свете все вокруг казалось мрачным. Несмотря на приближающийся праздник, украшенные улицы выглядели странно опустевшими. В парке неподалеку от офиса шерифа не оказалось вообще ни одной живой души.
За последнюю неделю три женщины подверглись нападению. Полицейские начали вести себя как преступники, а подозреваемого в убийстве отпустили на свободу. Люди были в панике.
Анни вспомнила то страшное лето, когда вышел на охоту Душитель из Байу. Тогда у нее возникло такое же неприятное ощущение, тот же беспричинный страх, то же чувство беспомощности.
Кто-то обязан это остановить.
Майрон приветствовал ее суровым взглядом, многозначительно посмотрев сначала на Анни, потом на настенные часы.
– Этому джентльмену из страховой компании нужны номера рапортов о несчастных случаях, – он кивнул в сторону потного колобка в жеваном костюме. – Вы дадите ему все, что потребуется.
Отдав это приказание, Майрон взял номер «Уолл-стрит джорнэл» и направился в туалет.
Как только Анни снабдила страхового агента нужными папками, напомнил о себе факс. Это сообщение, поступившее из криминалистической лаборатории Новой Иберии, заинтересовало Анни. Факс был адресован детективу Стоуксу, но на сообщении стоял номер факса ее отдела.
Анни следила за выползавшими из аппарата листами и собирала их по одному. Эксперты передали предварительные данные анализов улик, собранных на месте преступления в доме Линдсей Фолкнер и на ее теле. Результат оказался нулевым. Никаких свидетельств изнасилования – ни спермы, ни волос, ни кожи под ногтями жертвы, хотя Линдсей отчаянно сопротивлялась. Образцы крови с ковра принадлежали самой Фолкнер. Во всяком случае, кровь была той же группы. Для более подробного анализа на ДНК потребуется несколько недель.
Как и предсказывал Стоукс, результаты экспертизы ничего не дали. Так же, как и после изнасилования Дженнифер Нолан и Кей Эйснер, специалисты не смогли ничем помочь. Отсутствие улик и было тем фактом, связывавшим в одну цепочку все три преступления. И еще черная маска, украшенная перьями. Если, конечно, фрагмент перышка, который Анни подобрала на ковре в прихожей дома Фолкнер, совпадет с тем пером, что она нашла возле трейлера Нолан. И Нолан, и Эйснер видели нападавшего, они обе запомнили маску. Но Линдсей Фолкнер пока ничего не может вспомнить. Если состояние ее здоровья не улучшится, тогда перышко может стать единственным связующим звеном между этими преступлениями.
Анни еще раз просмотрела факс, ища упоминание о пере, но его не оказалось. Это удивило ее.
Она взглянула на часы. Майрон проведет в туалете по меньшей мере еще пять минут. Опорожнение кишечника было у него строго регламентировано. Анни набрала номер лаборатории, торопливо нацарапав номер нужного ей дела на клочке бумаги.
Она ждала, пока ее соединят, просматривая листы факса, разочарованная отсутствием улик. Они точно имеют дело с профессионалом, с кем-то достаточно смекалистым и хладнокровным, чтобы заставить женщин вымыться после изнасилования или вымыть потерявшую сознание жертву самому, как в случае с Линдсей Фолкнер. Преступник знал обо всем, что будут искать детективы, включая лобковые волосы и кожу под ногтями.
Анни думала о том, нашла ли что-нибудь особая группа в старых делах, что сообщили Стоуксу из архивов штата и что дала компьютерная проверка.
– Прошу прощения? – прервал ее раздумья женский голое на другом конце провода. – Вы сказали, черное перо?
– Да. Такое перо было в деле Нолан, а в деле Фолкнер был, по всей вероятности, фрагмент такого же пера.
– Нет, здесь ничего такого нет.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что передо мной лежит список присланных образцов, и никаких перьев среди них нет. Извините, но их нам не присылали.
Анни поблагодарила женщину и повесила трубку.
– Никаких перьев, – повторила она себе под нос как раз в тот момент, когда Майрон промаршировал мимо нее.
– Что вы там бормочете, помощник шерифа Брусcap? – строго поинтересовался он.
Не обращая на него никакого внимания, Анни подошла к ящику и достала список улик по делу Фолкнер. Черный фрагмент, похожий на перо, стоял под номером четыре. Список изъятых образцов подписал детектив Стоукс, который и должен был отправить их все на экспертизу.
Анни достала дело Нолан и пробежала по строчкам. Перо числилось в перечне. Улику передали Стоуксу с тем; чтобы он отправил ее в лабораторию.
– Чем это вы занимаетесь? – Майрон вырвал листок у Анни из рук и подозрительно взглянул на него.
Анни схватила листки факса со стола и рванулась к двери.
– Куда это вы собрались, можно полюбопытствовать? – рявкнул ей вслед Майрон.
– К детективу Стоуксу. Он должен мне кое-что объяснить.
ГЛАВА 34
Детективы занимали помещение в длинном низком строении унылого зеленого цвета через улицу от основного здания. Его любовно называли «Пицца-хат», учитывая то количество лепешек из теста с маринованным перцем и сыром, которое регулярно доставляли туда.
Анни позвонила у двери, и детектив Перес пропустил ее внутрь. Темные волосы детектива были собраны на затылке в коротенький хвостик, а усы, прикрывавшие верхнюю губу, были достаточно густыми, чтобы скрыть заячью губу. Он мрачно оглядел Анни с головы до пят.
– Мне нужен детектив Стоукс.
– У тебя есть постановление на арест?
– Да пошел ты, Перес!
Когда Анни проходила мимо него, Перес поднес сложенную рупором ладонь ко рту и крикнул:
– Эй, Чез, ты имеешь право хранить молчание!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Много ли вреда может причинить Кадроу тем, что знает об этом? Пот потек у Анни между лопатками вдоль по позвоночнику.
– Я просто из любопытства решила кое-что проверить, вот и все.
– Жаль, что больше никто из ваших коллег не разделяет ваших пристрастий. Судя по всему, никого не заинтересовало происшествие в доме Ренаров прошлым вечером.
– Вероятно, там не оказалось ничего интересного.
– В течение недели два человека открыто попытались причинить прямой вред Маркусу. Множество других людей ему угрожали. Список подозреваемых уже напоминает телефонный справочник, но, насколько мне известно, никого не допрашивали.
– Детективы слишком заняты в эти дни, мистер Кадроу.
– Если они будут так работать, то получат еще одно убийство, причем очень скоро, – предупредил адвокат. – В этом городе страсти накалились до предела.
Ричард Кадроу зашелся в приступе сухого кашля, так что ему снова пришлось прислониться к газетному автомату. Его энергия угасла, глаза потускнели.
Анни пошла прочь от него, понимая, что Кадроу прав, чувствуя то же самое напряжение в воздухе, предвещающее беду. Даже при солнечном свете все вокруг казалось мрачным. Несмотря на приближающийся праздник, украшенные улицы выглядели странно опустевшими. В парке неподалеку от офиса шерифа не оказалось вообще ни одной живой души.
За последнюю неделю три женщины подверглись нападению. Полицейские начали вести себя как преступники, а подозреваемого в убийстве отпустили на свободу. Люди были в панике.
Анни вспомнила то страшное лето, когда вышел на охоту Душитель из Байу. Тогда у нее возникло такое же неприятное ощущение, тот же беспричинный страх, то же чувство беспомощности.
Кто-то обязан это остановить.
Майрон приветствовал ее суровым взглядом, многозначительно посмотрев сначала на Анни, потом на настенные часы.
– Этому джентльмену из страховой компании нужны номера рапортов о несчастных случаях, – он кивнул в сторону потного колобка в жеваном костюме. – Вы дадите ему все, что потребуется.
Отдав это приказание, Майрон взял номер «Уолл-стрит джорнэл» и направился в туалет.
Как только Анни снабдила страхового агента нужными папками, напомнил о себе факс. Это сообщение, поступившее из криминалистической лаборатории Новой Иберии, заинтересовало Анни. Факс был адресован детективу Стоуксу, но на сообщении стоял номер факса ее отдела.
Анни следила за выползавшими из аппарата листами и собирала их по одному. Эксперты передали предварительные данные анализов улик, собранных на месте преступления в доме Линдсей Фолкнер и на ее теле. Результат оказался нулевым. Никаких свидетельств изнасилования – ни спермы, ни волос, ни кожи под ногтями жертвы, хотя Линдсей отчаянно сопротивлялась. Образцы крови с ковра принадлежали самой Фолкнер. Во всяком случае, кровь была той же группы. Для более подробного анализа на ДНК потребуется несколько недель.
Как и предсказывал Стоукс, результаты экспертизы ничего не дали. Так же, как и после изнасилования Дженнифер Нолан и Кей Эйснер, специалисты не смогли ничем помочь. Отсутствие улик и было тем фактом, связывавшим в одну цепочку все три преступления. И еще черная маска, украшенная перьями. Если, конечно, фрагмент перышка, который Анни подобрала на ковре в прихожей дома Фолкнер, совпадет с тем пером, что она нашла возле трейлера Нолан. И Нолан, и Эйснер видели нападавшего, они обе запомнили маску. Но Линдсей Фолкнер пока ничего не может вспомнить. Если состояние ее здоровья не улучшится, тогда перышко может стать единственным связующим звеном между этими преступлениями.
Анни еще раз просмотрела факс, ища упоминание о пере, но его не оказалось. Это удивило ее.
Она взглянула на часы. Майрон проведет в туалете по меньшей мере еще пять минут. Опорожнение кишечника было у него строго регламентировано. Анни набрала номер лаборатории, торопливо нацарапав номер нужного ей дела на клочке бумаги.
Она ждала, пока ее соединят, просматривая листы факса, разочарованная отсутствием улик. Они точно имеют дело с профессионалом, с кем-то достаточно смекалистым и хладнокровным, чтобы заставить женщин вымыться после изнасилования или вымыть потерявшую сознание жертву самому, как в случае с Линдсей Фолкнер. Преступник знал обо всем, что будут искать детективы, включая лобковые волосы и кожу под ногтями.
Анни думала о том, нашла ли что-нибудь особая группа в старых делах, что сообщили Стоуксу из архивов штата и что дала компьютерная проверка.
– Прошу прощения? – прервал ее раздумья женский голое на другом конце провода. – Вы сказали, черное перо?
– Да. Такое перо было в деле Нолан, а в деле Фолкнер был, по всей вероятности, фрагмент такого же пера.
– Нет, здесь ничего такого нет.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что передо мной лежит список присланных образцов, и никаких перьев среди них нет. Извините, но их нам не присылали.
Анни поблагодарила женщину и повесила трубку.
– Никаких перьев, – повторила она себе под нос как раз в тот момент, когда Майрон промаршировал мимо нее.
– Что вы там бормочете, помощник шерифа Брусcap? – строго поинтересовался он.
Не обращая на него никакого внимания, Анни подошла к ящику и достала список улик по делу Фолкнер. Черный фрагмент, похожий на перо, стоял под номером четыре. Список изъятых образцов подписал детектив Стоукс, который и должен был отправить их все на экспертизу.
Анни достала дело Нолан и пробежала по строчкам. Перо числилось в перечне. Улику передали Стоуксу с тем; чтобы он отправил ее в лабораторию.
– Чем это вы занимаетесь? – Майрон вырвал листок у Анни из рук и подозрительно взглянул на него.
Анни схватила листки факса со стола и рванулась к двери.
– Куда это вы собрались, можно полюбопытствовать? – рявкнул ей вслед Майрон.
– К детективу Стоуксу. Он должен мне кое-что объяснить.
ГЛАВА 34
Детективы занимали помещение в длинном низком строении унылого зеленого цвета через улицу от основного здания. Его любовно называли «Пицца-хат», учитывая то количество лепешек из теста с маринованным перцем и сыром, которое регулярно доставляли туда.
Анни позвонила у двери, и детектив Перес пропустил ее внутрь. Темные волосы детектива были собраны на затылке в коротенький хвостик, а усы, прикрывавшие верхнюю губу, были достаточно густыми, чтобы скрыть заячью губу. Он мрачно оглядел Анни с головы до пят.
– Мне нужен детектив Стоукс.
– У тебя есть постановление на арест?
– Да пошел ты, Перес!
Когда Анни проходила мимо него, Перес поднес сложенную рупором ладонь ко рту и крикнул:
– Эй, Чез, ты имеешь право хранить молчание!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122