Лорд Кенвуд задумчиво потер подбородок.
— Судя по тому, что сказал вчера за обедом граф, здесь неподалеку есть место, с которого открывается вид на замок. Вот я и искал это место. Полагаю, вы его не знаете, Диана?
— Нет, знаю. Туда можно дойти за пять минут.
— Великолепно! Думаю, у нас еще есть время. Не покажете ли мне дорогу, мадам? Пибоди, может быть, вы попросите оставить нам немного еды на случай, если мы задержимся? Вот и хорошо.
Было неясно, понял ли мистер Пибоди, что его перехитрили. Он поклонился и, не говоря больше ни слова, направился к реке.
Диана все поняла, но она была так рада своему спасению, что взяла маркиза под руку, и они пошли в противоположную сторону.
ГЛАВА 11
Пару минут они шли молча, пока Диана, охваченная после сцены с мистером Пибоди бурей чувств, среди которых преобладали негодование и стыд, не взглянула на лицо своего спутника. Его глаза блестели, а губы сложились в усмешку, которую она начинала ненавидеть.
— Ну, давайте, — она слышала в своем голосе раздражение, но не могла ничего с этим поделать, — говорите.
— А я должен? — Если бы она к этому времени не знала так хорошо его глаза, то могла бы подумать, что видит в его взгляде смирение. — Должен ли я признаться, что был страшно смущен, когда понял, что помешал вам в самый романтический момент?
— Вы вовсе не заблудились и не смутились, — заметила она. — Почему вы никогда просто не скажете, что у вас на уме? Почему вы все превращаете в шутку?
— Должен признаться, что я подождал с минуту, когда мне показалось, что Пибоди колеблется, опуститься ли ему на одно колено и разразиться пламенной речью или схватить вас и покорить своим пылом. Думаю, у меня не хватило бы духу помешать ему, если бы он выбрал первый способ.
— Только потому, что не могли бы удержаться от смеха, — сердито сказала она.
— Напротив, я бы от души восхищался человеком, который добровольно в любовной сцене делал из себя дурака. К сожалению, Пибоди не слеплен из такого твердого материала. Кстати, вам было жаль, что вас прервали?
— Нет. — Диана беспокойно огляделась, стараясь найти тот бугорок, с которого открывается великолепный и совершенно неожиданный вид на замок. Она не один раз бывала здесь, но всегда с Тедди.
— А, я так и думал, — сказал он. — И меня, Диана, не очень интересуют живописные виды замка… или по крайней мере в данный момент. Видите ли, в моих интересах было всего лишь заманить вас подальше в лес.
— Если вы ожидаете, что я буду дрожать от страха, милорд, то вас ждет разочарование. Я знаю, что мне нечего вас бояться.
— Ах да, я забыл, что вы раскрыли мой самый страшный секрет, что в душе я джентльмен. Но скажите мне, Диана, почему вы всегда на меня сердитесь? Кроме той восхитительной, хотя и поставившей вас в неловкое положение, нашей первой… нет, второй встречи, что я сделал, чем оскорбил вас?
— Ничего, совсем ничего.
— Я никогда не знал человека, который мог сказать «ничего», чтобы оно звучало как-то очень значительно У вас раскраснелись щеки, глаза мечут молнии, подбородок устремлен вперед. Я буду дрожать от ужаса, если я действительно сделал что-то, что оскорбило вас. Скажи те, что же я сделал?
Диана выдернула руку и посмотрела ему в лицо,
— Ничего, что имело бы значение для вас. Ничто и никто не представляет для вас никакой ценности. Все и вся созданы лишь для вашего развлечения. Особенно женщины. Служанка в той гостинице. Я. Горничная в этом доме. Несомненно, десятки других.
— А, горничная, — сказал он, закладывая руки за спилу и глядя на нее. — А я все думал, когда вы заговорите о ней. Мне жаль, что вы стали свидетельницей этого поцелуя. Я проявил беспечность, поцеловав ее при открытых дверях. Неужели я заставил вас покраснеть?
— Вы всегда видите только внешнюю сторону, не так ли? Какое значение имеет, покраснела я или нет? Здесь речь идет о вашем характере, вашей порядочности.
Он поднял брови, а его глаза смеялись над ней.
— Ах да, какая непристойная поспешность после моего постыдного поведения с вами в музыкальной комнате — бежать, перепрыгивая ступеньки, вверх по лестнице, чтобы заняться тем же самым с горничной. Однако это немного утомительно. У меня едва ли нашлись бы силы таскать после этого крокетный молоток по лужайке.
— Но между нами этого не было, — покраснела она.
— Нет, — улыбнулся он. — Но так думал Эрни, когда он после вашего ухода ворвался в комнату, весь красный и задыхающийся от возбуждения.
— Он ошибался, — с негодованием сказала она. — Вы ему объяснили?
— Нет. — Он сделал несколько шагов к дереву и, прислонившись к нему, скрестил на груди руки. — Я очень редко разубеждаю человека в том, во что ему хочется верить, Диана. Как и теперь я не намерен отрицать, что после наших… объятий я целый час занимался очень тяжелым видом спорта с горничной.
— Но вы это делали? — резко спросила она. Он поднял одну бровь и с усмешкой посмотрел на нее.
— А как вы думаете, Диана? — От его насмешливого тона у нее снова запылали щеки. — Вот это имеет значение. Ведь вы не верите и половине того, что я говорю.
Она, нахмурившись, подошла к нему.
— Что для вас имеет значение? — спросила она. — В чем смысл вашей жизни? Только в удовольствиях?
Он все еще улыбался, но уже не так насмешливо.
— Тогда вы должны мне сказать, желаете ли вы услышать то, что вам хочется, или то, что я хотел бы вам сказать!
— То, что вы хотели бы сказать, — ответила она на его загадочную фразу после некоторого раздумья.
— Хорошо, в таком случае я должен бы сказать, что мне дорога моя семья — моя мать, две мои сестры, мой племянник. Для меня важно мое имение. Я люблю про водить лето там с моими родными. Но конечно, — в его глазах снова мелькнула усмешка, — мне нужны доходы с земли, чтобы оплачивать мои… э… удовольствия в остальное время года.
Диана отвернулась, чтобы избежать взгляда его синих глаз, и посмотрела на окружавшие их деревья.
— Почему вам нравится, чтобы люди думали о вас самое плохое? — тихо спросила она.
— Самое плохое? — Он уперся ногой в ствол дерева. — Я думаю, что очень многие из джентльменов в свете завидуют мне и я пользуюсь успехом среди определенного сор та… э… дам. Такую репутацию приходится поддерживать моя дорогая.
Она, сдвинув брови, опять посмотрела на него.
— Но это маска. Только маска, не правда ли?
Он покачал головой, и снова насмешка была в его глазах и в приподнятом уголке губ.
— Нет, Диана, вы не обнаружите достойного джентльмена, скрывающегося под маской повесы. Я таков, каким вы меня видите, моя дорогая. И вас привлекает то, что вы видите, не так ли? И поэтому стараетесь увидеть во мне что-то хорошее и достойное, чтобы оправдать ваше влечение.
— И все же, — сказала она, — мистер Пибоди, бесспорно, вполне достойный джентльмен, только что применял силу по отношению ко мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56