Как только к Дзебу вернулись силы, он отвез Саметомо в Дацайфу в повозке. Они прибыли среди ночи, Саметомо уснул непробудным сном, Танико передала приемного сына на попечение жрецов и отвела Дзебу в свою спальню, где он в изнеможении рухнул и сразу же уснул, пока Танико почти всю ночь лежала без сна, оплакивая смерть Моко.
Теперь её руки в темноте обвились вокруг него, она прижала свое влажное лицо к его лицу.
- Ты вернул Саметомо из самого сердца преисподней! Ты вернул мне мою жизнь! Я не думала, что смогу любить тебя сильнее, чем любила до сих пор, но, оказывается, любовь может становиться глубже, подобно просвещённости.
- А я люблю тебя всё сильнее с каждым днём и с каждой ночью, - сказал Дзебу, крепко обнимая её.
В дверь спальни постучала служанка.
- Госпожа, вестник из Хакаты спрашивает шике Дзебу.
- Они уже даже не притворяются, будто не знают, что ты здесь, - сказала Танико. - Боюсь, наша любовь уже ни для кого не секрет.
Вестника прислал Миура Цумиоши. Хотя в бухте Хаката всё ещё бушевал шторм, оборонные войска решили начать атаку на прибрежный плацдарм монголов в Хакате. Вчера они видели неисчислимые толпы монголов и китайцев, плывущих к своим джонкам в страхе, что флот, отступающий перед тайфуном, оставит их. Переполненные джонки переворачивались вверх дном, некоторые становились полем битвы, когда находившиеся в них старались не пустить туда больше никого. Оставшиеся на берегу пускали стрелы и даже ракеты из осадных машин в своих уходящих товарищей. Сообщение гонца напомнило Дзебу о бегстве Такаши при Итиноте. Теперь на плацдарме монголов не много людей, и он легко уязвим, Никто не знает, что случилось с монгольским флотом. Когда шторм утихнет, они могут вернуться. Наступило время уничтожить их силы на суше. Возможно, удастся склонить монголов в Хакате к сдаче в плен, и Дзебу был нужен, как один из немногих воинов, говорящих по-монгольски.
Его доспехи, подумал он, скорее всего, пропали среди обломков кораблекрушения в лагере Хакосаки. Танико помогла ему найти старые латы и наплечники, а также нагинату в хорошем состоянии в арсенале губернатора Дацайфу. Дзебу надел соломенную шляпу и соломенный плащ. Он попрощался с Танико и поскакал с гонцом на запад.
Ранним утром, в час Лошади, самураи прислонили длинные лестницы к блестящим от влаги черным камням стены, окружающей Хакату, и полезли на них. Захватчики пытались слабо обороняться, бросая камни и метая копья в карабкающихся воинов. Но было слишком поздно. Перед Дзебу промелькнула молниеносная схватка на верху стены, вскоре после этого ворота распахнулись, и несколько сотен самураев, собранных Цумиоши для этого штурма, тяжело топая по грязи, вошли в разрушенный город.
Внутри все было серо-чёрным от пепла. Пожар сровнял город с землей. Среди обугленных обломков кое-где поднимались остатки стен и почерневшие каменные статуи. Первая встреченная ими группа захватчиков при их приближении бросила оружие и опустилась на колени под ливнем. Самураи взмахнули мечами и ожидали приказа начать отрубать головы. Дзебу допросил человека средних лет, чьи промокшие от дождя халаты, похоже, когда-то были роскошной боевой одеждой. Они китайцы, сказал он Дзебу. Их силой заставили прийти сюда, пригрозив смертью им и их семьям, У них нет причин для ссоры с благородными воинами Страны Восходящего Солнца. Они молили о милосердии.
- Мы всегда убиваем пленных, - сказал Цумиоши, когда Дзебу попросил его оставить китайцев в живых.
- Они не по своей воле подняли оружие против нас, - сказал Дзебу. - Истинный самурай сострадает несчастным, а эти люди оказались здесь по воле злой судьбы. Эти китайцы - умелые, трудолюбивые и цивилизованные люди. Их убийство принесет огромный ущерб!
- Короче, - сказал Цумиоши, - из них выйдут хорошие рабы. Бакуфу имеет слишком мало земли, чтобы преподнести её в награду нашим победоносным воинам. Вместо земли мы преподнесем им бесплатную рабочую силу. Возьмите их и отведите в Хакосаки.
«Я не это имел в виду, - подумал Дзебу, - но жизнь на таких условиях для этих людей лучше, чем немедленная смерть».
Тела валялись везде. В грязной пепельной жиже в них трудно было разглядеть что-то человеческое. Гражданских было мало, потому что при приближении монгольского флота большая часть населения портовых городов была эвакуирована. У многих мёртвых самураев были сорваны доспехи, руки связаны за спиной, а тела покрыты ранами от монгольских стрел, причем сами стрелы были вытащены. Бойня, учинённая над их беспомощными товарищами, привела самураев в ярость, хотя сами они поступили бы точно так же с любыми пленными монголами.
Было взято в плен несколько сотен корейцев. Они ещё более громко обвиняли своих монгольских повелителей. Оставшиеся в живых монголы, сообщили они самураям, собирались держать последнюю оборону на западной стороне разрушенного города, близко к воде, на случай, если флот вернется.
- Эти корейцы не желают ничего другого, кроме как завоевать нас, - кисло сказал Цумиоши. - Они предоставили корабли и моряков для двух флотов захватчиков. Они всегда ненавидели нас!
Тем не менее снова аргументы Дзебу возобладали. Пленные принесут больше пользы живыми.
Потом они наткнулись на монголов, которые притаились под дождем мокрыми коричневыми рядами, держа копья и мечи наготове, воспользовавшись тем небольшим прикрытием, какое давали разрушенные стены храма. Их было более тысячи, тех, кто остался или был оставлен на берегу, когда флот захватчиков уходил, спасаясь от шторма.
- Приканчивая их, мы потеряем много людей, - сказал Дзебу.
- Сегодня наши люди хотят пролить кровь! - прорычал Цумиоши. - Они злы, они пришли сюда в эту бурю, чтобы сражаться, и они хотят убивать монголов!
- Я пришел сюда в эту бурю, потому что я могу говорить с монголами и могу убедить их сдаться в плен, - сказал Дзебу. - Один из самых древних военных принципов повелевает никогда не нападать на загнанного в угол врага. Это слишком дорого обходится.
- Ну, тогда действуй! - Цумиоши с отвращением отвернулся.
Дзебу выбрал место на полпути между самураями и монголами. Он положил нагинату на землю и постарался обдумать аргументы, которые могут повлиять на захватчиков.
- Мы знаем, как воздать честь смелому врагу, - сказал он. - Вы напрасно отдадите свои жизни, если будете продолжать сражаться. Шторм уничтожил ваш флот. Вы последние из своей армии остались па берегу. Мы охотно примем вашу почётную сдачу в плен. В этом нет позора. Глупо бесцельно проливать кровь.
Кто-то откликнулся:
- Вы сделаете из нас рабов. Мы лучше умрём!
Под дождём просвистело копьё, хорошо нацеленное и с силой брошенное. Дзебу отразил его своей нагинатой. Полетели ещё копья. Позади себя он услышал боевой клич самураев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Теперь её руки в темноте обвились вокруг него, она прижала свое влажное лицо к его лицу.
- Ты вернул Саметомо из самого сердца преисподней! Ты вернул мне мою жизнь! Я не думала, что смогу любить тебя сильнее, чем любила до сих пор, но, оказывается, любовь может становиться глубже, подобно просвещённости.
- А я люблю тебя всё сильнее с каждым днём и с каждой ночью, - сказал Дзебу, крепко обнимая её.
В дверь спальни постучала служанка.
- Госпожа, вестник из Хакаты спрашивает шике Дзебу.
- Они уже даже не притворяются, будто не знают, что ты здесь, - сказала Танико. - Боюсь, наша любовь уже ни для кого не секрет.
Вестника прислал Миура Цумиоши. Хотя в бухте Хаката всё ещё бушевал шторм, оборонные войска решили начать атаку на прибрежный плацдарм монголов в Хакате. Вчера они видели неисчислимые толпы монголов и китайцев, плывущих к своим джонкам в страхе, что флот, отступающий перед тайфуном, оставит их. Переполненные джонки переворачивались вверх дном, некоторые становились полем битвы, когда находившиеся в них старались не пустить туда больше никого. Оставшиеся на берегу пускали стрелы и даже ракеты из осадных машин в своих уходящих товарищей. Сообщение гонца напомнило Дзебу о бегстве Такаши при Итиноте. Теперь на плацдарме монголов не много людей, и он легко уязвим, Никто не знает, что случилось с монгольским флотом. Когда шторм утихнет, они могут вернуться. Наступило время уничтожить их силы на суше. Возможно, удастся склонить монголов в Хакате к сдаче в плен, и Дзебу был нужен, как один из немногих воинов, говорящих по-монгольски.
Его доспехи, подумал он, скорее всего, пропали среди обломков кораблекрушения в лагере Хакосаки. Танико помогла ему найти старые латы и наплечники, а также нагинату в хорошем состоянии в арсенале губернатора Дацайфу. Дзебу надел соломенную шляпу и соломенный плащ. Он попрощался с Танико и поскакал с гонцом на запад.
Ранним утром, в час Лошади, самураи прислонили длинные лестницы к блестящим от влаги черным камням стены, окружающей Хакату, и полезли на них. Захватчики пытались слабо обороняться, бросая камни и метая копья в карабкающихся воинов. Но было слишком поздно. Перед Дзебу промелькнула молниеносная схватка на верху стены, вскоре после этого ворота распахнулись, и несколько сотен самураев, собранных Цумиоши для этого штурма, тяжело топая по грязи, вошли в разрушенный город.
Внутри все было серо-чёрным от пепла. Пожар сровнял город с землей. Среди обугленных обломков кое-где поднимались остатки стен и почерневшие каменные статуи. Первая встреченная ими группа захватчиков при их приближении бросила оружие и опустилась на колени под ливнем. Самураи взмахнули мечами и ожидали приказа начать отрубать головы. Дзебу допросил человека средних лет, чьи промокшие от дождя халаты, похоже, когда-то были роскошной боевой одеждой. Они китайцы, сказал он Дзебу. Их силой заставили прийти сюда, пригрозив смертью им и их семьям, У них нет причин для ссоры с благородными воинами Страны Восходящего Солнца. Они молили о милосердии.
- Мы всегда убиваем пленных, - сказал Цумиоши, когда Дзебу попросил его оставить китайцев в живых.
- Они не по своей воле подняли оружие против нас, - сказал Дзебу. - Истинный самурай сострадает несчастным, а эти люди оказались здесь по воле злой судьбы. Эти китайцы - умелые, трудолюбивые и цивилизованные люди. Их убийство принесет огромный ущерб!
- Короче, - сказал Цумиоши, - из них выйдут хорошие рабы. Бакуфу имеет слишком мало земли, чтобы преподнести её в награду нашим победоносным воинам. Вместо земли мы преподнесем им бесплатную рабочую силу. Возьмите их и отведите в Хакосаки.
«Я не это имел в виду, - подумал Дзебу, - но жизнь на таких условиях для этих людей лучше, чем немедленная смерть».
Тела валялись везде. В грязной пепельной жиже в них трудно было разглядеть что-то человеческое. Гражданских было мало, потому что при приближении монгольского флота большая часть населения портовых городов была эвакуирована. У многих мёртвых самураев были сорваны доспехи, руки связаны за спиной, а тела покрыты ранами от монгольских стрел, причем сами стрелы были вытащены. Бойня, учинённая над их беспомощными товарищами, привела самураев в ярость, хотя сами они поступили бы точно так же с любыми пленными монголами.
Было взято в плен несколько сотен корейцев. Они ещё более громко обвиняли своих монгольских повелителей. Оставшиеся в живых монголы, сообщили они самураям, собирались держать последнюю оборону на западной стороне разрушенного города, близко к воде, на случай, если флот вернется.
- Эти корейцы не желают ничего другого, кроме как завоевать нас, - кисло сказал Цумиоши. - Они предоставили корабли и моряков для двух флотов захватчиков. Они всегда ненавидели нас!
Тем не менее снова аргументы Дзебу возобладали. Пленные принесут больше пользы живыми.
Потом они наткнулись на монголов, которые притаились под дождем мокрыми коричневыми рядами, держа копья и мечи наготове, воспользовавшись тем небольшим прикрытием, какое давали разрушенные стены храма. Их было более тысячи, тех, кто остался или был оставлен на берегу, когда флот захватчиков уходил, спасаясь от шторма.
- Приканчивая их, мы потеряем много людей, - сказал Дзебу.
- Сегодня наши люди хотят пролить кровь! - прорычал Цумиоши. - Они злы, они пришли сюда в эту бурю, чтобы сражаться, и они хотят убивать монголов!
- Я пришел сюда в эту бурю, потому что я могу говорить с монголами и могу убедить их сдаться в плен, - сказал Дзебу. - Один из самых древних военных принципов повелевает никогда не нападать на загнанного в угол врага. Это слишком дорого обходится.
- Ну, тогда действуй! - Цумиоши с отвращением отвернулся.
Дзебу выбрал место на полпути между самураями и монголами. Он положил нагинату на землю и постарался обдумать аргументы, которые могут повлиять на захватчиков.
- Мы знаем, как воздать честь смелому врагу, - сказал он. - Вы напрасно отдадите свои жизни, если будете продолжать сражаться. Шторм уничтожил ваш флот. Вы последние из своей армии остались па берегу. Мы охотно примем вашу почётную сдачу в плен. В этом нет позора. Глупо бесцельно проливать кровь.
Кто-то откликнулся:
- Вы сделаете из нас рабов. Мы лучше умрём!
Под дождём просвистело копьё, хорошо нацеленное и с силой брошенное. Дзебу отразил его своей нагинатой. Полетели ещё копья. Позади себя он услышал боевой клич самураев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142