– А ты где сейчас?
– Рядом с Пэлисайд-Молл.
– Ага, в Найаке.
– Да. Перезвони потом, решим, где встретиться.
– Еду...
* * *
Тикнер что-то втолковывал О'Мэлли по мобильному телефону, когда в больничную гостиную поспешно вошел Риган.
– Сайдмана нет в палате.
– Как это «нет в палате»? – встревожился Тикнер.
– Разве можно понять по-другому?
– А как насчет рентгена или процедур?
– Ночью?
– Вот черт! А есть здесь камеры наблюдения?
– Да, но не во всех палатах.
– Но уж у входов-выходов обязаны быть.
– Тут десятки «входов-выходов». Пока получим запись да разглядим, что к чему...
– Да, да, ясно. – Тикнер на секунду задумался и снова прижал к уху мобильник. – О'Мэлли, ты здесь?
– Так точно.
– Все слышал?
– Угу.
– Сколько тебе понадобится времени, чтобы получить распечатку звонков из палаты Сайдмана в госпитале и с мобильника?
– Последних звонков?
– Да, скажем, за последние четверть часа.
– Минут пять.
Тикнер отключился и повернулся к Ригану:
– Где адвокат Сайдмана?
– Понятия не имею. По-моему, он ушел.
– Пожалуй, стоит связаться с ним.
– Вроде он не особо нас жалует, – сказал Риган.
– Раньше – да, но тогда мы считали, что его клиент убил собственную жену и похитил собственного ребенка. А сейчас мы исходим из того, что в опасности жизнь ни в чем не повинного человека. – Тикнер протянул Ригану визитку, которую оставил Ленни.
– Что ж, почему бы не попробовать? – Риган потянулся к телефону.
* * *
Я догнал Рейчел в городишке под названием Рамси, на границе штатов Нью-Джерси и Нью-Йорк. Созвонившись еще раз, мы договорились встретиться у мотеля «Приличный». Мотель был средненький, хотя и имел, судя по объявлению, «Цветной телевизор!» (будто в других гостиницах телики сплошь черно-белые). Буквы, а также восклицательный знак различались по цвету (для особо бестолковых клиентов, надо полагать). Название мотеля мне всегда нравилось. «Приличный». Мы не прекрасные. Мы не ужасные. Мы – добропорядочные. Честность – лучшая реклама.
Я въехал на стоянку, испытывая определенный страх. Я хотел задать Рейчел миллион вопросов, но все они в итоге сводились к одному: что она делала в Риджвуде, зачем приходила в госпиталь?
На стоянке было темно, свет шел только с шоссе. Украденный фургон стоял в правом дальнем углу, рядом с автоматом для пепси-колы. Я притормозил и не заметил, как Рейчел очутилась на пассажирском месте.
– Трогай, – велела она.
Я повернулся к ней и обмер:
– Господи, что с тобой?
– Все нормально.
Правый глаз у нее заплыл, как у боксера, получившего мощный удар в голову. Шею покрывали желто-бурые пятна. На обеих щеках – длинные широкие царапины, явная работа мужских ногтей. «Не хватало еще, – подумал я, – сотрясения мозга. Хотя вряд ли. Похоже, повреждения поверхностные. Но серьезные. И как это она на ногах держится?»
– Что все-таки случилось? – спросил я.
Она извлекла карманный определитель. Экран загадочно мерцал в темноте. Рейчел внимательно посмотрела на него и отрывисто бросила:
– По Семнадцатому на юг, да поживее.
Я развернулся, выехал на шоссе и, пошарив в кармане, протянул Рейчел флакон с таблетками:
– Прими, должно помочь.
Она отвернула крышку.
– Сколько?
– Одну.
Не сводя глаз с экрана, Рейчел проглотила таблетку.
– Спасибо.
– Ну так?
– Давай начнем с тебя.
Я подробнейшим образом описал события последних часов. Мы двигались по Семнадцатому шоссе. Миновали повороты на Аллендейл и Риджвуд. На улицах никого. Магазины – а тут их полно, по сути дела, все шоссе представляет собой нескончаемые торговые ряды – закрыты. Рейчел слушала меня не перебивая; дождавшись окончания, спросила:
– Ты уверен, что в машине была не Тара?
– Да.
– Я снова звонила своему лаборанту. Состав волос совпадает. Ничего не могу понять.
Я тоже.
– Итак, что случилось?
– На меня кто-то набросился. Все это время я следила за тобой через очки ночного видения. Видела, как ты положил сумку с деньгами на землю и пошел вперед. За кустами сидела женщина. Ты заметил ее?
– Нет.
– У нее был пистолет. По-моему, она собиралась убить тебя.
– Женщина?
– Да.
Я растерялся:
– Ты хорошо ее рассмотрела?
– Нет. Я уже собиралась вызвать подмогу, когда на меня сзади набросился этот тип. Настоящий монстр. Здоровенный, как бык. Он хотел отвернуть мне голову.
– О Господи!
– Но тут проехала полицейская машина. Гигант запаниковал. Он двинул меня сюда, – Рейчел указала пальцем на заплывший глаз, – и все, я вырубилась. Не знаю уж, сколько пролежала на мостовой. Когда очнулась, повсюду были полицейские. Меня то ли не заметили, то ли приняли за бездомную. Ну, а я – я сразу включила карманный указатель. Деньги уплывали.
– В каком направлении?
– На юг, женщина с мужчиной приближались к Сто шестьдесят восьмой улице. Тут они внезапно замедлили шаг. Видишь ли, эта штуковина, – Рейчел указала на экран, – работает в двух режимах. Можно усилить сигнал – и тогда как бы приближаешься на расстояние примерно в четверть мили. А можно вот как сейчас, несколько отдалиться – и тогда получаешь не столько точное местоположение, сколько общее направление. Сейчас, судя по скорости, они от нас милях в шести, на Семнадцатой улице.
– Но в первый раз ты их засекла на Сто шестьдесят восьмой?
– Да. Потом они быстро двинулись в сторону центра.
Я задумался.
– Метро. На Сто шестьдесят восьмой они сели на поезд линии А.
– Я тоже так подумала. Дальше я села в чей-то фургон и поехала в центр. Когда добралась до Семидесятых, вымогатели повернули на восток. Они то останавливались, то возобновляли движение.
– У светофоров наверняка тормозили. На машине ехали.
Рейчел согласно кивнула:
– Они двигались по Рузвельт-авеню и набережной. Я пыталась спрямить путь, но неудачно. В общем, я отстала на пять-шесть миль. Остальное тебе известно.
Впереди, у пересечения с шоссе номер 4, велись дорожные работы. Мы замедлили ход. Три ряда слились в один. Я посмотрел на Рейчел, на все эти синяки, опухоли, царапины. Она молча вернула мне взгляд. Я высвободил руку и со всей доступной мне нежностью, не говоря ни слова, погладил ее по лицу. Она прикрыла глаза, быть может, моя нежность показалась ей чрезмерной, но в глубине души мы оба почувствовали: все правильно. Я ощутил давнюю знакомую дрожь. Я не сводил глаз с любимого, прекрасного лица. Я откинул назад ее волосы. Из уголка глаза у нее выползла и покатилась по щеке слеза. Она накрыла ладонью мою руку, и по мне начало растекаться ее тепло.
Какая-то часть меня – да, я знаю, звучит двусмысленно – хотела забыть, что нас сюда привело. Моя дочь исчезла. Жена умерла. Можно все начинать заново и на сей раз с пути не сбиваться. Мне хотелось развернуться и поехать обратно. Хотелось ехать и ехать, не останавливаясь, не расспрашивая Рейчел о том, как погиб ее муж и откуда взялись эти снимки на диске.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87