Шиб протянул ему образчик смеси, которую собирался использовать, и конверт с заранее оговоренной суммой денег. Пажо испытывал ужас при одной только мысли о том, чтобы понаблюдать за работой Шиба. Он запустил пальцы в светлые волосы, рассыпался в благодарностях и ушел, радуясь, что получил несколько лишних часов для строительства своего драгоценного корабля.
Наконец-то один! Шиб натянул резиновые перчатки и размял пальцы, как пианист перед концертом. Прежде всего он проверил, готова ли бальзамировочная жидкость и достаточно ли ее. Сi х Vi = Cf х Vf. Исходная концентрация формальдегида, объем вещества для впрыскивания в соответствующей банке, концентрация содержимого в той же банке, объем банки. Потом он поднял крышку гроба. Этот момент всегда был волнующим. Смесь возбуждения и тревоги перед внезапным явлением Смерти.
При виде маленького воскового личика Шиб снова испытал брезгливое чувство, впервые возникшее у него в часовне. Девочка со своими запавшими щеками, аккуратно расчесанными волосами, опущенными ресницами и особенно руками— маленькими ручонками, скрещенными на щуплой груди, с ноготками, покрытыми бесцветным лаком, была похожа на спящего вампиреныша.
И от нее уже шел запах. Совсем легкий, но все равно ощутимый— характерный запах мертвой плоти.
Шиб встряхнул головой, брызнул себе в ноздри из пульверизатора ароматической смесью с экстрактами сосны и лаванды и вздохнул. Старый Эль Айяш наверняка был бы им недоволен.
Что ж, прежде всего нужно снять с трупа одежду. Шиб распрямил холодные сухие ручки Элилу и принялся расстегивать платье. Ткань слегка шуршала под его пальцами. Одна из пуговиц все никак не поддавалась и в конце концов оторвалась. Он положил ее возле раковины. Закончив раздевать девочку, он взял толстую трубчатую иглу и воткнул ей в живот, чтобы откачать из тела всю жидкость.
Длинный шрам тянулся от левого бедра до колена. Шиб провел по нему кончиками пальцев. Довольно старый. Еще один шрам был на правой лодыжке.
Заинтригованный, он перевернул тело на живот. Застарелые синяки, явно появившиеся до смерти, смешивались со свежими кровоподтеками — следствием смертельного падения. Очередной шрам на левом плече. Шиб приподнял длинные волосы девочки, обнажив проломленный затылок. Никаких явных следов насилия. Он снова перевернул тело на спину.
Явная предрасположенность к несчастным случаям, странная для такой малышки... Не заигралась ли она однажды до того, что потеряла голову — увы, в буквальном смысле слова?
Начальные такты «Take the ‘A’ train» из мобильника едва не заставили его подпрыгнуть. Он отложил трубчатую иглу, резким движением поднес телефон к уху.
— Алло, это мастерская Джека-Потрошителя? Грег.
— Что тебе нужно? Я только-только приступил к работе...
— Да брось ты! Хочешь, сходим в индийский ресторан?
— С кем?
— Да ни с кем, вдвоем.
— Я думал, ты в Монако с этими... как их...
— Забудь, эти шлюхи свалили с рокерами-итальяшками. Так как?
— Честно говоря, я подустал.
— Вечно ты «подустал», это у тебя профессиональная болезнь.
— Ладно, уговорил, встретимся в восемь вечера.
— В «Тай». И ради бога, не одевайся как на похороны.
Вот так. Снова наступил на те же грабли. Ты себя не уважаешь, Шиб. Вечно играешь роль жертвы. Завязывай с этим, заведи постоянную женщину, живи нормальной жизнью, держись подальше от вульгарного мира Грега.
Нормальная жизнь, усмехнулся он про себя, погружая тонкое острое лезвие в окоченевший живот. Что это такое — нормальная жизнь? Может ли человек, который целыми днями потрошит трупы, жить нормальной жизнью? В компании живых слишком шумно, вот в чем проблема. Одна из проблем.
Хорошо. Теперь большая чистка. Поскольку девочка наверняка получила черепную травму в результате падения, Шиб осторожно зажал левую сонную артерию и сделал инъекцию в правую. Только после этого он впрыснул формальдегид в левую, чтобы избежать вздутия периорбитальных тканей. Следом он перерезал яремную вену, по которой должны были отойти органические жидкости. Можно было приступать к замене крови формалином. Новая трубчатая игла воткнулась в сонную артерию, через длинный каучуковый шланг, соединенный с контейнером, пошла бальзамировочная жидкость. Совершенно неуместная ассоциация с бензином, заливаемым в двигатель... Шиб нажал кнопку, приводившую в действие компрессор, и застыл в напряженном внимании. На миг ему показалось, что глаза девочки чуть приоткрылись. Смешно. Несчастная малышка была теперь не более чем грудой окоченевшей плоти. Он оперся о стол. Аппарат заработал, Шиб ощутил знакомую легкую вибрацию. Бальзамировочная жидкость начала переливаться в сонную артерию, чтобы затем распространиться по всей кровеносной системе, вытесняя кровь, которая стекала из открытой вены в дренажную трубку. Хорошо. Шиб отложил скальпель и осторожно раздвинул края разреза длиной примерно в двенадцать сантиметров, откуда предстояло извлечь печень, легкие, желудок и кишечник, промыть их и поместить в канопы — священные сосуды. После инъекции формальдегида в этом не было необходимости, но Шиб все же предпочитал работать по старинным правилам, хотя и использовал современные достижения.
Он работал еще с полчаса, потом отложил инструменты. Ему плохо удавалось сконцентрироваться, он явно был не в форме. Он глубоко вдохнул, выдохнул, сделал несколько простых упражнений. Нервная дрожь пробежала по его пальцам, как электрический разряд. Это уж совсем никуда не годится... Что же его так беспокоит?
Он принял позу Анубиса и начал негромко произносить нараспев семьдесят две строфы Повелителя Тайн, в ритме дыхания, которое понемногу выровнялось.
Зазвонил телефон. О, черт!
— Алло, это Бланш Андрие.
— Я вас слушаю.
Я просто хотела узнать... все ли нормально.
Превосходно, мама, собрали все бананы! No problemo!
— Я недавно приступил, но, кажется, все хорошо. Не волнуйтесь.
Я не волнуюсь, просто... Я хочу сказать...
«Бланш! Ты там не уснула, детка?»
— Извините, меня зовут.
Бряк! Отдыхай, приятель. Шиб вернул мобильник на подставку— чуть резче, чем следовало. Не надо было отвечать иа ее звонок. И на звонок Грега тоже. И на все остальные чертовы звонки.
Он открыл дверь мини-рефрижератора и начал большими глотками пить из глиняного кувшинчика ледяной чай с мятой. Потом снова обернулся к Элилу. Она выглядела жалко— голенькая, с торчащими ребрами, с толстой трубчатой иглой в шее. Кошмарное зрелище — ничего общего с обычной спокойной безмятежностью усопших.
Он заметил на полу листок бумаги и поднял его. Это было разрешение на захоронение, подписанное доктором Жераром Кордье. «Перелом шейных позвонков, явившийся следствием случайного падения с лестницы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Наконец-то один! Шиб натянул резиновые перчатки и размял пальцы, как пианист перед концертом. Прежде всего он проверил, готова ли бальзамировочная жидкость и достаточно ли ее. Сi х Vi = Cf х Vf. Исходная концентрация формальдегида, объем вещества для впрыскивания в соответствующей банке, концентрация содержимого в той же банке, объем банки. Потом он поднял крышку гроба. Этот момент всегда был волнующим. Смесь возбуждения и тревоги перед внезапным явлением Смерти.
При виде маленького воскового личика Шиб снова испытал брезгливое чувство, впервые возникшее у него в часовне. Девочка со своими запавшими щеками, аккуратно расчесанными волосами, опущенными ресницами и особенно руками— маленькими ручонками, скрещенными на щуплой груди, с ноготками, покрытыми бесцветным лаком, была похожа на спящего вампиреныша.
И от нее уже шел запах. Совсем легкий, но все равно ощутимый— характерный запах мертвой плоти.
Шиб встряхнул головой, брызнул себе в ноздри из пульверизатора ароматической смесью с экстрактами сосны и лаванды и вздохнул. Старый Эль Айяш наверняка был бы им недоволен.
Что ж, прежде всего нужно снять с трупа одежду. Шиб распрямил холодные сухие ручки Элилу и принялся расстегивать платье. Ткань слегка шуршала под его пальцами. Одна из пуговиц все никак не поддавалась и в конце концов оторвалась. Он положил ее возле раковины. Закончив раздевать девочку, он взял толстую трубчатую иглу и воткнул ей в живот, чтобы откачать из тела всю жидкость.
Длинный шрам тянулся от левого бедра до колена. Шиб провел по нему кончиками пальцев. Довольно старый. Еще один шрам был на правой лодыжке.
Заинтригованный, он перевернул тело на живот. Застарелые синяки, явно появившиеся до смерти, смешивались со свежими кровоподтеками — следствием смертельного падения. Очередной шрам на левом плече. Шиб приподнял длинные волосы девочки, обнажив проломленный затылок. Никаких явных следов насилия. Он снова перевернул тело на спину.
Явная предрасположенность к несчастным случаям, странная для такой малышки... Не заигралась ли она однажды до того, что потеряла голову — увы, в буквальном смысле слова?
Начальные такты «Take the ‘A’ train» из мобильника едва не заставили его подпрыгнуть. Он отложил трубчатую иглу, резким движением поднес телефон к уху.
— Алло, это мастерская Джека-Потрошителя? Грег.
— Что тебе нужно? Я только-только приступил к работе...
— Да брось ты! Хочешь, сходим в индийский ресторан?
— С кем?
— Да ни с кем, вдвоем.
— Я думал, ты в Монако с этими... как их...
— Забудь, эти шлюхи свалили с рокерами-итальяшками. Так как?
— Честно говоря, я подустал.
— Вечно ты «подустал», это у тебя профессиональная болезнь.
— Ладно, уговорил, встретимся в восемь вечера.
— В «Тай». И ради бога, не одевайся как на похороны.
Вот так. Снова наступил на те же грабли. Ты себя не уважаешь, Шиб. Вечно играешь роль жертвы. Завязывай с этим, заведи постоянную женщину, живи нормальной жизнью, держись подальше от вульгарного мира Грега.
Нормальная жизнь, усмехнулся он про себя, погружая тонкое острое лезвие в окоченевший живот. Что это такое — нормальная жизнь? Может ли человек, который целыми днями потрошит трупы, жить нормальной жизнью? В компании живых слишком шумно, вот в чем проблема. Одна из проблем.
Хорошо. Теперь большая чистка. Поскольку девочка наверняка получила черепную травму в результате падения, Шиб осторожно зажал левую сонную артерию и сделал инъекцию в правую. Только после этого он впрыснул формальдегид в левую, чтобы избежать вздутия периорбитальных тканей. Следом он перерезал яремную вену, по которой должны были отойти органические жидкости. Можно было приступать к замене крови формалином. Новая трубчатая игла воткнулась в сонную артерию, через длинный каучуковый шланг, соединенный с контейнером, пошла бальзамировочная жидкость. Совершенно неуместная ассоциация с бензином, заливаемым в двигатель... Шиб нажал кнопку, приводившую в действие компрессор, и застыл в напряженном внимании. На миг ему показалось, что глаза девочки чуть приоткрылись. Смешно. Несчастная малышка была теперь не более чем грудой окоченевшей плоти. Он оперся о стол. Аппарат заработал, Шиб ощутил знакомую легкую вибрацию. Бальзамировочная жидкость начала переливаться в сонную артерию, чтобы затем распространиться по всей кровеносной системе, вытесняя кровь, которая стекала из открытой вены в дренажную трубку. Хорошо. Шиб отложил скальпель и осторожно раздвинул края разреза длиной примерно в двенадцать сантиметров, откуда предстояло извлечь печень, легкие, желудок и кишечник, промыть их и поместить в канопы — священные сосуды. После инъекции формальдегида в этом не было необходимости, но Шиб все же предпочитал работать по старинным правилам, хотя и использовал современные достижения.
Он работал еще с полчаса, потом отложил инструменты. Ему плохо удавалось сконцентрироваться, он явно был не в форме. Он глубоко вдохнул, выдохнул, сделал несколько простых упражнений. Нервная дрожь пробежала по его пальцам, как электрический разряд. Это уж совсем никуда не годится... Что же его так беспокоит?
Он принял позу Анубиса и начал негромко произносить нараспев семьдесят две строфы Повелителя Тайн, в ритме дыхания, которое понемногу выровнялось.
Зазвонил телефон. О, черт!
— Алло, это Бланш Андрие.
— Я вас слушаю.
Я просто хотела узнать... все ли нормально.
Превосходно, мама, собрали все бананы! No problemo!
— Я недавно приступил, но, кажется, все хорошо. Не волнуйтесь.
Я не волнуюсь, просто... Я хочу сказать...
«Бланш! Ты там не уснула, детка?»
— Извините, меня зовут.
Бряк! Отдыхай, приятель. Шиб вернул мобильник на подставку— чуть резче, чем следовало. Не надо было отвечать иа ее звонок. И на звонок Грега тоже. И на все остальные чертовы звонки.
Он открыл дверь мини-рефрижератора и начал большими глотками пить из глиняного кувшинчика ледяной чай с мятой. Потом снова обернулся к Элилу. Она выглядела жалко— голенькая, с торчащими ребрами, с толстой трубчатой иглой в шее. Кошмарное зрелище — ничего общего с обычной спокойной безмятежностью усопших.
Он заметил на полу листок бумаги и поднял его. Это было разрешение на захоронение, подписанное доктором Жераром Кордье. «Перелом шейных позвонков, явившийся следствием случайного падения с лестницы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87