Вероятно, надо быть в душе большим поэтом, чтоб в этом хаосе мерзлой земли, глыб диабаза, сплетений железных банок и арматуры видеть легкое, сверкающее многооконьем корпусов здание фабрики, слышать ровный гул работающих машин...
Об этой фабрике говорят много. На ответственных совещаниях не упускают момента, чтобы не упрекнуть строителей в том, что новая фабрика все еще находится «в земле».
— Да, копаемся в земле. Ведем нулевой цикл. Так ведь и спешить мы не имеем права. На руках у нас только проекты земляных работ, а дальше пока ничего неизвестно, — объясняет Евгений Никанорович.— Дадут нам чертежи, и мы в три смены «оседлаем» фабрику.
Да, строители, как выразился Батенчук, действительно могут «оседлать» фабрику. Их не остановят ни морозы, ни слякоть, ни вьюги. Но пока еще нет алюминиевых стен (которые изготовляет один из заводов Сибири), нет металлоконструкций, оборудования, проектов и многого другого, без чего не обойтись строителям. И об этом вспоминаешь с невольной душевной болью.
Необходимо сказать еще и о том, что, даже построив фабрику, нельзя будет ее пустить в эксплуатацию, пока не даст промышленный ток Вилюйская ГЭС. Ведь фабрика будет потреблять невиданное по этим местам количество электроэнергии. А заказы на оборудование Вилюйской ГЭС по плану будут размещаться на заводах только в 1963 году... Ох уж этот Госплан!..
И снова наш «газик» ныряет в ухабах дороги, снова мелькают мимо черные голые стволы и пни горелой тайги. На обочине «голосуют» двое парней в замызган- ных робах. Лица и руки у ребят перемазаны тавотом,
чуть поодаль от них стоит самосвал. Батенчук трогает за плечо шофера.
— Остановись, видно, у ребят авария. Надо подбросить до города.
«Газик» останавливается. Парни, сгибаясь в три погибели, лезут в машину. Евгений Никанорович «уплотняется», освобождая им место.
— В чем дело, хлопцы?
— Та подшипник, будь он неладен, полетел! В гараж надо.
В машине сразу становится тесно. Сидим, плотно прижавшись друг к другу.Ребята закуривают, угощают Батенчука. Он неуклюже берет крупными пальцами тоненькую папироску, прикуривает от поднесенной ему спички. И мы замечаем, что руки Евгения Никаноровича такие же, что и руки парней, — большие, немного неповоротливые — рабочие руки.
И вот — база стройиндустрии... Яснее ясного, что ни одно даже не очень крупное строительство не может обойтись без своей строительно-промышленной базы, куда входят бетонные заводы, деревообделочные цехи, полигоны сборного железобетона, цехи утеплительных материалов (так необходимые на Севере) и многие другие вспомогательные производства. Но почему-то Мирному в такой стройпромбазе было отказано проектировщиками. Строителям пришлось на свой страх и риск приступить к строительству вспомогательных объектов и вести бои с проектными институтами и Госпланами, доказывая давно уже доказанное практикой— база строительству нужна. Но и после принятия решения о строительстве блока цехов неурядицы не прекращались. Неоднократно деньги, ассигнованные на базу, без видимых причин на то, снимались, а необходимый годовой фонд из года в год срезается чуть ли не в половину.
Мы ходим по строящимся цехам и слушаем увлеченный рассказ Батенчука о мощностях будущих предприятий. Нам, видавшим размах строительства Братска и Красноярска, Куйбышева и Волгограда, кажется, что наш спутник немного увлекается величием будущих объектов. Но ведь он прошел не одну крупную стройку и, стало быть, знает отлично цену всем этим конструкциям, поднимающимся к низкому якутскому небу, цену полигонам, пилорамам и бетонным заводам. И нас незаметно тоже охватывает волнение от размаха строительства.
Вдруг Батенчук прерывает свой рассказ и, присев, начинает что-то собирать на земле.
— Вот посмотрите, что это такое? — На громадной ладони лежат три огарка электрода длиной чуть больше указательного пальца. — Ведь можно же было еще ими варить? Правда?! Так нет — валяется, брошен... Недавно мы издали приказ — сварщик получает ровно столько же электродов, сколько сдает огарков. Причем огарок должен быть не более двух сантиметров.
У громадного резервуара вспыхивают огни электросварки. Мы подходим к ней, и Евгений Никанорович снова начинает собирать на земле электродные огарки. Трое сварщиков недоумевающе следят за начальником.
— Вы как электроды получаете? — спрашивает Батенчук.
— Мастер дает,— откликается один из рабочих.
— Так. А вам известно распоряжение, что электроды выдаются только взамен на использованные?
— Не-е.
— Так. Значит, ваш мастер решил, что мы шуточки шутим. Хорошо. Посмотрим, что он вам скажет, когда не сможет получить ни одного электрода, и что вы ему скажете, оставшись без работы.
Позднее мы видели, как сварщики собирали огарки в холщовые сумки, повешенные у каждого на плече.
— А лист этот вы напрасно сверху пытаетесь приварить,— замечает сварщику Батенчук. — Толстый больно, поведет всю емкость — и работа насмарку. Скажите мастеру, чтобы он в чертеж заглянул.
Мы долго ходим по строительству блока цехов. Батенчук часто останавливается и заговаривает с рабочими. Кому-то советует подумать над интересным предложением, высказанным рабочими.
— Подумай и обязательно оформи рацпредложением. Строителю не только руки нужны, больше ему голова в деле требуется.
— Понимаете, — говорит он нам. — Частенько рабочие очень хорошие дела предлагают. Ну. прямо квалифицированные инженерные решения. Вот тут-то и натолкнешь его: а ты подумай, на бумаге напиши, чертеж, как сумеешь, начерти, подай предложение в бриз. Глядишь, парень через месяц-другой заядлым рационализатором становится. А там и учиться тянется. Вот, к примеру, случай был такой. Пробивали мы дорогу к створу будущей плотины. По проекту строить дорогу надо было так: идет бульдозер, планирует земельное полотно, а за ним самосвалы с галечником, потом снова бульдозер, уже планирующий насыпь. Самосвалы возят галечник из карьера километров за пять. И только мы приступили к работе, подходит ко мне бульдозерист и говорит: «Евгений Никанорович, а что, если без самосвалов обойтись? Глядите: по правую ру-
ку от обочины взгорье идет, ведь оно сплошь из камешника. Что, если я попробую камешник этот бульдозером на полотно сдвигать? Сделаю вскрышу, а весь камень двину на дорогу?» — «Пробуй», — говорю ему. И представляете, один парень на бульдозере всю дорогу теперь делает. И повремени, и по затратам — экономия баснословная. И ему работать радостно — не только руки приложил, но и смекалку, голову... Главное, пожалуй, в каждом деле — это доверие к человеку...
Он замолчал надолго, а потом с неожиданной горячностью заговорил вновь:
— Эх, когда же и у нас в строительство придет вот это, без голословности, коммунистическое доверие?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27