Если я не ошибаюсь, заложники живы, а двоим из вас требуется неотложная врачебная помощь, и…
Тощая негритянка, неподвижно лежавшая на полу, словно под наркозом, внезапно очнулась и заявила:
– Мне никакая больница не поможет. Я уже труп.
Филпотт продолжал наступать, обращаясь к мужчине с пистолетом:
– Если вы согласитесь, я попробую договориться об условиях сдачи, найти вам адвокатов…
Мужчина наставил на Филпотта пистолет, но в этом жесте не было угрозы. Он просто указывал стволом, будто пальцем.
– Я не пойду на попятный, – сказал он. – Я уже давно поклялся себе в этом.
Женщина скрестила руки на груди. В ее холодных глазах застыло отчаяние.
– Бесполезно, – сказала она. – Нам ничто не поможет. Они всегда побеждают. Весь мир принадлежит им.
– Мне нет пути назад, – повторил мужчина с пистолетом.
Филпотт так и не понял, что значит «назад» – в психушку, что ли? – но видел, что этот человек не рисуется, а настроен очень серьезно.
– Я полагаю, в качестве одного из условий сдачи можно потребовать созыва пресс-конференции, на которой вы могли бы рассказать о себе. Уж это я вам обещаю, – заявил он.
– Ли Квану обещали то же самое, – ответила женщина.
– Как же, припоминаю, – добавил мужчина с пистолетом. Теперь он казался более спокойным и уверенным в себе.
«Он принял решение, – понял Филпотт. – И, кажется, я проиграл».
– Это и есть тот самый эксперимент, о котором вы рассказывали по телевизору? – внезапно спросил русский.
«Он заметил, что я поглядываю в ту сторону», – подумал Филпотт. Русский указывал на контейнер, стоявший на столе в дальнем углу помещения. У Филпотта вспотели ладони и пересохли губы.
– Мы продолжаем поиски частицы, – сказал он.
– Вот как? – молвил русский, внимательно рассматривая контейнер. – Куда же в таком случае смотрит видеокамера?
– Никуда.
– А зачем горит лампочка?
Филпотт замялся, и это решило исход дела, хотя Чанг и попытался спасти положение, вмешавшись в разговор.
– Когда вы вошли, мы как раз испытывали камеру, – выпалил он.
– Неправда.
– В чем дело, Григорий? – спросил вооруженный мужчина.
Русский взглянул на него и показал костлявым пальцем на контейнер.
– Это и есть та самая штука, о которой они говорили по телевизору. Он и еще один ученый. Дело в том, что, если эта капля упадет, она либо испарится, либо настанет конец света.
На лице мужчины с пистолетом впервые появилась хотя и слабая, но вовсе не вымученная улыбка.
– Вы считаете, что эта капля безопасна? – спросил он, обращаясь к Филпотту.
Тот мгновенно осознал, в какую опасную пучину они погружаются; у него похолодела спина, словно ее обдало ледяным дыханием Вечности.
– Я лишь предполагаю, что она безвредна, – ответил он, тщательно подбирая слова. – Но мы не знаем наверняка, так ли это. Доктор Делантеро и его сторонники вполне могут оказаться правы. Еще ничего не доказано, и я, разумеется, должен обращаться с новым веществом крайне осторожно, пока мы не исследуем его всеми возможными способами. Я привезу сюда доктора Делантеро, и тогда…
– Мы сами проверим вашу теорию, – сказал русский и, повернувшись в вооруженному мужчине, добавил: – Для этого достаточно опрокинуть стол.
У Филпотта перехватило дыхание. Ему и в голову не приходило, что человек способен испытывать такой страх.
– Зачем вам это? – спросил он хриплым надтреснутым голосом.
У русского были запавшие глаза. Казалось, что его мозг выглядывает из черепа и смотрит на окружающий мир.
– Я скоро отправлюсь на тот свет, доктор, и не стану возражать, если все человечество последует за мной, – сказал он. – Честно говоря, мне очень по душе эта идея. Самая лучшая шутка, которая когда-либо приходила мне в голову. – Он обратил свое обтянутое кожей лицо к тощей негритянке. – Пэми! Не прихватить ли нам с собой и всех остальных?
– Да!
Просто не верилось, что голос умирающей может звучать так твердо. Какое неимоверное усилие ей пришлось приложить, чтобы подняться с пола и привстать на одно колено! Она бы наверняка упала опять, если бы не ухватилась за ногу второй женщины.
Русский пожал плечами.
– Квана можно не спрашивать. Его мнение нам уже известно.
Филпотту оставалось лишь надеяться, что остальные настроены иначе, но в этот миг женщина взяла одной рукой запястье девушки, другой – руку мужчины с пистолетом и воскликнула:
– Нам не на что надеяться! Нам не победить, но не оставлять же этот мир в их руках!
– Я знаю одно: мне нет пути назад, – вооруженный мужчина холодно улыбнулся профессору и добавил: – Орел или решка, верно, доктор? Шансы равны. Либо ничего не произойдет, и тогда мы подумаем, что делать дальше, либо разом избавимся от всех наших неприятностей. Деньги – и те больше не понадобятся.
– Прошу вас, – пробормотал Филпотт. – Не надо…
– Пошел ты к такой-то матери! – сказал мужчина с пистолетом и, выдернув руку из пальцев женщины, двинулся к столу с контейнером.
«Прошу вас, – хотел сказать Филпотт, но язык не повиновался ему. – Господи, что я натворил!»
Мужчина подошел к столу, протянул руку, и в этот миг раздался телефонный звонок.
Все замерли. Мужчина с пистолетом оглянулся на русского. Раздался второй звонок.
– Последний телефонный звонок в истории человечества, – заметил мужчина. – Стоит ли отвечать?
– Я отвечу! – Синди торопливо подбежала к столику, на котором стоял аппарат. Все смотрели, как она берет трубку. – Алло, – произнесла Синди и после короткой паузы обернулась к остальным. – Есть ли среди вас Фрэнк? – спросила она.
Мужчина с пистолетом встревоженно нахмурился.
– Откуда они узнали мое имя? В чем дело? Кто меня спрашивает?
Синди протянула ему трубку.
– Эта женщина говорит, что ее зовут Мэри-Энн Келлини.
Аннаниил
Я не смог. Время пришло, решающий миг настал. И я просто не смог. Я представил себе свое будущее. Полный покой, целые эры пустоты, редкие вызовы к Нему, бесконечные воспоминания. Я не смог. Я не подчинился.
Дело не только в Сьюзан. Дело в том, что существует уголок мироздания, где два человеческих существа способны на самоотверженную любовь, где бескорыстное служение друг другу возвышает их до такой степени, что в одной общей мысли умещается вся Вечность.
Я думаю, Ему стоило поручить это дело другому, тому, кто лучше знает людей. Существу, которому этот мир опостылел не меньше, чем Ему самому. Я пытался быть равнодушным, но не смог. Там, где я поначалу видел людское убожество, взору моему явилось человеческое сострадание. Их бренное существование с его тяготами, прежде казавшимися жалкими и смешными, теперь вызывает у меня искреннюю приязнь. Как изобретательно возмещают они свое телесное несовершенство! А их неистовые чувства, некогда вызывавшие во мне отвращение, ныне изливаются на мою поблекшую душу подобно чудодейственному эликсиру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Тощая негритянка, неподвижно лежавшая на полу, словно под наркозом, внезапно очнулась и заявила:
– Мне никакая больница не поможет. Я уже труп.
Филпотт продолжал наступать, обращаясь к мужчине с пистолетом:
– Если вы согласитесь, я попробую договориться об условиях сдачи, найти вам адвокатов…
Мужчина наставил на Филпотта пистолет, но в этом жесте не было угрозы. Он просто указывал стволом, будто пальцем.
– Я не пойду на попятный, – сказал он. – Я уже давно поклялся себе в этом.
Женщина скрестила руки на груди. В ее холодных глазах застыло отчаяние.
– Бесполезно, – сказала она. – Нам ничто не поможет. Они всегда побеждают. Весь мир принадлежит им.
– Мне нет пути назад, – повторил мужчина с пистолетом.
Филпотт так и не понял, что значит «назад» – в психушку, что ли? – но видел, что этот человек не рисуется, а настроен очень серьезно.
– Я полагаю, в качестве одного из условий сдачи можно потребовать созыва пресс-конференции, на которой вы могли бы рассказать о себе. Уж это я вам обещаю, – заявил он.
– Ли Квану обещали то же самое, – ответила женщина.
– Как же, припоминаю, – добавил мужчина с пистолетом. Теперь он казался более спокойным и уверенным в себе.
«Он принял решение, – понял Филпотт. – И, кажется, я проиграл».
– Это и есть тот самый эксперимент, о котором вы рассказывали по телевизору? – внезапно спросил русский.
«Он заметил, что я поглядываю в ту сторону», – подумал Филпотт. Русский указывал на контейнер, стоявший на столе в дальнем углу помещения. У Филпотта вспотели ладони и пересохли губы.
– Мы продолжаем поиски частицы, – сказал он.
– Вот как? – молвил русский, внимательно рассматривая контейнер. – Куда же в таком случае смотрит видеокамера?
– Никуда.
– А зачем горит лампочка?
Филпотт замялся, и это решило исход дела, хотя Чанг и попытался спасти положение, вмешавшись в разговор.
– Когда вы вошли, мы как раз испытывали камеру, – выпалил он.
– Неправда.
– В чем дело, Григорий? – спросил вооруженный мужчина.
Русский взглянул на него и показал костлявым пальцем на контейнер.
– Это и есть та самая штука, о которой они говорили по телевизору. Он и еще один ученый. Дело в том, что, если эта капля упадет, она либо испарится, либо настанет конец света.
На лице мужчины с пистолетом впервые появилась хотя и слабая, но вовсе не вымученная улыбка.
– Вы считаете, что эта капля безопасна? – спросил он, обращаясь к Филпотту.
Тот мгновенно осознал, в какую опасную пучину они погружаются; у него похолодела спина, словно ее обдало ледяным дыханием Вечности.
– Я лишь предполагаю, что она безвредна, – ответил он, тщательно подбирая слова. – Но мы не знаем наверняка, так ли это. Доктор Делантеро и его сторонники вполне могут оказаться правы. Еще ничего не доказано, и я, разумеется, должен обращаться с новым веществом крайне осторожно, пока мы не исследуем его всеми возможными способами. Я привезу сюда доктора Делантеро, и тогда…
– Мы сами проверим вашу теорию, – сказал русский и, повернувшись в вооруженному мужчине, добавил: – Для этого достаточно опрокинуть стол.
У Филпотта перехватило дыхание. Ему и в голову не приходило, что человек способен испытывать такой страх.
– Зачем вам это? – спросил он хриплым надтреснутым голосом.
У русского были запавшие глаза. Казалось, что его мозг выглядывает из черепа и смотрит на окружающий мир.
– Я скоро отправлюсь на тот свет, доктор, и не стану возражать, если все человечество последует за мной, – сказал он. – Честно говоря, мне очень по душе эта идея. Самая лучшая шутка, которая когда-либо приходила мне в голову. – Он обратил свое обтянутое кожей лицо к тощей негритянке. – Пэми! Не прихватить ли нам с собой и всех остальных?
– Да!
Просто не верилось, что голос умирающей может звучать так твердо. Какое неимоверное усилие ей пришлось приложить, чтобы подняться с пола и привстать на одно колено! Она бы наверняка упала опять, если бы не ухватилась за ногу второй женщины.
Русский пожал плечами.
– Квана можно не спрашивать. Его мнение нам уже известно.
Филпотту оставалось лишь надеяться, что остальные настроены иначе, но в этот миг женщина взяла одной рукой запястье девушки, другой – руку мужчины с пистолетом и воскликнула:
– Нам не на что надеяться! Нам не победить, но не оставлять же этот мир в их руках!
– Я знаю одно: мне нет пути назад, – вооруженный мужчина холодно улыбнулся профессору и добавил: – Орел или решка, верно, доктор? Шансы равны. Либо ничего не произойдет, и тогда мы подумаем, что делать дальше, либо разом избавимся от всех наших неприятностей. Деньги – и те больше не понадобятся.
– Прошу вас, – пробормотал Филпотт. – Не надо…
– Пошел ты к такой-то матери! – сказал мужчина с пистолетом и, выдернув руку из пальцев женщины, двинулся к столу с контейнером.
«Прошу вас, – хотел сказать Филпотт, но язык не повиновался ему. – Господи, что я натворил!»
Мужчина подошел к столу, протянул руку, и в этот миг раздался телефонный звонок.
Все замерли. Мужчина с пистолетом оглянулся на русского. Раздался второй звонок.
– Последний телефонный звонок в истории человечества, – заметил мужчина. – Стоит ли отвечать?
– Я отвечу! – Синди торопливо подбежала к столику, на котором стоял аппарат. Все смотрели, как она берет трубку. – Алло, – произнесла Синди и после короткой паузы обернулась к остальным. – Есть ли среди вас Фрэнк? – спросила она.
Мужчина с пистолетом встревоженно нахмурился.
– Откуда они узнали мое имя? В чем дело? Кто меня спрашивает?
Синди протянула ему трубку.
– Эта женщина говорит, что ее зовут Мэри-Энн Келлини.
Аннаниил
Я не смог. Время пришло, решающий миг настал. И я просто не смог. Я представил себе свое будущее. Полный покой, целые эры пустоты, редкие вызовы к Нему, бесконечные воспоминания. Я не смог. Я не подчинился.
Дело не только в Сьюзан. Дело в том, что существует уголок мироздания, где два человеческих существа способны на самоотверженную любовь, где бескорыстное служение друг другу возвышает их до такой степени, что в одной общей мысли умещается вся Вечность.
Я думаю, Ему стоило поручить это дело другому, тому, кто лучше знает людей. Существу, которому этот мир опостылел не меньше, чем Ему самому. Я пытался быть равнодушным, но не смог. Там, где я поначалу видел людское убожество, взору моему явилось человеческое сострадание. Их бренное существование с его тяготами, прежде казавшимися жалкими и смешными, теперь вызывает у меня искреннюю приязнь. Как изобретательно возмещают они свое телесное несовершенство! А их неистовые чувства, некогда вызывавшие во мне отвращение, ныне изливаются на мою поблекшую душу подобно чудодейственному эликсиру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91