До сих пор не могу понять лишь одного: почему этот мерзавец нападал именно на мои суда, пропуская мимо корабли других владельцев?
– Неужто до сих пор и вправду не понимаешь? – хмыкнул Клод.
Гай внимательно прислушивался к этому разговору, стараясь не думать о своих затекших руках, о горящей огнем спине, о резкой боли в сломанных ребрах. Его поразило заступничество Клода: было похоже, что он всерьез старается спасти ему жизнь. Странный поступок со стороны человека, который всегда ненавидел Гая Янга и стремился сжить его со света. В том, что Клод узнал его, Гай почти не сомневался.
– Мы готовы, мистер Фолк, – подал голос Монти и снова свистнул в воздухе своим кнутом. До пылающей спины Гая долетела волна прохладного воздуха.
Фолк посмотрел на Клода ненавидящим взглядом.
– Ладно, с тобой я разберусь позже, – мрачно пообещал он и обернулся к Монти. – Начинай, парень!
Гай затаил дыхание, ожидая первого обжигающего удара и гадая, долго ли ему удастся продержаться в сознании на этот раз. Зубы и кулаки Гая были стиснуты, глаз прикрыт; он вздрогнул всем телом, но не произнес ни звука, когда на его спину обрушился первый удар – только сильнее прикусил нижнюю губу.
За первым ударом последовал второй, третий... Боль разрывала тело Гая на части, ослепляла его. Ему, казалось, что он стоит на грани жизни и смерти.
Наконец все оборвалось, и Гай погрузился в блаженную темноту, потеряв сознание.
Ночь уже близилась к концу, когда «Каролина» темной тенью проскользила по зеркалу бухты и подошла к дальнему краю городского причала. Жан Лафигг сам управлял судном; Блисс вместе с Брайаном стояла внизу, на палубе, облокотившись на планшир, и с нетерпением ожидала швартовки.
Ей хотелось пойти к Фолку вместе с Лафиттом: она боялась, что просто не выдержит ожидания и неизвестности. Однако Лафитт мягко, но настойчиво отказал ей: он считал, что Блисс должна «статься вместе с Брайаном на борту. Ей ничего не оставалось, как подчиниться.
Когда швартовка была закончена, Лафитт спустился с капитанского мостика и подошел к Блисс. Теперь ничто не напоминало в нем недавнего денди: обвешанный оружием и готовый к смертельной схватке, Жан Лафитт напоминал сейчас хищного зверя, приготовившегося к броску.
– Я возьму с собой двух надежных людей, – сказал Лафитт. – Больше нельзя: слишком рискованно. Ведь городская полиция охотится за нами. Губернатор распорядился не пускать в Новый Орлеан никого, кто прибывает с Баратарии. На Миссисипи и в Кентукки уже пристрелили нескольких наших людей – там полиции дан приказ открывать по пиратам огонь без предупреждения. А здесь, в Новом Орлеане, горожане наседают на власти, требуя вообще стереть остров Баратария с лица земли.
Жан Лафитт покачал головой и грустно усмехнулся.
– Горожане! – с оттенком презрения в голосе произнес он. – Они толпами валят на наши дешевые рас-. продажи и в то же время требуют поставить нас вне закона. Лицемеры! Мы с Пьером – желанные гости в самых лучших домах Нового Орлеана, но при этом не имеем права въезжать в город, не имея на то каждый раз специального разрешения полиции. А раз так, то, сами понимаете, мой сегодняшний незапланированный ночной визит нужно обставить со всей осторожностью.
– Как мне хотелось бы пойти вместе с вами, – вздохнула Блисс. – Я так тревожусь за Гая! Отец говорил, что люди Фолка страшно избивают его.
– Не волнуйтесь, мадам, ваш муж очень скоро будет вместе с вами. А если я увижу, что его и в самом деле пытали, Фолк ответит за это лично мне.
В это время к ним подошли два пирата, вооруженные, как и Лафитт, шпагами и пистолетами. Все трое кивнули на прощание Блисс и принялись беззвучно спускаться по перекинутому на берег трапу. Еще мгновение и они словно тени растворились в темноте.
Дом Фолка был расположен неподалеку от того места, где пришвартовалась «Каролина», и Блисс знала, что дорога займет у Лафитта и его людей совсем немного времени. А для того, чтобы расправиться с людьми Фолка, им, очевидно, и вовсе потребуются считанные минуты...
– Как ты думаешь, мистер Лафитт разыщет папу? – спросил Брайан, когда маленький отряд исчез в ночи.
– Я уверена в этом, – ответила Блисс, стараясь говорить как можно бодрее.
– Лишь бы с папой все было в порядке! – вздохнул мальчик.
– В этом я тоже уверена, милый.
– Почему все так хотят сделать папе плохо? – снова спросил Брайан с какой-то недетской интонацией.
– Плохих людей на всей земле хватает, – ответила Блисс, не придумав ничего лучшего. Да, есть вещи, которые не так-то легко объяснить, тем более ребенку. – Думай лучше о чем-нибудь хорошем, сынок. А папа... Папа скоро вернется.
Блисс решила, что Брайану лучше побыть пока в каюте – мало ли какой пугающей и неприглядной может оказаться картина возвращения Лафитта и его людей. Она подозвала к себе веснушчатого юнгу по имени Доббс, и тот немедленно подбежал к Блисс.
– Чем могу служить, мадам? – спросил он ломающимся голосом.
– Пожалуйста, Доббс, отведите Брайана вниз, в каюту, и, если вам не трудно, поиграйте немного с ним.
– Будет сделано, мадам! – не моргнув глазом, ответил Доббс, подхватил Брайана и, не обращая внимания на его протесты, потащил вниз, в каюту.
Когда Доббс и Брайан скрылись, Блисс снова принялась всматриваться в берег, напряженно вслушиваясь в тишину. Она знала, что в эту минуту Жан Лафитт вместе со своими людьми уже должен быть возле дома Фолка...
Что-то ждет их там?
Гай снова пришел в сознание, но не шевелился, стараясь потянуть время. Он больше не висел на крюке, а лежал на грязном полу лицом вниз.
Осторожно приоткрыв свой здоровый глаз, Гай взглянул на маленькое мутное оконце под потолком. И понял, что на дворе глубокая ночь. В подвале было тихо, лишь потрескивала свеча, бросая круг света на пол и тускло освещая дремлющих на соломе охранников Гая. Он рассмотрел всех троих – Монти, Сквинта и Клода. Не было только Фолка.
Гай осторожно шевельнул головой и едва не застонал от резкой боли, молнией пронзившей его череп от виска до виска. Рук своих он вообще не чувствовал, настолько они затекли. Чужие, слабые, неподвижные, руки его казались ему сейчас похожими на куски каната.
Гай продолжал лежать молча и неподвижно, стараясь собраться с силами, которые понадобятся ему, как только вернется Фолк и даст Монти команду снова взяться за кнут. В том, что это так и будет, Гай не сомневался.
Медленно тянулись минуты. Прикрыв свой единственный глаз, Гай продолжал наблюдать за охранниками. Вдруг один из них осторожно поднялся на ноги, и Гай с удивлением разглядел, что это Клод. Он тихо направился к Гаю, и Гай взмолился, чтобы на этот раз никто не помешал им – ни Монти, ни Сквинт, ни Фолк.
– Они спят, – прошептал Клод, опускаясь на колени перед Гаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Неужто до сих пор и вправду не понимаешь? – хмыкнул Клод.
Гай внимательно прислушивался к этому разговору, стараясь не думать о своих затекших руках, о горящей огнем спине, о резкой боли в сломанных ребрах. Его поразило заступничество Клода: было похоже, что он всерьез старается спасти ему жизнь. Странный поступок со стороны человека, который всегда ненавидел Гая Янга и стремился сжить его со света. В том, что Клод узнал его, Гай почти не сомневался.
– Мы готовы, мистер Фолк, – подал голос Монти и снова свистнул в воздухе своим кнутом. До пылающей спины Гая долетела волна прохладного воздуха.
Фолк посмотрел на Клода ненавидящим взглядом.
– Ладно, с тобой я разберусь позже, – мрачно пообещал он и обернулся к Монти. – Начинай, парень!
Гай затаил дыхание, ожидая первого обжигающего удара и гадая, долго ли ему удастся продержаться в сознании на этот раз. Зубы и кулаки Гая были стиснуты, глаз прикрыт; он вздрогнул всем телом, но не произнес ни звука, когда на его спину обрушился первый удар – только сильнее прикусил нижнюю губу.
За первым ударом последовал второй, третий... Боль разрывала тело Гая на части, ослепляла его. Ему, казалось, что он стоит на грани жизни и смерти.
Наконец все оборвалось, и Гай погрузился в блаженную темноту, потеряв сознание.
Ночь уже близилась к концу, когда «Каролина» темной тенью проскользила по зеркалу бухты и подошла к дальнему краю городского причала. Жан Лафигг сам управлял судном; Блисс вместе с Брайаном стояла внизу, на палубе, облокотившись на планшир, и с нетерпением ожидала швартовки.
Ей хотелось пойти к Фолку вместе с Лафиттом: она боялась, что просто не выдержит ожидания и неизвестности. Однако Лафитт мягко, но настойчиво отказал ей: он считал, что Блисс должна «статься вместе с Брайаном на борту. Ей ничего не оставалось, как подчиниться.
Когда швартовка была закончена, Лафитт спустился с капитанского мостика и подошел к Блисс. Теперь ничто не напоминало в нем недавнего денди: обвешанный оружием и готовый к смертельной схватке, Жан Лафитт напоминал сейчас хищного зверя, приготовившегося к броску.
– Я возьму с собой двух надежных людей, – сказал Лафитт. – Больше нельзя: слишком рискованно. Ведь городская полиция охотится за нами. Губернатор распорядился не пускать в Новый Орлеан никого, кто прибывает с Баратарии. На Миссисипи и в Кентукки уже пристрелили нескольких наших людей – там полиции дан приказ открывать по пиратам огонь без предупреждения. А здесь, в Новом Орлеане, горожане наседают на власти, требуя вообще стереть остров Баратария с лица земли.
Жан Лафитт покачал головой и грустно усмехнулся.
– Горожане! – с оттенком презрения в голосе произнес он. – Они толпами валят на наши дешевые рас-. продажи и в то же время требуют поставить нас вне закона. Лицемеры! Мы с Пьером – желанные гости в самых лучших домах Нового Орлеана, но при этом не имеем права въезжать в город, не имея на то каждый раз специального разрешения полиции. А раз так, то, сами понимаете, мой сегодняшний незапланированный ночной визит нужно обставить со всей осторожностью.
– Как мне хотелось бы пойти вместе с вами, – вздохнула Блисс. – Я так тревожусь за Гая! Отец говорил, что люди Фолка страшно избивают его.
– Не волнуйтесь, мадам, ваш муж очень скоро будет вместе с вами. А если я увижу, что его и в самом деле пытали, Фолк ответит за это лично мне.
В это время к ним подошли два пирата, вооруженные, как и Лафитт, шпагами и пистолетами. Все трое кивнули на прощание Блисс и принялись беззвучно спускаться по перекинутому на берег трапу. Еще мгновение и они словно тени растворились в темноте.
Дом Фолка был расположен неподалеку от того места, где пришвартовалась «Каролина», и Блисс знала, что дорога займет у Лафитта и его людей совсем немного времени. А для того, чтобы расправиться с людьми Фолка, им, очевидно, и вовсе потребуются считанные минуты...
– Как ты думаешь, мистер Лафитт разыщет папу? – спросил Брайан, когда маленький отряд исчез в ночи.
– Я уверена в этом, – ответила Блисс, стараясь говорить как можно бодрее.
– Лишь бы с папой все было в порядке! – вздохнул мальчик.
– В этом я тоже уверена, милый.
– Почему все так хотят сделать папе плохо? – снова спросил Брайан с какой-то недетской интонацией.
– Плохих людей на всей земле хватает, – ответила Блисс, не придумав ничего лучшего. Да, есть вещи, которые не так-то легко объяснить, тем более ребенку. – Думай лучше о чем-нибудь хорошем, сынок. А папа... Папа скоро вернется.
Блисс решила, что Брайану лучше побыть пока в каюте – мало ли какой пугающей и неприглядной может оказаться картина возвращения Лафитта и его людей. Она подозвала к себе веснушчатого юнгу по имени Доббс, и тот немедленно подбежал к Блисс.
– Чем могу служить, мадам? – спросил он ломающимся голосом.
– Пожалуйста, Доббс, отведите Брайана вниз, в каюту, и, если вам не трудно, поиграйте немного с ним.
– Будет сделано, мадам! – не моргнув глазом, ответил Доббс, подхватил Брайана и, не обращая внимания на его протесты, потащил вниз, в каюту.
Когда Доббс и Брайан скрылись, Блисс снова принялась всматриваться в берег, напряженно вслушиваясь в тишину. Она знала, что в эту минуту Жан Лафитт вместе со своими людьми уже должен быть возле дома Фолка...
Что-то ждет их там?
Гай снова пришел в сознание, но не шевелился, стараясь потянуть время. Он больше не висел на крюке, а лежал на грязном полу лицом вниз.
Осторожно приоткрыв свой здоровый глаз, Гай взглянул на маленькое мутное оконце под потолком. И понял, что на дворе глубокая ночь. В подвале было тихо, лишь потрескивала свеча, бросая круг света на пол и тускло освещая дремлющих на соломе охранников Гая. Он рассмотрел всех троих – Монти, Сквинта и Клода. Не было только Фолка.
Гай осторожно шевельнул головой и едва не застонал от резкой боли, молнией пронзившей его череп от виска до виска. Рук своих он вообще не чувствовал, настолько они затекли. Чужие, слабые, неподвижные, руки его казались ему сейчас похожими на куски каната.
Гай продолжал лежать молча и неподвижно, стараясь собраться с силами, которые понадобятся ему, как только вернется Фолк и даст Монти команду снова взяться за кнут. В том, что это так и будет, Гай не сомневался.
Медленно тянулись минуты. Прикрыв свой единственный глаз, Гай продолжал наблюдать за охранниками. Вдруг один из них осторожно поднялся на ноги, и Гай с удивлением разглядел, что это Клод. Он тихо направился к Гаю, и Гай взмолился, чтобы на этот раз никто не помешал им – ни Монти, ни Сквинт, ни Фолк.
– Они спят, – прошептал Клод, опускаясь на колени перед Гаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87