Бормоча проклятия, Фелипе поднял голову.
— Хуаристы! Не может быть, — бормотал он, хватаясь за тяжелую драпировку, закрывающую окно, потом бросил ее, когда жадное пламя охватило ткань. Он швырнул горящую ветку через комнату и бросился к двери, достигнув ее почти в тот же момент, что и Рафаэль.
Кулак Рафаэля врезался в челюсть Фелипе, запрокидывая его голову. Яростно, свирепо Рафаэль бил Фелипе, не замечая быстро распространявшегося пламени, игнорируя все, кроме примитивного желания убить. Его запястья кровоточили, изодранные попытками вытащить руки из грубых веревок; кровь капала на пол при каждом движении. Наконец крики Аманды прорвались сквозь окутавший его кровавый туман ярости, и Рафаэль остановился, позволив почти потерявшему сознание Фелипе рухнуть на пол, а затем бросился к Аманде.
— Скорее, — бормотал он, разрывая узлы, привязывавшие ее к креслу, — выбирайся отсюда.
— Но как же ты? А он? Пойдем вместе…
— Иду, иду! — рявкнул Рафаэль, но Аманда все медлила, глядя на него огромными глазами, полными мрачного предчувствия.
Жадное пламя лизало мебель и ковры, все еще расстеленные на полу, когда Аманда, подчинившись, распахнула дверь и, спотыкаясь, бросилась в коридор. Едкий дым жег ей глаза и горло, и она закашлялась, нащупывая дорогу по длинному задымленному холлу. Должно быть, огонь бушевал и в других комнатах. Фелипе явно не шутил, решив уничтожить асиенду вместе со своим братом и женой.
Злобные крики и выстрелы все еще слышались, подсказывая Аманде дорогу к выходу. Когда она появилась в клубах дыма, вырывающихся из двойных дверей асиенды, ее тут же схватили. Инстинктивно Аманда попыталась вырваться, отбиваясь руками и ногами, и остановилась, только когда услышала знакомый голос Рамона у своего уха.
— Рамон! — Она обернулась, хватая его за руки. — Рафаэль… он все еще там! И Фелипе… — Рамон оттолкнул ее и бросился к распахнутым дверям, как вдруг раздался еще один оглушительный взрыв.
Взрывная волна сбила с ног мужчин, женщин и перепуганных лошадей; осколки стекла усыпали двор, создавая еще больший хаос. Распростертая на земле, Аманда безразлично отметила про себя, что неподалеку от нее какой-то мужчина держит вырывающуюся Консуэлу, и маленькие алые струйки текут по лицу и рукам мексиканки там, где в нее попали осколки стекла.
«А как же я?» — подумала она, осматривая свои руки и удивляясь тому, что не чувствует боли. Кто-то поднял ее с земли. Рамон! Он схватил ее за плечи и повернул к себе лицом.
— Нет, сеньора! Теперь я ничего не могу сделать… Никто не сможет войти в дом и выжить… Это бесполезно. — Рамон тяжело дышал, слезы струились по его черному от дыма лицу, смешиваясь с кровью из мелких порезов, и он не отпускал ее рук.
— Рамон, — голос Аманды был тих и спокоен, — отпусти меня. Кто-то должен помочь Рафаэлю.
Скорбные вопли Консуэлы заглушили отчаянный ответ Рамона, потом утихли до судорожных всхлипов, прежде чем слова ожесточенной брани наполнили воздух.
— Американская сука! — взвыла она, увидев Аманду. — Ты сделала это! Ты и твой любовник… Я рада, что он сгорел, слышишь? Ты должна была сгореть вместе с ним и с Фелипе…
Но Аманда не слушала ее. Все погибло — ее ребенок и мужчина, которого она любила, — все. Для чего ей теперь жить? Голова Аманды откинулась назад, нестерпимая боль пронзила ее.
Она рухнула на землю к ногам Рамона, не видя ничего и ничего не чувствуя. Там, где была боль, теперь все оцепенело, и она подумала, что никогда уже не станет прежней. Годы, тянущиеся, как огромная зияющая пропасть, будут такими же пустыми. Аманда содрогнулась, ее глаза закрылись; она сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, на грязной земле двора.
— Querida…
Странно, она почти могла слышать его голос, он, похоже, звал ее, как раньше — querida. Этот знакомый хриплый голос, без сомнения, принадлежал Рафаэлю.
— Querida? — Рука тронула и слегка встряхнула ее, а потом острый запах дыма стал еще ближе и сильнее. — Открой глаза, Аманда.
Ее веки распахнулись; темные ресницы дрожали, когда она, не веря своим глазам, смотрела на мужчину, который нетерпеливо ее тряс.
— Рафаэль! Ты… жив!
— Нет. — Смех дрожал в его голосе и покрывал морщинками уголки глаз, золотых глаз, смотревших на нее с черного от дыма и сажи лица. — Нет, я не погиб. Может быть, немного поджарен, но все еще жив.
— О, будь ты проклят, Рафаэль! — выпалила она, злясь, радуясь и плача одновременно. — Почему ты не пошел со мной, как я просила, вместо того чтобы заставлять меня пройти через все это? Я думала, что ты умер! — Она обвила руками его шею и сказала, что в конце концов он действительно заслужил быть поджаренным, но, хотя он чрезвычайно упрям, она все же любит его.
— Я знаю, Аманда, и я тоже тебя люблю.
Он сказал это. После всех месяцев ожидания и слез, желания, казавшегося временами таким бесполезным, Рафаэль наконец-то сказал, что любит ее! Аманда подумала, что никакие другие слова никогда не были для нее столь драгоценны.
Глава 21
— Но, Рамон, как ты узнал, что Фелипе нашел нас? — спрашивала Аманда, нежно глядя на юношу, их спасителя. — Мы же были далеко от Каса-де-Леон, когда он захватил нас, и все время пробирались по заброшенным дорогам. Как ты узнал, куда ехать?
— О, очень просто! — Рамон рассмеялся выражению ее лица и махнул лепешкой, прежде чем откусить большой кусок. Они сидели за небольшим столом в жилище, принадлежащем одному из пеонов асиенды. В этой саманной хижине они отдыхали после сражения с огнем, сровнявшим Каса-де-Леон с землей. — Я получил письмо от Франчески Чавес — помните ее? — спросил Рамон и продолжил, когда Аманда кивнула. — Она писала, что, беспокоясь о вас, поехала навестить дона Фелипе. Дон явно был не в себе, говорилось в письме, так как, пока она находилась там, получил сообщение, что вы и Эль Леон отправились в Техас. Сеньорита сразу же поняла, что вас нужно предупредить, и поэтому послала вам письмо. Поскольку письмо вас не застало, его взял Пабло Ортега и передал мне. Видите, все очень просто!
— И как же ты нашел наш след? — спросил Рафаэль.
— Ну, это оказалось чуть труднее. Следов было слишком много, а я не следопыт, как вы, Эль Леон, поэтому и не смог добраться до вас раньше дона Фелипе. К тому времени как я приехал, ваш лагерь уже опустел. А теперь скажите, как вам удалось избежать огня и взрыва?
— Достаточно просто. Мы боролись, и когда я сбил Фелипе с ног, он ударился головой об угол стола. Я подумал, что он без сознания, и попытался выбраться в коридор, но когда коснулся дверной ручки, она была раскалена. Мне стало ясно, что я не смогу открыть дверь. — Рафаэль замолчал. Лицо его помрачнело, когда он вспомнил сцену в охваченном огнем зале. — Я бросился к окну, но занавеси полыхали так жарко, что я не смог даже приблизиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
— Хуаристы! Не может быть, — бормотал он, хватаясь за тяжелую драпировку, закрывающую окно, потом бросил ее, когда жадное пламя охватило ткань. Он швырнул горящую ветку через комнату и бросился к двери, достигнув ее почти в тот же момент, что и Рафаэль.
Кулак Рафаэля врезался в челюсть Фелипе, запрокидывая его голову. Яростно, свирепо Рафаэль бил Фелипе, не замечая быстро распространявшегося пламени, игнорируя все, кроме примитивного желания убить. Его запястья кровоточили, изодранные попытками вытащить руки из грубых веревок; кровь капала на пол при каждом движении. Наконец крики Аманды прорвались сквозь окутавший его кровавый туман ярости, и Рафаэль остановился, позволив почти потерявшему сознание Фелипе рухнуть на пол, а затем бросился к Аманде.
— Скорее, — бормотал он, разрывая узлы, привязывавшие ее к креслу, — выбирайся отсюда.
— Но как же ты? А он? Пойдем вместе…
— Иду, иду! — рявкнул Рафаэль, но Аманда все медлила, глядя на него огромными глазами, полными мрачного предчувствия.
Жадное пламя лизало мебель и ковры, все еще расстеленные на полу, когда Аманда, подчинившись, распахнула дверь и, спотыкаясь, бросилась в коридор. Едкий дым жег ей глаза и горло, и она закашлялась, нащупывая дорогу по длинному задымленному холлу. Должно быть, огонь бушевал и в других комнатах. Фелипе явно не шутил, решив уничтожить асиенду вместе со своим братом и женой.
Злобные крики и выстрелы все еще слышались, подсказывая Аманде дорогу к выходу. Когда она появилась в клубах дыма, вырывающихся из двойных дверей асиенды, ее тут же схватили. Инстинктивно Аманда попыталась вырваться, отбиваясь руками и ногами, и остановилась, только когда услышала знакомый голос Рамона у своего уха.
— Рамон! — Она обернулась, хватая его за руки. — Рафаэль… он все еще там! И Фелипе… — Рамон оттолкнул ее и бросился к распахнутым дверям, как вдруг раздался еще один оглушительный взрыв.
Взрывная волна сбила с ног мужчин, женщин и перепуганных лошадей; осколки стекла усыпали двор, создавая еще больший хаос. Распростертая на земле, Аманда безразлично отметила про себя, что неподалеку от нее какой-то мужчина держит вырывающуюся Консуэлу, и маленькие алые струйки текут по лицу и рукам мексиканки там, где в нее попали осколки стекла.
«А как же я?» — подумала она, осматривая свои руки и удивляясь тому, что не чувствует боли. Кто-то поднял ее с земли. Рамон! Он схватил ее за плечи и повернул к себе лицом.
— Нет, сеньора! Теперь я ничего не могу сделать… Никто не сможет войти в дом и выжить… Это бесполезно. — Рамон тяжело дышал, слезы струились по его черному от дыма лицу, смешиваясь с кровью из мелких порезов, и он не отпускал ее рук.
— Рамон, — голос Аманды был тих и спокоен, — отпусти меня. Кто-то должен помочь Рафаэлю.
Скорбные вопли Консуэлы заглушили отчаянный ответ Рамона, потом утихли до судорожных всхлипов, прежде чем слова ожесточенной брани наполнили воздух.
— Американская сука! — взвыла она, увидев Аманду. — Ты сделала это! Ты и твой любовник… Я рада, что он сгорел, слышишь? Ты должна была сгореть вместе с ним и с Фелипе…
Но Аманда не слушала ее. Все погибло — ее ребенок и мужчина, которого она любила, — все. Для чего ей теперь жить? Голова Аманды откинулась назад, нестерпимая боль пронзила ее.
Она рухнула на землю к ногам Рамона, не видя ничего и ничего не чувствуя. Там, где была боль, теперь все оцепенело, и она подумала, что никогда уже не станет прежней. Годы, тянущиеся, как огромная зияющая пропасть, будут такими же пустыми. Аманда содрогнулась, ее глаза закрылись; она сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, на грязной земле двора.
— Querida…
Странно, она почти могла слышать его голос, он, похоже, звал ее, как раньше — querida. Этот знакомый хриплый голос, без сомнения, принадлежал Рафаэлю.
— Querida? — Рука тронула и слегка встряхнула ее, а потом острый запах дыма стал еще ближе и сильнее. — Открой глаза, Аманда.
Ее веки распахнулись; темные ресницы дрожали, когда она, не веря своим глазам, смотрела на мужчину, который нетерпеливо ее тряс.
— Рафаэль! Ты… жив!
— Нет. — Смех дрожал в его голосе и покрывал морщинками уголки глаз, золотых глаз, смотревших на нее с черного от дыма и сажи лица. — Нет, я не погиб. Может быть, немного поджарен, но все еще жив.
— О, будь ты проклят, Рафаэль! — выпалила она, злясь, радуясь и плача одновременно. — Почему ты не пошел со мной, как я просила, вместо того чтобы заставлять меня пройти через все это? Я думала, что ты умер! — Она обвила руками его шею и сказала, что в конце концов он действительно заслужил быть поджаренным, но, хотя он чрезвычайно упрям, она все же любит его.
— Я знаю, Аманда, и я тоже тебя люблю.
Он сказал это. После всех месяцев ожидания и слез, желания, казавшегося временами таким бесполезным, Рафаэль наконец-то сказал, что любит ее! Аманда подумала, что никакие другие слова никогда не были для нее столь драгоценны.
Глава 21
— Но, Рамон, как ты узнал, что Фелипе нашел нас? — спрашивала Аманда, нежно глядя на юношу, их спасителя. — Мы же были далеко от Каса-де-Леон, когда он захватил нас, и все время пробирались по заброшенным дорогам. Как ты узнал, куда ехать?
— О, очень просто! — Рамон рассмеялся выражению ее лица и махнул лепешкой, прежде чем откусить большой кусок. Они сидели за небольшим столом в жилище, принадлежащем одному из пеонов асиенды. В этой саманной хижине они отдыхали после сражения с огнем, сровнявшим Каса-де-Леон с землей. — Я получил письмо от Франчески Чавес — помните ее? — спросил Рамон и продолжил, когда Аманда кивнула. — Она писала, что, беспокоясь о вас, поехала навестить дона Фелипе. Дон явно был не в себе, говорилось в письме, так как, пока она находилась там, получил сообщение, что вы и Эль Леон отправились в Техас. Сеньорита сразу же поняла, что вас нужно предупредить, и поэтому послала вам письмо. Поскольку письмо вас не застало, его взял Пабло Ортега и передал мне. Видите, все очень просто!
— И как же ты нашел наш след? — спросил Рафаэль.
— Ну, это оказалось чуть труднее. Следов было слишком много, а я не следопыт, как вы, Эль Леон, поэтому и не смог добраться до вас раньше дона Фелипе. К тому времени как я приехал, ваш лагерь уже опустел. А теперь скажите, как вам удалось избежать огня и взрыва?
— Достаточно просто. Мы боролись, и когда я сбил Фелипе с ног, он ударился головой об угол стола. Я подумал, что он без сознания, и попытался выбраться в коридор, но когда коснулся дверной ручки, она была раскалена. Мне стало ясно, что я не смогу открыть дверь. — Рафаэль замолчал. Лицо его помрачнело, когда он вспомнил сцену в охваченном огнем зале. — Я бросился к окну, но занавеси полыхали так жарко, что я не смог даже приблизиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96