Здесь мы попадем в пробку, – заволновалась Реми.
– Я знаю. – Он притормозил, выруливая на Английский бульвар. – Но тогда почему ты поехал сюда? – недоуменно спросила Реми. – Ты же говорил, мы должны как можно скорее вернуться в Новый Орлеан.
– Так и будет, но нужно разобраться с твоим паспортом.
– В каком смысле «разобраться»?
– Видишь ли… у тебя его нет… пока. Но я надеюсь, что к нашему приезду в гостиницу он будет готов.
6
Через несколько минут Коул подъехал к отелю «Негреско». Швейцар в шляпе с пером, в синей ливрее с алыми галунами и до блеска начищенных сапогах открыл перед Реми дверцу машины. Опершись на его руку в лайковой перчатке, она вышла и подождала, пока Коул наденет пиджак, искусно маскирующий его могучие бицепсы. От нечего делать Реми вглядывалась в лицо брата, с высокими скулами и волевым квадратным подбородком. На загорелой коже не было ни единой морщинки.
И внезапно ею овладела странная уверенность: он добился столь высокого положения вовсе не из-за семейных связей. Нет, Коул стал президентом компании благодаря профессионализму, напористости, организаторским и лидерским качествам. В памяти Реми всплыла картинка: Коул в рубашке с короткими рукавами, крепкий и энергичный, отдает распоряжения докерам, не уступая им в выносливости и физической силе. Воспоминание возникло без малейших усилий с ее стороны, и с той же легкостью она затем вспомнила другую ситуацию: Коул председательствует на совете директоров, которые нехотя ему подчиняются, ибо ценят его деловые качества. Да, но почему нехотя? С чего она это взяла?
Однако она не успела разобраться в своих впечатлениях, поймав на себе пристальный взгляд Коула. Он смотрел, будто пытался заглянуть ей в душу. Между ними, казалось, даже воздух сгустился. Реми напряглась, стараясь угадать, о чем думает Коул. Что ему нужно?
И тут напряжение как рукой сняло.
– Пойдем? – непринужденно спросил Коул.
– Да, конечно. – Реми резко повернулась и поспешила к отелю, чувствуя на своем затылке горячее дыхание Коула.
Интерьер гостиницы поражал своим великолепием. Вообще-то на Лазурном берегу было много подобных отелей, но «Негреско» считался особенно стильным. Здание было занесено в списки архитектурных памятников. Реми, правда, решила, что его правильнее будет назвать памятником обществу потребления. Во время второй мировой войны в здании гостиницы располагался военный госпиталь. Потом там сделали шикарный ремонт и устроили отель для миллионеров. Стеклянный купол и мраморные полы в так называемой «Королевской гостиной» неискушенному человеку могли показаться всего лишь роскошной бутафорией, однако Реми по достоинству оценила хрустальную люстру и опытным взглядом искусствоведа моментально отметила подлинные старинные гобелены на стенах.
Коул обнял ее за плечи, подводя к администратору, и у Реми на мгновение помутилось в глазах. Ей страстно захотелось дотронуться до него и ощутить ответные прикосновения. Господи, что с ней творится? Наверное, она стосковалась по мужским ласкам…
– У меня есть муж? – неожиданно спросила Реми.
– Нет. – Вероятно, Коула ее вопрос удивил, однако он не подал виду.
– Разведена?
– Нет.
– Но неужели я так и была всегда одна?
– Нет, – покачал головой Коул. – У тебя был жених.
– И что с ним случилось?
– Он утонул, катаясь на лодке по озеру Поншартрен.
У Реми защемило сердце.
– Как его звали?
– Ник Остин, – отрывисто сказал Коул.
В душе Реми шевельнулось смутное воспоминание о чем-то давно прошедшем и позабытом… Она подняла на Коула глаза. Брат смотрел на нее холодно и отчужденно.
– Ты не любил его. – Это прозвучало не как вопрос, а скорее как утверждение.
– Я его не знал.
И опять Реми поразила резкость его тона. Как будто любое упоминание о ее покойном женихе ему неприятно… Но почему? Не может же он ее ревновать! Внезапно ей пришла в голову еще одна мысль.
– Коул, а ты женат?
Он удивленно вскинул на нее глаза, но тут же потупился.
– Нет.
Реми испытала странное облегчение. Нет, она решительно не понимала своих реакций! Чему она радуется? Откуда у нее собственнические инстинкты по отношению к брату?
Коул подошел к конторке администратора, а она осталась сидеть в кресле, пытаясь разобраться в своих чувствах.
– Он еще не привез твой паспорт, – сказал, вернувшись, Коул. – Ладно, ничего страшного. Я договорился, чтобы тебе дали ключи от номера. Не будешь же ты дожидаться его в вестибюле!
Реми задел саркастический тон брата. С чего он взял, будто она считает ниже своего достоинства подождать кого-то в вестибюле? Но возмутиться не успела. Подошел гостиничный служащий, и ссора была на время предотвращена.
Реми молча доехала в лифте до нужного этажа, прошла по коридору и очутилась в роскошно обставленном номере. Подойдя к окну, она сделала вид, будто осматривает окрестности. Она с нетерпением ожидала ухода служащего, но тот долго и упорно расписывал Коулу достоинства «люкса». Наконец дверь за ним закрылась. Реми тут же оторвалась от созерцания красот залива.
Коул, не глядя на нее, запер дверь, ослабил узел на галстуке, расстегнул верхнюю пуговку рубашки и потянулся к телефону, который стоял на секретере из черного эбенового дерева.
– Я закажу кофе. Может, ты хочешь еще что-нибудь?
– Да. Я хочу получить объяснения, почему ты разговаривал со мной в таком издевательском тоне. Или это не издевка, а братская шутка?
– Братская? – Коул недоуменно поднял брови. – Но я не брат тебе, Реми.
У нее от изумления даже рот раскрылся.
– Как?! Я… я думала… в больнице же говорили…
Реми осеклась, пытаясь вспомнить, кто ввел ее в заблуждение.
– Я тебе не брат, Реми, – повторил, усмехаясь, Коул.
– Но… тогда кто ты?
– Я же представился: Коул Бьюкенен, президент «Кресент Лайн».
– Да, но инспектор Арманд сказал, что за мной должен приехать брат, – пролепетала Реми, наконец вспомнив, кто сбил ее с толку. – Где он?
– Гейб вот-вот приедет… с твоим паспортом.
– Хорошо… а кто же тогда я? Как моя фамилия? – воскликнула Реми, даже не пытаясь скрыть своей растерянности и злости.
– Реми Жардин.
Реми вдруг вспомнила, как она ругала себя за то, что ее физически тянет к брату, и вскипела:
– Подонок!
Она хотела влепить ему пощечину, но Коул перехватил ее руку. Реми замахнулась другой рукой, но Бьюкенен и на этот раз оказался проворнее.
– Почему ты не признался в больнице, что ты не мой брат? – прошипела Реми, исподтишка стараясь высвободить руки, но не желая унижаться до открытой борьбы.
– Но я и не выдавал себя за твоего брата. Если у тебя возникла такая фантазия, это твои личные трудности. Я тут ни при чем.
– Но ты позволил мне так думать!
– К сожалению, я не властен над твоими мыслями и умозаключениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Я знаю. – Он притормозил, выруливая на Английский бульвар. – Но тогда почему ты поехал сюда? – недоуменно спросила Реми. – Ты же говорил, мы должны как можно скорее вернуться в Новый Орлеан.
– Так и будет, но нужно разобраться с твоим паспортом.
– В каком смысле «разобраться»?
– Видишь ли… у тебя его нет… пока. Но я надеюсь, что к нашему приезду в гостиницу он будет готов.
6
Через несколько минут Коул подъехал к отелю «Негреско». Швейцар в шляпе с пером, в синей ливрее с алыми галунами и до блеска начищенных сапогах открыл перед Реми дверцу машины. Опершись на его руку в лайковой перчатке, она вышла и подождала, пока Коул наденет пиджак, искусно маскирующий его могучие бицепсы. От нечего делать Реми вглядывалась в лицо брата, с высокими скулами и волевым квадратным подбородком. На загорелой коже не было ни единой морщинки.
И внезапно ею овладела странная уверенность: он добился столь высокого положения вовсе не из-за семейных связей. Нет, Коул стал президентом компании благодаря профессионализму, напористости, организаторским и лидерским качествам. В памяти Реми всплыла картинка: Коул в рубашке с короткими рукавами, крепкий и энергичный, отдает распоряжения докерам, не уступая им в выносливости и физической силе. Воспоминание возникло без малейших усилий с ее стороны, и с той же легкостью она затем вспомнила другую ситуацию: Коул председательствует на совете директоров, которые нехотя ему подчиняются, ибо ценят его деловые качества. Да, но почему нехотя? С чего она это взяла?
Однако она не успела разобраться в своих впечатлениях, поймав на себе пристальный взгляд Коула. Он смотрел, будто пытался заглянуть ей в душу. Между ними, казалось, даже воздух сгустился. Реми напряглась, стараясь угадать, о чем думает Коул. Что ему нужно?
И тут напряжение как рукой сняло.
– Пойдем? – непринужденно спросил Коул.
– Да, конечно. – Реми резко повернулась и поспешила к отелю, чувствуя на своем затылке горячее дыхание Коула.
Интерьер гостиницы поражал своим великолепием. Вообще-то на Лазурном берегу было много подобных отелей, но «Негреско» считался особенно стильным. Здание было занесено в списки архитектурных памятников. Реми, правда, решила, что его правильнее будет назвать памятником обществу потребления. Во время второй мировой войны в здании гостиницы располагался военный госпиталь. Потом там сделали шикарный ремонт и устроили отель для миллионеров. Стеклянный купол и мраморные полы в так называемой «Королевской гостиной» неискушенному человеку могли показаться всего лишь роскошной бутафорией, однако Реми по достоинству оценила хрустальную люстру и опытным взглядом искусствоведа моментально отметила подлинные старинные гобелены на стенах.
Коул обнял ее за плечи, подводя к администратору, и у Реми на мгновение помутилось в глазах. Ей страстно захотелось дотронуться до него и ощутить ответные прикосновения. Господи, что с ней творится? Наверное, она стосковалась по мужским ласкам…
– У меня есть муж? – неожиданно спросила Реми.
– Нет. – Вероятно, Коула ее вопрос удивил, однако он не подал виду.
– Разведена?
– Нет.
– Но неужели я так и была всегда одна?
– Нет, – покачал головой Коул. – У тебя был жених.
– И что с ним случилось?
– Он утонул, катаясь на лодке по озеру Поншартрен.
У Реми защемило сердце.
– Как его звали?
– Ник Остин, – отрывисто сказал Коул.
В душе Реми шевельнулось смутное воспоминание о чем-то давно прошедшем и позабытом… Она подняла на Коула глаза. Брат смотрел на нее холодно и отчужденно.
– Ты не любил его. – Это прозвучало не как вопрос, а скорее как утверждение.
– Я его не знал.
И опять Реми поразила резкость его тона. Как будто любое упоминание о ее покойном женихе ему неприятно… Но почему? Не может же он ее ревновать! Внезапно ей пришла в голову еще одна мысль.
– Коул, а ты женат?
Он удивленно вскинул на нее глаза, но тут же потупился.
– Нет.
Реми испытала странное облегчение. Нет, она решительно не понимала своих реакций! Чему она радуется? Откуда у нее собственнические инстинкты по отношению к брату?
Коул подошел к конторке администратора, а она осталась сидеть в кресле, пытаясь разобраться в своих чувствах.
– Он еще не привез твой паспорт, – сказал, вернувшись, Коул. – Ладно, ничего страшного. Я договорился, чтобы тебе дали ключи от номера. Не будешь же ты дожидаться его в вестибюле!
Реми задел саркастический тон брата. С чего он взял, будто она считает ниже своего достоинства подождать кого-то в вестибюле? Но возмутиться не успела. Подошел гостиничный служащий, и ссора была на время предотвращена.
Реми молча доехала в лифте до нужного этажа, прошла по коридору и очутилась в роскошно обставленном номере. Подойдя к окну, она сделала вид, будто осматривает окрестности. Она с нетерпением ожидала ухода служащего, но тот долго и упорно расписывал Коулу достоинства «люкса». Наконец дверь за ним закрылась. Реми тут же оторвалась от созерцания красот залива.
Коул, не глядя на нее, запер дверь, ослабил узел на галстуке, расстегнул верхнюю пуговку рубашки и потянулся к телефону, который стоял на секретере из черного эбенового дерева.
– Я закажу кофе. Может, ты хочешь еще что-нибудь?
– Да. Я хочу получить объяснения, почему ты разговаривал со мной в таком издевательском тоне. Или это не издевка, а братская шутка?
– Братская? – Коул недоуменно поднял брови. – Но я не брат тебе, Реми.
У нее от изумления даже рот раскрылся.
– Как?! Я… я думала… в больнице же говорили…
Реми осеклась, пытаясь вспомнить, кто ввел ее в заблуждение.
– Я тебе не брат, Реми, – повторил, усмехаясь, Коул.
– Но… тогда кто ты?
– Я же представился: Коул Бьюкенен, президент «Кресент Лайн».
– Да, но инспектор Арманд сказал, что за мной должен приехать брат, – пролепетала Реми, наконец вспомнив, кто сбил ее с толку. – Где он?
– Гейб вот-вот приедет… с твоим паспортом.
– Хорошо… а кто же тогда я? Как моя фамилия? – воскликнула Реми, даже не пытаясь скрыть своей растерянности и злости.
– Реми Жардин.
Реми вдруг вспомнила, как она ругала себя за то, что ее физически тянет к брату, и вскипела:
– Подонок!
Она хотела влепить ему пощечину, но Коул перехватил ее руку. Реми замахнулась другой рукой, но Бьюкенен и на этот раз оказался проворнее.
– Почему ты не признался в больнице, что ты не мой брат? – прошипела Реми, исподтишка стараясь высвободить руки, но не желая унижаться до открытой борьбы.
– Но я и не выдавал себя за твоего брата. Если у тебя возникла такая фантазия, это твои личные трудности. Я тут ни при чем.
– Но ты позволил мне так думать!
– К сожалению, я не властен над твоими мыслями и умозаключениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81