«Найди себе подходящего мужчину и пользуйся тем, чем тебя щедро одарила природа, пока еще не поздно».
Как знать, может, они были правы, а Мейбл ошибалась. Возможно, она слишком долго прожила с отцом и, сама того не замечая, переняла его принципы.
Иногда одинокие или разведенные подруги по секрету рассказывали Мейбл о своих коротких интрижках, а то и связях на одну ночь, и при этом ни одна не испытывала ни малейшего смущения или угрызений совести. Так почему же я должна стыдиться? - уговаривала себя Мейбл. Я ни перед кем не обязана отчитываться. Кроме того, для здоровой женщины мой образ жизни можно считать даже вредным. Возможно, будь я тогда постарше, и будь мой первый сексуальный опыт с Ларри более удачным, я бы не так легко уступила воле отца, подавляя собственные желания едва ли не раньше, чем они успели возникнуть.
После долгих лет неустанного подавления любых проявлений собственной сексуальности, это стало второй натурой Мейбл, вошло в плоть и кровь, вроде как привычка не горбиться и втягивать живот, и теперь она делала это автоматически, не задумываясь.
Точнее, раньше делала. Вероятно, за годы, прошедшие после смерти отца, ее самоконтроль немного ослаб, потому что она самонадеянно вообразила, будто в свои годы уже не может страдать от тоски и одиночества, как бывало лет в двадцать. А, может, просто утратила бдительность. Трудно сказать, какое из предположений верно, но результат налицо - ее реакция на Ричарда.
Когда Мейбл вернулась домой, место, где прежде стоял «бентли», пустовало. У женщины упало сердце. Неужели Ричард передумал и уехал, не предупредив ее? Может, он вернулся в Лондон?
Отпирая дверь черного хода, Мейбл все время повторяла себе, что это к лучшему. Уехать было бы самым разумным шагом с его стороны, и она ничуть не расстроится, но… Но все же, когда Мейбл открыла дверь и увидела на кухонном столе записку от Ричарда, у нее пересохло в горле и засосало под ложечкой. Она дрожащими руками взяла листок и быстро пробежала его глазами.
«Поехал в Честер выяснить, нельзя ли в тамошней библиотеке позаимствовать кое-какой материал для книги».
Мейбл подвинула стул и села. Она почувствовала легкое головокружение и странную слабость в ногах и тут же сказала себе, что это вовсе не от облегчения. Но почему, распаковывая привезенное из супермаркета и раскладывая все по местам, она все время прислушивалась, не подъезжает ли машина, не слышны ли шаги на дорожке?
Мейбл давно покончила с покупками, а Ричард все не возвращался. Она не смогла заставить себя заняться каким-нибудь делом и беспокойно мерила шагами кухню. Злясь на себя, раздраженно пробормотала вслух:
- Это никуда не годится, тебе тридцать шесть, а ведешь себя, как шестнадцатилетняя девчонка! Можно подумать, ты в него влюбилась.
Вдруг она остановилась как вкопанная и зябко поежилась.
Придет же в голову такая нелепость! Конечно, я не влюбилась, для этого я слишком стара и слишком рассудительна. Женщины моего возраста не влюбляются, как девчонки. Да и вообще мы с Ричардом едва знакомы.
Это верно, и все же я рассказала ему о себе гораздо больше, чем рассказывала даже самым близким друзьям.
Напрасно Мейбл пыталась отвлечься от этого волнующего вопроса, забыть о нем было так же невозможно, как, например, о больном зубе.
- Знаешь, чем ты занимаешься? - вслух отчитала она сама себя. - Самовнушением. Ты внушаешь себе мысль, что влюблена в него!
Лучший способ выкинуть из головы ненужные мысли - это заняться делом, рассудила Мейбл и решительно направилась в кабинет. Но, открыв дверь, она изумленно застыла на пороге. Комната сияла чистотой, вымытые окна блестели, на ковре ни пылинки. Вещи, которые она откладывала в сторону, чтобы вынести, аккуратно сложены в углу, каминная решетка установлена на место, а старое латунное ведерко для угля сияло как солнце. На письменном столе зачехленная пишущая машинка. Для завершения картины не хватало только занавесок.
Да, заявив, что вполне способен управиться с тряпкой и пылесосом, Ричард нисколько не преувеличил. Но вопреки всякой логике Мейбл не испытала облегчения оттого, что ей не нужно заниматься уборкой. Наоборот, она чувствовала огорчение, почти негодование, словно, наведя порядок самостоятельно, Ричард тонко намекал, что не нуждается в помощи Мейбл и ей нет места в его жизни.
Но она вовсе не стремилась занять в его жизни какое-то место. Она не желала связываться с мужчиной, который, хотя и мог доставить ей недолгое наслаждение в постели, никогда бы не смог удовлетворить более важные глубинные потребности. Ричард не мог дать ей любви и эмоциональной стабильности - того, о чем Мейбл всегда мечтала в глубине души, хотя и не признавалась в этом даже самой себе.
Стоп. Мои мысли опять приняли опасное направление. Если продолжать в том же духе, меня не ждет ничего хорошего, только душевная боль и бесполезные копания в собственном сердце. Я довольна своей жизнью, разве нет? Довольна… насколько может быть довольна разумная женщина моего возраста.
Многие из ее подруг вступали в брак, думая, что это дорога, ведущая к счастью. Ну и что, многие ли из них по-настоящему счастливы, счастливы так, как они мечтали? Единицы. И хотя Мейбл порой завидовала, что у них есть мужья, гораздо чаще ей приходилось выслушивать жалобы подруг на неудовлетворенность жизнью. Так что она не раз подумывала, что ей повезло больше, чем им.
Отношения между мужчиной и женщиной, о которых она когда-то страстно мечтала, на деле оказались фикцией, такие отношения не существуют в реальности. Идеальных партнеров, безупречно подходящих друг другу во всех отношениях, просто не бывает, и глупо было бы думать иначе.
Однако следовало признать, что среди подруг Мейбл были и по-настоящему счастливые женщины - те, чей брак развился в совершенно иные отношения по сравнению с теми, о каких они когда-то мечтали. Мужья этих женщин стали для них не только любимыми, но и настоящими друзьями, несмотря на неизбежные различия и разочарования.
Мейбл отвернулась к окну, глядя перед собой невидящим взором. Устраивает ли ее перспектива провести остаток жизни в одиночестве? У Одри своя жизнь, и Мейбл не хотела привязывать дочь к себе, даже если бы это было возможно. Какой же у нее выбор? Ровные, устойчивые отношения с одним из мужчин, которых она уже знает? Среди ее знакомых были два-три человека, которые ясно дали понять, что хотят от нее большего, чем дружба, и которые, будучи свободными, готовы связать с ней жизнь.
Женщина снова заметалась по комнате. Беда в том, что как бы эти мужчины ей ни нравились, ни одного из них она не желала, ни с одним не стремилась разделить ту близость, которая возникает в браке.
В таком случае что ей еще остается?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Как знать, может, они были правы, а Мейбл ошибалась. Возможно, она слишком долго прожила с отцом и, сама того не замечая, переняла его принципы.
Иногда одинокие или разведенные подруги по секрету рассказывали Мейбл о своих коротких интрижках, а то и связях на одну ночь, и при этом ни одна не испытывала ни малейшего смущения или угрызений совести. Так почему же я должна стыдиться? - уговаривала себя Мейбл. Я ни перед кем не обязана отчитываться. Кроме того, для здоровой женщины мой образ жизни можно считать даже вредным. Возможно, будь я тогда постарше, и будь мой первый сексуальный опыт с Ларри более удачным, я бы не так легко уступила воле отца, подавляя собственные желания едва ли не раньше, чем они успели возникнуть.
После долгих лет неустанного подавления любых проявлений собственной сексуальности, это стало второй натурой Мейбл, вошло в плоть и кровь, вроде как привычка не горбиться и втягивать живот, и теперь она делала это автоматически, не задумываясь.
Точнее, раньше делала. Вероятно, за годы, прошедшие после смерти отца, ее самоконтроль немного ослаб, потому что она самонадеянно вообразила, будто в свои годы уже не может страдать от тоски и одиночества, как бывало лет в двадцать. А, может, просто утратила бдительность. Трудно сказать, какое из предположений верно, но результат налицо - ее реакция на Ричарда.
Когда Мейбл вернулась домой, место, где прежде стоял «бентли», пустовало. У женщины упало сердце. Неужели Ричард передумал и уехал, не предупредив ее? Может, он вернулся в Лондон?
Отпирая дверь черного хода, Мейбл все время повторяла себе, что это к лучшему. Уехать было бы самым разумным шагом с его стороны, и она ничуть не расстроится, но… Но все же, когда Мейбл открыла дверь и увидела на кухонном столе записку от Ричарда, у нее пересохло в горле и засосало под ложечкой. Она дрожащими руками взяла листок и быстро пробежала его глазами.
«Поехал в Честер выяснить, нельзя ли в тамошней библиотеке позаимствовать кое-какой материал для книги».
Мейбл подвинула стул и села. Она почувствовала легкое головокружение и странную слабость в ногах и тут же сказала себе, что это вовсе не от облегчения. Но почему, распаковывая привезенное из супермаркета и раскладывая все по местам, она все время прислушивалась, не подъезжает ли машина, не слышны ли шаги на дорожке?
Мейбл давно покончила с покупками, а Ричард все не возвращался. Она не смогла заставить себя заняться каким-нибудь делом и беспокойно мерила шагами кухню. Злясь на себя, раздраженно пробормотала вслух:
- Это никуда не годится, тебе тридцать шесть, а ведешь себя, как шестнадцатилетняя девчонка! Можно подумать, ты в него влюбилась.
Вдруг она остановилась как вкопанная и зябко поежилась.
Придет же в голову такая нелепость! Конечно, я не влюбилась, для этого я слишком стара и слишком рассудительна. Женщины моего возраста не влюбляются, как девчонки. Да и вообще мы с Ричардом едва знакомы.
Это верно, и все же я рассказала ему о себе гораздо больше, чем рассказывала даже самым близким друзьям.
Напрасно Мейбл пыталась отвлечься от этого волнующего вопроса, забыть о нем было так же невозможно, как, например, о больном зубе.
- Знаешь, чем ты занимаешься? - вслух отчитала она сама себя. - Самовнушением. Ты внушаешь себе мысль, что влюблена в него!
Лучший способ выкинуть из головы ненужные мысли - это заняться делом, рассудила Мейбл и решительно направилась в кабинет. Но, открыв дверь, она изумленно застыла на пороге. Комната сияла чистотой, вымытые окна блестели, на ковре ни пылинки. Вещи, которые она откладывала в сторону, чтобы вынести, аккуратно сложены в углу, каминная решетка установлена на место, а старое латунное ведерко для угля сияло как солнце. На письменном столе зачехленная пишущая машинка. Для завершения картины не хватало только занавесок.
Да, заявив, что вполне способен управиться с тряпкой и пылесосом, Ричард нисколько не преувеличил. Но вопреки всякой логике Мейбл не испытала облегчения оттого, что ей не нужно заниматься уборкой. Наоборот, она чувствовала огорчение, почти негодование, словно, наведя порядок самостоятельно, Ричард тонко намекал, что не нуждается в помощи Мейбл и ей нет места в его жизни.
Но она вовсе не стремилась занять в его жизни какое-то место. Она не желала связываться с мужчиной, который, хотя и мог доставить ей недолгое наслаждение в постели, никогда бы не смог удовлетворить более важные глубинные потребности. Ричард не мог дать ей любви и эмоциональной стабильности - того, о чем Мейбл всегда мечтала в глубине души, хотя и не признавалась в этом даже самой себе.
Стоп. Мои мысли опять приняли опасное направление. Если продолжать в том же духе, меня не ждет ничего хорошего, только душевная боль и бесполезные копания в собственном сердце. Я довольна своей жизнью, разве нет? Довольна… насколько может быть довольна разумная женщина моего возраста.
Многие из ее подруг вступали в брак, думая, что это дорога, ведущая к счастью. Ну и что, многие ли из них по-настоящему счастливы, счастливы так, как они мечтали? Единицы. И хотя Мейбл порой завидовала, что у них есть мужья, гораздо чаще ей приходилось выслушивать жалобы подруг на неудовлетворенность жизнью. Так что она не раз подумывала, что ей повезло больше, чем им.
Отношения между мужчиной и женщиной, о которых она когда-то страстно мечтала, на деле оказались фикцией, такие отношения не существуют в реальности. Идеальных партнеров, безупречно подходящих друг другу во всех отношениях, просто не бывает, и глупо было бы думать иначе.
Однако следовало признать, что среди подруг Мейбл были и по-настоящему счастливые женщины - те, чей брак развился в совершенно иные отношения по сравнению с теми, о каких они когда-то мечтали. Мужья этих женщин стали для них не только любимыми, но и настоящими друзьями, несмотря на неизбежные различия и разочарования.
Мейбл отвернулась к окну, глядя перед собой невидящим взором. Устраивает ли ее перспектива провести остаток жизни в одиночестве? У Одри своя жизнь, и Мейбл не хотела привязывать дочь к себе, даже если бы это было возможно. Какой же у нее выбор? Ровные, устойчивые отношения с одним из мужчин, которых она уже знает? Среди ее знакомых были два-три человека, которые ясно дали понять, что хотят от нее большего, чем дружба, и которые, будучи свободными, готовы связать с ней жизнь.
Женщина снова заметалась по комнате. Беда в том, что как бы эти мужчины ей ни нравились, ни одного из них она не желала, ни с одним не стремилась разделить ту близость, которая возникает в браке.
В таком случае что ей еще остается?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37