Кстати, и мой хозяин, Клеменс Вафель-Крошке тоже туда угодил. Потом мы были в автоматическом городе. Там машины ездят сами по себе. Далее мы по экватору добрались до Южных морей. К счастью я захватил с собой мою тросточку. Конрад там подружился с девочкой в черно-белую клетку. Это прелестное создание по имени Сельдерюшка. Иными словами, я до сих пор удивляюсь, что мы вовремя попали домой.
Сидевшие на диване родители Конрада в ужасе переглядывались. Отец сказал очень серьезно:
– Идем, братишка, покажешь мне свой язык!
А мать спросила:
– Может, сделать тебе влажный компресс на голову?
– Лучше дай мне еще стаканчик пива, – отвечал Рингельхут. – Да побыстрее, а то я выпью прямо из бутылки!
– Ни в коем случае! – закричал брат. – Ты не получишь больше ни капли алкоголя!
– Милый Юлиус, – строго обратилась к мужу мама Конрада, – почему ты до сих пор скрывал от меня, что в вашей семье есть душевнобольные?
– У тебя не болит затылок? – спросил аптекаря брат. – Ты говоришь, что после обеда мальчик был сильно возбужден? Тебе следует быть с ним построже!
Рингельхут налил себе еще стакан пива, выпил залпом и заметил:
– Сегодня с вами опять невозможно разговаривать. Вы чересчур серьезны для своего возраста.
– Этого нам только не хватало! – возмутился отец Конрада. – Ты же нас и упрекаешь! Мы, видите ли, слишком стары! Зато ты слишком юн! Много ты знаешь!
– А что тут знать! – пожал плечами дядюшка. – Ну ладно, ваше здоровье! Я хочу еще заглянуть к малышу. Посмотрю, как он спит.
– Скорейшего выздоровления! – сказал отец Конрада, поднимая стакан.
– Если вы еще хоть словом обмолвитесь о моей болезни, – закричал Рингельхут, – я сбегаю в аптеку, принесу чихательного порошку и рассыплю его тут, в комнате. Имейте в виду, зануды! Привет!
Скрестив руки на груди, он поклонился, как заправский турок, и ушел. Родители Конрада встревоженно смотрели ему вслед.
Дядюшка осторожно зажег лампу в детской. Потом на цыпочках подкрался к кровати. Мальчик спал крепким сном. Но вдруг он заворочался, и улыбнувшись во сне, пробормотал:
– Марка мне бы больше пригодилась!
Склонившись над сладко спящим племянником, Рингельхут прошептал:
– Ничего, невежа, в следующий четверг ты получишь свой паровоз!
Затем он оглядел комнату. На столе лежала тетрадь. Он на цыпочках подошел к столу. На тетрадке было написано: «Немецкий язык. Сочинения».
Рингельхут раскрыл тетрадку, пролистал ее и, наконец, обнаружил то, что искал. Сперва он прочитал заглавие, а потом уж все сочинение целиком.
ЧТО Я ВИДЕЛ НА ЮЖНЫХ МОРЯХ
По читвергам всегда бывает очень весело. Из-за моего дяди. Он аптекарь, его фамилия Рингельхут, такая же, как у меня. Потому что он мой дядя. Сегодня опять был читверг. И когда я иму пожаловался что мне надо писать сачинение про Южные моря потому что я хорошо считаю и поэтому у меня нет фантазии он сказал, что мы прямо сейчас туда и поедим. На Южные моря то есть.
А твоему учителю мы еще покажем. Мне очень жалко что он так сказал. Ну вот, мы отправились туда. Это была еще та поездка! Сперва мы залезли в шкаф в коридоре, потом попали в Безделию, потом в крепость с бывшими королями. Потом где воспитывают трудных родителей. Это было поучительно. Потом в эликтрический город. Там все перепуталось. Из-за высокого напряжения. Вобщем, слишком много было тока. Лифты выскакивали из крыш. Мы скорей-скорей на коня и тогда пришли всебя. Мы его встретили на Глациштрассе. И накормили сахаром. А он умел кататься на роликах. Это долго объяснять. С помощью экватора который я представлял подругому мы скакали по океану к островам Южных морей. С коралловыми рифами, из которых делают знаменитые бусы. И с акулами. Одна акула хотела слопать моего дядю. Из-за брюшка, а у него его вовсе и нету. Я не поленился и дал ей в морду, а дядя дал мне марку. На паровоз. Все равно 4 марки 80 на паровоз нехватает. Потом обизьяна дирижиравала хором. Там еще был слон и швырялся кокосовыми орехами. Мы им сказали спасибо. Особенно жутко было дело с тиграми, их было три. Дядя хотел пальнуть из палки тагда они выбросили белый платок и удрали в лес. Видали мы и кингуру они визали. Клубки лижат у них в сумках на пузе. Но лутше всего что мы пазнакомились с Сельдерюшкой. Эта малинькая девочка в клетку. Черную и белую. Патому что ее папа вождь, а мама простая машинистка. Она плакала от кита каторый за ней гнался. Патаму что киты питаются молоком, а в воде живут по неразумению. Она ему показала язык а он раззозлился.
Нигодяй был вождь с горячими печенками и прогнал чудовище. Жалко ей потом надо было к отцу. У отца из кароны выпала жимчужина. Племя где мы обедали там рибята здорово ныряют, хотело кормить нас человеческим мясом но Славабогу у них его не было. В кладовке. Нам и так давали сумашедшие вещи. Биштексы из слона. И катлеты из птыцы вроде страуса. И мусс из улиток. Дяде Рингельхуту сначала панравилось а патом нет. Когда мы пращались с Сельдерюшкой дядя сказал если мы сичас не увидим шкаф, то мы тут астанемся и нас зажарят. Но тут пришел Нигодяй и накалдовал шкаф мы туда залезли и опять пришли к дяде в квартиру. И он сказал иди домой а то апаздаеш. Мои радители ничего не заметили потому что я пришел к ужину во время, а это унас самое главное. А после я сел писать сочинение на вольную тему а то потом не успею.
Без моего дяди я бы это ни мог но мы с ним из одной симьи. Дядя тоже так гаварит. Может это и не все что я пирижил в Южных морях, но когда пишиш палавину забываеш. Если не верите пускай. Можите спросить маего дядю он аптекарь, его фамилия как у миня и он это тоже видел.
Дядюшка осторожно положил тетрадку на письменный стол, еще раз подошел к кровати, кивнул спящему мальчику в знак прощания, потом на цыпочках направился к двери, еще раз обернулся и сказал, выключая свет:
– Спи спокойно, сынок!
А ведь Конрад был всего лишь его племянником.
РАЗМЫШЛЕНИЯ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ
Иные миры, иные страны… Когда они во взрослых книжках, мы называем их утопиями или антиутопиями, когда в детских – сказками. Когда Хаксли, Оруэлл или Замятин закручивают свои безумные миры, мы знаем – это предостережение. Не будьте такими злыми, не превращайте наш прекрасный мир в этакое безобразие. Не то ли и в сказках? Кестнер проводит своих героев по стране Безделии, крепости Великого Прошлого, Электрополю, не позволяя им задерживаться нигде, ни в какой антиутопии, пока они не доберутся до милой сердцу утопии, свободных Южных морей.
Интересно, откуда же все-таки взялся шкаф, через который герои попадают на дорогу, ведущие в Южные моря? Первым делом, конечно, вспоминается К. С. Льюис и его «Лев, колдунья и Платяной шкаф». Но Кестнер писал раньше. Может быть, у этих двух шкафов общий предок? Это вполне возможно, если мы вспомним сказку Гофмана «Щелкунчик», где герои попадают в волшебную страну, в которой правит Щелкунчик, тоже через шкаф, через рукав лисьей шубы (вспомните, у Льюиса тоже шубы в шкафу, а предположить, что немец Кестнер не читал «Щелкунчика» просто невозможно).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Сидевшие на диване родители Конрада в ужасе переглядывались. Отец сказал очень серьезно:
– Идем, братишка, покажешь мне свой язык!
А мать спросила:
– Может, сделать тебе влажный компресс на голову?
– Лучше дай мне еще стаканчик пива, – отвечал Рингельхут. – Да побыстрее, а то я выпью прямо из бутылки!
– Ни в коем случае! – закричал брат. – Ты не получишь больше ни капли алкоголя!
– Милый Юлиус, – строго обратилась к мужу мама Конрада, – почему ты до сих пор скрывал от меня, что в вашей семье есть душевнобольные?
– У тебя не болит затылок? – спросил аптекаря брат. – Ты говоришь, что после обеда мальчик был сильно возбужден? Тебе следует быть с ним построже!
Рингельхут налил себе еще стакан пива, выпил залпом и заметил:
– Сегодня с вами опять невозможно разговаривать. Вы чересчур серьезны для своего возраста.
– Этого нам только не хватало! – возмутился отец Конрада. – Ты же нас и упрекаешь! Мы, видите ли, слишком стары! Зато ты слишком юн! Много ты знаешь!
– А что тут знать! – пожал плечами дядюшка. – Ну ладно, ваше здоровье! Я хочу еще заглянуть к малышу. Посмотрю, как он спит.
– Скорейшего выздоровления! – сказал отец Конрада, поднимая стакан.
– Если вы еще хоть словом обмолвитесь о моей болезни, – закричал Рингельхут, – я сбегаю в аптеку, принесу чихательного порошку и рассыплю его тут, в комнате. Имейте в виду, зануды! Привет!
Скрестив руки на груди, он поклонился, как заправский турок, и ушел. Родители Конрада встревоженно смотрели ему вслед.
Дядюшка осторожно зажег лампу в детской. Потом на цыпочках подкрался к кровати. Мальчик спал крепким сном. Но вдруг он заворочался, и улыбнувшись во сне, пробормотал:
– Марка мне бы больше пригодилась!
Склонившись над сладко спящим племянником, Рингельхут прошептал:
– Ничего, невежа, в следующий четверг ты получишь свой паровоз!
Затем он оглядел комнату. На столе лежала тетрадь. Он на цыпочках подошел к столу. На тетрадке было написано: «Немецкий язык. Сочинения».
Рингельхут раскрыл тетрадку, пролистал ее и, наконец, обнаружил то, что искал. Сперва он прочитал заглавие, а потом уж все сочинение целиком.
ЧТО Я ВИДЕЛ НА ЮЖНЫХ МОРЯХ
По читвергам всегда бывает очень весело. Из-за моего дяди. Он аптекарь, его фамилия Рингельхут, такая же, как у меня. Потому что он мой дядя. Сегодня опять был читверг. И когда я иму пожаловался что мне надо писать сачинение про Южные моря потому что я хорошо считаю и поэтому у меня нет фантазии он сказал, что мы прямо сейчас туда и поедим. На Южные моря то есть.
А твоему учителю мы еще покажем. Мне очень жалко что он так сказал. Ну вот, мы отправились туда. Это была еще та поездка! Сперва мы залезли в шкаф в коридоре, потом попали в Безделию, потом в крепость с бывшими королями. Потом где воспитывают трудных родителей. Это было поучительно. Потом в эликтрический город. Там все перепуталось. Из-за высокого напряжения. Вобщем, слишком много было тока. Лифты выскакивали из крыш. Мы скорей-скорей на коня и тогда пришли всебя. Мы его встретили на Глациштрассе. И накормили сахаром. А он умел кататься на роликах. Это долго объяснять. С помощью экватора который я представлял подругому мы скакали по океану к островам Южных морей. С коралловыми рифами, из которых делают знаменитые бусы. И с акулами. Одна акула хотела слопать моего дядю. Из-за брюшка, а у него его вовсе и нету. Я не поленился и дал ей в морду, а дядя дал мне марку. На паровоз. Все равно 4 марки 80 на паровоз нехватает. Потом обизьяна дирижиравала хором. Там еще был слон и швырялся кокосовыми орехами. Мы им сказали спасибо. Особенно жутко было дело с тиграми, их было три. Дядя хотел пальнуть из палки тагда они выбросили белый платок и удрали в лес. Видали мы и кингуру они визали. Клубки лижат у них в сумках на пузе. Но лутше всего что мы пазнакомились с Сельдерюшкой. Эта малинькая девочка в клетку. Черную и белую. Патому что ее папа вождь, а мама простая машинистка. Она плакала от кита каторый за ней гнался. Патаму что киты питаются молоком, а в воде живут по неразумению. Она ему показала язык а он раззозлился.
Нигодяй был вождь с горячими печенками и прогнал чудовище. Жалко ей потом надо было к отцу. У отца из кароны выпала жимчужина. Племя где мы обедали там рибята здорово ныряют, хотело кормить нас человеческим мясом но Славабогу у них его не было. В кладовке. Нам и так давали сумашедшие вещи. Биштексы из слона. И катлеты из птыцы вроде страуса. И мусс из улиток. Дяде Рингельхуту сначала панравилось а патом нет. Когда мы пращались с Сельдерюшкой дядя сказал если мы сичас не увидим шкаф, то мы тут астанемся и нас зажарят. Но тут пришел Нигодяй и накалдовал шкаф мы туда залезли и опять пришли к дяде в квартиру. И он сказал иди домой а то апаздаеш. Мои радители ничего не заметили потому что я пришел к ужину во время, а это унас самое главное. А после я сел писать сочинение на вольную тему а то потом не успею.
Без моего дяди я бы это ни мог но мы с ним из одной симьи. Дядя тоже так гаварит. Может это и не все что я пирижил в Южных морях, но когда пишиш палавину забываеш. Если не верите пускай. Можите спросить маего дядю он аптекарь, его фамилия как у миня и он это тоже видел.
Дядюшка осторожно положил тетрадку на письменный стол, еще раз подошел к кровати, кивнул спящему мальчику в знак прощания, потом на цыпочках направился к двери, еще раз обернулся и сказал, выключая свет:
– Спи спокойно, сынок!
А ведь Конрад был всего лишь его племянником.
РАЗМЫШЛЕНИЯ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ
Иные миры, иные страны… Когда они во взрослых книжках, мы называем их утопиями или антиутопиями, когда в детских – сказками. Когда Хаксли, Оруэлл или Замятин закручивают свои безумные миры, мы знаем – это предостережение. Не будьте такими злыми, не превращайте наш прекрасный мир в этакое безобразие. Не то ли и в сказках? Кестнер проводит своих героев по стране Безделии, крепости Великого Прошлого, Электрополю, не позволяя им задерживаться нигде, ни в какой антиутопии, пока они не доберутся до милой сердцу утопии, свободных Южных морей.
Интересно, откуда же все-таки взялся шкаф, через который герои попадают на дорогу, ведущие в Южные моря? Первым делом, конечно, вспоминается К. С. Льюис и его «Лев, колдунья и Платяной шкаф». Но Кестнер писал раньше. Может быть, у этих двух шкафов общий предок? Это вполне возможно, если мы вспомним сказку Гофмана «Щелкунчик», где герои попадают в волшебную страну, в которой правит Щелкунчик, тоже через шкаф, через рукав лисьей шубы (вспомните, у Льюиса тоже шубы в шкафу, а предположить, что немец Кестнер не читал «Щелкунчика» просто невозможно).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18