Правда, они наткнулись на другую группу нудистов,
расположившихся лагерем у ручья; наверное, это они сварили суп и дали
миску. Но все же это как-то странно...
На следующее утро Марк внимательно следил, не несет ли кто-нибудь
какой-либо груз. Он мог гордиться своей наблюдательностью и умением
логически мыслить: оказалось, что дикари все оставили на траве, просто
бросили и отправились в путь.
И третий день прошел в утомительном марше с утра до сумерек, марше
через пустынную дикую местность, а вечером был все тот же лагерь и ручей,
около которого сидели такие же дикари.
"Ладно, сукины дети, - подумал Марк. - Раз не хотите разговаривать,
то и Брем будет молчать. Каков привет, таков ответ".
Четвертый день пути подошел к концу. Когда надвинулись сумерки и
отряд уже приближался к огням костров, вдали раздалась канонада, во всяком
случае, казалось, что стреляли тяжелые орудия.
"Идиоты, - озабоченно думал он, - надо погасить костры. Они посходили
с ума! Сейчас их заметят, пристреляются и уничтожат".
(В восемнадцать лет Марку пришлось отслужить в армии свой срок, и он
видел орудийные стрельбы. Тогда ему казалось, что этому конца не будет).
Выстрелы становились все ближе и громче.
Поразительно, но никого это, очевидно, не беспокоило. Дикари все так
же продвигались вперед через косматые кусты. В темноте вспыхивали отсветы,
и тяжело грохотали залпы. В лагере, куда они пришли, их вновь встретили
такие же дикари, и все вместе уселись за трапезу. Один из дикарей накормил
Марка, который отворачивался, но ел. По подбородку текла жидкая кашица,
пачкая его и так уже нечистую одежду. Ни гром канонады, ни вспышки не
волновали присевшего на корточки дикаря. Он не улыбался и не хмурился, не
мигал и не поворачивал головы. Все это было очень непонятно. Но в конце
концов, если они не переживают, то что тревожиться ему?
Он перестал беспокоиться и мирно проспал часть ночи. Проснувшись, он
не услышал канонады.
Ночь была обычной. Трудно объяснить, почему Марку вдруг подумалось,
что наступающее утро ознаменуется каким-то событием. Постепенно он снова
задремал.
На пятое утро Марк Брем открыл глаза и увидел реку. За ней
расстилался полуразрушенный город. Марка озарило: вот куда они стреляли.
Его, как всегда, накормил тот же дикарь. А может быть, и не тот? Марк
не был в этом уверен. Господи, до чего же этот дикарь похож на... Марка
так мучило любопытство, что он не выдержал и спросил:
- Послушай, ты или твои ребята знаете Стивена Ма...
Х-хлюп! Ложка супа влилась ему в рот, на полуслове. Если Марк раньше
и не догадывался, что во время еды говорить неразумно, то теперь он это
хорошо понял.
Он подавился, закашлялся, обрызгал супом лицо кормившего его дикаря и
свою одежду.
Он пришел в себя, когда его отвели к реке. Тело болело, мускулы
живота, горла и шеи были сведены.
"Боже мой, и все это из-за того, что я забыл, где нахожусь и что
можно делать, а что нельзя. Нашел кому задавать вопросы..."
Небольшая река лениво текла в зеленых берегах и скрывалась за изгибом
берега, теряясь в руинах города.
У реки, где стоял прохладный запах воды, Марку стало легче. Он
вопросительно посмотрел на своего проводника, который отошел назад.
"Он перестал держать меня", - отметил про себя Марк.
Минуты текли, а его никто не хватал. Марк перестал оглядываться по
сторонам и, опустившись на травянистую кочку, нагнулся к воде в
предвкушении приятного холода. Он открыл глаза и увидел свое колеблющееся
отражение.
На него смотрело чужое лицо, не его лицо!
В моменты стресса человеческий мозг реагирует на окружающее очень
сложно, однако восприятие действительности не искажается. Эффект стресса
начинает ощущаться позднее, часто на всю жизнь остается травма,
определяющая все поведение индивидуума. Но в этот момент...
...Шок, почти полное отключение от действительности, затем миг
неверия своему зрению, мысль о невозможности, невероятности увиденного, и
лишь затем отдаленная вспышка света - узнавание.
В следующий миг он упал в воду и начал тонуть.
Несколько дикарей вытащили Марка, уложили на берегу, развязали руки.
Спустя некоторое время, почувствовав, что он все еще жив, Марк со
стоном вздохнул и открыл глаза. Ему потребовалось всего несколько секунд,
чтобы понять, что он лежит на плоту, который раньше был причален к
пристани. Теперь плот медленно плыл по течению, приближаясь к развалинам
города.
Марк повернулся, чтобы посмотреть туда, где он был раньше, - там
стояли его прежние охранники и смотрели ему вслед.
- Эй, - позвал он слабым голосом, - в чем дело?
Ему никто не ответил. Марк хотел позвать снова, но, обессилев, устало
прикрыл веки. Все это было слишком фантастично.
Лагерь нудистов на берегу. Голые тела, бродящие по берегу, далеко
простирающиеся холмы, а за ними гряда серых гор.
Быстрое течение подхватило плот и закружило. Плот наткнулся на выступ
какого-то дома, стоявшего у реки, повернулся, и лагерь скрылся за
излучиной.
Одинокий плот медленно втягивался в разрушенный город.
9
Маленькая группа людей по одному выбиралась из космического корабля.
Стивен сходил первым.
Разумеется, его не обрадовали слова капитана Одарда:
- В конце концов, господин Мастерс, вы единственный, кто побывал
здесь раньше. Мы полагаемся на ваш опыт.
"Ничего хорошего в этом нет, - подумал Стивен. - Но черт с ними,
пойду первым".
Все семеро членов экипажа первого посадочного модуля выбрались и
стояли на грунте. Четыре других модуля ждали на орбите вместе с грузовым
кораблем, который состоял более чем из дюжины больших раздельных
транспортных блоков, каждый из которых нес свой груз припасов и экипаж. По
сигналу готовы были высадиться на планету еще пятьдесят четыре вооруженных
человека.
Капитан - грузный человек примерно такого же сложения, что и Марк
Брем, но физически более выносливый - приблизился к Стивену.
- Надеюсь, вы не будете в обиде, господин Мастерс, если мы будем
особо приглядывать за вами?
- Не беспокойтесь, - сказал Стивен, - я привык. После первого случая
я не собираюсь больше шляться по холмам и долинам.
Стивен заметил валявшуюся на песке канистру и быстро подошел к ней.
Затем он взглянул на линию холмов вдали - все выглядело точно так, как
раньше.
"Да, вон там, - подумал он, - те же три холма..." Реальность всего
происходящего подействовала на Стивена успокаивающе.
Вон там, в нескольких сотнях футов влево от холмов одиноко торчал
первый его космический корабль, молчаливый, покинутый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
расположившихся лагерем у ручья; наверное, это они сварили суп и дали
миску. Но все же это как-то странно...
На следующее утро Марк внимательно следил, не несет ли кто-нибудь
какой-либо груз. Он мог гордиться своей наблюдательностью и умением
логически мыслить: оказалось, что дикари все оставили на траве, просто
бросили и отправились в путь.
И третий день прошел в утомительном марше с утра до сумерек, марше
через пустынную дикую местность, а вечером был все тот же лагерь и ручей,
около которого сидели такие же дикари.
"Ладно, сукины дети, - подумал Марк. - Раз не хотите разговаривать,
то и Брем будет молчать. Каков привет, таков ответ".
Четвертый день пути подошел к концу. Когда надвинулись сумерки и
отряд уже приближался к огням костров, вдали раздалась канонада, во всяком
случае, казалось, что стреляли тяжелые орудия.
"Идиоты, - озабоченно думал он, - надо погасить костры. Они посходили
с ума! Сейчас их заметят, пристреляются и уничтожат".
(В восемнадцать лет Марку пришлось отслужить в армии свой срок, и он
видел орудийные стрельбы. Тогда ему казалось, что этому конца не будет).
Выстрелы становились все ближе и громче.
Поразительно, но никого это, очевидно, не беспокоило. Дикари все так
же продвигались вперед через косматые кусты. В темноте вспыхивали отсветы,
и тяжело грохотали залпы. В лагере, куда они пришли, их вновь встретили
такие же дикари, и все вместе уселись за трапезу. Один из дикарей накормил
Марка, который отворачивался, но ел. По подбородку текла жидкая кашица,
пачкая его и так уже нечистую одежду. Ни гром канонады, ни вспышки не
волновали присевшего на корточки дикаря. Он не улыбался и не хмурился, не
мигал и не поворачивал головы. Все это было очень непонятно. Но в конце
концов, если они не переживают, то что тревожиться ему?
Он перестал беспокоиться и мирно проспал часть ночи. Проснувшись, он
не услышал канонады.
Ночь была обычной. Трудно объяснить, почему Марку вдруг подумалось,
что наступающее утро ознаменуется каким-то событием. Постепенно он снова
задремал.
На пятое утро Марк Брем открыл глаза и увидел реку. За ней
расстилался полуразрушенный город. Марка озарило: вот куда они стреляли.
Его, как всегда, накормил тот же дикарь. А может быть, и не тот? Марк
не был в этом уверен. Господи, до чего же этот дикарь похож на... Марка
так мучило любопытство, что он не выдержал и спросил:
- Послушай, ты или твои ребята знаете Стивена Ма...
Х-хлюп! Ложка супа влилась ему в рот, на полуслове. Если Марк раньше
и не догадывался, что во время еды говорить неразумно, то теперь он это
хорошо понял.
Он подавился, закашлялся, обрызгал супом лицо кормившего его дикаря и
свою одежду.
Он пришел в себя, когда его отвели к реке. Тело болело, мускулы
живота, горла и шеи были сведены.
"Боже мой, и все это из-за того, что я забыл, где нахожусь и что
можно делать, а что нельзя. Нашел кому задавать вопросы..."
Небольшая река лениво текла в зеленых берегах и скрывалась за изгибом
берега, теряясь в руинах города.
У реки, где стоял прохладный запах воды, Марку стало легче. Он
вопросительно посмотрел на своего проводника, который отошел назад.
"Он перестал держать меня", - отметил про себя Марк.
Минуты текли, а его никто не хватал. Марк перестал оглядываться по
сторонам и, опустившись на травянистую кочку, нагнулся к воде в
предвкушении приятного холода. Он открыл глаза и увидел свое колеблющееся
отражение.
На него смотрело чужое лицо, не его лицо!
В моменты стресса человеческий мозг реагирует на окружающее очень
сложно, однако восприятие действительности не искажается. Эффект стресса
начинает ощущаться позднее, часто на всю жизнь остается травма,
определяющая все поведение индивидуума. Но в этот момент...
...Шок, почти полное отключение от действительности, затем миг
неверия своему зрению, мысль о невозможности, невероятности увиденного, и
лишь затем отдаленная вспышка света - узнавание.
В следующий миг он упал в воду и начал тонуть.
Несколько дикарей вытащили Марка, уложили на берегу, развязали руки.
Спустя некоторое время, почувствовав, что он все еще жив, Марк со
стоном вздохнул и открыл глаза. Ему потребовалось всего несколько секунд,
чтобы понять, что он лежит на плоту, который раньше был причален к
пристани. Теперь плот медленно плыл по течению, приближаясь к развалинам
города.
Марк повернулся, чтобы посмотреть туда, где он был раньше, - там
стояли его прежние охранники и смотрели ему вслед.
- Эй, - позвал он слабым голосом, - в чем дело?
Ему никто не ответил. Марк хотел позвать снова, но, обессилев, устало
прикрыл веки. Все это было слишком фантастично.
Лагерь нудистов на берегу. Голые тела, бродящие по берегу, далеко
простирающиеся холмы, а за ними гряда серых гор.
Быстрое течение подхватило плот и закружило. Плот наткнулся на выступ
какого-то дома, стоявшего у реки, повернулся, и лагерь скрылся за
излучиной.
Одинокий плот медленно втягивался в разрушенный город.
9
Маленькая группа людей по одному выбиралась из космического корабля.
Стивен сходил первым.
Разумеется, его не обрадовали слова капитана Одарда:
- В конце концов, господин Мастерс, вы единственный, кто побывал
здесь раньше. Мы полагаемся на ваш опыт.
"Ничего хорошего в этом нет, - подумал Стивен. - Но черт с ними,
пойду первым".
Все семеро членов экипажа первого посадочного модуля выбрались и
стояли на грунте. Четыре других модуля ждали на орбите вместе с грузовым
кораблем, который состоял более чем из дюжины больших раздельных
транспортных блоков, каждый из которых нес свой груз припасов и экипаж. По
сигналу готовы были высадиться на планету еще пятьдесят четыре вооруженных
человека.
Капитан - грузный человек примерно такого же сложения, что и Марк
Брем, но физически более выносливый - приблизился к Стивену.
- Надеюсь, вы не будете в обиде, господин Мастерс, если мы будем
особо приглядывать за вами?
- Не беспокойтесь, - сказал Стивен, - я привык. После первого случая
я не собираюсь больше шляться по холмам и долинам.
Стивен заметил валявшуюся на песке канистру и быстро подошел к ней.
Затем он взглянул на линию холмов вдали - все выглядело точно так, как
раньше.
"Да, вон там, - подумал он, - те же три холма..." Реальность всего
происходящего подействовала на Стивена успокаивающе.
Вон там, в нескольких сотнях футов влево от холмов одиноко торчал
первый его космический корабль, молчаливый, покинутый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35